Telegram Web Link
политические средства

Термин «политические средства» относится к использованию механизмов принуждения, доминирования и институционализированной власти для достижения социальных или экономических целей. В анархистской философии он служит критическим контрапунктом тому, что часто называют экономическими средствами — свободному сотрудничеству, труду и творчеству отдельных людей и сообществ. Впервые эта концепция была конкретизирована в работах социолога Франца Оппенгеймера для объяснения способов, которыми государства и правящие классы, не являясь непосредственными производителями экономических и социальных благ, обеспечивают свое богатство и послушание подданных.

Для анархистских экономистов политические средства — это механизмы, с помощью которых государства обеспечивают соблюдение налоговых, монопольных и имущественных соглашений в интересах владельцев капитала. Пьер-Жозеф Прудон утверждал, что собственность является кражей, когда она основана на государственных гарантиях юридического, полицейского и военного принуждения, а не на взаимном признании участников конкретных сообществ.

Анархистские учёные и социальные теоретики часто противопоставляют политические средства процессам сотрудничества, наблюдаемым как в природе, так и в обществе. Исследования Петра Кропоткина в области эволюционной биологии выявили взаимопомощь как укорененную в эволюционной психологии и эффективную альтернативу структурам принуждения, показав, что сотрудничество, а не господство, является главным фактором выживания и процветания. С этой точки зрения, политические средства не являются необходимыми, а представляют собой историческую систему, институционализированную и воспроизводимую государствами и входящими в его состав аппаратами.

В современной анархистской мысли политические средства понимаются не только как открытое насилие — войны, полиция, тюрьмы, — но и как более тонкие формы бюрократического контроля, слежки и регулирования, определяющие общественную жизнь.

Например, часто отмечается, что в условиях глобального капитализма политические средства маскируются под экономическую необходимость. Международные долговые режимы, законы об интеллектуальной собственности и пограничный контроль иллюстрируют, как принуждение лежит в основе того, что кажется «рыночными» отношениями. В сфере социального воспроизводства механизмами регулирования становятся идеологические системы, стандартизированное образование и культурная индустрия, внедрение аппаратов слежки на улицах, принятие ограничивающих перемещение, свободу слова и действий законов и т.д.

Для анархистов раскрытие этих механизмов имеет решающее значение для демонстрации того, что свобода и равенство возникают только тогда, когда люди управляют своими делами напрямую, без принуждающих посредников.

Контраст между политическими средствами и добровольными отношениями занимает центральное место в анархистской политике. В то время как политические средства основаны на принуждении, добровольные отношения возникают на основе взаимности, доверия и общих интересов. Им не требуется централизованная власть для обеспечения соблюдения принятых соглашений; вместо этого они процветают благодаря переговорам, взаимному признанию и способности адаптироваться.

Анархисты утверждают, что добровольные отношения не только более справедливы, но и более эффективны, поскольку они опираются на активное согласие и творческий потенциал участников, а не подавляют их. В этом смысле добровольные отношения имеют возможность вытеснить политические средства, предлагая основу для общественного порядка, основанного на сотрудничестве, а не насилии.
31
Этот номер складывался в непростых для редакции обстоятельствах — и, возможно, именно поэтому он полон предчувствия катастрофы. На его страницах авторы и авторки размышляют о коллективной и личной травме, о депрессии как переживании, которое всегда оказывается и индивидуальным, и общественным. «Боль» здесь понимается не только как личный опыт, но и как язык, через который можно говорить о мире вокруг.

Мы пытались прикоснуться к чему-то одновременно общему и интимному: понять, как эмоциональное истощение, стресс, депрессия и психические расстройства влияют на политическое мышление, формируя новые запросы и очерчивая возможные выходы из социально-экономических тупиков.

Страницы журнала то вспыхивают, то погружаются в темноту, словно под аккомпанемент депрессивной музыкальной волны 1970-х, с которой мы отсчитываем сегодняшний мир.

