Историк Николай Власов в комментарии на мой недавний пост сформулировал вопрос, куда пропали те известные по книгам и рассказам старших переполненные аудитории, в которые приходили люди "со стороны". Я наблюдал трансформацию на протяжении четверти века, и могу рассказать об этом.
Начинал я читать лекции в Европейском университете еще в конце девяностых: рассказывал о причинах и ходе российских экономических реформ. Вскоре сделал свой курс открытым для всех желающих, а к экономике добавил политику. Слушателей хватало. Конференц-зал заполнялся порой почти целиком (интересно, помнит еще кто-то сейчас эти лекции?). Однако аудитория была возрастной – люди моего поколения и старше: примерно от 35 до 65 лет. Люди, для кого девяностые были годами трудных испытаний, серьезных переживаний и больших надежд. Люди, которые хотели разобраться в сути эпохи, через которую мы прошли.
Молодежь, помимо студентов Европейского, которым надо было получать зачет, заглядывала редко. Новому поколению наши проблемы и наши переживания были не интересны. Оно училось зарабатывать деньги (благо в начале нулевых возможности открывались одна за другой) и ходило на совершенно другие занятия. Жизнь выглядела перспективной, а итоги девяностых воспринимались как данность.
Естественно, по мере смены поколений аудитория сокращалась. Я разрабатывал новые курсы, связанные с модернизацией, но наметившейся тенденции было не переломить. Второй причиной исчезновения части слушателей стала утрата надежд на перемены. Многие ведь ходят не за знаниями, а за оптимизмом, как показывает сегодня казус Валерия Соловья. Познания же, которые можно было получить на лекциях, умножали печали и лишали мотивации. Затем появилась возможность смотреть лекцию в записи, не выходя из дома, и аудитория сократилась радикально. Наконец, в последние годы часть ее самой стойкой части отправилась в эмиграцию.
Примерно в это же время встрепенулась молодежь, обнаружив, что помимо больших возможностей в России существуют еще и большие проблемы. На запрос молодежи интернет откликнулся фильмом «Предатели». Создалось впечатление, что до сих пор никто правду-матку не говорил, и вот, наконец, ее выложили.
Начинал я читать лекции в Европейском университете еще в конце девяностых: рассказывал о причинах и ходе российских экономических реформ. Вскоре сделал свой курс открытым для всех желающих, а к экономике добавил политику. Слушателей хватало. Конференц-зал заполнялся порой почти целиком (интересно, помнит еще кто-то сейчас эти лекции?). Однако аудитория была возрастной – люди моего поколения и старше: примерно от 35 до 65 лет. Люди, для кого девяностые были годами трудных испытаний, серьезных переживаний и больших надежд. Люди, которые хотели разобраться в сути эпохи, через которую мы прошли.
Молодежь, помимо студентов Европейского, которым надо было получать зачет, заглядывала редко. Новому поколению наши проблемы и наши переживания были не интересны. Оно училось зарабатывать деньги (благо в начале нулевых возможности открывались одна за другой) и ходило на совершенно другие занятия. Жизнь выглядела перспективной, а итоги девяностых воспринимались как данность.
Естественно, по мере смены поколений аудитория сокращалась. Я разрабатывал новые курсы, связанные с модернизацией, но наметившейся тенденции было не переломить. Второй причиной исчезновения части слушателей стала утрата надежд на перемены. Многие ведь ходят не за знаниями, а за оптимизмом, как показывает сегодня казус Валерия Соловья. Познания же, которые можно было получить на лекциях, умножали печали и лишали мотивации. Затем появилась возможность смотреть лекцию в записи, не выходя из дома, и аудитория сократилась радикально. Наконец, в последние годы часть ее самой стойкой части отправилась в эмиграцию.
Примерно в это же время встрепенулась молодежь, обнаружив, что помимо больших возможностей в России существуют еще и большие проблемы. На запрос молодежи интернет откликнулся фильмом «Предатели». Создалось впечатление, что до сих пор никто правду-матку не говорил, и вот, наконец, ее выложили.
👍74❤12😁11👏3🤔3
У меня в комнате на стене висит небольшая картина. «В Серебряной гавани». Каждое утро, просыпаясь, я смотрю на нее и вижу не только то, что написал художник, но также и то, что спрятано где-то далеко в моей памяти. Художник написал небольшую гавань небольшого норвежского городка. Серебристые стены портового здания, серебристый асфальт ведущей к воде пустынной дорожки, и, наконец, сама серебристая гавань с пришвартованными серебристыми яхтами, на каждой из которых взлетает вверх серебристая мачта. За гаванью – дальний берег. За гаванью – невысокие горы. За гаванью – какой-то иной мир. Тот мир, который остался в моей памяти от той жизни, когда мир еще был для нас открыт.
Просыпаясь утром, я вижу, как отплывает вдаль одна из написанных художником яхт. Возможно, в любимый мой Берген, который довелось видеть лишь раз в жизни на протяжении пяти дней. Но он навсегда остался во мне городом-сказкой с его романтическим фьордом, волшебной горой, стеною дождя и старым ганзейским кварталом, когда-то сгоревшим, но возродившимся вновь. А. может быть, яхта отправится в Копенгаген, где был я когда-то тоже дней пять, и где мне, конечно, не суждено побывать вновь. Картина, висящая на стене, в значительной степени заменяет мне тот старый мир свободы, которого уже с нами нет. Она удивительно точно совпала с моим внутренним миром, и когда оказалась вдруг на моей стене, былая гармония нашего существования возродилась.
Картину эту написал мой друг, замечательный художник Алексей Молдавский. Работы его норвежского цикла очень коррелируют с моим внутренним миром. Коррелируют его героические белые чайки, борющиеся с, казалось бы, непреодолимым пространством. Коррелируют горы и фьорды, где ощущаешь себя свободным в, казалось бы, несвободном мире. Коррелируют одинокие пустынные города, казалось бы, неприспособленные для жизни, но дышащие на самом деле жизнью так, как уже не могут дышать города реальные.
Сегодня у Алексея день рождения. Я поздравляю моего друга и надеюсь увидеть в будущем еще много его новых картин.
Просыпаясь утром, я вижу, как отплывает вдаль одна из написанных художником яхт. Возможно, в любимый мой Берген, который довелось видеть лишь раз в жизни на протяжении пяти дней. Но он навсегда остался во мне городом-сказкой с его романтическим фьордом, волшебной горой, стеною дождя и старым ганзейским кварталом, когда-то сгоревшим, но возродившимся вновь. А. может быть, яхта отправится в Копенгаген, где был я когда-то тоже дней пять, и где мне, конечно, не суждено побывать вновь. Картина, висящая на стене, в значительной степени заменяет мне тот старый мир свободы, которого уже с нами нет. Она удивительно точно совпала с моим внутренним миром, и когда оказалась вдруг на моей стене, былая гармония нашего существования возродилась.
