Ирину Чемезову – бывшую супругу и. о. вице-губернатора Свердловской области Олега Чемезова – отправили под домашний арест до 1 ноября. Ей предъявлено обвинение по ч. 4 ст. 159 УК – мошенничество в особо крупном размере. По данным СМИ, дело связано с грантами департамента по развитию туризма. Хотя официально пара в разводе, сам Чемезов продолжает называть Ирину своей супругой и публично комментирует арест счетов семьи.

Параллельно Генпрокуратура потребовала обратить в доход государства активы, связанные с «Корпорацией СТС», включая «Облкоммунэнерго». В офисе компании в Екатеринбурге уже проходят оперативные мероприятия. Среди ответчиков по иску – десятки юрлиц и физлиц, включая самого Чемезова. Он утверждает, что в годы приватизации «Облкоммунэнерго» работал в коммерческом секторе в другом регионе и не имел влияния на процесс.

Сам Чемезов заявляет, что претензии к нему завышены и что после ареста счетов семье приходилось занимать деньги «на еду». Но ключевой вопрос остается открытым – кто и каким образом распределял тургранты, которые легли в основу уголовного дела Ирины Чемезовой.

Для региональной власти ситуация выглядит крайне токсичной. На одном поле сошлись уголовное дело о мошенничестве, претензии Генпрокуратуры к коммунальной энергетике и репутационные риски окружения областного правительства. В ближайшие недели именно ход расследования и судьба активов «Корпорации СТС» определят масштаб последствий этой истории для политико-экономического ландшафта Свердловской области.

Алексей Бобров, совладелец «Облкоммунэнерго» и «Корпорации СТС», оказался в центре уголовного дела, которое может изменить баланс сил в энергетике и ЖКХ Урала. Его задержали и доставили в Екатеринбург, вместе с ним проходит следственные действия председатель совета директоров «Корпорации СТС» Татьяна Черных. Генпрокуратура требует конфискации активов Боброва и его партнера Артема Бикова – речь идет о ключевых энергокомпаниях, мусорной инфраструктуре и коммунальных сетях, которые, по версии надзорного органа, были приватизированы незаконно.

Обыски прошли в Москве, где силовики проверили дома и офисы бенефициаров «Облкоммунэнерго» и «ОТСК». Всего в иске фигурируют 34 ответчика – в том числе региональные чиновники, среди которых временно исполняющий обязанности вице-губернатора Свердловской области Олег Чемезов. Ему вменяют содействие в приватизации и установлении «кабальных тарифов», а счета семьи арестованы. Под огонь критики попал и бывший глава правительства области Денис Паслер, чья подпись стояла под решением о приватизации.

История Боброва и Бикова давно сопровождается скандалами. В Сысертском районе жители протестовали против мусорного проекта, связанного с их компаниями, опасаясь экологических рисков. СМИ регулярно публиковали расследования о непрозрачных схемах передачи активов в энергосекторе. Компании в ответ заявляют о «дискредитирующей кампании» и утверждают, что прокуратура введена в заблуждение информационными вбросами. Они настаивают, что все сделки законны, а активы и налоги – в России.

Разбирательство вокруг «Корпорации СТС» выходит за рамки обычного уголовного дела. Оно ставит под сомнение всю систему приватизации коммунальной собственности в регионе, где пересеклись интересы бизнеса, чиновников и федеральных структур. Итог национализации может привести к переделу рынка и пересмотру тарифной политики, что напрямую затронет население. Вопрос только в том, станет ли это шагом к наведению порядка или очередным витком борьбы элит за контроль над коммунальным сектором.