🏳️ Скачать PDF-версию можно здесь

✴️ Тем, кто ценит аналоговое и шуршащее, — можно заглянуть в Фаланстер или оформить заказ напрямую у самиздательства: @egalite_book_bot

Сегодня «Болевой порог» можно назвать документом времени. Мы не знаем, когда снова получится вернуться к такому формату и качеству печати, а с частью авторов связь потеряна сознательно. Тем ценнее этот выпуск — след, оставшийся за несколько месяцев до того, как случилось необратимое.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
39
В анархистской среде давно устоялось мнение, что внутри традиции не найти внятно сформулированной экономической теории. Чаще всего, когда анархисты или анархистки говорят об экономике, они апеллируют к идеям Карла Маркса и его последователей, как к базисным для всех, кто не согласен с капиталистическим статус-кво, и только затем – к анархистским этическим требованиям, которые каким-то образом должны отразиться в коллективных коммунистических формах планового хозяйства и общего владения. Формула Дэвида Гребера, отводящая марксизму роль революционной науки, а анархизму — революционной этики, как нельзя лучше отражает эту интеллектуальную тенденцию.

Давайте признаемся: многие из нас придерживаются греберовской формулы. Причина этого банальна до обидного: из-за длящегося с начала XX века культурно-исторического разрыва, большинство источников по анархистской теории просто-напросто не переводились на русский, украинский и беларуский языки. Образовавшийся в наших коллективных знаниях пробел очень часто мешает понять, какие политические последствия имеет это постоянное заимствование концептуального и оценочного аппарата у социалистической мысли.

Я искренне убежден: чтобы обрести полную самостоятельность в практиках, анализе и социальной репрезентации, анархисткам и анархистам стоит сделать шаг в сторону от левого фланга, уйти в «точку 0», выпрыгнуть из сеток политических координат и заняться интеллектуальной археологией. Освободиться от ложных проблематизаций и устоявшихся оценок, обрести самостоятельность мышления.

С текстами Кевина Карсона я столкнулся совершенно случайно, листая обновления The Anarchist Library. Я был в замешательстве. Человек, который позиционирует себя как экономист в традиции, лишенной экономической теории – что может быть диковинней? Анархист, который отвергает капитализм в пользу свободных рынков и институтов взаимопомощи — разве это может хоть как-то соотнестись с коммунистическим пафосом классиков? Оказалось, может.

Кевин Карсон за свою долгую жизнь проделал титаническую исследовательскую работу по подключению мютюэлистической и кропоткинской ветвей экономического анализа к актуальным теоретическим и практическим вопросам, которые раздирают школы политической экономии на неоклассиков и гетеродоксию. В его книгах возникает сложная сборка из структурного анализа иерархий, актуализированного внутри проблемы информационного распределения, маржиналистской концепции равновесной цены и радикальной анархистской оценки издержек труда, ресурсных затрат и институционального фона. Все эти сложности необходимы ему для выявления слабых мест в системе существующих отношений, убедительного диагностирования конкретных институциональных мер, поддерживающих дисбаланс переговорных позиций, и политически мотивированного нахождения инструментов, которые при правильном использовании могут кардинально сместить центр тяжести и открыть простор для новых социальных форм.

Появление публикаций Кевина Карсона на русском языке было вопросом времени. Мы решили начать с его первой крупной работы и добавить к ней более позднее эссе, желая показать, как эволюционировали взгляды автора и как глубоко им прорабатывались контексты, связанные с развитием индустриализма, корпоративной экономики, частного и совместного владения, кибернетики и массовых эгалитарных движений. В переводе Александры Пушной страсть и интеллектуальное горение, наполняющие тексты Кевина Карсона, вкупе с едким остроумием человека книжной культуры, переданы так, словно мы присутствуем с пишущим эти тексты, как с говорящим здесь и сейчас. Стиль Карсона в очередной раз наводит меня на мысль, что способность к мышлению равнозначна способности к общению в стиле «взрослый — взрослый». Когда между ними возникает разрыв, мы рискуем потерять что-то важное, в чем кроется отличие излишней теоретизации от подлинно исцеляющего и помогающего слова.
49
А тут — это по таким адресам:

Москва:
Фаланстер,
Порядок слов,
Ходасевич,
Библиотека им. Чиполлино
Книжный в клубе


