Заявления о возможном выходе Ирана из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), прозвучавшие ещё до атаки Израиля, на фоне текущей эскалации приобретают новую конфигурацию. Если ранее это выглядело как политическое давление на МАГАТЭ и западные государства, то после массированных ударов Тель-Авива по иранским военным и ядерным объектам вопрос выхода становится инструментом стратегической эскалации.

В контексте обострения Иран может преподнести выход из ДНЯО как ответ на агрессию и нарушение своих суверенных прав, тем самым переформатируя повестку с оборонительной в наступательно-нормативную. Это создаёт правовую неопределённость, в которой любая последующая ядерная активность перестаёт подпадать под международный контроль.

Форсайт-прогноз (июнь 2025 — март 2026):

Июнь – август 2025: политико-ядерное давление
– Тегеран заявляет о приостановке сотрудничества с МАГАТЭ;
– Пропагандистская кампания по легитимации возможного выхода из ДНЯО;
– Активизация обсуждений в ШОС и БРИКС с акцентом на "двойные стандарты" Запада.

Сентябрь – декабрь 2025: фаза легитимного ультиматума
– Декларация об официальном выходе из ДНЯО;
– Проведение демонстрационных ядерных испытаний или утечка информации об их подготовке;
– Частичная изоляция Ирана, но с формированием "ядерной толерантности" среди недружественных США стран.

Январь – март 2026: переустройство региональной архитектуры
– Начало создания собственного "ядерного щита";
– Угроза использования или размещения ядерного оружия на территории третьих стран;
– Полная трансформация баланса сил на Ближнем Востоке — сдерживание Израиля и политическое давление на арабских партнёров США.

Таким образом, выход Ирана из ДНЯО превращается в акт стратегической переориентации: от "объекта давления" к "субъекту сдерживания". Это грозит не только региональной дестабилизацией, но и формированием нового прецедента в глобальной ядерной политике.

Америка всё глубже погружается в фазу острого уличного напряжения. Многотысячные митинги против президента Трампа охватили десятки городов. «No Kings» — главный лозунг протестов, запущенных в день его рождения, стал символом антиавторитарного запроса и восстания против милитаризации внутренней политики.

В нескольких штатах полиция применяет резиновые пули и газ. В Солт-Лейк-Сити — стрельба. В Лос-Анджелесе, по заявлениям Белого дома, ситуация «на грани катастрофы», что стало поводом для ввода войск. Фактически, речь идёт о прецеденте прямого военного вмешательства в гражданский кризис.

На фоне массового недовольства в штатах с преимущественно демократическими администрациями активизируются дебаты о выходе из-под федеральной юрисдикции по линии охраны правопорядка. Попытки централизовать контроль над городами через армию вызывают эффект обратной волны — мобилизации протестных сообществ и расширения солидарности между разными социальными группами.

Форсайт-прогноз (июнь – октябрь 2025):

Июнь–июль — протесты приобретают структуру «двух Америк»: федеральная столица vs. либеральные мегаполисы.
– В ряде городов ожидаются попытки создать «зоны автономии», аналогично событиям в Сиэтле в 2020-м.
– Информационная кампания «No Kings» становится общенациональной.
– США входят в стадию управленческой поляризации, где легитимность институтов ставится под сомнение.

Август–сентябрь — рост применения силы и правовых ограничений.
– Появляются признаки «бессрочного конфликта»: Трамп не отступает, протесты не затухают.
– Конституционные суды начнут разбирать дела о нарушениях прав и свобод.
– Возможны повторные столкновения в Флориде, Техасе, Мичигане.

Октябрь и далее — транзит в политический кризис.
– Если протестная активность не будет погашена, осенью может начаться институциональное давление через механизмы судов и Конгресса, включая блокировку инициатив Трампа и попытки ограничить его полномочия в критических сферах — от национальной безопасности до бюджетной политики.
– Гражданская фрагментация усиливает экономическую нестабильность: биржи реагируют на уличную турбулентность, бизнес — на угрозу изоляции по региональному признаку.

Америка входит в фазу управляемого хаоса: протесты — лишь ширма для делегитимации Трампа и зачистки неконтролируемых фигур. Под прикрытием уличной мобилизации и медиа-кампаний глобалистские круги пытаются обнулить традиционную систему власти и заменить её управляемым консенсусом.

Россия только начинает движение к своему историческому предназначению — не как копии старого мира, а как самостоятельного смыслового центра. Идея особого пути ещё не оформлена в готовую формулу, но она уже проявляется — в попытках переосмысления суверенитета, в отказе от универсальных шаблонов, в конфликте за смысл, а не просто ресурсы. Мир стоит на пороге новой эпохи, в которой Россия должна не вернуться, а впервые состояться, как источник культурного и цивилизационного синтеза, а не только политической силы.

