Занятная статистика: в 1985 г. легковых автомобилей на душу населения в СССР было в разы меньше, чем в Греции или Португалии. Росстат дает более высокую оценку (58,5), но она относится к 1990 г. и только к России. Как бы то ни было, позиция СССР явно не соответствовала его уровню промышленного развития. Мне кажется, это очень наглядная иллюстрация "эффективности" советского планирования, которое, увлекшись производством стали и зерноуборочных комбайнов, проглядело (в который раз) растущий спрос, теперь на личный автотранспорт. А до пуска "АвтоВАЗа" ситуация была еще печальней: в 1970 г. в России было только 5.5 машин на тысячу жителей*. Показательно, что уже в 1995 г., несмотря на падение доходов, машин на 1000 чел. было в полтора с лишним раза больше, чем в 1990-м г., а в 2000 г. - в два с лишним раза.

* Росстат, правда, считает только автомобили в собственности граждан, но такси и служебных легковых машин в 1985 г. было всего 4% от общего парка.

В копилку историй о послевоенных аферистах. Забавно, как административное безумие позднего сталинизма (в 1946 г. в СССР было почти 50 только общесоюзных министерств) тут сыграло человеку на руку:

«Московской милицией арестован в здании Министерства тяжелого машиностроения при попытке получить денежное пособие вор-аферист Вайсман Вениамин Борухович, он же — Трахтенберг, он же — Рабинович, он же — Ослон, он же — Зильберштейн, по национальности еврей, 33 лет, уроженец г. Житомира, проживал в Орехово-Зуево. У Вайсмана ампутированы обе ноги и кисть руки в связи с обморожением при побеге из северного лагеря в 1944 году. При аресте Вайсмана отобран пистолет.

Будучи допрошенным, Вайсман показал, что он с 9 лет и до дня ареста занимался мелкими, а затем крупными кражами. На протяжении 24 лет, занимаясь кражами, Вайсман 9 раз водворялся в детские колонии, но оттуда убегал, 5 раз был судим на разные сроки содержания в лагерях. В 1944 году Вайсман при побеге из лагеря в Вологодской области обморозился, в результате чего обе ноги и одна рука были ампутированы. После этого Вайсман ввиду невозможности заниматься воровством перешел на путь мошенничества. В этих целях с помощью некоего Михайлова (устанавливается для ареста) сфабриковал себе за 20.000 рублей наградную книжку дважды Героя Советского Союза, нацепил на пиджак планки с семью орденами и тремя медалями и в таком виде посещал различные Министерства СССР, где, добиваясь на прием к министрам и заместителям министров, получал от них крупные денежные пособия и промтовары.

Нами проверены показания Вайсмана в этой части и из полученных от Министерств справок о выданном пособии выяснилось, что Вайсман получил пособия и промтовары в следующих Министерствах:
— в июне 1946 года по распоряжению Министра речного флота СССР т. Шашкова и его заместителя т. Черевко Вайсман как «бывший моторист Амурского речного пароходства» получил 2.300 рублей, 2 бостоновых отреза и 7 метров сатина. В том же Министерстве в мае 1947 года он получил 2.000 рублей, мужской костюм, туфли и белье;

— в 1946 году по распоряжению бывшего Министра лесной промышленности СССР т. Салтыкова как «моторист леспромхоза» Вайсман получил 2.500 рублей, отрез бостона, два пальто под каракуль, два дамских жакета, два платья и другие промтовары;

— в 1947 году у зам. Министра лесной промышленности т. Вараксина получил 2.000 рублей, 10 метров коверкота и 29 метров сатина;

— в 1946 году по распоряжению Министра пищевой промышленности СССР т. Зотова как «зоотехник совхоза 28-я годовщина Октябрьской революции» Вайсман получил 1.500 рублей, 2 отреза шерсти и другие промтовары и, кроме того, у зам. Министра т. Быстровой — 500 рублей денег;

— в 1947 году по распоряжению Министра т. Зотова как «бывший шофер Тальновского сахарного завода» Вайсман получил 3.000 рублей и 35 метров хлопчатобумажной ткани;