Резкий рост коммунальных платежей в регионах вновь оказался в центре внимания. По воде и теплу скачки достигают десятков процентов: в Белгороде, Ингушетии, Северной Осетии и Хакасии фиксируется рост на 30–40%, а в Вологодской области, Магадане, Удмуртии и на Чукотке – до 80%. По водоотведению выбиваются Магадан, Ингушетия и Калмыкия, по теплоснабжению – Магаданская область и Ингушетия. В сфере ТКО выделяются Краснодарский край, Пермский край и Мордовия. Отдельные территории показывают обратную динамику: например, в Нижегородской области электричество подешевело на четверть, в Орловской – почти на 12%, по воде и теплу снижение произошло в Красноярском крае, Тыве и Коми.

Формальные объяснения звучат привычно – инвестпрограммы, доведение тарифов до экономически обоснованного уровня, концессии. Но для населения это означает лишь увеличение нагрузки. ФАС усилила контроль: к трем плановым проверкам добавлено 15 внеплановых по РЭК и 36 по ТКО, выдано 94 предписания. В результате тарифы уже скорректированы вниз в Ленинградской и Новосибирской областях, Хакасии, Республике Алтай и Алтайском крае. Из действующих тарифов исключено необоснованных расходов на 25 млрд руб., еще 26 млрд под вопросом. Для сравнения: в 2020 году превышения составляли всего 2,4 млрд.

Прокуратура выявила особенно раздражающие факты – включение в тарифы затрат на автомобили, командировки и корпоративы. Общий объем таких «накруток» составил около 6 млрд руб. Это подрывает доверие к системе и усиливает социальное напряжение. В регионах с высокой удаленностью и слабой инфраструктурой – Магадан, Чукотка – тарифы растут быстрее всего, и население получает счета, которые уже мало связаны с качеством услуги.

Ключевые вопросы на будущее: реально ли будут исполнены предписания ФАС и прокуратуры, изменится ли структура расходов концессионеров и МУПов, снизится ли аварийность и утечки после роста тарифов. Пока же коммунальная сфера выглядит как поле системного риска: именно платежки, а не политические лозунги, формируют в регионах основу недовольства, которое может легко конвертироваться в протестный фон.

После выборов семь регионов сменили сенаторов от исполнительной власти. Самая заметная перестановка – в Курской области: сенатором стала олимпийская чемпионка Евгения Ламонова, сменившая Алексея Кондратьева. Тот возвращается в Совфед от Тамбова, где уже работал в 2015–2020 годах. В Коми кресло занял Владимир Джабаров, известный своими жесткими антизападными заявлениями и нахождением под санкциями, а ЕАО получила представителя из Минздрава – Наталью Хорову.

В Пермском крае завершилась 13-летняя эпоха Андрея Климова – его заменил первый вице–спикер заксобрания Вячеслав Григорьев. В Татарстане раис Рустам Минниханов делегировал Тимура Нагуманова, связанного с «Татнефтью». Новгород сделал ставку на экс–министра транспорта Евгения Дитриха, вокруг которого тянется проблемное наследие ГТЛК – санкции, иски и убытки.

Большинство регионов предпочли сохранить статус–кво: Андрей Яцкин в Ростове, Анатолий Артамонов в Калуге, Екатерина Алтабаева в Севастополе и другие сенаторы удержали кресла. Общий тренд – ставка на отраслевых игроков там, где нужны новые ресурсы, и сохранение проверенных фигур там, где важна стабильность.

Подводные камни очевидны: Джабаров в Коми с санкционным бэкграундом, Дитрих в Новгороде с «тенью» ГТЛК, Кондратьев в Тамбове с неоднозначной репутацией. Эти назначения покажут себя к зимней сессии – либо принесут регионам новые ресурсы, либо останутся символическими жестами.

Олег Чемезов покинул пост вице-губернатора Свердловской области – формально «по собственному желанию», но совпадение с иском Генпрокуратуры о конфискации имущества выглядит слишком прямым. Надзорное ведомство требует передать государству активы «Корпорации СТС», в числе ответчиков сам Чемезов, его окружение и десятки компаний. Суд в Екатеринбурге уже вынес обеспечительные меры и назначил слушание на конец сентября.

