Цензура в фбуке достигла уже каких-то титанических, оруэлловских масштабов.
Не успел я опрометчиво порадоваться освобождению из месячного бана, как меня тут же отправили обратно.
И делается это явно не по каким-то жалобам на нынешние посты, а по заранее сформированному политическому списку, изнутри администрации ф-бука – сделали алгоритм поиска, робот ходит по старым записям и ищет запрещенку, даже в комментариях многолетней давности ищет, лишь бы придраться.
И, разумеется, нельзя ни с кем поговорить, возразить. Все анонимно и закрыто.
Оруэлловщина – она же мнимая «прозрачность и открытость технологий будущего» из либеральной пропаганды – никаких претензий не принимает.
Но при этом, конечно, как только на днях произошла стрельба в Новой Зеландии, и стрелявший начал стримить в прямом эфире ф-бука, - так сразу и выяснилось, что «мы приносим извинения, но мы технически не смогли вовремя остановить распространение ролика», ну и тому подобные признания своего бессилия.
Конечно, не смогли.
Ведь все технические мощности компании брошены на то, чтобы искать неправильные слова в многолетней давности постах и комментариях плохих блоггеров из России.
Роботы заняты, они обязаны поймать слово «москали».
А терроризм – ну, потом когда-нибудь.

Мы ехали из Севастополя, и на блок-посту под селом Верхнесадовым около Бахчисарая попали в мертвую пробку — стоит машин пять или шесть, но не двигаются совсем, а впереди как будто кого-то избивают, люди в камуфляже размахивают руками и ногами, но издалека плохо видно. Когда подъехали поближе, оказалось, что это не драка, а люди (три человека) в камуфляже и в малиновых беретах натурально пляшут, размахивая новенькими российскими паспортами, кричат «Россия, Россия» в такт своему танцу, и, пропуская нашу машину, ополченец уважительно сказал, показывая на них — «Беркуты», с ударением на Ы.

(Кашин-2014)

- Я должен проверить предохранительный клапан, - вдруг произнес Карлсон и принялся крутить какую-то маленькую ручку. - Если не проверить предохранительные клапаны, случаются аварии.
Фут-фут-фут... -- пыхтела машина все быстрее и быстрее. - Фут-фут-фут!.. Под конец она стала задыхаться, точно мчалась галопом. Глаза у Карлсона сияли.
А Малыш уже перестал горевать по поводу пятен на полке. Он был счастлив, что у него есть такая чудесная паровая машина и что он познакомился с Карлсоном, лучшим в мире специалистом по паровым машинам, который так искусно проверил ее предохранительный клапан.
- Ну, Малыш, - сказал Карлсон, -- вот это действительно "фут-фут-фут"! Вот это я понимаю! Лучший в мире спе...
Но закончить Карлсон не успел, потому что в этот момент раздался громкий взрыв и паровой машины не стало, а обломки ее разлетелись по всей комнате.
- Она взорвалась! - в восторге закричал Карлсон, словно ему удалось проделать с паровой машиной самый интересный фокус. - Честное слово, она взорвалась! Какой грохот! Вот здорово!
Но Малыш не мог разделить радость Карлсона. Он стоял растерянный, с глазами, полными слез.
- Моя паровая машина... - всхлипывал он. - Моя паровая машина развалилась на куски!
- Пустяки, дело житейское! -- И Карлсон беспечно махнул своей маленькой пухлой рукой.

(мое любимое; про политику, конечно)

Психиатр В.П. Осипов, разрабатывавший еще со времен Первой российской революции концепцию "революционного психоза", в качестве примера приводил случай своего пациента-эпилептика: "В числе болезненных симптомов каждый раз отмечается громкое, постепенно усиливающееся монотонное пение, доводящее больного до сипоты; по объяснению больного, этой мелодией он должен выразить «мировой протест», «мировую скорбь» против мировой тирании, угнетающей слабых и обездоленных.

Татьяна Сергеевна Ступникова, разведчица в годы войны, вспоминает о Нюрнбергском процессе: «В один из жарких летних дней начала августа я мчалась по коридору в наш рабочий «аквариум», ничего не замечая вокруг, напрягая все силы, чтобы не опоздать. Но вдруг поскользнулась на гладком полу, пролетела по инерции некоторое расстояние и наверняка бы упала, если бы кто-то большой и сильный не подхватил меня.
В первый момент я ничего не могла понять и только почувствовала силу мужских рук, сжимавших меня в объятиях. Все это длилось, наверное, несколько секунд, которые показались мне вечностью. Когда же я очнулась и подняла глаза на моего спасителя, передо мной совсем рядом оказалось лицо Германа Геринга, который успел прошептать мне на ухо «Vorsicht, mein Kind!» (Осторожно, дитя мое!).

