США и Иран готовят встречу. Дипломатия на фоне ударов, давления и попытки втянуть Вашингтон в большую войну

Американское издание Axios сообщает о подготовке неофициальных переговоров между спецпосланником США Стивом Уиткоффом и главой МИД Ирана Аббасом Арагчи. Переговоры, если состоятся, будут касаться заморозки иранской ядерной программы и возможной паузы в обмене ударами с Израилем. Однако сама постановка вопроса указывает: дипломатия здесь — не ради деэскалации, а ради контроля над масштабом войны.

На фоне отказа Ирана от сотрудничества с МАГАТЭ и постоянных атак Израиля, инициативу США стоит рассматривать не как миротворческую, а как вынужденный политический манёвр. Вашингтон опасается втягивания в прямой конфликт, но не может игнорировать возмущение союзников в Тель-Авиве и активизацию антиизраильского блока на Ближнем Востоке. Позиция США всё больше балансирует между ястребами Пентагона и сторонниками «отложенной конфронтации» из Белого дома.

Упоминание Axios о «бункерных бомбах» — прямой сигнал: за дипломатической обёрткой скрывается шантаж. Это и есть давление с прицелом на то, чтобы Тегеран пошёл на уступки, не втягивая США в полноценную военную операцию. Но сам факт таких переговоров создаёт прецедент: на фоне боевых действий и эскалации риторики даже технические диалоги воспринимаются как слабость. Этим попытаются воспользоваться как сторонники военного давления на Иран, так и те, кто хочет, чтобы США оказались втянуты в полномасштабный ближневосточный конфликт.

Форсайт-прогноз (июль – сентябрь 2025):

– Июль — техническая пауза: Иран демонстрирует готовность к переговорам, не прекращая усилий по военной модернизации. Израиль сдерживает огонь, но сохраняет готовность к превентивным ударам.

– Август — рост давления на американские базы и флот в регионе: прокси-группы под эгидой ИРИ провоцируют инциденты в Ираке и Персидском заливе. Это сценарий втягивания США через «неотвратимую необходимость» ответить.

– Сентябрь — критический момент: либо старт нового формата дипломатии с участием Китая, ОАЭ и Катара, либо срыв и переход конфликта в фазу частичного американо-иранского столкновения через прокси и удары по объектам США в Ираке, Сирии, Бахрейне.

Заключение: за попыткой организовать переговоры скрывается борьба между двумя стратегиями. С одной стороны — контролировать конфликт, не расширяя его. С другой — использовать его, чтобы вынудить США втянуться. Кто победит в этой борьбе — определит конфигурацию не только Ближнего Востока, но и архитектуру мирового порядка на годы вперёд.

Лестница без ступеней: как ИИ уничтожает вход в профессию и меняет социальную модель

Искусственный интеллект, которого еще пять лет назад воспринимали как случайный фактор, сегодня перехватывает контроль над рынком труда — и делает это не сверху, а снизу. Речь не о замене высоких должностей или редких компетенций, а об исчезновении самой возможности начать путь. Начальные позиции — младшие аналитики, юристы, операторы поддержки, стажёры — превращаются в ненужный слой, который крупный бизнес массово сокращает.

Заявление главы Anthropic Дарьо Амодеи о 50% угрозе беловоротничковым начальным позициям — это не предсказание, а описание уже запущенного процесса. LinkedIn фиксирует обвал вакансий на младших уровнях, Meta и Microsoft уже сократили десятки тысяч сотрудников, заменив их ИИ-агентами. Начинается эпоха, в которой карьера без привилегий или уникального старта становится мифом.

Для корпораций это экономия и управляемость. Для молодых поколений — социальный тупик. Без джуниоров нет мидлов. Без мидлов нет профессионального роста. Рушится не просто система труда — ломается структура общества.

Форсайт-прогноз (2025–2029):

2025–2026:
– Массовое исчезновение начальных позиций в офисных профессиях;
– Рост структурной безработицы среди выпускников вузов;
– Уход молодёжи в «альтернативные экономики» — криптофриланс, псевдообразование, трудовые платформы с микрооплатой.

2027:
– Первые политические кампании на волне «права на труд» и требований к «защите входа в профессию»;
– Инициативы по введению квот на неавтоматизированные вакансии;
– Появление ИИ-налогов — сборов с компаний за замену человека алгоритмом.