В материалах дела речь идет о монополизации энергетики и ЖКХ на Урале и в ХМАО – ЯНАО структурами Артема Бикова и Алексея Боброва. Следствие утверждает, что через контролируемые банки и компании из региона за рубеж выводились миллиарды рублей. Чемезова связывают с согласованием тарифов и получением преференций, а его семье приписывают получение недвижимости по заниженной цене.

Отдельный фон добавляет история его бывшей супруги Ирины Чемезовой – она под домашним арестом по делу о мошенничестве с грантами на развитие туризма. Региональные медиа писали о проекте пляжа на озере Таватуй и о том, что имущество доставалось супругам на льготных условиях. Сама Чемезова настаивает, что приобрела землю и недвижимость легально.

Отставка ударила по внутреннему блоку администрации – Чемезов несколько лет курировал информационную и политическую работу в области. Теперь регион рискует получить сразу три линии напряжения: судебный процесс вокруг «СТС» с возможной переделкой активов, кадровый вакуум в управлении и токсичную повестку вокруг распределения бюджетных средств. Для команды Паслера это испытание – либо выстроить прозрачные правила, либо потерять контроль над ситуацией в пользу силовых сводок и утечек в соцсетях.

В Кремле пока не определились, кто станет врио губернатора Тверской области. Дмитрий Песков заявил, что указ появится, как только решение будет принято.

29 сентября Владимир Путин назначил Игоря Руденю полпредом в Северо-Западном федеральном округе, освободив кресло главы региона. Среди возможных кандидатов чаще всего называют замминистра природных ресурсов Дениса Буцаева и местного уроженца, участника СВО Анатолия Сысоева.

Буцаев – фигура федерального уровня, участвовал в мусорной реформе и имеет опыт краткосрочного управления регионом. Но вокруг него накопилось немало критики за конфликтные экологические решения и непрозрачность реформ. Сысоев – представитель новой волны, слушатель президентской программы «Время героев», однако опыта гражданского управления у него немного, а значит, многое будет зависеть от команды.

Руденя оставил сложное наследие: долгий срок без системных реформ, претензии к закрытому стилю руководства и растущий дефицит бюджета, который к 2025 году превысил 21 млрд рублей.

Если Кремль выберет Буцаева – ставка будет на инфраструктуру, тарифы и ЖКХ. Если Сысоева – на социальную и патриотическую повестку. В любом случае первые месяцы станут решающими: важно, как быстро новый врио соберет команду и определит приоритеты бюджета 2026 года.

Тверская область входит в период управленческой перезагрузки, где каждая неделя без решения усиливает внутреннюю неопределенность и борьбу за влияние.

До 2030 года малый и средний гостиничный бизнес в регионах сможет получить более 85 млрд рублей господдержки. Минэкономразвития планирует, что в рамках Национальной гарантийной системы помощь получат около 2,5 тыс предприятий. По словам Максима Решетникова, около 60 млрд рублей направят через программу «ПСК-Комбо», ещё свыше 20 млрд – по зонтичным поручительствам Корпорации МСП. Уже с начала 2025 года более 300 гостиничных предприятий привлекли 5,5 млрд рублей по этим инструментам.

Для регионов это шанс закрыть дефицит гостиниц, особенно в туристических зонах – на юге, в Арктике, на Байкале и по маршрутам Золотого кольца. Но эффект программы зависит не от сумм, а от того, как регионы встроят её в реальную экономику. Сезонность, слабая загрузка и кадровый голод подрывают устойчивость малых гостиниц: большинство держится на 3–4 месяцах высокого сезона, а зимой уходит в кассовые разрывы.

Часто проекты строятся не вокруг потока туристов, а из-за доступности земли. Без событийной повестки, инфраструктуры и транспортной логистики новые объекты рискуют остаться «мертвыми номерами». Даже гарантийная поддержка не спасает, если спрос не просчитан.