Картину эту написал мой друг, замечательный художник Алексей Молдавский. Работы его норвежского цикла очень коррелируют с моим внутренним миром. Коррелируют его героические белые чайки, борющиеся с, казалось бы, непреодолимым пространством. Коррелируют горы и фьорды, где ощущаешь себя свободным в, казалось бы, несвободном мире. Коррелируют одинокие пустынные города, казалось бы, неприспособленные для жизни, но дышащие на самом деле жизнью так, как уже не могут дышать города реальные.
Сегодня у Алексея день рождения. Я поздравляю моего друга и надеюсь увидеть в будущем еще много его новых картин.
❤104👍38💯3💔2🤔1🎉1
Главный редактор журнала "Нева" писатель Александр Мелихов опубликовал в "Звезде", где он ведет регулярное книжное обозрение, рецензию на мою "Русскую ловушку". Мелихов нашел очень удачный термин для обозначения совокупности теорий, которым я по мере сил пытаюсь противостоять, - культурный расизм. Я, когда работал над этой книгой и над "Почему Россия отстала?", стеснялся все же таких жестких формулировок в отношении своих оппонентов, но, коли уж ее использовал рецензент, мне остается лишь присоединиться. Все мои силы уже много лет уходят на то, чтобы показать, насколько историческое развитие России и других стран зависит от сложнейшей совокупности конкретных обстоятельств, а не от особенностей расы, нации, национального менталитета, национальной культуры или провозглашенного национальными лидерами особого пути. Выделив это мое стремление в качестве основной мысли рецензии, Мелихов попал в точку. Я к этому добавлю, правда, что мне хотелось бы показать читателю не столько "главную социальную мишень", а множество сложных исторических поворотов, определяющих наше развитие. Но это уж не передать ни в какой рецензии. Это встает с каждой страницы книги. https://zvezdaspb.ru/index.php?page=8&nput=4834
zvezdaspb.ru
Журнал ЗВЕЗДА
Сайт Журнала Звезда. Старейший литературно-художественный и общественно-политический журнал.Рубрики: проза, поэзия, эссеистика и критика, философский комментарий. Книги издательства Журнал Звезда
❤43👍32😁1
У нас в России всегда существует лишь две партии. Одна – партия страха. Другая – партия надежд. Они существуют вне зависимости от формальных организационных структур. Среди их членов есть как партийные, так и беспартийные люди.
Партию страха объединяет боязнь того, что сотворит наш народ, если выпустить его из ежовых рукавиц. У партии страха всегда в памяти погромы, революции, смуты, пьяные драки и государственные перевороты. Партия страха всегда поклоняется существующему на данный момент государству во всех возможных формах: от монархии до олигархии, от аристократии до партократии. Партия страха заискивает перед народом, поскольку на самом деле его боится и стремится не выпускать на волю. Партия страха с утра до вечера твердит о наших блестящих победах, о том, что народ наш добр, велик, умен, правдив, справедлив и представляет собой особую цивилизацию – самую лучшую из всех возможных. Один лишь недостаток есть у народа – он слишком доверчив, а потому его соблазняют либералы. Не допустить либерального соблазна – главная цель партии страха. А чтобы не было такого соблазна, естественно, не должно быть свободы.
Партию надежд объединяет мечта о будущем, в котором мы станем жить лучше. Станем умнее, добрее, правдивее, справедливее, поскольку нынче нам еще далековато до идеала. Много есть недостатков у народа. Но партия надежд всегда помнит, как в прошлом из безликой массы выделялись те немногие люди, которые становились умнее, добрее, правдивее, справедливее, и вели общество к большим, позитивным переменам. Партия надежд не заискивает перед народом, но верит в него, поскольку не видит никаких оснований считать наш народ хуже других народов. В том числе тех, которые уже совершили немало больших, позитивных перемен. Партия надежд всегда поклоняется свободе, поскольку без нее наши позитивные свойства не могут никак проявиться. И, конечно же, партия надежд тоже постоянно твердит о победах. Но не о победах над врагом, а о победах над собой. О тех победах, которые помогают добиться цели и избавиться от страха.
Партию страха объединяет боязнь того, что сотворит наш народ, если выпустить его из ежовых рукавиц. У партии страха всегда в памяти погромы, революции, смуты, пьяные драки и государственные перевороты. Партия страха всегда поклоняется существующему на данный момент государству во всех возможных формах: от монархии до олигархии, от аристократии до партократии. Партия страха заискивает перед народом, поскольку на самом деле его боится и стремится не выпускать на волю. Партия страха с утра до вечера твердит о наших блестящих победах, о том, что народ наш добр, велик, умен, правдив, справедлив и представляет собой особую цивилизацию – самую лучшую из всех возможных. Один лишь недостаток есть у народа – он слишком доверчив, а потому его соблазняют либералы. Не допустить либерального соблазна – главная цель партии страха. А чтобы не было такого соблазна, естественно, не должно быть свободы.
Партию надежд объединяет мечта о будущем, в котором мы станем жить лучше. Станем умнее, добрее, правдивее, справедливее, поскольку нынче нам еще далековато до идеала. Много есть недостатков у народа. Но партия надежд всегда помнит, как в прошлом из безликой массы выделялись те немногие люди, которые становились умнее, добрее, правдивее, справедливее, и вели общество к большим, позитивным переменам. Партия надежд не заискивает перед народом, но верит в него, поскольку не видит никаких оснований считать наш народ хуже других народов. В том числе тех, которые уже совершили немало больших, позитивных перемен. Партия надежд всегда поклоняется свободе, поскольку без нее наши позитивные свойства не могут никак проявиться. И, конечно же, партия надежд тоже постоянно твердит о победах. Но не о победах над врагом, а о победах над собой. О тех победах, которые помогают добиться цели и избавиться от страха.
👍98❤40💯9🤔4🤝4🦄4👎3😁2
Прекрасные новые стихи Ларисы Миллер. Именно так мы и живем рядом с кошмаром.
"Мир, что безумен и кромешен,
Прозрачным чем-то занавешен,
Зелёным, белым, голубым
И тем, чей цвет неуловим,
Ажурным чем-то и сквозистым,
Искристым, призрачным, волнистым,
Тем, что исчезнет - только дунь,
Что помогло мне весь июнь
Прожить бок о бок с диким, ярым
И нескончаемым кошмаром".
"Мир, что безумен и кромешен,
Прозрачным чем-то занавешен,
Зелёным, белым, голубым
И тем, чей цвет неуловим,
Ажурным чем-то и сквозистым,
Искристым, призрачным, волнистым,
Тем, что исчезнет - только дунь,
Что помогло мне весь июнь
Прожить бок о бок с диким, ярым
И нескончаемым кошмаром".