Заповѣди,
данныя нашимъ Вождемъ 18го ноября 1920 года, въ Мюнхенѣ, на Barerstrasse, въ гостинницѣ "Marienbad"
Сережѣ

Слушайте, дети мои, обѣщанныя Заповѣди.

1. Я — монархистъ, внѣ партiй; чуждъ личнаго "Я", честостяжанiя, корысти и компромиссовъ.
2. Как монархистъ — я интернацiоналенъ и сознаю, что мои Вѣра и Вѣрность Идеаламъ моимъ не должны быть узкими: въ Священномъ Союзѣ съ единомыслящими, я сливаюсь воедино. [нрзб] светлое Имя [вписано:] Государя Императора Николая Александровича Царево для меня стоитъ прежде всехъ именъ Монарховъ. Но за каждого изъ Нихъ я готовъ умереть.
3. Всѣ понятiя своего счастья, Родины и дѣятельной работы моей неразрывно связаны съ Царемъ. Онъ для меня не человѣкъ, а Божiй Наместникъ. Царю я клянусь посвящать всѣ мои силы, дарованiя и порывы. Переживанiя Царя — Его горе и радости — это мои. Его враги — мои смертельные недруги. Безъ Царя — нетъ у меня Родины, нетъ счастья...
4. Всѣ, кто ни объявляетъ себя монархистомъ, долженъ быть чистъ. Правый стягъ не долженъ прикрывать преступленiе. Для меня мои единомышленники не по словамъ, а по дѣлу.
5. Я дѣйствую тайно, не хвалясь никогда тѣм, что сдѣлалъ и избѣгаю похвалъ. Царская похвала одна: другая мною исключается.
6. Ради торжества монархическихъ началъ, я готовъ пролить кровь: за это я отвѣтственъ Богу и Царю.
7. Борьбу съ масонами я веду всѣми способами и средствами — въ нихъ предтечи Антихриста, слуги Сатаны, враги Вѣры Христовой и Миропомазанниковъ Божiихъ.
8. Я, не принадлежа самому себѣ, не боюсь никого, ничего и ни за что: упадокъ духа я восполняю молитвой — Святому Великомученику Iоанну Воину и Святителю Гермогену. Имъ я ввѣряю свои муки, горе и сомнѣнiя, только имъ однимъ!
9. Каждый изъ насъ долженъ быть остороженъ, молчаливъ, замкнутъ, кромѣ своихъ братьевъ по Кресту, на которомъ дана клятва.
10. Слово Помазанниковъ Божiя для меня — законъ. Крестъ и Скипетръ Самодержца — для меня величайшiя Святыни, ибо въ нихъ заключается отраженie моихъ идеаловъ и санкцiя завѣтовъ.
Ѳ.Винберг.

Была бы Фельгенгаген русская девушка, понимала бы, зачем раздавать русским паспорта России. Но не судьба. Зато про Израиль отлично все понимает, уверен.

Но в остальном суть Быкова сводится к высказыванию Александра Блока по поводу одного литератора: «...лезет грязными глупыми нерусскими лапами в нашу умную русскую боль».

В лице Быкова нам явлен новый тип сочинителя, в XIX веке таких ещё не было: технически сверходарённый, начитанный и увлекающий толпы людей человек, главное в котором сводится всё-таки к одному. Он — назойливая вырусь.

Оппонировать ему не надо.

Пусть так и сидит, весь усыпанный недопережёванной крошкой этих бесконечных пряников, и выдувает свои пузыри, в бессмысленном ожидании, что ему залепят оплеху.

Нет. Не случится этого.

Можешь только сам головёнкой вспотевшей биться о свой любимый уголок, милый, розовый, глазастый.

"3 мая [1984]. Закончил заказную работу на неделю раньше срока и позволил себе развлечься: попросил друзей познакомить меня с каким-нибудь сухумским миллионером. Нашли подходящего: мальчик двадцати лет, инструктор по езде на моторной лодке, с окладом 85 рублей. Отец его, давно умерший, в середине 70-х открыл в Сухуми три завода — наладил выпуск целлофановых пакетов с картинками Нового Афона, резиновых купальных тапочек на один сезон (все пляжи здесь каменистые) и тёмных складных очков с логотипом «Феррари». И сын до сих пор живёт на оговоренные проценты (платят ему уже не совсем охотно, однако свита мальчика контролирует сей процесс физически). В городе у парня три дома: в хоромах отца доживает свой век вдова предпринимателя, в другом — сидят взаперти его жена и младенец, а сам миллионер обитает в особняке, который забрал в счёт долга у отцовского партнёра. Понятно, всё у него — «самое-самое»: весь второй этаж застелен леопардовыми шкурами (кто всучил контрабандную партию мехов, я так и не выяснил), стерео- и видеосистема — по самой последней моде, равно как и телевизор в треть стены (естессно, «Шарп» — другие в Грузии не котируются). Хвастается: «Видак у меня — второго такого во всём Сухуме нет! У всех на кассету один-два фильма влазят, а у меня — полные три! — (это ему американскую систему NTSC втюхали). — Вот фильмами меняться не с кем, я за ними в Москву езжу — мне их прямо в Госфильмофонде, в Белых столбах пишут!» Про фильмы не врёт — на полках классика, от Чаплина до Феллини. Попросил показать, что сам любит, и он поставил документальный фильм «Жуткое лицо смерти» — «Вах, четыре часа ужаса, все казни мира! — только настоящий мужчина такое выдержать может!..»"

