Прославленный боксер Мухаммад Али (в иранских СМИ часто добавляют его прежнюю фамилию «Клей») пытается порхать, как бабочка, с булавой для зурхане в компании Шабана Джафари (о нем писал здесь). Джафари со своим зурхане тогда был на гастролях в Японии, а Али готовился к выставочному бою с Антонио Иноки.

Али, к слову, посещал Иран и до, и после революции. А его тогдашний соперник в 1990 г. совершил паломничество в Кербелу и принял ислам, став Мухаммадом Хусейном Иноки, и даже участвовал в переговорах с Саддамом об освобождении японских граждан, взятых в заложники во время войны в Заливе. Правда, сам Иноки позже несколько раз менял показания, называясь то «и мусульманином, и буддистом», то «обычным буддистом».

В персидском языке есть пословица «везти жемчуг в Оман» – аналог известной нам про Тулу и самовар. Хотя в данному случае я бы дополнил сравнение Никиты Смагина: это как если бы британский премьер подарил своему индийскому коллеге винтовку Энфилда, внедрение которой якобы послужило толчком к восстанию сипаев, жестоко подавленному и значительно повлиявшему на ужесточение политики Британии в своей главной колонии.

Самовар – само слово, а не агрегат – ассоциируется с колониальной политикой России в Иране в XIX в. Это одно из слов, вошедших в персидский язык как раз в ту эпоху и контекст подобных лексических инноваций вполне очевиден. Тема эта до сих пор весьма травматична для иранцев и вряд ли стоит лишний раз будоражить ее.

Я, конечно, понимаю, что все эти подарки часто представляют собой пустую формальность и нередко кажутся проявлением тривиального безвкусия в международном масштабе, но а) из всех традиционных промыслов дорогому гостю и правда больше нечего подарить? и б) не стоило ли коротенько проконсультироваться со знающими людьми при подготовке подарка? Самовар-то будет на полке в резиденции пылиться, а осадочек может и остаться.

Среди многочисленных указаний на "диковинные (местные) товары" (方物), которые иранские посланники преподносили китайским дворам в качестве "дани", в династической историях можно найти упоминания конкретных подарков:

• императору Сяньцзу из Северной Вэй (465-471) Пероз I отправил дрессированного слона. В 531 г. вэйский же Цземинь получил персидского льва. Оба подарка дошли не без приключений: посольство со слоном задержали в Хотане, а лев ещё в 528 г. попал к мятежнику Моци Чоуну.
• лянскому У-Ди, известному поборнику буддизма, посланники Хосрова I в 530/531 г. преподнесли зуб Будды (佛牙).
• последний царь царей Йездигерд III отправил ко двору Тан неизвестное китайцам животное 活褥蛇 (вероятно, мангуста).

В истории Суй вне дипломатического протокола упоминается также иранский (波斯) «парчовый халат из шёлковых нитей с золотой обкруткой исключительно красивого тканья»*, который Ян-ди (604-617) мог отравить Хосров II.

*цит. по: Лубо-Лесниченко Е.И. «Сасанидские» перлы в Китае // Прошлое Средней Азии. Археология, нумизматика и эпиграфика, этнография / Отв. ред. В.А. Ранов. Душанбе: Дониш, 1987. С. 87-94.

Канал «Чечевица персидская» опубликовал очень подробную рецензию на «Гарбзадеги». Книгу еще вполне себе можно приобрести, а на канал рекомендую подписаться!

Самая старая фотография Дар ал-Фунун, первого иранского университета, устроенного по западным образцам. На снимке запечатлена приветственная церемония, после которой должно было начаться хорошо известное студентам испытание – экзамены.

Дар ал-Фунун – едва ли не единственное удавшееся начинание первого иранского реформатора Амир Кабира. Несмотря на все сложности начального этапа (отсутствие учебников, трудности коммуникации с иностранными преподавателями и разный уровень подготовки поступивших), заведение пользовалось огромной популярностью – его выпускниками были министры и революционеры, журналисты и ученые, художники и литераторы.