❤67😢29👍13👏8💔4
У Чехова есть замечательный рассказ «Хорошие люди». Брат и сестра: 1880-е гг. Он литератор, она врач. Он успешен, много говорит о цивилизации, о просвещении, но зарабатывает ерундой: заметки, статейки, фельетончики… Она неуспешна, не делает ничего, но много думает о непротивлении злу насилием. Наконец, сестра уходит из дома на великое дело, на борьбу с оспой, а брат помирает, и вскоре все забывают о нем и его заметках, статейках, фельетончиках.
Была бы у меня хоть доля чеховского таланта, я бы написал продолжение этого рассказа. Да не одно, а сразу три. Но поскольку таланта нет, я лишь скажу, о чем написал бы лет через пятьдесят после Чехова, скажем… Артур Кёстлер. Сестра героически боролась с оспой, но вскоре поняла истинные глубины зла, сменила взгляды и начала противиться злу насилием. Вошла в революцию, стала комиссаром, убивала врагов за великую идею и в тридцать седьмом сама оказалась расстреляна. В «сухом остатке» на ее совести оказались сотни трупов и построение людоедского режима, избавиться от последствий которого трудно по сей день.
В начале шестидесятых Марлен Хуциев снял бы фильм, главным героем которого был бы внук этой комиссарши. Внук вывел бы свою бабушку из забвения, рассказал бы всем о ее героической судьбе, о ее бескорыстии и честности, о ее искреннем стремлении помочь людям и о том, что лишь Сталин, предавший революцию, помешал реализации великой идеи устранения зла насилием.
Наконец, в наши дни появился бы рассказ о том, как внук этого внука раскопал в семейном архиве бумаги брата своей прапрабабки – бумаги ненужные, невнятные, неопубликованные и не востребованные никем за сто сорок лет. И выяснил, что в них содержится десяток рассказов поистине чеховской глубины, написанных ночами и отражающих тот мир человека 1880-х гг., который был скрыт за заметками, статейками, фельетончиками и оказался при жизни автора никому не нужен.
Не знаю, кто мог бы написать этот рассказ. И кому он, собственно, нужен.
Была бы у меня хоть доля чеховского таланта, я бы написал продолжение этого рассказа. Да не одно, а сразу три. Но поскольку таланта нет, я лишь скажу, о чем написал бы лет через пятьдесят после Чехова, скажем… Артур Кёстлер. Сестра героически боролась с оспой, но вскоре поняла истинные глубины зла, сменила взгляды и начала противиться злу насилием. Вошла в революцию, стала комиссаром, убивала врагов за великую идею и в тридцать седьмом сама оказалась расстреляна. В «сухом остатке» на ее совести оказались сотни трупов и построение людоедского режима, избавиться от последствий которого трудно по сей день.
В начале шестидесятых Марлен Хуциев снял бы фильм, главным героем которого был бы внук этой комиссарши. Внук вывел бы свою бабушку из забвения, рассказал бы всем о ее героической судьбе, о ее бескорыстии и честности, о ее искреннем стремлении помочь людям и о том, что лишь Сталин, предавший революцию, помешал реализации великой идеи устранения зла насилием.
Наконец, в наши дни появился бы рассказ о том, как внук этого внука раскопал в семейном архиве бумаги брата своей прапрабабки – бумаги ненужные, невнятные, неопубликованные и не востребованные никем за сто сорок лет. И выяснил, что в них содержится десяток рассказов поистине чеховской глубины, написанных ночами и отражающих тот мир человека 1880-х гг., который был скрыт за заметками, статейками, фельетончиками и оказался при жизни автора никому не нужен.
Не знаю, кто мог бы написать этот рассказ. И кому он, собственно, нужен.
❤108👍64🔥15👏8
Кстати, о Чехове. Был в моем образовании серьезный пробел. Я не читал раннего Чехова. Того, который еще не Чехов, а лишь Антоша Чехонте. Пробовал несколько раз в жизни его прочесть, но никак не получалось. Чехонте после Чехова не воспринимался. Газетные юморески оказались скучны на фоне трагизма рассказов и драм зрелого Чехова, вытягивавшего из нашей души на страницы книг то главное, что в ней запрятано.
И вот где-то в начале лета я собрался и стал читать его полное собрание сочинений том за томом, начиная с первого. Сейчас пятый закончил. Удивительное ощущение. Я, конечно, не полюбил Чехонте, но мне было безумно интересно смотреть, как из очень молодого борзописца медленно вырастает талантливый, мудрый и порой по-настоящему остроумный писатель. Вот текст за текстом идет какая-то ерунда, написанная очень нуждающимся в деньгах человеком ради заработка: стандартный газетный объем для массового читателя, ищущего развлечений. Хорошо знаю, как такие тексты делаются: рассказов для денег, конечно, не писал, но публицистических статей-однодневок за свою жизнь смастерил немало. Сначала такие тексты пишешь с вдохновением, затем – без вдохновения, но выработанный за долгое время профессионализм помогает мастерить статьи сравнительно прилично. А затем наступает момент, когда сил уже нет шлепать одно и то же, адаптируясь к ситуации.
Так вот, читая том за томом, видишь, как Чехов вылезает из этого литературного болота с удивительным мастерством. Не деградируя, а развиваясь. Видишь, как он спускает на тормозах «чехонтещину» и медленно вырастает в великого Антона Павловича Чехова, не идя на поводу у читателя, а ведя читателя за собой от ежедневной житейской суеты в высший мир человеческих переживаний.
Впрочем, без Чехонте, наверное, не было бы Чехова. Чтобы читатель набрел на главное в бескрайнем море предлагаемых ему текстов, у этого «главного» уже должно быть Имя. Сначала Чехов сделал себе Имя, предлагая на рынке текстов наиболее востребованный продукт, и лишь затем выдал приученному читателю то, ради чего действительно стоило писать.
И вот где-то в начале лета я собрался и стал читать его полное собрание сочинений том за томом, начиная с первого. Сейчас пятый закончил. Удивительное ощущение. Я, конечно, не полюбил Чехонте, но мне было безумно интересно смотреть, как из очень молодого борзописца медленно вырастает талантливый, мудрый и порой по-настоящему остроумный писатель. Вот текст за текстом идет какая-то ерунда, написанная очень нуждающимся в деньгах человеком ради заработка: стандартный газетный объем для массового читателя, ищущего развлечений. Хорошо знаю, как такие тексты делаются: рассказов для денег, конечно, не писал, но публицистических статей-однодневок за свою жизнь смастерил немало. Сначала такие тексты пишешь с вдохновением, затем – без вдохновения, но выработанный за долгое время профессионализм помогает мастерить статьи сравнительно прилично. А затем наступает момент, когда сил уже нет шлепать одно и то же, адаптируясь к ситуации.
Так вот, читая том за томом, видишь, как Чехов вылезает из этого литературного болота с удивительным мастерством. Не деградируя, а развиваясь. Видишь, как он спускает на тормозах «чехонтещину» и медленно вырастает в великого Антона Павловича Чехова, не идя на поводу у читателя, а ведя читателя за собой от ежедневной житейской суеты в высший мир человеческих переживаний.