Санкт-Петербург:
Все свободны,
Порядок слов,
Подписные издания

Ижевск:
Кузебай

Архангельск:
Все свои

Самара:
Зеленая дама

Тбилиси:
Itakabooks,
Auditoria booksbar,
ODRADEK,
Bookvica
Kēnethekem

Сан-Франциско:
Globus Books

Европа:
Sabotage distro
MottoBooks

⭐️ Заказать книги напрямую у нас, всегда можно, написав сюда — @egalite_book_bot
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
22
Заводская система и система наемного труда возникли вследствие технологического сдвига времен Промышленной революции: от доступных ремесленных инструментов, которыми владели отдельные работники или небольшие коллективы, — к дорогостоящему оборудованию, позволить себе которое могли лишь группы состоятельных капиталистов, нанимавшие работников для обслуживания своих машин. Сейчас мы наблюдаем обратный сдвиг — к ремесленному производству более высокого технологического уровня: с универсальными инструментами, управляемыми компьютерами, которые становятся по карману малым трудовым коллективам. Это открывает радикальную перспективу — квалифицированный рабочий (skilled labor), вооруженный дешевыми высокотехнологичными инструментами, может попросту «сецессировать» из формальной экономики и организовать прямое производство ради потребления.

Кевин Карсон

узнать больше об авторе можно тут

заказать «Железный кулак и тупость институций»: @egalite_book_bot
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
27
«Ритмы истории. Путеводитель по прошлому и будущему» — сборник методологических, футурологических и политических текстов знаменитого историка и ветерана постсоветского левого движения Александра Шубина. В этих работах отражаются оригинальные историософские взгляды автора и научные методы, которые помогают осмысливать долгосрочные тренды социального развития.

Шубин модернизирует и усложняет ключевые аналитические категории левого дискурса, интегрируя их в многоступенчатую и динамичную стадиальную теорию. Это позволяет видеть контуры постиндустриального будущего, в котором творческий моделирующий труд, экономическая демократия и гражданская свобода постепенно вытесняют отношения доминирования и угнетения.

👁 Эта книга может стать полезным инструментом для всех, кто хочет понимать прошлое, анализировать настоящее и понимать в каком будущем мы можем оказаться. Её можно найти в независимых книжных, список которых мы публикуем с исключительным постоянством.

🟣 Для оформления заказа: @egalite_book_bot
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
25
Теорию мы тоже любим, но вот иногда теоретическая сова перестает получать удовольствие от глобуса, забывая, зачем вообще всё это было нужно. Эгалитарная подборка comes back:

⚪️ У пространства Чёрный квадрат в Иркутске 11 октября день рождения. Зазывают в гости и призывают к участию на новом этапе жизни.

⚪️ Усилиями переводческого кооператива у нас всех есть теперь возможность посмотреть документальный фильм «Планас: свидетельство этноцида» (1971) об организации кооператива в общине гуахибо в Колумбии.

⚪️ Когда кто-то пишет о том, что природа общества изменилась, потому что все устали, и невпопад цитирует Фуко, то вы читаете что-то, что издал жалкий импринт крупного монополиста. В Питере собираются обсуждать «Общество усталости» 11 октября. Разъ*бите там за нас эту книгу, пожалуйста.

⚪️ Дилетантская озвучка сделали аудио-версию уже двух глав эко-апокалиптического зина «Пустыня». А издательский кооператив Компост поделился планами на будущее.

⚪️ Целый год исполнился проекту Низовина, с чем сердечно поздравляем коллектив, заполняющий прорехи в популяризации анархизма на украинском.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
25
Экономический коллапс 2008 года, смертельная пандемия, войны. Для этически непримиримого анархиста Саймона Кричли важно не отворачиваться от этих событий, а понять этическое измерение страха, потерянности и депривации, через которое проходит каждый. Вместе с автором мы ищем пути преодоления этих состояний через практики взаимопомощи и сопротивления.

Радикальный политический проект Кричли, который он сам называет мистическим анархизмом, выходит за рамки реформ бюрократических структур. Ставя под сомнение нарративное Я, тотальную власть языковых форм и антропологический пессимизм политических теорий, он открывает пространство для политики любви — опыта постоянной социальной медиации, тактической невидимости и рефлексивной открытости другому.

⚡️Оформить заказ на «Твоя жизнь не сраная история» всегда можно, написав доброму самиздательскому @egalite_book_bot

✴️ Для подписчиков Boosty и Patreon есть опция доступа к выпускаемым Эгалитé книгам.