— в 1946 году Министр химической промышленности СССР т. Первухин дал распоряжение зам. Министра т. Щедринскому за счет Воскресенского химкомбината выдать Вайсману кожаную куртку, 2 отреза шерсти, 4 пары валенок и 15 метров ткани;

— в 1947 году по распоряжению т. Первухина за счет уполномоченного Воскресенского химкомбината Вайсман получил отрез бостона, 4 пары калош, 15 метров ткани и 1 пару мужских полуботинок;

— в 1946 году у Министра мясной и молочной промышленности СССР т. Кузьминых Вайсман как «бывший рабочий Дарницкого мясокомбината» получил 1.500 рублей, а в 1946 году по распоряжению зам. Министра т. Герасимова было выдано 12 метров шерсти и другие промтовары;

[еще несколько экранов подобных приключений]

Таким образом, аферист Вайсман, пользуясь излишней доверчивостью руководящих работников, сумел проникнуть в 19 Министерств и получить деньги и промтовары. В настоящее время ведется следствие и организованы оперативные мероприятия по аресту сообщников Вайсмана».

(Москва послевоенная. 1945-1947. Архивные документы и материалы. М., 2000. С. 478-479).

За явное неуважение к обществу и государству, так сказать.

Зырянская жизнь (Усть-Сысольск). 18 сентября 1918.
(ссылка)

«Повстанцы пытались привлечь на свою сторону и население смежных с Змеиногорским уездом волостей Барнаульского уезда. Но их «инициативы» не встречали широкой поддержки. Так, 25 сентября 1918 г. Ново-Алейский волостной комитет направил послание Ильинской волостной земской управе с предложением присоединиться к его борьбе против Временного Сибирского правительства. На это новоалейцы получили ответ, подписанный председателем Ильинской волостной земской управы П. Прокопенко, секретарем Федосеевым и членом управы Д. Зябловым […]:

"На присланное вами мерзкое отношение от 25 сентября, в котором приглашаете наши селения присоединиться к вашей волости и селениям для защиты от белой гвардии и намерены посылать своих идиотов-делегатов в селения нашей волости для ведения пропаганды против законного нашего Сибирского правительства и сибирских войск, - нет, этого быть не может, защиты нет, вы сами враги наши. Тысячи проклятий вам всем от нас. Разъясняем и приказываем вам, дерзким идиотам и врагам народа: не смейте больше посылать нам мерзких и нелепых переписок, а в особенности провокаторов-делегатов, которые в наших селениях исчезнут, как исчезает воск от лица огня, а ваша насекомая делегация исчезнет с лица земли. Мы и все граждане наши высоко любим и ценим законное Временное Сибирское правительство и сибирское войско, которое вы осмелились назвать бандой белой гвардии, и думаете о какой-то народной армии, не о тех ли прежних, мерзких, гнилых идиотах, грабителях народа красногвардейцах, продавших и ограбивших всю Россию? О, нет! О них больше не мечтайте, а также не мечтайте, дерзкие враги народа, грабить народное состояние, т. к. все вы с вашими красно-мерзавцами превратились в холерные трупы, от вас смрад. Вам место преисподнее, вечное вам от нас, разложившиеся трупы, проклятие. Одумайтесь и сотрите с лица земли негодных ваших главарей, мечтавших о развращении народа, и не смейте больше обличать законное Временное Сибирское правительство и сибирские войска, давшие нам полную свободу. Сибирские войска - это защитники нашей родины, а потому не мечтайте больше ни о каких своих придуманных красно-грабительских бандах, нет места больше им, место им в преисподней. От имени нашего желаем вашим главарям от законного нашего правительства суровой казни"».

(Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 г. Новосибирск, 2010).

