Она довольно печальная. Она о том, как я увидел свою бывшую девушку в лондонском метро с её новым мужчиной, о существовании которого я даже не подозревал. Мы с ней переглянулись и прожили в тот момент всю жизнь, но ничего не сделали и с тех пор не виделись

Её всегда считали романтичной, но на самом деле она немного жутковата. Она о парне (то есть обо мне), который под кайфом* преследует чужую девушку в метро. А потом убивает себя.

Идея [клипа] построена вокруг последней фразы и идеи полного забвения чего-то, избавления от этой эмоции и движения вперёд, и я думаю, что клип — своего рода визуальное проявление этой эмоции.

«Мы не часто делаем саунд чек, но когда делаем, Плант любит разогревать связки с помощью твоих песен».

«Итак, когда мы уходили, после очень ярких и забавных 90 минут с этим парнем, я шел по коридору. Он повернулся к дверному косяку, выглядя вполне довольным собой, и запел эту песню: «Обращайся со мной как с дураком ...» Я повернулся и ответил тем же. Мы стояли и пели друг другу», - вспоминал Плант.

Могу лишь сказать, что Джон исторически был довольно чувствителен к стрессу. Нам всем было тяжело потерять Фредди, но, думаю, Джону пришлось особенно тяжело, - поясняет Мэй, - Мы хотели открыть балетный сезон потрясающим новым произведением Мориса Бежара о Моцарте и Queen. Мы играли с Джоном на басу, а Элтон Джон пел с нами. В тот момент Джон просто посмотрел на нас и сказал: „Я больше так не могу“

Мы знали, что ему как минимум нужен перерыв, но, как оказалось, он так и не вернулся. Не думаю, что могу вдаваться в подробности — мы должны уважать тот факт, что Джону нужно личное пространство, — но он всё ещё часть механизма группы, - объясняет гитарист, - Если нам нужно принять какое-то важное решение, связанное с бизнесом, оно всегда проходит через Джона. Это не значит, что он с нами общается – обычно нет – но он каким-то образом все еще остается по-прежнему важной частью Queen.

Я не мог придумать, неделями и месяцами ломал голову, пытаясь придумать название, потому что я пытался не брать его из песен. У нас были разные идеи, сотни, понимаете, но на следующий день ни одно из них не подходило. Какое-то время альбом назывался «Fab», и многим нравилось «Fab», потому что они понимали шутку. В конце концов, мне просто нужно было придумать имя, иначе альбом бы так и не вышел. Поскольку на обложке были облака, мы назвали его «Cloud Nine». То есть, если посмотреть на моё фото, он мог бы называться «Spot the Loony!» (как скетч из Монти Пайтона). Но я подумал, знаете ли, что им это может не понравиться.