Регионам важно выстраивать отбор площадок и связывать гостиничное развитие с транспортом, календарем событий и маркетингом территории. Государственная поддержка должна опираться не на количество гарантий, а на качество проектов. Иначе к 2030 году появится не сеть устойчивых региональных отелей, а набор кредитных проектов без загрузки и налоговой отдачи.

В Самаре губернатор Вячеслав Федорищев показал, как в регионах выстраивается новая управленческая дисциплина. После того как депутаты второй раз подряд едва собрали кворум для голосования по его поправкам в устав, глава региона пригрозил распустить парламент и предложил «прогульщикам» пройти проверку на полиграфе.

Поправки меняют систему власти: в правительство теперь могут войти заместители губернатора и главы крупнейших городов – Самары, Тольятти и Сызрани. Самара получает официальный статус «столицы» региона, управленческий аппарат сокращается на 10–20%. Формально это оптимизация, фактически – усиление вертикали, где муниципалитеты втягиваются в орбиту областного центра.

Политический фон заседания показал: дело не в законах, а в дисциплине. Срыв первого заседания и заочные голоса во второй попытке подчеркнули слабую организованность думы. Угроза роспуска – сигнал элите о намерении губернатора навести порядок и консолидировать власть.

Юридически распуск невозможен – федеральное законодательство не предусматривает такой меры за низкую посещаемость. Но политически это предупреждение: в регионе начинается эпоха управленческого контроля, где полиграф становится метафорой проверки на лояльность.

Реформа может ускорить принятие решений, но несёт риск централизма – слияние интересов областного правительства и муниципалитетов может подорвать их самостоятельность. Самара превращается в тестовую площадку новой модели управления, где эффективность всё чаще измеряется не результатами, а степенью подчинённости.

Арест главы Лужского района Ленинградской области Юрия Намлиева стал очередным звеном в цепочке муниципальных скандалов региона. Следствие утверждает, что чиновник через посредника получил 1 млн рублей за покровительство при заключении и исполнении контрактов. Вместе с ним арестован владелец «Зенит-Групп» Владимир Федотов, фирма которого последние годы осваивала сотни миллионов бюджетных рублей на благоустройство и строительство. Несмотря на то что Намлиев вину не признал, следователи уже проверяют несколько эпизодов, связанных с деятельностью администрации.

«Зенит-Групп» – постоянный подрядчик Лужского района, получавший заказы почти исключительно из бюджета. Компания фигурировала в десятках контрактов на сотни миллионов и упоминалась в соцсетях Намлиева как поставщик гуманитарной помощи для бойцов СВО. Но именно она строила пешеходный мост, рухнувший в июле 2023 года во время фестиваля «Ольгины берега» – тогда погиб мужчина и пострадали несколько человек. После трагедии ожидали аудита всех подрядов и ревизии районной системы контроля, но дело ограничилось громкими заявлениями и тишиной.

История Намлиева – не про один миллион рублей, а про модель, в которой подрядчик становится «универсальным исполнителем» на бюджетных деньгах, а чиновник – гарантом его безнаказанности. Для Ленинградской области это вопрос доверия к муниципальному звену: пока контракты концентрируются в руках «своих», а надзор реагирует лишь постфактум, такие истории будут повторяться. Очевидно, что реальный вывод из ареста главы – не в его личной судьбе, а в том, сможет ли регион очистить систему закупок и вернуть прозрачность управлению.

После ареста Намлиева в Луге начались кулуарные обсуждения возможной смены управленческой команды. По данным местных источников, часть чиновников готовится к отставкам, а в областной администрации обсуждают введение внешнего антикоррупционного аудита. Региональные Telegram-каналы связывают громкое задержание не только с конкретным эпизодом взятки, но и с нарастающим конфликтом между районными элитами и областным центром. Источники в политической среде утверждают, что у следствия могут появиться новые фигуранты, включая сотрудников подрядных организаций и бывших заместителей главы района.