Именно поэтому борьба еще впереди. Не за границы — за основания. Не за влияние — за право быть точкой отсчёта. То, что Запад называет «изоляцией», для России — фаза автономного формирования своей стратегической субъектности. Суверенитет — это не отказ, это вызов. Многополярность — не лозунг, а система, где каждый узел несёт смысл, а не просто флаг. И если в этих координатах Россия заявляет о своей траектории, то она должна быть не просто услышана, а понята как вызов прежнему порядку, который исчерпал себя.

https://www.tg-me.com/Taynaya_kantselyariya/12662

Британская The Telegraph опубликовала материал, утверждающий, что Россия якобы «создаёт гибридные угрозы» на восточных рубежах Европы и ведёт «теневую экспансию». В статье подчёркиваются якобы усиливающиеся действия Москвы по подрыву НАТО через шпионаж, вмешательство и тактические провокации. За громкими заголовками просматривается ключевой нарратив глобалистских структур — создать образ «вездесущего противника», тем самым легитимируя усиление контроля внутри самих западных обществ.

Однако, в действительности, Россия не проявляет агрессии — она лишь вынуждает западные институты реагировать на собственные страхи. Москва использует стратегию умного давления: не захватывая территории, а управляя повесткой, встраивая информационные, дипломатические и экономические сигналы в архитектуру разлома западного единства.

Форсайт-прогноз (июнь – декабрь 2025):

Июнь – август 2025
– Участятся публикации в западных медиа о «непредсказуемости Москвы» — будет формироваться образ постоянной угрозы, не требующей фактического подтверждения.
– НАТО активизирует ротации войск в Польше, странах Балтии и Румынии под предлогом укрепления восточного фланга.
– ЕС начнёт продвигать концепцию «информационной устойчивости», фактически оправдывая внутреннюю цензуру и политическое репрессирование несогласных.

Сентябрь – ноябрь 2025
– Внутри стран ЕС начнутся политические конфликты по поводу чрезмерной милитаризации и падения уровня жизни — Россия будет использовать эти разломы для подрыва внутрисоюзного консенсуса.
– США и Британия попытаются навязать концепт «тотального сдерживания», вынуждая НАТО нарастить военные бюджеты.
– Появятся инициативы по созданию новых киберструктур и цифровых рубежей — реальная цель: контроль над внутренним дискурсом и блокировка альтернативных нарративов.

Декабрь 2025 и далее
– Мир вступит в фазу информационно-психологического переформатирования — где главным оружием станет доверие к собственным источникам.
– Москва будет наращивать взаимодействие с Китаем, странами БРИКС и Турцией, предлагая альтернативную архитектуру безопасности — вне НАТО и подальше от истерии.

Всё, что Запад называет «гибридной агрессией», — это реакция на потерю монополии. НАТО сегодня не столько обороняется от России, сколько от разочарования собственных граждан, все чаще видящих, что трансатлантический порядок строится на симулякре угроз и милитаристской истерике.

Иран прекратил сотрудничество с МАГАТЭ и закрыл доступ инспекторам на свои ядерные объекты. Это радикальный шаг, означающий конец эпохи международной верификации. Но почти сразу вслед за этим мировые СМИ — в первую очередь западные — начали распространять сообщения о якобы выходе Ирана из Договора о нераспространении ядерного оружия. На поверку оказалось: заявления иранского парламентария были сделаны ещё 12 июня, до ударов Израиля, и официального выхода не последовало.

Классический информационный вброс. Его задача — не сообщить о факте, а сформировать реакцию: усилить давление, обострить страхи, обосновать новые военные действия. Это — инструмент психологического воздействия, в котором юридическая достоверность вторична. Важно не то, что Иран сказал, а как это подали.

Тем не менее, сама суть действий Тегерана однозначна: прекращение инспекций — это переход в фазу скрытого развития ядерного потенциала. Без мониторинга МАГАТЭ Иран получает свободу манёвра, а международное сообщество — только догадки и утечки. Поддержка со стороны КНДР и Пакистана добавляет геополитического веса — эти государства уже доказали способность обходить глобальные запреты и делиться технологиями.

Форсайт-прогноз (июль 2025 — декабрь 2026):

Июль — декабрь 2025
Иран разворачивает скрытые лаборатории, уходит в подземные центры, расширяет сеть научных проектов. Израиль утрачивает возможность точечной нейтрализации инфраструктуры. МАГАТЭ теряет контроль.