Впрочем, без Чехонте, наверное, не было бы Чехова. Чтобы читатель набрел на главное в бескрайнем море предлагаемых ему текстов, у этого «главного» уже должно быть Имя. Сначала Чехов сделал себе Имя, предлагая на рынке текстов наиболее востребованный продукт, и лишь затем выдал приученному читателю то, ради чего действительно стоило писать.
👍109❤33😁2🤗1
Forwarded from Издательство Европейского университета
На нашем сайте в продаже появилась книга Дмитрия Травина «Почему Россия отстала?».
Количество лимитировано — мы разместили последние 7 экземпляров книги, которые у нас остались!
Рекомендуем недавнюю дискуссию Дмитрия Травина и Сергея Сергеева о книгах «Почему Россия отстала?» и «Русская ловушка», которую организовал Фонд Либеральная миссия:
«Причины отставания кроятся не в России, не в нашей стране: стагнация, неспособность к развитию — это нормальное явление для всех стран мира. До конца 18 века особого динамизма ни в экономике, ни в политике, ни в решении социальных вопросов ни одна европейская страна не демонстрировала».
Количество лимитировано — мы разместили последние 7 экземпляров книги, которые у нас остались!
Рекомендуем недавнюю дискуссию Дмитрия Травина и Сергея Сергеева о книгах «Почему Россия отстала?» и «Русская ловушка», которую организовал Фонд Либеральная миссия:
«Причины отставания кроятся не в России, не в нашей стране: стагнация, неспособность к развитию — это нормальное явление для всех стран мира. До конца 18 века особого динамизма ни в экономике, ни в политике, ни в решении социальных вопросов ни одна европейская страна не демонстрировала».
👍24❤5😱1
Издательство «Европейского университета в Санкт-Петербурге» сообщило в своем телеграм-канале о том, что пускает в продажу последние семь экземпляров книги «Почему Россия отстала?». Чувства в связи с этим у меня смешанные: и грустно, и радостно. Эта моя книга была опубликована менее трех лет назад, быстро разошлась среди покупателей, потом выдержала три допечатки тиража, стала по совокупности продаж рекордсменом среди книг, вышедших в этом издательстве за все годы существования Европейского университета. Кажется, и по выручке стала рекордсменом. Широко обсуждалась. Было немало откликов. А журналисты брали у меня интервью (тогда еще были такие журналисты и такие издания, которые могли и желали это делать). И вот теперь книга уходит. Остается (надеюсь!) в библиотеках. Допечаток больше не будет, но в электронном виде ее (надеюсь!) можно будет приобретать и в дальнейшем. Обсуждать и анализировать ее можно будет (надеюсь!) на оставшихся еще у нас относительно свободных интеллектуальных площадках.
А продолжить обсуждение мне бы очень хотелось. Недавняя публикация рецензии писателя Александра Мелихова – главного редактора журнала «Нева» – на книгу «Русская ловушка», продолжающую книгу «Почему Россия отстала?» показало мне, что в восприятии моими читателями этих историко-социологических исследований сохраняется ряд неясностей. Не скажу, что это удивляет. Честно говоря, я сам, продумывая много лет назад свой будущий цикл книг о причинах нашей отсталости, решил оставить при их публикации некоторую недосказанность. В мои книги заложено несколько «пластов». Полагаю, что большинству читателей должны быть интересны одни-два пласта. Каждый находит в книгах свое и выражает, в связи с этим, удовлетворение или неудовлетворение. Но сегодня, пожалуй, я расскажу об этих «пластах» поподробнее, чтобы сформировать представление о том, что мой читатель получает в целом из книг «Почему Россия отстала?», «Русская ловушка», новой книги, которую я сейчас пишу в продолжение тех двух, а также открывающих этот цикл исследований «“Особый путь” России: от Достоевского до Кончаловского» и «Как государство богатеет: путеводитель по исторической социологии». Об этом – несколько следующих заметок.
А продолжить обсуждение мне бы очень хотелось. Недавняя публикация рецензии писателя Александра Мелихова – главного редактора журнала «Нева» – на книгу «Русская ловушка», продолжающую книгу «Почему Россия отстала?» показало мне, что в восприятии моими читателями этих историко-социологических исследований сохраняется ряд неясностей. Не скажу, что это удивляет. Честно говоря, я сам, продумывая много лет назад свой будущий цикл книг о причинах нашей отсталости, решил оставить при их публикации некоторую недосказанность. В мои книги заложено несколько «пластов». Полагаю, что большинству читателей должны быть интересны одни-два пласта. Каждый находит в книгах свое и выражает, в связи с этим, удовлетворение или неудовлетворение. Но сегодня, пожалуй, я расскажу об этих «пластах» поподробнее, чтобы сформировать представление о том, что мой читатель получает в целом из книг «Почему Россия отстала?», «Русская ловушка», новой книги, которую я сейчас пишу в продолжение тех двух, а также открывающих этот цикл исследований «“Особый путь” России: от Достоевского до Кончаловского» и «Как государство богатеет: путеводитель по исторической социологии». Об этом – несколько следующих заметок.
❤53👏15👍12
Верхний «пласт» моих книг «Почему Россия отстала?» и «Русская ловушка» почти не связан с их названиями. Точнее, на первый взгляд не связан. Немало было читателей, которые, бросив этот взгляд на книги, выражали удивление: вроде бы много в них лишнего. На десятках страницах даже слово «Россия» не встречается. Идет, скажем, подробный разговор о хозяйственных связях различных регионов Европы в начале Нового времени, и лишь в самом конце раздела (третья глава «Почему Россия отстала?») в эту систему вписываются, наконец, русские земли. А в следующем разделе (четвертая глава), посвященном культуре Ренессанса, о нашей культуре сказано совсем мало. И сказано лишь для разъяснения того факта, что отсутствие собственного Возрождения совсем не является фатальным для развития общества, чтобы ни говорили «идейные наследники» Фридриха Энгельса, восторгавшегося в свое время титанами Ренессанса.
Всю свою жизнь (если не 63 года, то уж лет 50, по крайней мере) я хотел понять, как устроен наш мир. Не в физическом смысле – способностями к естественным наукам меня Бог не наделил, – а в социальном и экзистенциальном. И верхний пласт моих книг подводит итоги многолетних размышлений на эту тему. Многие философски настроенные читатели тоже меня за своего по этим книгам не признают, поскольку привыкли к текстам с большим объемом размышлений автора, но без фактов, без сотен ссылок на источники, без историко-социологической картины. Но для меня познание мира – это «препарирование» мира, как лягушки. Я делаю это на глазах у читателя и прихожу к определенным выводам не по принципу «Мне так кажется!», а потому, что «внутренности лягушки» к ним приводят.