2028:
– Первая волна «аналогового ренессанса» — локальные артели, ремесленные сети, физические оффлайн-услуги как новая модель социальной принадлежности;
– Возникновение платформ, соединяющих ИИ с человеческим куратором, формируя гибридные команды с «координатором-человеком» как новой формой занятости.

2029:
– Формирование кастовой модели рынка труда: элитные профессионалы, обеспеченные ИИ-ассистентами, и низкоквалифицированные службы занятых вне ИИ-контуров;
– Усиление социального напряжения, особенно в странах с деиндустриализированной экономикой.

ИИ не просто автоматизирует — он срывает лестницу. Он меняет принцип доступа к работе, разрушая последние иллюзии о «равном старте». Если политики и институты не отреагируют уже сегодня, мы получим поколение без будущего — но с подпиской на GPT и безработицей как нормой.

Отказ ЕС от российского газа — это не просто энергетическое решение, а фронт идеологического наступления против оси сопротивления внутри самого союза. Под видом санкционного давления Брюссель пытается выдавить и изолировать государства, сопротивляющиеся диктату центра — Венгрию, Словакию, отчасти Австрию и даже Германию в её промышленном ядре. Эти страны формируют негласную ось прагматического суверенитета, ставящую под сомнение не столько саму идею интеграции, сколько её радикализированный и технократический формат.

Санкции превратились в форму морального театра: важна не эффективность, а демонстративность. Не результат, а «правильный сигнал». При этом страдает не Россия, а европейский промышленный класс, энергетическая стабильность и социальный контракт. Политика ЕС перестаёт быть инструментом развития и становится инструментом искупления — как будто континент должен отработать свою зависимость покаянием, даже если это обернётся экономическим саморазрушением.

На деле отказ от российского газа в 2026 году — это не переход в будущее, а бегство от настоящего: от необходимости признать провал зелёной архитектуры, от нехватки инфраструктуры, от факта, что мировой рынок — это не моральный арбитраж, а конкурентная борьба. И в этой борьбе Европа делает шаг назад, завязывая себе руки, чтобы выглядеть «правильной».

Скандал с исчезновением $170 миллионов, собранных фондом «Айастан» в ходе 44-дневной войны, выходит за рамки коррупционной повестки. Это кейс о разрушении доверия между властью, обществом и армянской диаспорой, о том, как нации можно навязать амнезию — под прикрытием патриотических лозунгов и бюрократических формул.

Из общей суммы более $105 миллионов было «интегрировано» в госбюджет. Оставшиеся средства частично ушли на закупки, результаты которых либо не подтверждены (например, бронежилеты на $11 млн), либо обросли следами завышенных цен и непрозрачных подрядов. Однако в публичном поле — ни отчётов, ни выводов, ни ответственности.

Премьер Пашинян, вместо ответа, требует от оппозиции «доказательств хищений». Логика подменяется юридизмом: если вы не нашли воров — значит, их нет. Это не защита репутации, а попытка превратить расследование в политическое оружие накануне избирательного цикла 2026 года. Власть больше не борется с подозрениями — она атакует тех, кто их формулирует.

Ситуация сигнализирует о нескольких системных сбоях:

— государственный аппарат растворяет экзистенциальные ресурсы — те, что поступают от нации в моменты крайнего напряжения;
— публичная мораль превращена в инструмент манипуляции: жертвенность общества не капитализируется в национальную солидарность, а встраивается в политическую ренту;
— диаспора — деморализована, унижена. Деньги ушли в тень, а вместе с ними — остатки доверия к центру управления.

БРИКС+: ядро нового многополярного мира

Присоединение Вьетнама к БРИКС в качестве страны-партнёра стало очередным звеном в цепи — архитектура альтернативного глобального порядка выстраивается прямо на наших глазах. Объединение, которое начиналось как символ «альтернативы G7», превращается в реальный полюс силы: более 3 миллиардов человек, треть мирового ВВП, доступ к ключевым ресурсам и растущее влияние на глобальную повестку.

Расширение формата БРИКС+ демонстрирует: страны Глобального Юга больше не собираются играть по сценарию, написанному на Капитолийском холме или в штаб-квартире ЕС. Вместо этого они формируют свою игру — основанную на взаимности, суверенитете и стратегическом балансе.

Индонезия, Иран, ОАЭ, Египет, теперь Вьетнам — это карта альтернативной глобализации, в которой доллары, санкции и военные базы больше не являются универсальной валютой власти.