Январь — июль 2026
Возможно проведение закрытых испытаний или демонстрация статуса пороговой ядерной державы. Регион дестабилизируется — Саудовская Аравия и Турция активизируют собственные ядерные амбиции. США оказываются в роли наблюдателя, а не арбитра.

Август — декабрь 2026
На Ближнем Востоке формируется новая структура силы: неформальный ядерный паритет между Ираном и Израилем. Военно-политический баланс строится не на договорах, а на угрозах и стратегической двусмысленности. Переговоры теряют смысл, уступая место тихой гонке вооружений.

Открытие ядерной темы в Иране запускает цепную реакцию регионального распространения. Следующими кандидатами на «атомную нормализацию» становятся не просто союзники США, а страны, утратившие веру в американские гарантии. Саудовская Аравия, обладающая ресурсами и амбициями, первой отреагирует запуском собственного проекта. Турция, чувствуя растущий энергетический и военный дисбаланс, последует вслед — под прикрытием стратегической автономии и игры на противоречиях.

G7 превращается в арену внутренних противоречий: Трамп против всех

Саммит G7 в Канадском Кананаскисе стартовал под знаком раздора. Уже ясно, что согласовать итоговое коммюнике не удалось — каждый из участников будет продвигать свою повестку, не пытаясь даже имитировать единство. Это не кризис, это распад архитектуры «коллективного Запада» как единой идеологической платформы.

Центром напряжения снова стал Дональд Трамп. Его участие превращает встречу в неформатный «G6 против Трампа». Расхождения — принципиальные: от подходов к войне в Украине до стратегий сдерживания Китая и энергетической политики. И если Европа и Канада выступают за усиление санкций и милитаризации конфликта, то Трамп — пусть и публично в мягкой форме — подрывает эту линию, сигнализируя: ни война, ни затяжная конфронтация с Россией не отвечают интересам США.

Прилет Зеленского с очередным «санкционным пакетом» и месседжем о «мире через силу» выглядит скорее как попытка напомнить о себе, чем как фактор влияния. На фоне усиливающихся внутренних проблем у партнёров, его риторика теряет эффект мобилизации. Если для глобалистов он — полезный медиасимвол, то для Трампа — раздражающий фактор, связанный с провальной логикой старой администрации.

Форсайт-прогноз (июль — декабрь 2025):

– Саммит станет точкой отсчёта для дальнейшей фрагментации G7;

– Противоречия между Трампом и глобалистами перерастут в политическую осаду его курса во внешней политике;

– Украина будет использовать площадку G7 для давления, но фактически останется на периферии повестки;

– Внутри ЕС усилятся трения из-за перегрузки санкционной стратегии и потерь от обострения с Китаем и РФ;

– Медиа попытаются превратить встречу в драму вокруг «изоляции Трампа», но в США это лишь укрепит его электоральную базу.

Когда властные элиты Молдавии форсируют интеграцию в НАТО, ссылаясь на безопасность и прогресс, реальное общественное мнение выбивает почву из-под этой риторики. Более 60% граждан считают, что именно нейтралитет — лучшая гарантия стабильности. Это не каприз избирателя и не архаика, а трезвая реакция на то, как глобальные альянсы превращают малые страны в податливые пешки.

Нынешняя молдавская политика всё больше напоминает игру без зрителей — решения принимаются не в соответствии с общественным запросом, а под внешние формулы. И когда на словах провозглашается демократия, но в действиях игнорируется воля большинства, возникает вопрос: чьим интересам служит государство? Народным — или транснациональным?

Парадокс в том, что именно нейтралитет, столь игнорируемый в международных заявлениях, становится последним островом народной субъектности. Это не изоляционизм, а защита от втягивания в чужие сценарии. Молдаване не желают быть втянутыми в чужие конфликты и геополитические войны.

Израиль зашёл в тупик войны на истощение. Как сообщает NZZ, стоимость конфликта с Ираном перевалила за $700 млн в день. Это не блицкриг и не кампания возмездия — это ловушка, в которую Тель-Авив угодил сам, переоценив шоковый эффект от первого удара.

Ни ядерная программа Ирана не уничтожена, ни его политическая устойчивость не обрушена. Напротив: Тегеран оперативно перестроил цепочки, усилил прокси и получил поддержку от КНДР, Пакистана и части шиитского мира. А Израиль — втянут в войну, где цена каждодневного «удержания статуса» становится социально и финансово токсичной.