Главное в «верхнем пласте книги» – понять, почему из общего болота, где все народы барахтались много лет назад, кто-то вдруг начинает выползать. После длительного разбора проблемы отпадают марксистские и расистские объяснения, отпадают сказки, сочиненные для ленивого, невзыскательного читателя, отпадают идеологические штампы, навязываемые пропагандой. Лишь после того, как мы всю эту гниль «срежем», можно подходить к анализу России.
Всю свою жизнь (если не 63 года, то уж лет 50, по крайней мере) я хотел понять, как устроен наш мир. Не в физическом смысле – способностями к естественным наукам меня Бог не наделил, – а в социальном и экзистенциальном. И верхний пласт моих книг подводит итоги многолетних размышлений на эту тему. Многие философски настроенные читатели тоже меня за своего по этим книгам не признают, поскольку привыкли к текстам с большим объемом размышлений автора, но без фактов, без сотен ссылок на источники, без историко-социологической картины. Но для меня познание мира – это «препарирование» мира, как лягушки. Я делаю это на глазах у читателя и прихожу к определенным выводам не по принципу «Мне так кажется!», а потому, что «внутренности лягушки» к ним приводят.
Главное в «верхнем пласте книги» – понять, почему из общего болота, где все народы барахтались много лет назад, кто-то вдруг начинает выползать. После длительного разбора проблемы отпадают марксистские и расистские объяснения, отпадают сказки, сочиненные для ленивого, невзыскательного читателя, отпадают идеологические штампы, навязываемые пропагандой. Лишь после того, как мы всю эту гниль «срежем», можно подходить к анализу России.
👍72❤33
Второй «пласт» в моих книгах – это уже непосредственно исследование отсталости. Причем не отсталости России, как таковой, а отсталости разных европейских стран, возникающей из-за того, что некоторые лидеры вдруг добиваются неожиданных успехов и выделяются из общей массы.
В книге «Почему Россия отстала?» я подробно анализировал причины успеха североитальянских городов и связанных с ними регионов центральной Европы – Нидерландов, южной и западной Германии. Лишь когда мы понимаем причины их успеха, понимаем и причины отсталости остальных регионов: от русских земель на Востоке до скандинавских – на Севере, балканских – на юге и т. д. Мифическая отсталость по культурным причинам (народ ленивый, правители жестокие) исчезает. Отсталость каждого региона находит конкретное объяснение.
В той книге, над которой я сейчас работаю, меня интересует проблема упадка Испании (а, по сути, всего европейского юга, поскольку многие итальянские земли находились в XVI – XVII веках под властью испанской монархии) и удивительной политической слабости польско-литовского государства. Но понять их причины можно лишь в том случае, если мы исследуем причины политического успеха Франции, Пруссии, Швеции и бурного экономического развития Англии и Голландии в XVII - XVIII столетиях. Чуть забегая вперед, скажу, что, когда берешься изучать петровскую Россию на этом фоне, всё выглядит совсем не так, как на страницах стандартных учебников по истории нашей страны, где события, происходящие в соседних странах, вообще игнорируются. Большим успехом Петра окажется совсем не то, о чем твердит наукообразная пропаганда. И от представлений скептиков, будто Петр лишь зверствовал, но ничего толком не изменил в развитии России, придется (если вы согласитесь с моими доводами) отказаться.
Раз за разом в публицистической, да и в научной, литературе я нахожу простые, понятные, очевидные… но совершенно неправильные объяснения причин нашей отсталости. И трудно даже выразить словами то колоссальное удовольствие, которое получаешь после того, как из сложной картины исторического развития множества европейских стран получаешь, наконец, ответы на сложные вопросы, которые поставил перед собой еще лет тридцать назад.
В книге «Почему Россия отстала?» я подробно анализировал причины успеха североитальянских городов и связанных с ними регионов центральной Европы – Нидерландов, южной и западной Германии. Лишь когда мы понимаем причины их успеха, понимаем и причины отсталости остальных регионов: от русских земель на Востоке до скандинавских – на Севере, балканских – на юге и т. д. Мифическая отсталость по культурным причинам (народ ленивый, правители жестокие) исчезает. Отсталость каждого региона находит конкретное объяснение.
В той книге, над которой я сейчас работаю, меня интересует проблема упадка Испании (а, по сути, всего европейского юга, поскольку многие итальянские земли находились в XVI – XVII веках под властью испанской монархии) и удивительной политической слабости польско-литовского государства. Но понять их причины можно лишь в том случае, если мы исследуем причины политического успеха Франции, Пруссии, Швеции и бурного экономического развития Англии и Голландии в XVII - XVIII столетиях. Чуть забегая вперед, скажу, что, когда берешься изучать петровскую Россию на этом фоне, всё выглядит совсем не так, как на страницах стандартных учебников по истории нашей страны, где события, происходящие в соседних странах, вообще игнорируются. Большим успехом Петра окажется совсем не то, о чем твердит наукообразная пропаганда. И от представлений скептиков, будто Петр лишь зверствовал, но ничего толком не изменил в развитии России, придется (если вы согласитесь с моими доводами) отказаться.
Раз за разом в публицистической, да и в научной, литературе я нахожу простые, понятные, очевидные… но совершенно неправильные объяснения причин нашей отсталости. И трудно даже выразить словами то колоссальное удовольствие, которое получаешь после того, как из сложной картины исторического развития множества европейских стран получаешь, наконец, ответы на сложные вопросы, которые поставил перед собой еще лет тридцать назад.
❤61👍53🥰2
Третий «пласт» в моих книгах – это исследование России, как таковое. Определив, как и почему те или иные европейские страны отстали на том или ином этапе от лидеров модернизации, мы должны уже досконально погрузиться в наши российские реалии. Мы должны проследить детали исторического пути России с давних времен до наших дней. Конечно, речь идет не о том, чтобы заново написать историю России (поэтому многих завлекательных сюжетов в моих книгах нельзя обнаружить), а о том, чтобы пройтись «по болевым точкам», по дискуссионным местам, в которых происходит столкновение мнений разных людей. Те два «пласта» исследования, о которых я написал раньше, позволяют мне вступать в эти дискуссии, отстаивая свою точку зрения с комплексом аргументов, а не просто по принципу «я, мол, так считаю».
Перечислю лишь основные «болевые точки», рассматриваемые в том цикле книг, о котором идет речь. 1. Является ли Россия наследницей Орды? 2. Была ли Россия при «старом режиме» вотчинным государством? 3. Уникально ли российское бесправие? 4. Так ли уж страшно, что мы не прошли Ренессанс? 5. Почему нас закрепостили? 6. Был ли русский раскол реформацией? 7. Что же на самом деле сотворил Петр Великий? 8. Что довело нас до русской революции? 9. Как нормальное общество могло породить преступления сталинизма? 10. Почему девяностые стали «лихими»?