Форсайт-прогноз (июль 2025– декабрь 2026):

– Начнётся тестирование расчётов в национальных валютах в рамках межгосударственных контрактов, особенно в энергетике и транспорте;
– БРИКС+ запустит рабочие группы по вопросам кибербезопасности, ИИ и финансовой независимости от западных структур;
– Объявление о подготовке к созданию собственной рейтинг-системы и информационной платформы;
– Давление Запада усилится — от обвинений в «параллельной геополитике» до попыток расшатать ключевые страны блока через экономическое и информационное вмешательство.

Мир стремительно выходит из-под контроля единых «правил игры». И всё больше стран делают выбор в пользу суверенной многополярности. БРИКС+ — это уже не реакция на гегемонию, это её альтернатива.

Инцидент с дроном у здания Торгпредства РФ в Швеции — формально акт вандализма, но по сути — ещё один элемент целенаправленной линии на моральную и правовую делегитимацию российских структур за рубежом. Это не изолированное событие, а часть устойчивой тенденции, в которой агрессия против российских дипмиссий всё чаще воспринимается как допустимая форма давления.

Регулярные нападения, бездействие шведских властей и молчание Брюсселя создают новую норму: безопасность российских дипломатов больше не является приоритетом. Игнорирование положений Венской конвенции превращается в политически мотивированную «слепоту», а правовая система — в инструмент двойных стандартов.

Форсайт-прогноз (июль – декабрь 2025):

– Увеличение числа подобных провокаций в Германии, Нидерландах и странах Балтии.
– Повышение риска физической угрозы для сотрудников российских миссий.
– Вероятное ужесточение охраны дипобъектов РФ, возможные зеркальные меры.
– Эрозия принципа неприкосновенности дипломатических учреждений.
– Подготовка общественного мнения к полному разрыву классической дипломатической этики в отношении России.

Так Европа создаёт опасный прецедент, при котором атаки на дипломатические объекты становятся частью одобренной внешнеполитической практики. Сегодня — против России. Завтра — против любого, кто не вписывается в идеологические лекала ЕС.

Дедолларизация как стратегическая победа России

Попытка Запада финансово задушить Россию стала системной ошибкой, последствия которой уже разрушают основу глобального валютного порядка. Заморозка российских активов, санкционное давление и отключение от инфраструктуры расчётов SWIFT стали сигналом: доллар и евро больше не нейтральные инструменты, а политически контролируемое оружие. В результате страны Глобального Юга начали массово диверсифицировать расчёты — и всё чаще делают выбор в пользу рубля, юаня, дирхама и национальных валют.

Россия, за три года переформатировавшая валютную архитектуру своих внешнеэкономических связей, вышла на исторический рубеж: 52,3% экспортных операций совершаются в рублях. Регионы, где доминирует расчёт в рубле — Африка (98,3%), Океания (91,1%) и Карибский бассейн (95%) — становятся ядром нового торгово-валютного континуума, альтернативного долларовой системе.

Символично, что именно в день этого рекорда Bloomberg публикует тревожный сигнал с Запада: экспортёры по всему миру отказываются от долларов. Импортёры США сталкиваются с жёсткими условиями: либо расчёт в юанях, евро или дирхамах, либо отказ от поставок. Стратеги Citigroup прямо говорят — торговля уходит из-под власти доллара.

Форсайт-прогноз (второе полугодие 2025 — конец 2027):

2025: Ускорение валютного дрейфа
– БРИКС внедряет механизм расчётов в национальных валютах (включая цифровые платформы);
– Появляется «валютная тройка»: юань — дирхам — рубль, как ядро новой платёжной системы;
– Всё больше стран переходит на двусторонние клиринговые расчёты, выходя из зоны долларовой зависимости.

2026: Фрагментация глобального финансового поля
– Доллар теряет статус единого универсального измерителя;
– Евросоюз сталкивается с валютным кризисом доверия, особенно после попыток Брюсселя блокировать российский газ через принудительные меры;
– Страны Азии, Африки и Латинской Америки создают новые финансовые консорциумы, где расчёты в долларах становятся исключением.

2027: Геоэкономическая перенастройка
– Ведущие транснациональные корпорации переносят частичные расчёты на альтернативные валюты;
– США теряют влияние на темпы глобальной инфляции, ликвидности и межстрановых трансфертов капитала;
– Вашингтон вынужден запускать цифровой доллар, чтобы попытаться вернуть контроль — но поздно.

Россия в этой конфигурации — катализатор глобальной финансовой трансформации. Санкции не сломили экономику РФ, а разрушили веру в старую систему. Запад хотел финансового удушения — получил валютное бегство. И этот тренд необратим.