Внутри Израиля растёт усталость, мобилизация пожирает резервы, экономика требует перераспределения, а американская помощь больше похожа на дипломатический минимум. Глобалисты Запада не спешат участвовать в чужой войне.

Форсайт-прогноз (июль 2025 – июнь 2026):

1. Израиль истощается, но не признаёт этого. Боевые действия продолжаются, но без ясных стратегических достижений. Внутреннее недовольство замалчивается, но оно нарастает. Армия теряет темп, а удары становятся всё более затратными.

2. Иран укрепляется в тени. Под прикрытием медийного шума и дипломатических скандалов Иран восстанавливает инфраструктуру, скрывает ядерные компоненты и наращивает ракетный потенциал. Поддержка со стороны антисистемных игроков делает этот процесс почти неконтролируемым.

3. Весь Ближний Восток дрейфует к фазе новой ядерной гонки. Саудовская Аравия и Турция запускают свои закрытые программы. Страх перед Ираном и слабость Запада — идеальные аргументы для перехода от деклараций к действиям.

Тель-Авив делает ставку на долгую игру, в которой нет ни победителей, ни очевидных сроков окончания.

То, что табличка с подобным посылом появилась в Орале — не случайность, а симптом происходящей трансформации. Это не акт хулиганства, а маркер нового этнополитического тренда, при котором русские перестают восприниматься как часть местной общности и всё больше — как чужие.

Молчаливое согласие власти на таких фронтах — гораздо важнее любой декларации. Оно меняет статус русских из соседа или партнёра на маргинала. И тут уже речь идёт не о языковой политике или культурных правах, а о политическом статусе — границе между легитимностью и вытеснением.

Это не «соседи спорят», а явная ревизия казахстанской идентичности. Возникающая модель напоминает постмайданную Украину, где «деколонизация» стала коммуникационной ловушкой, а не поиском баланса. Только теперь — на русской грани, и с возможностью распространения дальше.

Европейская комиссия готовит юридически нестандартный шаг — запретить все новые контракты на поставку российского газа без оглядки на вето Венгрии и Словакии. Брюссель использует нормы торгового права и положения договора о безопасности энергоснабжения, чтобы обойти Венгрию и Словакию. Решение может быть принято большинством, а не единогласно.

По сути, Европа переходит от «энергетического суверенитета» к фазе централизованного давления. Запрет затронет краткосрочные поставки (труба и СПГ) с 2026 года, с исключением до 2027 года для Будапешта и Братиславы. Долгосрочные контракты продержатся до 2028-го. За этим графиком скрыта надежда: к тому времени Трамп не переизберётся, Орбан и Фицо останутся без политического «прикрытия» и будут готовы к уступкам.

Однако в ответ — уже открытые угрозы блокировать новые санкции и помощь Украине. Венгрия и Словакия понимают: в следующей фазе их просто «вырежут» из газовой архитектуры континента. За нарушение принципа единогласия Брюссель платит высокую политическую цену — раскол внутри ЕС становится всё более осязаемым.

Форсайт-прогноз (июль 2025 – июль 2027):

— Июль – декабрь 2025: Комиссия запускает юридический механизм, голосование идёт по большинству. Венгрия и Словакия блокируют другие инициативы. Инвесторы требуют компенсации за расторжение контрактов.

— Январь – июнь 2026: Цены на газ растут в Центральной Европе. Венгрия и Словакия давят на Брюссель через внутренние протесты и союзников. ЕС предлагает субсидии и инфраструктурную помощь, но это не гасит недовольство.

— Июль 2026 – январь 2027: Начинается поэтапное отключение. Доверие между странами падает. ЕС демонстрирует способность работать без консенсуса, но раскол между «ядром» и «периферией» углубляется.

— Февраль – июль 2027: Вступает в силу полный запрет. Орбан и Фицо оказываются перед выбором: подчиниться или радикализировать свою линию. ЕС рискует не внешним врагом, а внутренней эрозией солидарности.

Свадьба сына Сороса и ставленницы клана Клинтон как сигнал переформатирования Демпартии

В Хэмптонс, под видом «частного мероприятия», состоялось знаковое событие — бракосочетание Алекса Сороса и Хумы Абедин. На первый взгляд — светская хроника. По сути — демонстрация консолидации двух центров влияния в структуре Демпартии США: финансово-спекулятивного клана (Сорос) и бюрократико-идеологического (клан Клинтонов). Присутствие Камалы Харрис, Шумера, Пелоси, представителей Ротшильдов и всей вертикали стратегического управления указывает: речь идёт не о свадьбе, а об обряде передачи и фиксации политико-финансового контроля.