На некоторые из этих вопросов я даю ответы в уже опубликованных книгах. Некоторые еще находятся в работе. Причем все поставленные вопросы имеют между собой внутреннюю связь. Именно поэтому я стремлюсь «вмонтировать» анализ данных проблем в большое исследование с несколькими «пластами». Хочу быть честен перед читателем и дать ему материал для проверки моих выводов. Даже в том случае дать, когда объем работы кажется избыточным. Но, может, через какое-то время я напишу небольшую, сильно упрощенную книгу, содержащую лишь анализ исторического пути России, и попрошу ее читателя, либо поверить мне на слово, либо обратиться в поисках аргументов к ныне публикуемым исследованиям.
Перечислю лишь основные «болевые точки», рассматриваемые в том цикле книг, о котором идет речь. 1. Является ли Россия наследницей Орды? 2. Была ли Россия при «старом режиме» вотчинным государством? 3. Уникально ли российское бесправие? 4. Так ли уж страшно, что мы не прошли Ренессанс? 5. Почему нас закрепостили? 6. Был ли русский раскол реформацией? 7. Что же на самом деле сотворил Петр Великий? 8. Что довело нас до русской революции? 9. Как нормальное общество могло породить преступления сталинизма? 10. Почему девяностые стали «лихими»?
На некоторые из этих вопросов я даю ответы в уже опубликованных книгах. Некоторые еще находятся в работе. Причем все поставленные вопросы имеют между собой внутреннюю связь. Именно поэтому я стремлюсь «вмонтировать» анализ данных проблем в большое исследование с несколькими «пластами». Хочу быть честен перед читателем и дать ему материал для проверки моих выводов. Даже в том случае дать, когда объем работы кажется избыточным. Но, может, через какое-то время я напишу небольшую, сильно упрощенную книгу, содержащую лишь анализ исторического пути России, и попрошу ее читателя, либо поверить мне на слово, либо обратиться в поисках аргументов к ныне публикуемым исследованиям.
👍76❤18👏5🤔4
Ну, и наконец, несколько слов о последнем (внешнем) «пласте» моего цикла книг «Почему Россия отстала?», «Русская ловушка» и т. д. Это как раз тот «пласт», на который обратил внимание писатель Александр Мелихов в своей рецензии, написанной для журнала «Звезда».
Из тех научных исследований, которые ведет тот или иной автор, всегда можно сделать публицистические выводы, если, конечно, автор занимается проблемами, хоть как-то интересующими общество, а не только узкий круг коллег. Да, Мелихов совершенно прав, отмечая, что мои книги направлены против того явления, которое он назвал «культурным расизмом». Но в этом состоит не задача самого исследования, а его «побочный» вывод. Я не просыпаюсь каждый день с мыслью броситься к компьютеру и разоблачать культурный расизм, пока хватает сил. Меня интересует научная задача сама по себе, о чем было сказано в первых текстах этой моей серии заметок. Однако читатель делает свой вывод. И вывод этот справедлив.
Вполне возможно, что сегодня даже большая часть моих читателей обращает внимание именно на публицистический, побочный результат. Я ведь прекрасно понимаю, что большая часть читателей, хочет понять, перспективы нашей страны: является ли она страной совершенно пропащей, как думают многие, или нормальной, европейской и вполне перспективной, как полагаю я. Но в будущем ценность внешних и внутренних «пластов» исследования, скорее всего, переменится. Немцев XIX века очень интересовал вопрос об особом пути Германии, поскольку его решение влияло на их жизнь, а в XXI веке Sonderweg – это проблема не публицистическая, а историографическая. Принадлежность Германии к Европе не вызывает сомнения у людей, имеющих нормальное образование.
Так же обстоят дела и с Россией. Через несколько десятилетий наши внуки вряд ли будут сильно озабочены проблемой «культурного расизма», а вот осмысление сложных поворотов, развилок и тупиков исторического пути России останется актуальной задачей для тех, кто профессионально изучает прошлое. Надеюсь, они смахнут пыль с моих книг и прочтут с интересом. Хотя, возможно, опровергнут все, что я сейчас пишу.
Из тех научных исследований, которые ведет тот или иной автор, всегда можно сделать публицистические выводы, если, конечно, автор занимается проблемами, хоть как-то интересующими общество, а не только узкий круг коллег. Да, Мелихов совершенно прав, отмечая, что мои книги направлены против того явления, которое он назвал «культурным расизмом». Но в этом состоит не задача самого исследования, а его «побочный» вывод. Я не просыпаюсь каждый день с мыслью броситься к компьютеру и разоблачать культурный расизм, пока хватает сил. Меня интересует научная задача сама по себе, о чем было сказано в первых текстах этой моей серии заметок. Однако читатель делает свой вывод. И вывод этот справедлив.
Вполне возможно, что сегодня даже большая часть моих читателей обращает внимание именно на публицистический, побочный результат. Я ведь прекрасно понимаю, что большая часть читателей, хочет понять, перспективы нашей страны: является ли она страной совершенно пропащей, как думают многие, или нормальной, европейской и вполне перспективной, как полагаю я. Но в будущем ценность внешних и внутренних «пластов» исследования, скорее всего, переменится. Немцев XIX века очень интересовал вопрос об особом пути Германии, поскольку его решение влияло на их жизнь, а в XXI веке Sonderweg – это проблема не публицистическая, а историографическая. Принадлежность Германии к Европе не вызывает сомнения у людей, имеющих нормальное образование.
Так же обстоят дела и с Россией. Через несколько десятилетий наши внуки вряд ли будут сильно озабочены проблемой «культурного расизма», а вот осмысление сложных поворотов, развилок и тупиков исторического пути России останется актуальной задачей для тех, кто профессионально изучает прошлое. Надеюсь, они смахнут пыль с моих книг и прочтут с интересом. Хотя, возможно, опровергнут все, что я сейчас пишу.
👍55❤20🤔5🔥3👏3
Моя статья на втором месте в рейтинге Журнального зала за май среди самых востребованных новинок в категории "нон-фикшн".
Михаил Бару. Четыре тысячи булочек. Опубликовано в журнале "Волга", 2024, № 5
https://magazines.gorky.media/volga/2024/5/chetyre-ty..
Дмитрий Травин. Рождение свободы в Европе. Часть 2. Опубликовано в журнале "Нева", 2024, № 4
https://magazines.gorky.media/neva/2024/4/rozhdenie-s..
Поворот не туда. От редакции. Опубликовано в журнале "Неприкосновенный запас", 2023, № 5
https://magazines.gorky.media/nz/2023/5/povorot-ne-tu..
Дина Рубина. Увидимся. Опубликовано в журнале "Иерусалимский журнал", № 70, 2024
https://magazines.gorky.media/ier/2024/70/uvidimsya.h..
Йозеф Йиржи Швец. Дневник полковника Швеца. Перевод, предисловие и комментарий Сергея Солоуха. Опубликовано в журнале "Урал", 2024, № 4
https://magazines.gorky.media/ural/2024/4/dnevnik-pol..