А чтобы эта публикация стала по-настоящему заботливой, а не просто функциональной издательской напоминалкой, процитируем Боуи:

«Ты не одинок. Ты прекрасен»
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
19
Forwarded from Пол Гудман
Проблематический характер современного юношеского анархизма проистекает из того, что молодёжь отчуждена и не имеет собственного мира. В юные годы Бакунин полагал, что именно среди отчуждённых, обездоленных, люмпенов, изгнанников и преступников — тех, кому нечего терять, — должен пробудиться анархический импульс. Но я думаю Бакунин ошибался: начиная с анархии, он кончил диктатурой. Среди революционных философий только анархизм и пацифизм не питаются отчуждением — в отличие, скажем, от ленинизма или фашизма. Они требуют признания естественного порядка вещей и доверия к людям, чтобы те не были чрезмерно жестоки. Эти движения не могут опираться на навязанную дисциплину как источник силы, ни на централизованную власть как средство предотвращения технологического или социального хаоса. Исторически анархизм был политикой ремесленников и крестьян — людей, не нуждающихся в начальнике; рабочих опасных профессий — шахтёров и лесорубов, которые учатся взаимному доверию; аристократов, понимающих обратную сторону власть и способных экономически позволить себе идеализм; художников и исследователей, привыкших к самостоятельности и риску. Среди профессионалов анархизм был близок педагогам-реформаторам и архитекторам.

Можно было бы ожидать, что многие студенты станут анархистами — благодаря своей свободе от социальных уз, приверженности Республике наук и искусств, товариществу. Так было среди европейских студентов классического типа, которые тянулись либо к анархизму, либо, напротив, к элитарному фашизму. Но современные студенты, оказавшиеся в условиях массового образования, живут по расписанию, подобному фабричному, и не вовлечены подлинно в своё обучение. Их чувство товарищества по-прежнему сильно, и в каком-то смысле они — аристократия в массе, но отсюда и противоречие: они смелы в прямом действии, отвергают партийную дисциплину, создают общины, но при этом зачарованы харизмой власти и администрирования, и, поскольку их единственный опыт — это школа, они не готовы к самостоятельному управлению.

New Reformation. Notes of a Neolithic Conservative (1970)
35
Чтобы внести ясность в тему «антикапитализма свободного рынка», необходимо прояснить такие очевидные моменты, как смысл капитализма, смысл рынков и смысл свободы в рыночном контексте. Левые либертарианцы и рыночные анархисты потратили много времени и развернули жаркие споры, обсуждая первую заявленную тему: действительно ли «капитализм» является хорошим обозначением того, чего мы хотим, насколько важно различение рынков и реально существующего капитализма, а также возможность прояснить множественные наслоения в определении понятия «капитализм».

— Чарльз Джонсон, «Рынки, освобождённые от капитализма»

💥 Для оформления заказа: @egalite_book_bot
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
23
Аномия

😐Термин «аномия» берет свое начало в трудах Эмиля Дюркгейма, который использовал его для описания отсутствия норм, распада или утраты общих моральных ценностей, возникающих, когда социальный порядок перестает обеспечивать осмысленное регулирование индивидуальной жизни. Им описывался симптом быстрой модернизации — экзистенциальная дезориентация, вызванная быстрыми технологическими изменениями, экономической конкуренцией и разрушением традиционных социальных ролей. Аномия отражала ситуацию, в которой индивиды больше не чувствовали моральной и эмоциональной связи с наличным обществом.

Анархисты переосмыслили это понятие, превратив его из социологического диагноза в призыв к социальному обновлению. Если Дюркгейм считал отсутствие социального регулирования патологией, анархисты рассматривают аномию как следствие иного рода социальной болезни: депривации, навязанной иерархическими институтами и принудительными нормами. Распад осмысленных социальных связей происходит не из-за отсутствия правил, а из-за господства огромных внешних структур административного надзора и промышленного вмешательства. На место добровольного сотрудничества приходят экономическая дисциплина, политический контроль и идеологическая гегемония.

💣Анархисты середины XX века показали, что современные государственные общества характеризуются не «избытком» свободы в рамках потребительских экономик «всеобщего благосостояния», а последовательным уничтожением возможностей для принятия ответственных решений в социально-политических процессах на локальном и глобальном уровнях.

⚙️Аномия проистекает не по причине недостаточного регулирования или «неправильных» норм. Возможности для постоянного творческого участия в повседневной жизни сокращаются по мере того, как политическими средствами разрастается централизованная промышленная инфраструктура, захватывая области экономического обмена, производства научного знания, занятия искусством, проведения досуга, реализации общественных инициатив и ведения интимных отношений.