Владимир Путин на встрече 13 октября дал понять губернатору Ульяновской области Алексею Русских, что за красивыми цифрами роста экономики скрывается системная проблема – слишком дорогие коммерческие кредиты. Президент подчеркнул, что долг региона велик и требует пересмотра его структуры. Русских попытался объяснить это ростом социальных расходов и стремлением поддерживать население, отметив, что Ульяновская область вкладывает в соцсферу больше, чем схожие по профилю регионы. Но для федерального центра ключевым вопросом остаются не объемы выплат, а их цена для бюджета.

На фоне этих замечаний губернатор продолжает выстраивать позитивный нарратив. По его данным, индекс промышленного производства в области достиг 116%, что выводит регион в пятерку лидеров России. Однако такая динамика не спасает от реальности – долговая нагрузка растет быстрее, чем промышленный потенциал. Ульяновская область фактически живет в режиме постоянного заимствования, и риски бюджетной нестабильности становятся предметом внимания не только экономистов, но и силового блока.

При этом политический контур вокруг Русских остается токсичным. За последние годы регион трясло от коррупционных скандалов: аресты советника губернатора Игоря Эделя и мэра Димитровграда Андрея Большакова стали ударом по команде. Оппозиция внутри КПРФ обвинила Русских в том, что он привел в администрацию людей с сомнительным прошлым, а экс-губернатор Сергей Морозов прямо заявил, что нынешний глава области «либо должен начать работать, либо уйти».

В итоге Русских оказался между двух линий давления – федеральной, требующей финансовой дисциплины, и региональной, уставшей от скандалов и неэффективности. Промышленные успехи и социальные инициативы могут поддерживать имидж только до тех пор, пока не станет очевидно, что долговая пирамида грозит обрушить весь эффект. Для губернатора сейчас критично не демонстрировать цифры роста, а доказать управляемость – в долгах, в кадрах и в политике.

В нескольких регионах началась волна пересмотра налоговой политики – ставки по земельному и имущественному налогу поднимаются, льготы сокращаются. Ярославская, Ульяновская, Воронежская области и Дагестан синхронно двигаются к ужесточению фискальных правил, объясняя это необходимостью укрепить бюджеты. Формально – ради устойчивости, фактически – из-за давления центра, который требует большей собираемости и снижения долговой нагрузки регионов.

В Ярославской области Михаил Евраев поручил муниципалитетам довести налоги до максимальных ставок. В Ульяновской Алексей Русских сокращает льготы для ИП и новых юрлиц на УСН – на фоне напоминания президента о «большом долге региона». В Дагестане повышают пониженные ставки, но сохраняют исключения для креативных индустрий. Воронежская область также заявила о сокращении льгот для бизнеса, тогда как ряд соседей – от Твери до Чувашии – от подобной меры отказались.

Эксперты предупреждают: прямой финансовый эффект от отмены льгот – незначителен. Налоговые расходы составляют около 5% собственных доходов консолидированных бюджетов субъектов. Зато удар по инвестиционной активности может быть ощутимым. В условиях, когда экономика замедляется, издержки растут, а кредиты дорожают, повышение ставок превращается из инструмента балансировки в фактор торможения.

Региональные власти балансируют между двумя рисками – краткосрочным бюджетным дефицитом и долгосрочным ослаблением деловой активности. Побеждает тот, кто сможет повысить собираемость, не разрушив доверие к правилам игры.

За последнюю неделю в разных регионах России прошла волна кадровых перестановок, отражающая новый стиль регионального управления. В Тамбовской области губернатор обновил аппарат, сделав ставку на дисциплину и личную вовлеченность. Среди новых назначений – советник, вдова погибшего на СВО Героя России, и несколько бывших военных, вошедших в управленческий блок. Это символический сигнал: регионы всё активнее интегрируют «повестку СВО» в гражданскую структуру власти, превращая патриотизм и биографию в инструмент легитимации.