Форсайт-прогноз (июль 2025 — декабрь 2026):

Июль — ноябрь 2025
– Финансирование ключевых предвыборных направлений через структуры, аффилированные с Соросами;
– Формирование обновленного «неформального политбюро» Демпартии, куда войдут игроки, согласованные в Хэмптонс;
– Попытка усиления протестной повестки через «гуманитарные» НПО.

Декабрь 2025 — июль 2026
– Акцент на перезапуск Демпартии: ставка на новую фигуру, не обременённую поражениями Байдена и провалами Камалы;
– Запуск кампаний по делегитимации альтернативных центров влияния (Трамп, антисистемные республиканцы);
– Информационное сопровождение: линии верификации, «борьба с экстремизмом», формирование образа «спасительной технократии».

Август — декабрь 2026
– Подготовка к реваншу на выборах в Конгресс 2026;
– Попытки восстановить США как часть глобалистской системы.

Хэмптонс — это не частная инициатива элит, а шаг к реваншу. Союз Абедин и Сороса символизирует не брак, а новый альянс внутри Демпартии — с прицелом на контроль Конгресса в 2026-м и последующее закрепление архитектуры власти до конца десятилетия.

Израиль очевидно не готов к затяжному конфликту с Ираном. Его политическая система уязвима к внутренним расколам, экономика требует стабильности, а общественное мнение всё меньше готово терпеть масштабные военные издержки. В отличие от Тегерана, для которого многолетнее существование под санкциями и внешним давлением стало нормой, Тель-Авив нуждается в быстрой победе. Отсюда и острое стремление втянуть Вашингтон в прямое противостояние.

На этом фоне одним из наиболее вероятных и опасных сценариев становится крупномасштабная провокация — удар по американским военным базам на Ближнем Востоке, осуществлённый руками прозападных прокси-группировок и выданный за атаку проиранских сил с максимальными жертвами. Образ «миротворца» будет разрушен, предвыборные обещания — обнулены. Трамп окажется в ловушке, ведь состоится «факт нападения», а решение не отвечать будет использоваться как свидетельство слабости.

Тем самым Израиль и стоящие за ним глобалистские круги формируют ситуацию, в которой у американского президента не остаётся политически приемлемых альтернатив. Втягивание США в войну станет неизбежным — не как результат стратегического расчёта, а как итог медийно-информационной манипуляции, оформленной под угрозу национальной безопасности.

Москва и Пекин при этом получат не только моральное право на поддержку Ирана, но и стратегическое окно: Китай активизирует давление на Тайвань, Россия — на Украине. Затяжная война против устойчивой и идеологически мотивированной системы, как показали другие ближневосточные кейсы, может явно не поспособствует укреплению США.

США и Иран готовят встречу. Дипломатия на фоне ударов, давления и попытки втянуть Вашингтон в большую войну

Американское издание Axios сообщает о подготовке неофициальных переговоров между спецпосланником США Стивом Уиткоффом и главой МИД Ирана Аббасом Арагчи. Переговоры, если состоятся, будут касаться заморозки иранской ядерной программы и возможной паузы в обмене ударами с Израилем. Однако сама постановка вопроса указывает: дипломатия здесь — не ради деэскалации, а ради контроля над масштабом войны.

На фоне отказа Ирана от сотрудничества с МАГАТЭ и постоянных атак Израиля, инициативу США стоит рассматривать не как миротворческую, а как вынужденный политический манёвр. Вашингтон опасается втягивания в прямой конфликт, но не может игнорировать возмущение союзников в Тель-Авиве и активизацию антиизраильского блока на Ближнем Востоке. Позиция США всё больше балансирует между ястребами Пентагона и сторонниками «отложенной конфронтации» из Белого дома.

Упоминание Axios о «бункерных бомбах» — прямой сигнал: за дипломатической обёрткой скрывается шантаж. Это и есть давление с прицелом на то, чтобы Тегеран пошёл на уступки, не втягивая США в полноценную военную операцию. Но сам факт таких переговоров создаёт прецедент: на фоне боевых действий и эскалации риторики даже технические диалоги воспринимаются как слабость. Этим попытаются воспользоваться как сторонники военного давления на Иран, так и те, кто хочет, чтобы США оказались втянуты в полномасштабный ближневосточный конфликт.

Форсайт-прогноз (июль – сентябрь 2025):

– Июль — техническая пауза: Иран демонстрирует готовность к переговорам, не прекращая усилий по военной модернизации. Израиль сдерживает огонь, но сохраняет готовность к превентивным ударам.