Инструментальная логика промышленного производства предполагает ограниченный объем данных, доступных для обработки и прогнозирования. Она создает предсказуемую среду, чтобы добиться собственного воспроизводства. Под ударом оказываются альтернативные социальные формы: природа, сельская местность, низовые структуры взаимопомощи, эндогенные правовые системы, общественная собственность и малые земельные владения. Взамен навязываются жесткие нормы и регламенты, которые предполагают постоянный политический надзор за всем, что способно нарушить стабильность среды. Подрывным эффектом функционирования такого государственно-промышленного аппарата становится то, что предсказуемость лишает активные действия экзистенциального смысла. Усталость от мира и апатия по отношению к большинству способов человеческого взаимодействия возникают, когда действия, противоречащие логике социального-экономического проектирования предсказуемой среды и участия в ней, не рассматриваются как релевантные современности.

👋 Иначе говоря, аномия — это состояние, при котором люди теряют не только социальные связи, но и способность действовать. Современные институты — сверхцентрализованные, технократические и обезличенные — порождают пассивность и отчаяние, превращая людей в зрителей, а не активных членов своих сообществ.

🔥Для анархистов преодоление аномии требует восстановления условий для активной принадлежности и участия. Это означает децентрализацию принятия решений, чтобы люди на местах непосредственно определяли условия своей общей жизни; упрощение или демократизацию технологических систем, чтобы инструменты служили человеческим потребностям, а не доминировали над ними; и увеличение числа местных самоуправляемых институтов — кооперативов, коммун, районных собраний и сетей взаимопомощи, — которые придают повседневному опыту социальный смысл. В таких условиях люди вновь обретают как чувство самостоятельности, так и способность к взаимной заботе.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
33
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Коллаб, который заслужили все, кто хочет быть заботливыми, а не ментами снизу.

Коллектив, создавший зин «Культура отмены заботы», вместе с Odradek (Тбилиси) выпустили его печатную версию, с чем и поздравляем. Выглядит очень солидно. Пишут, что ведут работу над вторым выпуском.

Мы верим, что поиск альтернатив культуре отмены и работа с вредом и насилием в восстановительном ключе по-прежнему остаётся актуальной темой для нас и для сообществ, в которых мы вместе трудимся, веселимся и поддерживаем друг друга в невзгодах этого непростого времени.


Приобрести можно тут.
50
Кем был Лисандр Спунер? Юрист-самоучка, который осмелился бросить вызов самому Верховному суду США. Предприниматель, открывший собственную почтовую компанию в конкуренцию государству. Радикальный мыслитель XIX века, который всю жизнь писал о свободе — не как о лозунге, а как о праве каждого человека.

Спунер верил: если законы противоречат справедливости, они ничтожны. Он защищал беглых рабов, отстаивал право людей на вооружённое сопротивление и показывал, что Конституция — вовсе не неприкосновенный символ, а договор, который можно отвергнуть.

Его текст «Не измена» — это яркое доказательство того, что борьба с тиранией не является преступлением. Для Спунера изменой было как раз подчинение угнетению, а верностью — готовность защищать свободу.

Сегодня его слова звучат особенно остро. В мире, где власть снова требует покорности, где свобода нередко выставляется «опасностью», книги Спунера напоминают: у человека всегда есть право сказать «нет».

✴️ Для заказа пишите нам в бот @egalite_book_bot

А также книгу можно найти в Фаланстере, Itaka books, Auditoria, Kēnekethem и Odradek.

Запись с презентации книги обитает тут.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
21
Audio
ЭГАЛИТÉ х Дилетантская озвучка

В ряду аудио отрывков прибыло — мы озвучили заключительную часть эссе Анархистская критика властных отношений внутри институтов либертарного экономиста и анархиста-без-прилагательных Кевина Карсона «Железный кулак и тупость институций» в переводе Александры Пушной.

Карсон развивает теорию организации труда на типическом отношении к привилегиям, на способности (или неспособности) подтвердить компетентность тех, кто ввязывается в затею или труд, и, как следствие, доверии между всеми вовлечёнными. Если вы задумывались, почему FoodNotBombs не нужно быть франшизой, чтобы кормить наших бездомных соседей, а международное антифашистское движение прекрасно обходится без исполнительного директора и региональных менеджеров, как то воображают силовики, — Карсон собирает воедино наработки из истории землепользования, зоологии и планирования войны, приводит примеры из жизненного цикла энциклопедий и FOSS (Free and Open Source Software) - разработки, чтобы показать превосходство горизонтальных команд и организаций, где все заинтересованы в плодах своих трудов. Слушайте, делитесь и приходите озвучивать вместе с нами!