- Скажите, пожалуйста, а это правда, что повсюду в России снова открылись церкви, можно звонить в колокола и священники на свободе?...
- Это правда, как и...
- Мама! - она забежала за ширму. - Заходите, капитан! Мама, это капитан. Он говорит, что все, что рассказывают про церковь, правда.
У окна за маленьким столом сидела пожилая, но довольно крепкая женщина...
- Это правда, - повторил я, - как и то, что бывший комиссар Паршин, ныне нацист, пишет статью под названием "Христос воскрес".

Наша армия скоро ринется
В свой обратный маршрут.
Вижу - конница входит в Винницу,
В Киев танки идут.

Мчатся лавою под Полтавою
Громы наших атак.
Наше дело святое, правое.
Будет так. Будет так!

«Гражданка Манефа Николаевна Казанцева, работающая в Уржумском детском доме, недавно возвратилась из Ленинграда, где проводила свой очередной отпуск. В разговоре с женой парикмахера города Уржума Куклиной она передавала ей, что жители города Ленинграда страшно настроены против евреев. Эта ненависть у них проявилась вследствие того, что на всех фабриках и заводах города на должностях инженеров и техников служат евреи. Пролезают они таким путем. Если на заводе служит видный еврей, то он тянет за собой другого еврея, тот третьего. За это их рабочие и вообще население города очень ненавидят. Если в трамвае едет еврей, то по его адресу публика отпускает колкости , а он, бедный, на это не смеет и слова сказать. Партия и комсомол зарекомендовала себя плохо: на комсомольцев смотрят как на хулиганов, а из партии многие выходят. Вступить в партию в Ленинграде можно легко, не так как у нас в Вятской губернии. Дано задание установить адрес сестры Казанцевой, у которой она жила в Ленинграде».

ГАСПИ КО. Ф.12. Оп.9. Д.8. Л.138
Цит. по: А.Л. Рашковский Из донесений ОГПУ. Годы 1926, 1927, 1928-й. /Уржумская старина. Краеведческий альманах вып. 13 Киров, 1017 стр. 107

«Гражданка Пономарева, жена преподавателя Уржумского педагогического техникума, в разговоре с гражданином Козловым сказала ему, что нынче летом они собирались переехать в Москву. Однако муж съездил туда и узнал, что там ежедневно пропадает много маленьких детей. Их ловят жиды и режут для мацы, приготовляя мацу из детской крови. Причем гражданка Пономарева говорила, что эти данные публикуются в газетах».

ГАСПИ КО. Ф.12. Оп.9. Д.8. Л.255
Цит. по: А.Л. Рашковский Из донесений ОГПУ. Годы 1926, 1927, 1928-й. /Уржумская старина. Краеведческий альманах вып. 13 Киров, 1017 стр. 109

Молодежная политика

Ведь русские - глупый, пьяный полуазиатский народ. И главное по-северному СКУЧНЫЙ. В Бразилии пьяные дураки нашьют себе из марли костюмов, скатают из цветной бумаги колпаки, да и запляшут самбу какую-нибудь - вот и праздник. А русский дурак набычится, сожмёт губки в куриную гузку, да и завернёт какую-нибудь унылую подлость, от которой всю жизнь не проплюёшься. "Самооборона без оружия". Ни себе, ни людям. Ни работы, ни отдыха. Экономика рухнула? Ну, ладно, - иди отдыхай. Нет, совок будет каждый день ходить в пустой цех, садиться на табуретку и тупо восемь часов смотреть на выключенный станок. Ни денег, ни работы, ни жизни - ничего. Только русская угрюмая глупость.

По TV — четыре прогрессивных члена нового Политбюро: Дзасохов, Ивашко, Купцов, Семёнова. О, какие прогрессивные! Дзасохов (секретарь по идеологии, сусловская должность!) — одни сплошные «права человека», ну прямо никаких обязанностей. Ихняя баба Семёнова — готова восхищаться Чорновiлом и всеми, всеми, кто «тогда пострадал за правду» — лишь бы эти «пострадавшие» не озлобились, и — диалог, диалог. Какое милое Политбюро.

(Сопровский)