Иран не сдается: ультиматумы Трампа упираются в шиитский прагматизм

Риторика Трампа, направленная на принуждение Ирана к уступкам под военным давлением, дала предсказуемый результат: вместо капитуляции — мобилизация. Заявление аятоллы Хаменеи не просто эмоциональный ответ, а часть доктринального курса ИРИ, где выживание режима напрямую связано с отказом подчиняться внешнему диктату. В этом контексте «невосполнимый урон», о котором говорит духовный лидер, — это угроза асимметричной войны, диверсий, прокси-ударов и эскалации в Ормузе.

Важно понимать, что для Тегерана отступление под давлением Трампа — это сигнал слабости внутри. Поэтому даже в условиях потерь и внешней изоляции Иран будет сохранять жесткую линию.

Форсайт-прогноз (июль – декабрь 2025):

1. Июль–август — тактический клинч
– Иран демонстративно усиливает охрану ядерных объектов и увеличивает интенсивность риторики;
– Прокси-группы усиливают активность в Ираке и Йемене;
– США усиливают флот в Персидском заливе, но не решаются на прямой удар.

2. Сентябрь–октябрь — переход к сдержанному столкновению
– Израиль продолжает удары по логистике ИРИ и инфраструктуре прокси;
– Иран наносит удар по американским объектам через своих агентов влияния;
– На фоне выборов в США возможна пауза в эскалации — с резким нарастанием прокси-активности.

3. Ноябрь–декабрь — смена тактики или открытая конфронтация
– Если Трамп усиливает давление и риторику, Иран может провести «демонстрационный шаг» — выход на ядерный порог или блокировку Ормуза;
– Если США решаются на прямое вмешательство — высок риск втягивания всего региона в военную фазу;
– Альтернатива — договоренности через посредничество России и Китая для деэскалации.

Следующий ход — за Трампом. И он станет моментом истины: готов ли Вашингтон к полноценному ближневосточному кризису, или угрозы Белого дома останутся частью информационной кампании. Иран уже показал: сдаться не намерен.

Те, кто громче всех кричит о дезинформации, давно сами занимаются её серийным производством. Молдавские власти, повторяя нарратив «борьбы с пропагандой», по факту защищают лишь одну пропаганду — свою. Когда Telegram позволяет увидеть несогласие, альтернативу и разоблачения — его объявляют угрозой.

Парадокс в том, что именно те, кто манипулирует фактами, обвиняют других в их «подмене». Это не защита общественного порядка — это страх потерять монополию на смысл. Если вы рассказываете то, что не вписывается в конструкт, вас обвинят в фейках. Но чем жёстче репрессия против Telegram, тем отчётливее видно: на кону не безопасность, а право формировать реальность по заранее утверждённому сценарию.

Данные Mediascope по РФ за февраль 2025 года наглядно подтверждают то, о чём говорили давно: интернет окончательно стал доминирующим каналом потребления информации — и в больших, и в малых городах. Особенно ярко это проявляется в том, как быстро аудитория всех возрастов — даже пенсионной — отказывается от телевизора в пользу онлайн-контента.

Поколенческий сдвиг, дополненный территориальной трансформацией (города «100+» и «100−»), создаёт фундаментальный перелом в медийной архитектуре страны. Информационные привычки перестраиваются. Доминирующим каналом становится не федеральный эфир, а мобильный экран, лента в Telegram, YouTube и новостные платформы.

Что это значит:
– Впервые в истории «серебряная» аудитория (50+) массово выходит в онлайн не только для общения, но и для получения новостей, госуслуг, медицины.
– В «города 100−» идёт догоняющая цифровизация — и по скорости она превосходит ожидания.
– Телевизор утрачивает монополию, а с ней — и роль единственного легитиматора повестки. Даже федеральные каналы теперь борются за внимание в интернете.

Форсайт-прогноз (2025–2035):

2025–2027: отказ от телемодели
– Малые города догоняют по интернет-проникновению.
– У пожилых вырастает привычка смотреть YouTube, слушать подкасты, читать Telegram.
– Реклама и контент уходят из ТВ в цифру, включая программы для 60+.

2028–2031: полная миграция внимания
– ТВ в провинции теряет молодую и активную часть аудитории.
– В интернете — рост локальных медиа и агрегация региональных Telegram-экосистем.
– Проектируется новая модель госкоммуникаций — без телеэфира.