Алексей Коровашко. Обнаженное время. Опубликовано в журнале "Новый Мир", 2024, № 3
https://magazines.gorky.media/novyi_mi/2024/3/obnazhe..
Марина Ломовская. «Я русский по происхождению и француз по детству и образованию». Опубликовано в журнале "Звезда", 2024, № 4
https://magazines.gorky.media/zvezda/2024/4/ya-russki..
Павел Глушаков. «Стрекоза и муравей»: Poetica et moralia. Опубликовано в журнале "Новый Мир", 2024, № 3
https://magazines.gorky.media/novyi_mi/2024/3/strekoz..
Владимир Козлов. Эскапизм современной русской поэзии 2022 года. Опубликовано в журнале Prosōdia, номер 19, 2023
https://magazines.gorky.media/prosodia/2023/19/eskapi..
Владимир Перепеченко. Удавшаяся мистификация. Опубликовано в журнале "Звезда", 2024, № 4
https://magazines.gorky.media/zvezda/2024/4/udavshaya..
Михаил Бару. Четыре тысячи булочек. Опубликовано в журнале "Волга", 2024, № 5
https://magazines.gorky.media/volga/2024/5/chetyre-ty..
Дмитрий Травин. Рождение свободы в Европе. Часть 2. Опубликовано в журнале "Нева", 2024, № 4
https://magazines.gorky.media/neva/2024/4/rozhdenie-s..
Поворот не туда. От редакции. Опубликовано в журнале "Неприкосновенный запас", 2023, № 5
https://magazines.gorky.media/nz/2023/5/povorot-ne-tu..
Дина Рубина. Увидимся. Опубликовано в журнале "Иерусалимский журнал", № 70, 2024
https://magazines.gorky.media/ier/2024/70/uvidimsya.h..
Йозеф Йиржи Швец. Дневник полковника Швеца. Перевод, предисловие и комментарий Сергея Солоуха. Опубликовано в журнале "Урал", 2024, № 4
https://magazines.gorky.media/ural/2024/4/dnevnik-pol..
Алексей Коровашко. Обнаженное время. Опубликовано в журнале "Новый Мир", 2024, № 3
https://magazines.gorky.media/novyi_mi/2024/3/obnazhe..
Марина Ломовская. «Я русский по происхождению и француз по детству и образованию». Опубликовано в журнале "Звезда", 2024, № 4
https://magazines.gorky.media/zvezda/2024/4/ya-russki..
Павел Глушаков. «Стрекоза и муравей»: Poetica et moralia. Опубликовано в журнале "Новый Мир", 2024, № 3
https://magazines.gorky.media/novyi_mi/2024/3/strekoz..
Владимир Козлов. Эскапизм современной русской поэзии 2022 года. Опубликовано в журнале Prosōdia, номер 19, 2023
https://magazines.gorky.media/prosodia/2023/19/eskapi..
Владимир Перепеченко. Удавшаяся мистификация. Опубликовано в журнале "Звезда", 2024, № 4
https://magazines.gorky.media/zvezda/2024/4/udavshaya..
👍42❤10👏5
Давно не писал я небольших публицистических статей. И вот тряхнул стариной. включившись в дискуссию. Вот публикация со ссылками на статьи, с которых начался спор о противостоянии Востока и Запада https://gorod-812.ru/chej-vy-sukin-syn/ А ниже мой текст.
Город 812
Чей вы сукин сын? · Город 812
В продолжение дискуссии о большевистской революции 1917 г. как первом модернизированном вызове незападных цивилизаций — Западу (начало и продолжение — тут, тут и тут). Марксистов нынче всякий обидеть может. Заступиться за них некому (в этом месте должен быть…
👍19
Чей вы сукин сын?
Марксистов нынче всякий обидеть может. Заступиться за них некому (в этом месте должен быть смайлик или даже два!). Поэтому заступаться придется мне. Несмотря на весь мой десятилетиями накопленный в сознании антимарксизм.
Октябрьская революция, о необходимости которой для противостояния Востока Западу написал Даниил Коцюбинский, была поначалу все же разборкой западников между собой. Тех западников (либералов), которые считали, что капитализм и демократия достаточно хороши, с теми (социалистами) – которые, полагали, будто буржуазия лишь вырастила себе могильщика, который в нужный момент поднимет мускулистую руку, экспроприирует экспроприаторов и т. д., и т. п. Восток во всей этой истории стоял где-то сбоку – на Востоке, если быть точным (еще один смайлик!) – и в западные разборки влезал чрезвычайно робко: простите, гуру, а можно мы тоже кого-нибудь экспроприируем?.. очень уж хочется.
Мировая революция должна была по замыслу марксистских интеллектуалов произойти в Европе (особенно соблазнительно смотрелась с этой точки зрения Германия), а затем уже распространиться по всему миру, принеся Востоку западное пролетарское счастье. Ленин, Троцкий и К° стремились в начале 1920-х гг. с боями прорваться именно в Европу, поскольку с их точки зрения там все решалось. А когда выяснилось, что там ничего не решилось, Сталин стал выкармливать через коминтерновскую кормушку множество партий-сателлитов, тоже преимущественно находящихся на Западе. На Восток, конечно, засматривались (особенно, на Китай), но до возобладания идей глобального противостояния Востока Западу тогда еще было очень далеко. Лишь когда коммунистическая идея совершенно протухла, Восток сделал шаг вперед, робко поднял руку и предъявил заявку на получение основной массы средств, распределяемых из Москвы.
Протухла коммунистическая идея лишь после Будапешта (1956 г.) и Праги (1968 г.), когда стало ясно, что в братской социалистической семье народов «дети» уже бунтуют против «отцов». Она протухла, когда еврокоммунизм сказал наследникам дедушки Ленина, что мы, мол, пойдем иным путем. Она протухла, когда Солженицын потряс мир своим «Архипелагом». А самое главное – она протухла, когда потребительская революция, совершившаяся в странах Запада, оказалась значительно привлекательнее революции социалистической.
Но пока коммунизм медленно протухал, организованное Москвой финансирование антизападной подрывной деятельности всё шло и шло. Никто в ЦК КПСС не готов был хоронить пролетарский интернационализм. Над ним посмеивались порой сами высокопоставленные интернационалисты, типа секретаря ЦК Бориса Пономарева, но вечно живые идеи Маркса – Энгельса – Ленина должны были, естественно, жить вечно. И вечно поглощать нашу финансовую поддержку. В этой ситуации заявка Востока на советскую поддержку оказалась, как нельзя более кстати. Появилась идея социалистической ориентации, которая якобы, существует на Востоке и Юге. Помнится, в конце 1970-х гг., один отставной советский офицер произнес фразу, запавшую мне в душу: «Страны социалистической ориентации – это страны, ориентирующиеся на социалистический карман». Я понял, что если эта мысль дошла даже до офицеров, то что-то с нашей ориентацией не так.