Немного об ужасах доиндустриальной эпохи. Для солдата русской армии при Николае I вероятность умереть от вражеской пули была куда меньше, чем от какой-нибудь заразной болезни. С 1826 по 1850 гг. в войсках умерло больше миллиона человек, в среднем умирало по 40 тысяч человек в год. На глазок, все потери убитыми в войнах за это время не превышали 100 тыс. чел. В 1829 г. умерло 90 тыс. чел., в 1830 - 72 тыс., в 1831 г. - тоже 72 тыс., в 1832 г. - 63 тыс., минимальная цифра была в 1826 г. - 19 тыс. От холеры умерло 105 тыс. солдат, от тифа и "нервной горячки" - 95 тыс., от чумы (!) - 23 тыс. Ежегодная смертность в армии колебалась от 2.6 до 4.5% (т.е. ежегодно умирал один из 22-39 человек). Для сравнения, в 1899-1904 гг. смертность в войсках упала до 0.3-0.5% (один из 200-300).

Члены Общественной палаты А.С. Галушка, А.К. Ниязметов и М.О. Окулов недавно опубликовали книгу "Кристалл роста. К русскому экономическому чуду", посвященную о сталинской экономической политике, и всячески ее (и книгу, и сталинскую экономическую политику) рекламируют. Решил почитать, а там уже на первой странице хорошо: "В XX веке в период 1929–1955 годов, за вычетом четырех военных лет, экономика нашей страны показала самые большие в мире — двузначные темпы среднегодового роста на протяжении более чем двадцати лет". Правда, свои двузначные темпы (14,5% роста в год для 1929-40 гг. и 13% для 1946-55 гг.) авторы ничтоже сумняшеся переписали из советских статистических сборников - и, похоже, искренне не понимают, в чем тут проблема. Потом они посчитали темпы роста Китая, Японии и "азиатских тигров" (по базе данных А. Мэддисона!), сравнили с советской цифирью и получили "самые большие в мире темпы". Ну еще бы.

Поработай авторы с базой Мэддисона чуть подольше, они бы выяснили, что советская экономика в 1928-40 гг. росла не на 14,5, а примерно на 5% в год (что замечательно на фоне Великой Депрессии, но, понятное дело, не идет ни в какое сравнение с "азиатскими тиграми"). Рост был очень неравномерным: самым высоким он был во время второй пятилетки (1933-7 гг.), затем стал постепенно снижаться, а в 1940 г. и вовсе был отрицательным. Вообще, жизнеспособность сталинской системы без войны - очень интересная тема: вполне возможно, что накопленные за годы индустриализации диспропорции между уровнем развития различных отраслей и неэффективность инвестиций обрекли бы советскую экономику на затухание роста и стагнацию.

Кроме того, важная особенность сталинской индустриализации заключалась в том, что она не привела к повышению уровня жизни. Хотя подушевой ВВП рос на 4% в год и к 1940 г. превосходил уровень 1928 г. в 1,5 раза, рост потребления был незначительным (а в 1932-33 гг. случился голод, вызвавший многомиллионную смертность*). Конечно, потребителям стали доступны новые промышленные товары (хотя качество в среднем упало), а социальные расходы выросли (хотя и оставались по современным меркам незначительными). Но, с другой стороны, калорийность питания в конце 30-х по сравнению с поздним НЭПом уменьшилась приблизительно на 10%, а само питание сильно ухудшилось в качественном отношении (катастрофа в животноводстве, вызванная коллективизацией, привела к снижению производства молока и мяса). Про другие стороны "обычной" советской жизни - драконовское трудовое законодательство, постоянные перебои со снабжением, репрессии - не стоит и упоминать, они и так слишком хорошо известны. Так что стоит ли сегодня воспроизводить такую модель - вопрос риторический.

* Пользуясь случаем, дам ссылку на новое исследование Markevich, Naumenko, and Quan (2021), где показывается, что в 1932-3 гг. в СССР вообще не было дефицита продовольствия, а причины голода лежали в чисто политической плоскости.