тгк: дилетантская озвучка
24
Чёрный флаг

На весеннем митинге на Шип Мэдоу
реет черный флаг — я очарован,
ведь нас, анархистов, когда-то хотели списать со счетов.
Под черным знаменем
нет суверенитета,
но в нашей стране трава зеленая,
реки искрятся чистотой
и дети такие искренние и вовлеченные.

Сегодня везде, кроме грязного царства
Джонсона, здесь, возле нашего черного флага
Некоторые студенты торжественно жгут
Повестки у ржавой бочки с огнем
И один молодой человек демонстрирует плакат
«Двадцать лет, без регистрации»*.
Черный флаг – это живая тень
На весеннем митинге на Шип Мэдоу

И если радостный день все же настанет,
снова черный флаг окажется духом моей страны,
моя жена бережно отнесет его домой
и пустит на штаны или рубаху.

Пол Гудман

Перевод: редакция Эгалитé

*имеется ввиду отсутствие карточки призывника

⭐️Чтобы заказать сборник эссе, куда вошли и другие стихи Гудмана, кроме политических текстов, достаточно написать сюда: @egalite_book_bot

Пол Гудман завел канал
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
27
Ницше учил находить в своих друзьях — лучших оппонентов. Что ж.

Страницы многих книг философа испещрены едкими замечаниями в адрес «наших анархистов»: того нигилистического дух всеразрушения и реактивности, культивирующего обездоленность и отчуждение как средство обесценивания всего, что живет, развивается и дарит силы. Перечисленное было для него симптоматикой рессентимента, который, по его мнению, поглотил европейскую культуру конца XIX века. Ницше утверждал, что радикалы разделяли со своими врагами, замшелыми консерваторами и тщеславной буржуазией, глубокий пессимизм по отношению к реальной жизни и замещали ее различными детерминистскими концепциями. Пока последние стремились защитить старые абсурды социальных привилегий, радикалы боролись за утверждение новых абсурдов — продолжение логики мести как политики справедливости.

Тем не менее, даже выступив насмешливым критиком анархистской политики своего времени, Ницше, сам того не осознавая, проложил путь развитию анархизма в XX веке. Ницшеанский радикализм дал освободительному воображению «веселую науку» психологических парадоксов, переоценки всех ценностей и эстетической грациозности антиполитического. Как бескомпромиссный волюнтарист, Ницше призывал не растворяться в действиях угнетателей, а разобраться в том, как власть силы, наказания и закона разрушает моральное сознание угнетенных, «ухудшает характер» и создает «нечистую совесть». Он с презрением отвергал «безрассудную изобретательности наших техников и инженеров», использовавших природу как ресурс, а общество — как поле экспериментов. Культура, насыщенная сильными переживаниями богатства опыта, интерпретировалась им как верный знак политического упадка и появление возможностей для роста неподконтрольного и отличного. Через отрицание политики такая культура обещает порвать с дискурсами управления и дать начало движению к питательной почве щедрости, спонтанности, творчества и утверждающих мыслей, исцеляющей нанесенные властью травмы. А чтобы узнать, что Ницше думал о государстве — обратитесь к монологу Заратустры «О новом кумире» (настолько он яркий). Мы же ограничимся маленькой цитатой:

Там, где кончается государство, и начинается человек, не являющийся лишним: там начинается песнь необходимых, мелодия, единожды существующая и невозвратная.


Здорово, что незадолго до Ницше-birthday на этом языке увидела свет книга прекрасного знатока французского индивидуализма Георгия Семиглазова «Ницше и анархия», которую мы очень хотим прочитать — и вам тоже советуем бежать за ней в независимые 🔥
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
35
Хочется дорогим пампушикам эгалитарным на ночь что-то хорошее оставить. Вот вам из будущей книжки послание:

Часть того, что делает политический анархизм столь абсурдным в глазах критиков, заключается в том, что политическая рамка сводит государство к «просто другому слову для того, что мы делаем вместе». В этих терминах упразднение государства звучит как упразднение общества и коллективного действия, о чем свидетельствуют вопросы вроде: «Кто будет кормить голодных? Кто будет нас защищать? Кто построит дороги?» Поскольку задающие эти вопросы говорят на другой методологической «частоте», они не могут понять анархистский ответ: «Мы сами».

Джейсон Ли Байас
54
2025/10/21 13:21:17
Back to Top
HTML Embed Code: