Судья прерывает Эйсмонт и просит не ссылаться на материалы, которые не исследовались на суде — речь идет о публикациях агентства Associated Press о событиях в Мариуполе. Однако Эйсмонт продолжает. Она приводит выдержки из текстов журналистов AP о том, как эвакуировали женщин из мариупольского роддома.

Далее Эйсмонт говорит о репутации Associated Press. Она приводит в пример расследование агентства о пытках в американской тюрьме. «Поиск правды важнее, чем национальная принадлежность», — говорит адвокат.

После адвокат возвращается к материалу AP про Мариуполь. Она зачитывает слова эвакуированных женщин, в том числе той, которую, по словам Эйсмонт, Небензя называл «загримированной блогершой».

После адвокат приводит публикации из других СМИ о событиях в Мариуполе. «Мы видимо совокупность доказательств из разных источников»,— говорит Эйсмонт. Эти доказательства, по ее словам, опровергают тезис о том, что это было постановкой.

Поэтому у Димы Иванова, говорит защитник, были все основания считать, что эта информация была достоверной.

Далее Эйсмонт говорит, что никаких доказательств информации из сообщений Минобороны РФ приведено не было: ни показаний лиц, ни данных расследований. Минобороны России — заинтересованное лицо, то есть одна из сторон конфликта, подчеркивает адвокат.

Эйсмонт отмечает, что Минобороны ни разу не опровергало свои сообщения и иногда даже дважды сообщало о взятии одного и того же населенного пункта. Поэтому, говорит она, у Димы были все основания с недоверием к информации Минобороны.

По словам адвоката, если бы информация о преступлениях российских военных была бы намеренной «провокацией» со стороны Украины, тогда мировые агентства или независимые организации могли бы попытаться доказать факты таких «провокаций» — но этого не случилось.

Далее защита разбирает тезис обвинения о якобы имевших место «мотивах ненависти и вражды». Эйсмонт отмечает, что критика профессиональных политиков, согласно постановлению Конституционного суда, не может считаться деятельностью, возбуждающей ненависть или вражду.

Эйсмонт продолжает разбирать тезисы психологической экспертизы, которую прокурор упомянула в своем выступлении в прениях. «Касательно «социальной группы» — это понятие в УК не определено», — говорит адвокат.

Представители власти или ВС РФ, говорит она, не являются социальной группой, поскольку это государственная военная организация. По ее словам, ВС РФ — это не «общность, к которой можно возбуждать ненависть или вражду», «это организация», отмечает адвокат.

«Таким образом, у нас отсутствует практически вся совокупность состава преступления по статье 207.3 УК РФ, за исключением факта, который мы не отрицаем — публичное распространение информации. Мы выяснили, что суд не может установить, что именно произошло на Украине. Мы установили, что суд не может принимать без проверки информацию Минобороны РФ и МИДа. Это не может заменить и подменить верификацию»,— заявила адвокат Мария Эйсмонт.

«В чьих интересах действовал Иванов? Он действовал от имени той России, которая учит уважать закон, которая безусловно его оправдает и реабилитирует, может быть, не так скоро. Я как защитник обязана просить прекратить уголовное преследование Дмитрия Иванова в связи с отсутствием состава преступления», — так Мария Эйсмонт закончила свое выступление.

Сейчас выступает Дима.

«Я следил внимательно за уголовными делами. Теперь я сам стал фигурантом уголовного дела», — сказал Дима.

Далее он говорит, что хотел бы обратить внимание на «характерные черты» в своем деле. Во-первых, отмечает Дима, это «специально подготовленные свидетели, которые дают нужные показания». После он он обращает внимание на экспертизы в своем деле.

«Какие социальные группы были выделены, об этом было уже сказано. Такая социальная группа как «артиллерия и авиация», «власти России». Здесь уместна шутка про двойников президента», — сказал Дима.

После Дима переходит к анализу свидетелей обвинения. По его словам, двое из них давали показания оперативнику ФСБ. «Эти свидетели связаны друг с другом», – говорит Дима, поскольку, по его словам, один сказал, что знаком с оперативником ФСБ, а другой сказал, что они знакомы с друг другом.

Дима обращает внимание, что показания этих двух свидетелей оформлены «очень грамотно, очень аккуратно, написаны в публицистическом стиле».

«Так что со свидетелями со стороны ФСБ все понятно», — говорит Дима и переходит к анализу показаний остальных четырех свидетелей защиты.