– Август — рост давления на американские базы и флот в регионе: прокси-группы под эгидой ИРИ провоцируют инциденты в Ираке и Персидском заливе. Это сценарий втягивания США через «неотвратимую необходимость» ответить.

– Сентябрь — критический момент: либо старт нового формата дипломатии с участием Китая, ОАЭ и Катара, либо срыв и переход конфликта в фазу частичного американо-иранского столкновения через прокси и удары по объектам США в Ираке, Сирии, Бахрейне.

Заключение: за попыткой организовать переговоры скрывается борьба между двумя стратегиями. С одной стороны — контролировать конфликт, не расширяя его. С другой — использовать его, чтобы вынудить США втянуться. Кто победит в этой борьбе — определит конфигурацию не только Ближнего Востока, но и архитектуру мирового порядка на годы вперёд.

Лестница без ступеней: как ИИ уничтожает вход в профессию и меняет социальную модель

Искусственный интеллект, которого еще пять лет назад воспринимали как случайный фактор, сегодня перехватывает контроль над рынком труда — и делает это не сверху, а снизу. Речь не о замене высоких должностей или редких компетенций, а об исчезновении самой возможности начать путь. Начальные позиции — младшие аналитики, юристы, операторы поддержки, стажёры — превращаются в ненужный слой, который крупный бизнес массово сокращает.

Заявление главы Anthropic Дарьо Амодеи о 50% угрозе беловоротничковым начальным позициям — это не предсказание, а описание уже запущенного процесса. LinkedIn фиксирует обвал вакансий на младших уровнях, Meta и Microsoft уже сократили десятки тысяч сотрудников, заменив их ИИ-агентами. Начинается эпоха, в которой карьера без привилегий или уникального старта становится мифом.

Для корпораций это экономия и управляемость. Для молодых поколений — социальный тупик. Без джуниоров нет мидлов. Без мидлов нет профессионального роста. Рушится не просто система труда — ломается структура общества.

Форсайт-прогноз (2025–2029):

2025–2026:
– Массовое исчезновение начальных позиций в офисных профессиях;
– Рост структурной безработицы среди выпускников вузов;
– Уход молодёжи в «альтернативные экономики» — криптофриланс, псевдообразование, трудовые платформы с микрооплатой.

2027:
– Первые политические кампании на волне «права на труд» и требований к «защите входа в профессию»;
– Инициативы по введению квот на неавтоматизированные вакансии;
– Появление ИИ-налогов — сборов с компаний за замену человека алгоритмом.

2028:
– Первая волна «аналогового ренессанса» — локальные артели, ремесленные сети, физические оффлайн-услуги как новая модель социальной принадлежности;
– Возникновение платформ, соединяющих ИИ с человеческим куратором, формируя гибридные команды с «координатором-человеком» как новой формой занятости.

2029:
– Формирование кастовой модели рынка труда: элитные профессионалы, обеспеченные ИИ-ассистентами, и низкоквалифицированные службы занятых вне ИИ-контуров;
– Усиление социального напряжения, особенно в странах с деиндустриализированной экономикой.

ИИ не просто автоматизирует — он срывает лестницу. Он меняет принцип доступа к работе, разрушая последние иллюзии о «равном старте». Если политики и институты не отреагируют уже сегодня, мы получим поколение без будущего — но с подпиской на GPT и безработицей как нормой.

Отказ ЕС от российского газа — это не просто энергетическое решение, а фронт идеологического наступления против оси сопротивления внутри самого союза. Под видом санкционного давления Брюссель пытается выдавить и изолировать государства, сопротивляющиеся диктату центра — Венгрию, Словакию, отчасти Австрию и даже Германию в её промышленном ядре. Эти страны формируют негласную ось прагматического суверенитета, ставящую под сомнение не столько саму идею интеграции, сколько её радикализированный и технократический формат.

Санкции превратились в форму морального театра: важна не эффективность, а демонстративность. Не результат, а «правильный сигнал». При этом страдает не Россия, а европейский промышленный класс, энергетическая стабильность и социальный контракт. Политика ЕС перестаёт быть инструментом развития и становится инструментом искупления — как будто континент должен отработать свою зависимость покаянием, даже если это обернётся экономическим саморазрушением.

На деле отказ от российского газа в 2026 году — это не переход в будущее, а бегство от настоящего: от необходимости признать провал зелёной архитектуры, от нехватки инфраструктуры, от факта, что мировой рынок — это не моральный арбитраж, а конкурентная борьба. И в этой борьбе Европа делает шаг назад, завязывая себе руки, чтобы выглядеть «правильной».