В Ямало-Ненецком автономном округе утвержден новый директор департамента транспорта – решение принято в рамках курса на технократизацию и контроль за инфраструктурными расходами. В Вологодской области одновременно ушли сразу два главы округов – муниципальный уровень вновь становится зоной кадрового давления. В Ленинградской области арест главы Лужского района по делу о взятке усилил эффект «точечных чисток», после которых регионы начинают перестройку административных команд.

В Новгородской области состоялась инаугурация нового губернатора, и уже заявлено о скором обновлении состава правительства. Подобные ротации формируют общий тренд: сокращение «советнических» должностей, упор на KPI, усиление личной ответственности и прозрачности контрактов. Кадровая политика перестаёт быть инерционной и становится инструментом демонстрации управляемости.

Главный вывод недели – регионы переходят к модели, где доверие важнее автономии, а символическая лояльность становится кадровым критерием не меньше, чем компетентность. В условиях неопределённости власти формируют команды, которые должны не реформировать, а стабилизировать систему.

В Тверской области продолжается редкая для современной России кадровая пауза – уже почти три недели регион живет без назначенного губернатора. После ухода Игоря Рудени в Северо-Западный округ Кремль до сих пор не определился с преемником.

Формально аппарат работает, но реальной политической ответственности нет. Бюджетное планирование, утверждение программ, распределение полномочий между замами – всё в режиме ожидания. В элитной среде растет напряжение: каждая из групп влияния старается не совершать лишних движений, пока не станет ясно, за кем будущий центр тяжести. В телеграм-каналах снова упоминают Буцаева и Сысоева, но это уже не выбор между двумя людьми, а борьба между подходами – технократическим и символически-патриотическим.

Такая пауза – не локальный случай, а проявление новой практики. Кремль, по сути, стал использовать кадровую «тишину» как способ тестирования поля. Пока нет указа, федеральный центр наблюдает, кто в регионе проявит инициативу, кто начнет собирать коалиции, а кто выжидает. Это делает назначение не просто управленческим актом, а своеобразной проверкой на лояльность и устойчивость.

Проблема в том, что длительное безвластие всегда имеет цену. Тормозятся инвестиционные решения, буксуют контракты, федеральные деньги зависают без подписи полномочного лица. И если в ближайшее время вакуум не будет закрыт, Тверь рискует попасть в категорию «территорий ожидания» – где формально всё работает, но стратегического развития нет.

Татьяна Ким: «Платформа роста» воспитывает гордость за российского производителя

Об этом глава Wildberries&Russ заявила в ходе визита в Пермь.

«Когда ты едешь по Москве, там у нас висят огромнейшие билборды, и там написано: «произведено в Тамбовской области» или «произведено в Новгородской области». Это какое-то подсознательное чувство гордости за то, что ты живешь в Российской Федерации, за то, что в нашей стране есть такие люди, которые действительно что-то производят. Мне кажется, что это самый классный дополнительный эффект, который дает «Платформа роста»», — поделилась Татьяна Ким на встрече со местными студентами.

«Платформа роста» была запущена в Пермском крае сегодня. Это комплексная программа Wildberries&Russ и АСИ по поддержке предпринимателей. Регион стал 36-м участником программы, в нее вошли 49 локальных брендов одежды, косметики, продуктов питания и сувениров. Всего же «Платформа роста» объединяет уже более 800 производителей со всей страны.

Новгородская область выдвинула в Совет Федерации фигуру с мощным федеральным опытом – экс-министр транспорта Евгения Дитриха. Губернатор Александр Дронов объявил, что Дитрих будет представлять интересы региона на уровне страны, сменив на этом месте Сергея Митина, который занимал кресло с 2017 года.

Такое назначение обыгрывается как стратегический ход: отраслевой бэкграунд сенатора может сыграть роль «моста» в федеральные коридоры инфраструктурных решений. Для Новгородской области это шанс ускорить продвижение дорожных и железнодорожных проектов, особенно в части межрегиональной связности и логистики.