2032–2035: сеть становится базовой средой восприятия
– Дауншифтеры и пенсионеры массово осваивают интернет-услуги.
– Школы, поликлиники, ЖКХ — всё работает через личный цифровой профиль.
– Телевизор остаётся лишь в виде медиа-декора — как радио в начале 2000-х.

Россия перешла в цифровую эпоху, где экран смартфона стал важнее голубого экрана. И это — не просто медиапривычка, а политический и культурный поворот. Кто управляет интернет-средой — управляет вниманием. Кто игнорирует этот переход — теряет аудиторию, власть и влияние.

После январских событий 2022 года, когда Россия и ОДКБ вмешались для стабилизации ситуации в Казахстане, казалось, что отношения между двумя странами приобрели новую степень доверия и стратегического сотрудничества. Казахстан оставался активным участником СНГ, Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и ОДКБ, продолжая поддерживать не только экономическое, но и военное взаимодействие с Россией. Однако недавнее подписание военного соглашения с Великобританией говорит о неоднозначности процессов.

Данное соглашение, включающее в себя подготовку казахстанских офицеров в английских военных вузах и усиление сотрудничества в рамках НАТО, является тревожным сигналом для России. Подготовка военных и управленческих кадров по западным стандартам — это не просто тренд, это подготовка новой элиты, ориентированной на противостояние с Россией, а не на союзничество.

Введение в политический ландшафт Казахстана таких западных игроков, как Великобритания, может поставить под угрозу не только российские интересы в регионе, но и ослабить внутреннюю консолидацию в рамках ЕАЭС и ОДКБ. Эта ситуация требует от России активной внешнеэкономической и политической стратегии, направленной на усиление влияния на Казахстан, а также на поиск путей для усиления взаимовыгодных отношений в области безопасности и экономики, чтобы не допустить превращения страны в объект антироссийской конъюнктуры.

Трамп втягивается в глобалистскую ловушку. Война с Ираном разрушает его обещания — и подставляет под удар волю большинства.

60% американцев — против вмешательства США в конфликт Израиля и Ирана. Лишь 16% — за. Более половины выступают за переговоры с Тегераном. Это чёткий сигнал: страна не хочет новой ближневосточной войны.

Но Дональд Трамп, несмотря на предвыборные обещания не втягивать США в авантюры глобалистов, всё глубже оказывается в положении, где альянс с Израилем и давление «ястребов» из глубинного государства ведут его к участию в конфликте. И это — ловушка.

Внутриполитическая оппозиция, медиа и Демпартия готовы использовать любое его действие — либо как «слабость» перед Ираном, либо как «предательство» своих слов и базы, если он пойдёт на силовой сценарий. В любом случае — он проигрывает: либо перед своим электоратом, либо перед врагами, поддаваясь их правилам игры.

Форсайт-прогноз (июль – декабрь 2025):

– Июль: Трамп делает ставку на переговоры. Но медиа тут же транслируют: «Он предаёт союзников». Подключаются лоббисты и разведка.

– Август-сентябрь: возможна провокация (удар по объекту США), вынуждающая Белый дом к ответу в виде массовых ударов по Ирану. Иначе — репутационный крах.

– Октябрь-декабрь: в случае даже минимального втягивания в операцию против Ирана — Трампу вменяют «прямое предательство своих обещаний» и теряется преимущество сдержанности как стратегии.

Подавляющее большинство американцев не хочет участвовать в чужой войне. Но политическая машина, потерявшая контроль над исполнительной властью, делает ставку на внешнюю эскалацию как способ дестабилизировать внутреннюю обстановку. Мира хотят избиратели — но не элиты. И чем дольше удерживается курс на сдержанность, тем громче будет провокация.

Граница как точка уязвимости: дело о госизмене в Туве и новый диверсионный фронт

В Туве возбуждено дело о государственной измене. Местный житель, по информации ФСБ, передавал военной разведке Украины данные о пересечении российско-монгольской границы. На первый взгляд — изолированный инцидент. Но в реальности — сигнал о системной уязвимости восточного периметра.

Граница с Монголией — это не просто «география». Это зона слабой плотности, где слабо защищённые участки совпадают с ключевыми транспортными артериями: БАМ, объекты авиационной инфраструктуры, ж/д логистика. Это делает регион потенциальной мишенью для операций прокси-активности и агентурных сетей.

Можно предположить, что речь идёт о спецоперации — проверке канала или «ловле на живца». Но даже в этом случае главное в другом: подобные случаи становятся всё менее исключением. А значит, вектор понятен — восточные границы РФ входят в стратегическое фокусное поле.