Скандал с исчезновением $170 миллионов, собранных фондом «Айастан» в ходе 44-дневной войны, выходит за рамки коррупционной повестки. Это кейс о разрушении доверия между властью, обществом и армянской диаспорой, о том, как нации можно навязать амнезию — под прикрытием патриотических лозунгов и бюрократических формул.

Из общей суммы более $105 миллионов было «интегрировано» в госбюджет. Оставшиеся средства частично ушли на закупки, результаты которых либо не подтверждены (например, бронежилеты на $11 млн), либо обросли следами завышенных цен и непрозрачных подрядов. Однако в публичном поле — ни отчётов, ни выводов, ни ответственности.

Премьер Пашинян, вместо ответа, требует от оппозиции «доказательств хищений». Логика подменяется юридизмом: если вы не нашли воров — значит, их нет. Это не защита репутации, а попытка превратить расследование в политическое оружие накануне избирательного цикла 2026 года. Власть больше не борется с подозрениями — она атакует тех, кто их формулирует.

Ситуация сигнализирует о нескольких системных сбоях:

— государственный аппарат растворяет экзистенциальные ресурсы — те, что поступают от нации в моменты крайнего напряжения;
— публичная мораль превращена в инструмент манипуляции: жертвенность общества не капитализируется в национальную солидарность, а встраивается в политическую ренту;
— диаспора — деморализована, унижена. Деньги ушли в тень, а вместе с ними — остатки доверия к центру управления.

БРИКС+: ядро нового многополярного мира

Присоединение Вьетнама к БРИКС в качестве страны-партнёра стало очередным звеном в цепи — архитектура альтернативного глобального порядка выстраивается прямо на наших глазах. Объединение, которое начиналось как символ «альтернативы G7», превращается в реальный полюс силы: более 3 миллиардов человек, треть мирового ВВП, доступ к ключевым ресурсам и растущее влияние на глобальную повестку.

Расширение формата БРИКС+ демонстрирует: страны Глобального Юга больше не собираются играть по сценарию, написанному на Капитолийском холме или в штаб-квартире ЕС. Вместо этого они формируют свою игру — основанную на взаимности, суверенитете и стратегическом балансе.

Индонезия, Иран, ОАЭ, Египет, теперь Вьетнам — это карта альтернативной глобализации, в которой доллары, санкции и военные базы больше не являются универсальной валютой власти.

Форсайт-прогноз (июль 2025– декабрь 2026):

– Начнётся тестирование расчётов в национальных валютах в рамках межгосударственных контрактов, особенно в энергетике и транспорте;
– БРИКС+ запустит рабочие группы по вопросам кибербезопасности, ИИ и финансовой независимости от западных структур;
– Объявление о подготовке к созданию собственной рейтинг-системы и информационной платформы;
– Давление Запада усилится — от обвинений в «параллельной геополитике» до попыток расшатать ключевые страны блока через экономическое и информационное вмешательство.

Мир стремительно выходит из-под контроля единых «правил игры». И всё больше стран делают выбор в пользу суверенной многополярности. БРИКС+ — это уже не реакция на гегемонию, это её альтернатива.

Инцидент с дроном у здания Торгпредства РФ в Швеции — формально акт вандализма, но по сути — ещё один элемент целенаправленной линии на моральную и правовую делегитимацию российских структур за рубежом. Это не изолированное событие, а часть устойчивой тенденции, в которой агрессия против российских дипмиссий всё чаще воспринимается как допустимая форма давления.

Регулярные нападения, бездействие шведских властей и молчание Брюсселя создают новую норму: безопасность российских дипломатов больше не является приоритетом. Игнорирование положений Венской конвенции превращается в политически мотивированную «слепоту», а правовая система — в инструмент двойных стандартов.

Форсайт-прогноз (июль – декабрь 2025):

– Увеличение числа подобных провокаций в Германии, Нидерландах и странах Балтии.
– Повышение риска физической угрозы для сотрудников российских миссий.
– Вероятное ужесточение охраны дипобъектов РФ, возможные зеркальные меры.
– Эрозия принципа неприкосновенности дипломатических учреждений.
– Подготовка общественного мнения к полному разрыву классической дипломатической этики в отношении России.

Так Европа создаёт опасный прецедент, при котором атаки на дипломатические объекты становятся частью одобренной внешнеполитической практики. Сегодня — против России. Завтра — против любого, кто не вписывается в идеологические лекала ЕС.