Но за персоной Дитриха тянутся неспокойные следы. В период руководства ГТЛК он неоднократно вступал в конфликты с партнёрами, заявляя о попытках «приземлить активы», а состояние зарубежных «дочек» компании привлекало внимание судебных органов. Его уход с поста главы ГТЛК обсуждался уже летом 2025 года. Кроме того, в бытность министром транспорта он критиковался за спорные регуляторные инициативы, включая изменения в порядке ремонта грузовых вагонов, а его публичные встречи с протестующими дальнобойщиками по системе «Платон» оставляли неоднозначное впечатление.

Если Дитрих удастся быстро показать конкретные результаты – подтверждать статус «назначенца» не придётся. Но если федеральные ресурсы и решения не будут трансформироваться в ощутимые изменения на дорогах, путях и маршрутной сети, критика в адрес региона может усилиться – новые ожидания автоматически рождают повышенные требования к человеку с громким федеральным прошлым.

Правительство Нижегородской области перевело прогноз на 2026 год в консервативный режим: ожидается от нулевого роста до 1% при жесткой политике ЦБ и до 2% при смягчении ставки. Промышленность, ключевая для региона, по оценке властей, будет тянуть экономику вниз, поэтому бюджет формируют «напряженным». На «нулевом чтении» Глеб Никитин подтвердил приоритет социальных обязательств и предупредил о переносе части крупных строек по срокам. Доходы и расходы на 2026 год заложены на уровне 295 и 317 млрд руб. соответственно, дефицит – около 22 млрд.

Финансовый блок сразу зафиксировал «экономию по умолчанию»: расходы режут на 10% к первоначальному бюджету 2025 года, а общий режим экономии по ведомствам составит 8,6% в 2026-м, 8,2% в 2027-м и 4,4% в 2028-м. Спикер заксобрания Евгений Люлин назвал бюджет «сложным, но социальным», подчеркнув приоритет выплат семьям с детьми и участникам СВО. На фоне обсуждений всплывают и менее популярные решения – например, возможное повышение взносов на капремонт с июля 2026 года, что также укладывается в логику бюджетной консолидации.

Промышленная динамика остается слабой: дорогие заимствования и охлаждение спроса вынуждают предприятия сворачивать инвестиции и пересматривать планы. Нижегородская область демонстрирует общероссийскую тенденцию – удержание социальной стабильности при жесткой экономии. Рост возможен лишь при снижении ключевой ставки и оживлении внутреннего спроса, чего региональные власти теперь ждут в 2026 году.

Владимир Ивановский, генерал-лейтенант, покинул пост первого заместителя губернатора Орловской области. Его назначение в 2022 году рассматривалось как элемент согласованного усиления команды на фоне высокого уровня претензий к региону со стороны федерального центра. В прошлом начальник Главного управления военной полиции Минобороны, руководитель инновационного технополиса «Эра», генерал-лейтенант, выступавший на площадке ООН. Бэкграунд федерального уровня сделал его фигуру нетипичной для субъекта.

 В Орле он курировал имущественный комплекс, строительство, транспорт, ЖКХ, комплексное развитие территорий. При нем была запущена модернизация аэропорта, активизированы проекты в особой экономической зоне, сдвинулись с места инфраструктурные задачи, включая приведение в порядок защитных сооружений. Эксперты отмечают, что на заключительном этапе первого срока Клычкова управленческая устойчивость региона заметно выросла — в том числе за счет системной и не публичной работы Ивановского.

Уход из команды создает для губернатора кадровый вызов: заместителей с таким объемом задач и опытом немного. В то же время для самого Ивановского это не конец траектории. С его послужным списком и компетенциями он остается в фокусе для решений уже иного уровня.