Марксистов нынче всякий обидеть может. Заступиться за них некому (в этом месте должен быть смайлик или даже два!). Поэтому заступаться придется мне. Несмотря на весь мой десятилетиями накопленный в сознании антимарксизм.
Октябрьская революция, о необходимости которой для противостояния Востока Западу написал Даниил Коцюбинский, была поначалу все же разборкой западников между собой. Тех западников (либералов), которые считали, что капитализм и демократия достаточно хороши, с теми (социалистами) – которые, полагали, будто буржуазия лишь вырастила себе могильщика, который в нужный момент поднимет мускулистую руку, экспроприирует экспроприаторов и т. д., и т. п. Восток во всей этой истории стоял где-то сбоку – на Востоке, если быть точным (еще один смайлик!) – и в западные разборки влезал чрезвычайно робко: простите, гуру, а можно мы тоже кого-нибудь экспроприируем?.. очень уж хочется.
Мировая революция должна была по замыслу марксистских интеллектуалов произойти в Европе (особенно соблазнительно смотрелась с этой точки зрения Германия), а затем уже распространиться по всему миру, принеся Востоку западное пролетарское счастье. Ленин, Троцкий и К° стремились в начале 1920-х гг. с боями прорваться именно в Европу, поскольку с их точки зрения там все решалось. А когда выяснилось, что там ничего не решилось, Сталин стал выкармливать через коминтерновскую кормушку множество партий-сателлитов, тоже преимущественно находящихся на Западе. На Восток, конечно, засматривались (особенно, на Китай), но до возобладания идей глобального противостояния Востока Западу тогда еще было очень далеко. Лишь когда коммунистическая идея совершенно протухла, Восток сделал шаг вперед, робко поднял руку и предъявил заявку на получение основной массы средств, распределяемых из Москвы.
Протухла коммунистическая идея лишь после Будапешта (1956 г.) и Праги (1968 г.), когда стало ясно, что в братской социалистической семье народов «дети» уже бунтуют против «отцов». Она протухла, когда еврокоммунизм сказал наследникам дедушки Ленина, что мы, мол, пойдем иным путем. Она протухла, когда Солженицын потряс мир своим «Архипелагом». А самое главное – она протухла, когда потребительская революция, совершившаяся в странах Запада, оказалась значительно привлекательнее революции социалистической.
Но пока коммунизм медленно протухал, организованное Москвой финансирование антизападной подрывной деятельности всё шло и шло. Никто в ЦК КПСС не готов был хоронить пролетарский интернационализм. Над ним посмеивались порой сами высокопоставленные интернационалисты, типа секретаря ЦК Бориса Пономарева, но вечно живые идеи Маркса – Энгельса – Ленина должны были, естественно, жить вечно. И вечно поглощать нашу финансовую поддержку. В этой ситуации заявка Востока на советскую поддержку оказалась, как нельзя более кстати. Появилась идея социалистической ориентации, которая якобы, существует на Востоке и Юге. Помнится, в конце 1970-х гг., один отставной советский офицер произнес фразу, запавшую мне в душу: «Страны социалистической ориентации – это страны, ориентирующиеся на социалистический карман». Я понял, что если эта мысль дошла даже до офицеров, то что-то с нашей ориентацией не так.
👍56❤6
На какое-то время создалось впечатление, будто Восток с Югом противостоят Западу с Севером при определяющей поддержке внуков дедушки Ленина, качавших сибирскую нефть и распоряжавшихся нефтедолларами ради реализации больших геополитических задач. Но никакой Великой Восточной Идеи (снова смайлик, пожалуйста!) так и не появилось. Все оказалось проще и циничнее. Юг, Восток, да, кстати, и Запад в лице Латинской Америки породили большое число сукиных сынов, а Москва с Вашингтоном соперничали за право считать очередного сукина сына нашим сукиным сыном. Однако поддержка как Москвы, так и Вашингтона, крепила вовсе не идеи социализма или демократии, а просто авторитарные режимы, стремящиеся жить на ренту, но не строить Великое Общество. В идейном плане Восток ничего Западу так и не предъявил, кроме коррупции. Да и она была на самом деле чисто западным явлением: просто «западники» не любят об этом вспоминать.
Истинный вызов Востока Западу оказался никак не связан с Москвой, Коминтерном, социалистическим карманом и наследием Октябрьской революции. Сорок с лишним лет назад Китай сформировал эффективную капиталистическую хозяйственную модель и к настоящему времени достиг паритета с Западом. Как Китай это сделал – особый разговор, который сейчас начинать не стоит. Но, добившись успеха в экономике, Пекин стал формировать клиентелу из собственных сукиных сынов, что принято порой высокопарно именовать идейным противостоянием Востока Западу. Клиентела эта, впрочем, не так бессмысленна, как былая московская клиентела. XXI век становится веком противостояния Америки и Китая в борьбе за власть и ресурсы. Эффективно сформированная клиентела может оказаться важным фактором успеха в этой борьбе. Важным фактором успеха может оказаться и идеология, если, скажем, Китай сумеет сконструировать какой-нибудь Великую Восточную Идею. Но пока, кажется, ничего подобного еще не сконструировано. Китай (но не Индия, Турция, Иран, Афганистан, или какая-нибудь другая восточная страна) привлекает народы своей экономической моделью, собранной из стандартных западных элементов – авторитарная власть и дешевое массовое производство. Ну, а чем Китай привлекает сукиных сынов по всему миру, объяснять не нужно.
Дмитрий Травин
Истинный вызов Востока Западу оказался никак не связан с Москвой, Коминтерном, социалистическим карманом и наследием Октябрьской революции. Сорок с лишним лет назад Китай сформировал эффективную капиталистическую хозяйственную модель и к настоящему времени достиг паритета с Западом. Как Китай это сделал – особый разговор, который сейчас начинать не стоит. Но, добившись успеха в экономике, Пекин стал формировать клиентелу из собственных сукиных сынов, что принято порой высокопарно именовать идейным противостоянием Востока Западу. Клиентела эта, впрочем, не так бессмысленна, как былая московская клиентела. XXI век становится веком противостояния Америки и Китая в борьбе за власть и ресурсы. Эффективно сформированная клиентела может оказаться важным фактором успеха в этой борьбе. Важным фактором успеха может оказаться и идеология, если, скажем, Китай сумеет сконструировать какой-нибудь Великую Восточную Идею. Но пока, кажется, ничего подобного еще не сконструировано. Китай (но не Индия, Турция, Иран, Афганистан, или какая-нибудь другая восточная страна) привлекает народы своей экономической моделью, собранной из стандартных западных элементов – авторитарная власть и дешевое массовое производство. Ну, а чем Китай привлекает сукиных сынов по всему миру, объяснять не нужно.
Дмитрий Травин
👍69❤13🤔2