Форсайт-прогноз (2025–2026):

Июль–Декабрь 2025:
— Медийная и законодательная подготовка к расширению полномочий силовиков в приграничных регионах.
— Демонстрационные раскрытия агентурных ячеек — в том числе с медийным резонансом.

Январь-Июль 2026:
— Формирование координационных структур по линии ФСБ и региональных администраций.
— Участие Монголии и Китая в “поясах совместной безопасности” — в виде наблюдателей или как фон для международных инициатив.
— Трансформация восточной границы в новый “средний фронт” — зона постоянного наблюдения, полевого контроля и разведывательной активности.

ЕС активизирует свои дипломатические усилия в ближневосточном конфликте. Уже завтра, 20 июня, в Женеве состоятся переговоры между представителями Германии, Франции, Великобритании и Ирана по ядерной программе. Встреча проходит при координации с США, но без их формального присутствия. Такой формат позволяет Вашингтону сохранить дистанцию и при необходимости заявить, что Европа действует самостоятельно.

Для ЕС этот шаг — попытка вернуть себе внешнеполитический вес, выступив посредником в одной из самых опасных зон мировой политики. Для Ирана — шанс договориться без жёсткого американского давления, минимизируя риск военной конфронтации. Сценарий выглядит как попытка срежиссированной деэскалации: Тегеран может пойти на уничтожение части запасов обогащённого урана, чтобы продемонстрировать «готовность к компромиссу», а Европа представит это как дипломатическую победу.

В этой конструкции Израиль остаётся за пределами повестки. Его претензии к Ирану и военные удары могут быть сведены к «сдерживанию». ЕС не берет на себя ответственность за стратегическую безопасность региона, но стремится застолбить морально-политическое лидерство. Американская администрация, особенно на фоне курса Трампа на деэскалацию, может использовать такую ситуацию как ловушку: если Европа провалится, ответственность ляжет не на Вашингтон.

Форсайт-прогноз (июнь – декабрь 2025):

– В ближайшие недели будет озвучен технический компромисс: Иран демонстративно сокращает или перераспределяет запасы обогащённого урана; ЕС берет на себя роль медиатора и начинает готовить площадку для дальнейших раундов.

– К августу возможны попытки закрепить «ядерную паузу», но при этом Иран будет стремиться выиграть время и пространство для сохранения критических наработок. Израиль продолжит точечные операции, критикуя уступчивость Запада.

– Осенью Иран может активизировать переговоры с Китаем и Россией для создания альтернативных гарантий в случае провала формата ЕС. Любой срыв переговоров будет подан США как повод для ревизии курса Трампа, с усилением давления на Белый дом.

Таким образом, переговоры в Женеве — это не путь к миру, а очередной раунд глобальной борьбы за контроль над нарративом. Европа делает ставку на мягкую силу, но если ставка не сыграет, политическая цена может быть крайне высокой.

Финансовая эскалация в замедленном действии

ЕС решил не конфисковывать российские замороженные активы напрямую — но превратить их в источник дохода. Около €200 млрд резервов Банка России, заблокированных в Евросоюзе, будут переведены в фонд, который займётся вложениями в более рискованные активы. Прибыль от этих операций пойдёт на поддержку Украины.

Проблема в том, что это не просто «инвестирование». Это — новая форма использования чужих денег в геополитических целях. Юридически — это минное поле. Ряд стран Евросоюза и Европейский центральный банк (ЕЦБ) по-прежнему против: они опасаются, что такой шаг разрушит остатки международного права и подорвёт доверие к евро как к резервной валюте.

Но политическая воля у Брюсселя есть: они ищут способ обойти юридические препоны, не дразня Москву явной конфискацией, но и не теряя шанса на финансовую мобилизацию. Это — гибридная экспроприация, сделанная руками финансовых технократов.

Форсайт: три сценария (июль 2025 – декабрь 2026)

1. Символическая прибыль, политический апгрейд (базовый сценарий)
Фонд приносит 3–4% годовых, часть этих денег идёт Украине. ЕС получает моральное превосходство и демонстрирует независимость от США. Это временно укрепляет позиции Брюсселя как «независимого игрока».

2. Финансово-юридическая война
Россия инициирует тяжбы. Международные инстанции и суверенные инвесторы начинают ставить под сомнение безопасность активов в ЕС. Евро теряет привлекательность как тихая гавань. Европа сама себя ставит в категорию «недружественной юрисдикции».