Финансовый университет при Правительстве РФ представил «социальную карту» страны, разделив 85 регионов на шесть групп по уровню социально-демографического развития. В лидерах – Москва, Санкт-Петербург, Тюмень, Сахалин, Якутия и северные автономные округа, где доходы и занятость выше среднего. К ним примыкают «локомотивы» – Татарстан, Башкортостан, Краснодарский край, Свердловская область. В нижних кластерах – часть Сибири, северо-западные территории и новые регионы, где сохраняются низкие зарплаты, слабая инфраструктура и миграционный отток.

Высокие доходы не всегда означают комфорт: в северных регионах деньги уходит на дороговизну жизни и климат, а в крупных городах жилье остается недоступным даже при высоких зарплатах. Внутренняя миграция усиливает перекос – люди стекаются в агломерации, оставляя малые города и депрессивные районы, что закрепляет социальный разрыв.

Исследование фиксирует очевидное: более половины населения живет в благополучных субъектах, но периферия требует внимания. Разрыв касается не только экономики, но и доступа к медицине, образованию, инфраструктуре и рабочим местам.

Реальное выравнивание возможно лишь при выполнении Стратегии пространственного развития до 2030 года – с упором на связанность регионов, создание точек роста вне столиц и развитие программ доступного жилья. Без этого «социальная карта» останется скорее диаграммой контрастов, чем планом развития страны.

В Ивановской области задержан зампред правительства и глава департамента здравоохранения Антон Арсеньев. По данным СМИ, силовики пришли к нему утром, проверка связана с подозрениями во взяточничестве. Официальных комментариев пока нет, но источник в силовых структурах подтвердил факт оперативных действий.

Арсеньев не впервые оказывается в фокусе внимания из-за коррупционных эпизодов. В 2019 году, еще будучи заведующим отделением ивановской горбольницы №3, он получил 10 тысяч рублей за оформление медсправки студенту и был оштрафован судом. Несмотря на это, спустя несколько лет чиновник сделал карьеру и вошел в руководство региона.

Уже на посту главы обздрава Арсеньев стал фигурой неоднозначной – под его руководством фиксировались конфликты с врачебным сообществом, громкие увольнения и сбои в работе медучреждений. Претензии к качеству управления системой здравоохранения звучали и от депутатов, и от пациентов.

Если нынешние подозрения подтвердятся, регион столкнется с необходимостью полной перезагрузки медицинского блока – от кадров и закупок до доверия общества. Если нет – вопрос репутации чиновника и кадровой политики в Ивановской области все равно останется открытым.

Вологодская область демонстрирует парадоксальные данные: по Росстату, с января по сентябрь 2025 года потребление алкоголя на душу населения выросло с 7,7 до 9,65 литра чистого спирта, тогда как соседние регионы показывают спад. Одновременно власти отчитываются о снижении смертности, отравлений и психозов, связанных с употреблением алкоголя. Губернатор Георгий Филимонов связывает это с действием антиалкогольного закона, по которому спиртное в будни можно купить лишь с 12:00 до 14:00. С марта в регионе закрыты сотни алкомаркетов, а официальные продажи, по оценке властей, сократились на треть.

На фоне ограничений статистика выглядит противоречиво. Росстат фиксирует рост легальных продаж, тогда как региональные структуры сообщают о снижении потребления. Разрыв может объясняться особенностями учета: ведомство считает объем оборота алкоголя, а не фактические дозы, выпитые жителями. Кроме того, введенные «окна» продаж стимулировали покупки «впрок», а часть спроса могла уйти в тень или в соседние области.

Эксперты отмечают, что столь жесткая модель регулирования может породить обратный эффект – увеличение нелегального оборота и рост контрафакта. Уже сейчас рынок перестраивается: многие алкосети перепрофилируются, а региональные власти готовят новые ужесточения с 2026 года.

Вологодчина стала тестовой площадкой для проверки пределов «сухого» регулирования. Уравнение между здоровьем населения, бюджетными поступлениями и устойчивостью бизнеса остается открытым – и пока непонятно, какой из факторов возьмет верх.