Дима упомянул свидетеля Людмилу Григорьеву, экс-замдекана ФФФХИ МГУ. «Свидетель Григорьева давала показания очень эмоционально, очень подробно. Она рассказывала про все, но только не про то, что имеет отношения к данному уголовному делу»,— сказал Дима.

По его словам, Григорьева привлекала студентов к работе на факультете по принципу лояльности. Дима рассказывает, что такие «агенты Григорьевой» следят за публикациями студентов МГУ в соцсетях и за их публичной активностью. «Она одержима борьбой с «Инициативной группой МГУ». Это борьба началась, когда я был еще в первом классе (ИГ создана в 2006 году)»,— заявил он.

«Григорьева считала меня участником «Инициативной группы», в которой я на самом деле никогда не состоял. Она считала членом «Инициативной группы» любого, кто не согласен с ее мнением», — добавил Дима.

По словам Димы, Григорьева считала участником «Инициативной группы» даже ректора МГУ Виктора Садовничего. А потом добавил, что Виктора Антоновича вряд ли можно уличить в поддержке оппозиции, каких-то либеральных идеях — он был доверенным лицом Путина.

Помимо показаний свидетелей и экспертизы института ФСБ, «в моем деле», говорит Дима, есть материалы оперативно-розыскных мероприятий. Он обращает внимание, что в одной из справок группы говорится о «политическом характере его действий».

Дима говорит также, что в справке упоминается, что он якобы намеревался скрыться за границей после освобождения из спецприемника. «Я никуда уезжать не собирался»,— добавил он.

По словам Димы, основа его обвинения — это оценочные и эмоциональные суждения следственной группы, изобличающее его как врага народа. «И это мне кажется ново по сравнению с теми делами, за которыми я следил», — отмечает Дима.

В обвинительном заключении написано, что Дима имеет «пренебрежительное отношение» к народу России. Почему было сделано такое заключение — Дима не знает. В заключении также говорится, что действия Димы вызвали «чувство страха и незащищенности» у населения.

«Чувство страха, я бы даже сказал, чувство угрозы со стороны государства, — оно, конечно, существует в общественном сознании, но кто его формирует? Не я», — добавил Дима.

«Практически каждый день с начала войны кого-то задерживают, кого-то штрафуют, кого-то арестовывают за высказывание мнения против войны. Уголовные дела по статье, по которой привлекаюсь я, по другим статьям … Эти действия формируют атмосферу страха, а не мои действия»,— сказал Дима.

«В одном из своих постов я говорю: боритесь со своим страхом, боритесь, потому что только мы можем это остановить»,— так Дима закончил свое выступление. В зале трансляций раздались аплодисменты.

После с репликами выступили прокурор и адвокат. Гособвинитель сказала, что вина доказана, состав доказан. Эйсмонт ответила, что публичное распространение — не делают состава по статье 207.3 УК РФ. “История знает, что случается, когда формально исполняются законы, противоречащие духу права”, — заключила Эйсмонт.

Судья объявила прения законченными и предложила Диме выступить с последним словом.

❗️Мы полностью публикуем последнее слово Дмитрия Иванова

«Наша беда — неумение проявлять инициативу и находить единомышленников. Мы привыкли следовать за лидерами и ждать указаний. Не ждите, действуйте! Становитесь волонтёрами, помогайте беженцам, поддерживайте политзаключённых. Формируйте горизонтальные связи, знакомьтесь с коллегами и однокурсниками и взаимодействуйте друг с другом ради достижения общих целей. Не проходите мимо, когда кому-то нужна ваша помощь. Делайте этот мир лучше — для нас и для наших детей.

Мы любим повторять, как мантру, слова «Россия будет свободной!». Но Россия — это мы сами. И какой она будет, зависит только от нас. Война неизбежно закончится, а следом прекратит свое существование и развязавший её режим. Таков закон истории. А нам предстоит большая работа, начинать которую надо уже сейчас. В этой работе, я верю, мы обречены на успех.

Россия будет свободной. Потому что такой сделаем ее мы».

https://telegra.ph/Poslednee-slovo-Dmitriya-Ivanova-02-28

В зале раздались аплодисменты.

После выступления Димы с последним словом судья Пугачева быстро завершила заседание и покинула зал.

«Мужикам в хате привет», — провожает Диму Мария Эйсмонт.

Следующее заседание, на котором будет оглашен приговор Диме, состоится 7 марта в 12.00, сообщила адвокат Мария Эйсмонт.