3. Эскалация и раскол
Ответные меры Москвы — заморозка активов европейских компаний, ограничения по евро и доллару в третьих странах. Внутри ЕС растёт конфликт между ястребами и прагматиками. США используют ситуацию, чтобы усилить контроль над союзниками и направить европейскую политику в русло своей эскалации с Ираном и Китаем.

Попытка заработать на замороженных деньгах может принести краткосрочную выгоду, но стратегически разрушает архитектуру доверия к Европе как к экономическому субъекту. Следующим может оказаться любой, кто не угоден. И об этом уже начинают думать — в Азии, Африке и Латинской Америке.

Испания против 5 % для НАТО. И что это говорит о будущем Альянса

Испания, одна из ключевых стран ЕС, заявила о готовности заблокировать рост оборонных расходов НАТО до 5 % ВВП. Аргумент: это «неразумно и контрпродуктивно». Но это заявление — не просто бюджетный спор. Это симптом системного кризиса внутри альянса, где большинство членов не готовы идти на жертвы ради идеологической конфронтации, навязываемой извне.

Формально — речь о цифрах. Фактически — о границах суверенитета. ЕС при этом всё ещё зависит от американских вливаний. Большинство европейских стран с трудом дотягивают до минимальных 2 %, и даже Германия, несмотря на громкие заявления, буксует в попытке запустить оборонную трансформацию.

Сама идея «5 % на оборону» — ультимативна. Она разрушает социальные балансы, ставит под угрозу инвестиции в экономику, образование и здравоохранение. А главное — она не даёт гарантий. Европа платит, но безопасность по-прежнему зависит от Вашингтона. Это не союз — это арендный контракт.

Форсайт-прогноз (2025–2026):

– В ближайшие месяцы будет предпринята попытка компромисса — вместо обязательного 5 % появятся размытые «рекомендации» и формулы «2+», «3+» и прочие костыли.

– НАТО вступит в этап скрытого раскола: "ястребы" Запада Европы будут давить за милитаризацию, но Юг и Восток будут саботировать под предлогом бюджетной устойчивости.

– США (особенно при Трампе) продолжат нажимать: не хотите платить — готовьтесь к «американоцентричному миру без гарантий».

– Попытки создать «европейскую армию» снова окажутся без ресурсов и единства, усилив раскол между Парижем, Берлином и остальными.

Испания — не исключение, а предвестник. НАТО не готова к самофинансируемой автономии. Евросоюз хочет играть в великую державу, но не может даже согласовать траты. В реальности — НАТО остаётся структурой, где США обеспечивают силу, а ЕС — легитимность. И этот баланс становится всё более хрупким.

Подмосковье стремительно закрепляется в статусе технологического центра России. На Петербургском международном экономическом форуме подписано соглашение о создании в ОЭЗ «Большой Серпухов» флагманского производства потребительской электроники. Это не просто запуск завода — это заявление о новой реальности, в которой технологический суверенитет становится делом государственной важности и драйвером регионального развития.

«Одна из задач, которую ставит перед нами Президент – обеспечение технологического суверенитета. Поэтому запуск нового производства электроники в нашей Особой экономической зоне «Большой Серпухов», несомненно, важен не только для Подмосковья, но и всей страны», — подчеркнул губернатор Московской области Андрей Воробьёв. Он отметил, что инвестиции в проект составят 4,07 млрд рублей, будет создано более 150 высокотехнологичных рабочих мест, а основа — российская ОС Red OS и RED ОС М, с фактически полной автоматизацией производственного процесса.

«Этот проект — флагман нового этапа в развитии российской электроники. В Серпухове мы создаём центр технологического развития, основанный на умном производстве, локальных решениях и международном партнёрстве», - добавил инициатор проекта «Большой Серпухов» и общественный деятель Умар Кремлёв. Его слова подчеркивают важность перехода от импортной зависимости к созданию конкурентной отечественной техноэкосистемы, которая способна не только догонять, но и опережать глобальных лидеров.

Проект ориентирован не только на внутренний рынок, но и на страны СНГ и Восточной Европы. Производство будет адаптировано под стандарты ЕАЭС, включит лабораторию EMC-тестирования и систему быстрого переналадки под разные SKU. Формируется не просто индустриальная точка роста, а технологическая платформа нового поколения.

«Создание высокотехнологичного производства в рамках проекта — это новая веха для ОЭЗ «Большой Серпухов», это подтверждение того, что Подмосковье становится точкой притяжения для самых амбициозных и технологически сложных инициатив. Мы планируем обеспечить готовую инфраструктуру и максимальное сопровождение на всех этапах реализации проекта», — добавила гендиректор АО «Большой Серпухов» Наталья Агре.