Дедолларизация как стратегическая победа России

Попытка Запада финансово задушить Россию стала системной ошибкой, последствия которой уже разрушают основу глобального валютного порядка. Заморозка российских активов, санкционное давление и отключение от инфраструктуры расчётов SWIFT стали сигналом: доллар и евро больше не нейтральные инструменты, а политически контролируемое оружие. В результате страны Глобального Юга начали массово диверсифицировать расчёты — и всё чаще делают выбор в пользу рубля, юаня, дирхама и национальных валют.

Россия, за три года переформатировавшая валютную архитектуру своих внешнеэкономических связей, вышла на исторический рубеж: 52,3% экспортных операций совершаются в рублях. Регионы, где доминирует расчёт в рубле — Африка (98,3%), Океания (91,1%) и Карибский бассейн (95%) — становятся ядром нового торгово-валютного континуума, альтернативного долларовой системе.

Символично, что именно в день этого рекорда Bloomberg публикует тревожный сигнал с Запада: экспортёры по всему миру отказываются от долларов. Импортёры США сталкиваются с жёсткими условиями: либо расчёт в юанях, евро или дирхамах, либо отказ от поставок. Стратеги Citigroup прямо говорят — торговля уходит из-под власти доллара.

Форсайт-прогноз (второе полугодие 2025 — конец 2027):

2025: Ускорение валютного дрейфа
– БРИКС внедряет механизм расчётов в национальных валютах (включая цифровые платформы);
– Появляется «валютная тройка»: юань — дирхам — рубль, как ядро новой платёжной системы;
– Всё больше стран переходит на двусторонние клиринговые расчёты, выходя из зоны долларовой зависимости.

2026: Фрагментация глобального финансового поля
– Доллар теряет статус единого универсального измерителя;
– Евросоюз сталкивается с валютным кризисом доверия, особенно после попыток Брюсселя блокировать российский газ через принудительные меры;
– Страны Азии, Африки и Латинской Америки создают новые финансовые консорциумы, где расчёты в долларах становятся исключением.

2027: Геоэкономическая перенастройка
– Ведущие транснациональные корпорации переносят частичные расчёты на альтернативные валюты;
– США теряют влияние на темпы глобальной инфляции, ликвидности и межстрановых трансфертов капитала;
– Вашингтон вынужден запускать цифровой доллар, чтобы попытаться вернуть контроль — но поздно.

Россия в этой конфигурации — катализатор глобальной финансовой трансформации. Санкции не сломили экономику РФ, а разрушили веру в старую систему. Запад хотел финансового удушения — получил валютное бегство. И этот тренд необратим.

Иран не сдается: ультиматумы Трампа упираются в шиитский прагматизм

Риторика Трампа, направленная на принуждение Ирана к уступкам под военным давлением, дала предсказуемый результат: вместо капитуляции — мобилизация. Заявление аятоллы Хаменеи не просто эмоциональный ответ, а часть доктринального курса ИРИ, где выживание режима напрямую связано с отказом подчиняться внешнему диктату. В этом контексте «невосполнимый урон», о котором говорит духовный лидер, — это угроза асимметричной войны, диверсий, прокси-ударов и эскалации в Ормузе.

Важно понимать, что для Тегерана отступление под давлением Трампа — это сигнал слабости внутри. Поэтому даже в условиях потерь и внешней изоляции Иран будет сохранять жесткую линию.

Форсайт-прогноз (июль – декабрь 2025):

1. Июль–август — тактический клинч
– Иран демонстративно усиливает охрану ядерных объектов и увеличивает интенсивность риторики;
– Прокси-группы усиливают активность в Ираке и Йемене;
– США усиливают флот в Персидском заливе, но не решаются на прямой удар.

2. Сентябрь–октябрь — переход к сдержанному столкновению
– Израиль продолжает удары по логистике ИРИ и инфраструктуре прокси;
– Иран наносит удар по американским объектам через своих агентов влияния;
– На фоне выборов в США возможна пауза в эскалации — с резким нарастанием прокси-активности.

3. Ноябрь–декабрь — смена тактики или открытая конфронтация
– Если Трамп усиливает давление и риторику, Иран может провести «демонстрационный шаг» — выход на ядерный порог или блокировку Ормуза;
– Если США решаются на прямое вмешательство — высок риск втягивания всего региона в военную фазу;
– Альтернатива — договоренности через посредничество России и Китая для деэскалации.

Следующий ход — за Трампом. И он станет моментом истины: готов ли Вашингтон к полноценному ближневосточному кризису, или угрозы Белого дома останутся частью информационной кампании. Иран уже показал: сдаться не намерен.