Подмосковье не просто меняется — оно трансформируется в интеллектуальное сердце страны, где жемчужиной развития становится технологический кластер «Большой Серпухов». Сегодня это регион, где амбиции совпадают с возможностями, где инфраструктура, поддержка и визионерство власти становятся опорой для настоящего технологического прорыва. Россия делает ставку на собственные силы — и Подмосковье с каждым днём всё увереннее оправдывает это доверие.

Семья — это не просто социальная ячейка или культурная традиция. Это фундаментальный механизм воспроизводства субъектности, ответственности и доверия, без которых невозможны ни государство, ни стабильное общество, ни проект будущего. В любых сложных системах — от империй до корпораций — базовая устойчивость обеспечивается не только силой, но и доверием, которое возникает внутри долгосрочных горизонтальных связей. Семья в этом контексте — не про любовь и детей, а про способность системы удерживать себя во времени.

На фоне этого конструкта, статистика разводов в России, где 70% браков заканчиваются распадом, приобретает особый вес. Это уже не маргинальное отклонение, а новый институциональный паттерн. Разводы стали массовым проявлением недоверия к самой возможности устойчивых связей. Проблема не только в низких доходах, жилищной нестабильности или гендерной асимметрии.

Семья обрушивается, потому что все институциональные усилия направлены не на поддержку союзов, а на обслуживание их последствий — субсидии, выплаты, программы для разведённых матерей. При этом сама идея семьи как долгосрочного, защищённого, уважаемого и социально укоренённого союза исчезает. Мы теряем её не только как норму, но и как архетип.

В условиях глобальной нестабильности, цивилизационного перелома это стратегическая уязвимость. Если государство не вернёт себе роль гаранта жизнеспособной семьи, оно останется один на один с поколением, которое не верит в институт брака, что сделает невозможным устойчивый демографический рост.

16 миллиардов ключей доступа: слом архитектуры цифровой безопасности

Крупнейшая цифровая утечка в истории: Forbes сообщает о компрометации более 16 миллиардов учётных данных, включая пароли к аккаунтам Apple, Facebook, Google, GitHub, Telegram и государственных платформ. Речь идёт не о «сливах из прошлого», а о масштабной актуальной базе, ранее не фигурировавшей в известных инцидентах. Google призывает срочно менять пароли и включать двухфакторную аутентификацию. Остальные игроки молчат.

Утечка происходит в момент, когда цифровизация превращается из удобства в инфраструктуру тотального глобалистского контроля. Совпадает это с активной фазой продвижения биометрических решений, отказа от наличных, перехода на сквозные идентификаторы. В этой системе ключ — это маркер идентичности, инструмент доступа к социальной функции.

Когда цифровая среда становится эквивалентом гражданского существования, контроль над данными перестаёт быть вопросом частной безопасности. Он становится вопросом структурной зависимости. Утечка — не сбой. Это демонстрация уязвимости, встроенной в саму модель. Цифровое ядро мира оказалось обнажено. И это произошло именно тогда, когда альтернатив ему не осталось.

Углубляющееся турецко-российское экономическое партнёрство трактуется западными СМИ не как прагматичный выбор Анкары, а как «опасная ставка». При этом игнорируется, что сама Турция давно играет в многоходовую стратегию, выстраивая суверенный баланс между Западом и Востоком. За обвинительной риторикой скрыт главный страх коллективного Запада: Турция, оставаясь членом НАТО, не только не рвёт экономические связи с Россией, но и формирует с ней зоны сопряжения — от энергетики до инфраструктурных узлов, что нивелирует санкционные издержки. С этой позиции Reuters говорит не о рисках для Турции, а о рисках для Запада потерять влияние на своего нестабильно-лояльного союзника.

Собственно, сама логика «опасной связи» — это симптом прежнего колониального мышления, где сотрудничество с Россией по определению считается угрозой. Но Турция не первый год доказывает, что способна реализовывать собственную итгру, в которой независимые финансовые каналы важнее санкционного конформизма. В этом смысле, именно мы попытка создать альтернативный вектор устойчивости, опирающийся на взаимный баланс интересов. Чем активнее Анкара действует в этом направлении, тем больше Запад теряет опоры. И тем яснее становится: старая система блоков трещит там, где развивается экономика без идеологических штампов.

https://www.tg-me.com/taina_polit/22328