Число читателей уже перевалило за три тысячи (большое спасибо всем подписавшимся), и, как принято в таких случаях, сделаю небольшую подборку исторических и экономических каналов, которые сам читаю и другим советую.

https://www.tg-me.com/econ_papers - Новинки экономической литературы.

https://www.tg-me.com/moneyandpolarfox - Экономические новости и аналитика от Дмитрия Прокофьева.

https://www.tg-me.com/dronopedia - Подкаст "Закат империи": Россия к конце XIX - начале XX вв. Вот несколько выпусков по экономической тематике: винная монополия, девелоперский бизнес, банки, кредит и ценные бумаги в дореволюционной России.

https://www.tg-me.com/potio_arabica - Авторский канал историка дореволюционной школы Алексея Любжина.

https://www.tg-me.com/stahlhelm18 - "Стальной шлем". Отличный исторический канал о межвоенной Европе.

https://www.tg-me.com/crime1920s - Казалось бы, просто вырезки из советской прессы 20-х гг., но сколько любопытного можно в них найти.

https://www.tg-me.com/petropolis - Дореволюционный Петербург...

https://www.tg-me.com/sovietleningrad - ...и советский Ленинград.

https://www.tg-me.com/krepostnye - История крепостного права в России.

https://www.tg-me.com/whiteshirts_turkestan - Русский Туркестан.

https://www.tg-me.com/belaruskipioner - Советская Белоруссия 20-30-х гг.

https://www.tg-me.com/stalagnull - История Гражданской войны в России, довоенный СССР, нацистская Германия.

«За последнее время многими земствами и отдельными административными лицами возбужден вопрос о порке хулиганов. Если этот "порольный" закон осуществится (в чем вряд-ли можно сомневаться), то не мешало бы подвести под него и так называемых "шоферов". Это ведь те же хулиганы, только избравшие более спокойную и благую часть: хулиганить не на своих на двоих, а — сидя в удобном экипаже, да еще получая за свое хулиганство солидное ежемесячное вознаграждение. Наложение на безобразящих шоферов штрафов, хотя бы и значительных, совершенно не достигает цели, ибо штрафные деньги за них уплачивают их хозяева, не желающие лишать себя, даже и на короткое время, услуг автомобиля. Порка — единственное средство обуздать эти отребья человечества, от которых мирным людям за последнее время не стало ни прохода, ни проезда» («Земщина», 9 января 1913 г.).

В самом деле, почему? Подозрительно.

Первомайской ночью 1933 г. чекисты с помощником начальника раймилиции ст. Тайга много часов наблюдали за подозрительным сборищем в доме машиниста Полицкого, семейство которого увлечённо играло в лото. Под утро они не выдержали и ринулись штурмовать дом: один выбил раму, влез в окно, выпалил в потолок и заорал: «Ложись!», другой ворвался в дверь. Как писал в ОГПУ и крайком секретарь райкома Чугунов, «конечно, всё перерыли, перепугали старых и малых, всех 8 чел. арестовали» и освободили только на следующий день. Проигнорировав вызов на бюро райкома, чекисты затем упрямо повторяли: «А зачем они собираются в квартире и трезвые сидят всю ночь?»

Эмиграция из западноевропейских стран во время первой глобализации, 1850-1913 гг. G - число эмигрантов на 1000 чел., N - то же, но с учетом вернувшихся. Впечатляют показатели Италии в начале XX в. В 1913 г. Италию покинуло почти 900 тыс. чел., около 2.5% населения - цифра, невероятная для развитой страны сегодня (хотя тогдашнюю Италию развитой страной, конечно, назвать сложно).

О масштабах дезертирства из Красной армии во время Гражданской войны. В одном из старых постов я приводил количество пойманных дезертиров - 2.846 тыс. чел. за неполные два года (с января 1919 по июнь 1920). Много это или мало? Не так давно на глаза попалась другая цифра: всего в 1918-20 гг. в Красную армию было призвано 6.333 тыс. чел. (с. 42)*. Известно, что пойманных дезертиров обычно просто отправляли назад на фронт, никак не наказывая (подробности можно почитать в первой залинкованной книжке). Даже если дело и доходило до трибунала, то многие приговоры выносились условно (помните условную каторгу на 15 лет в "Собачьем сердце"? А в Гражданскую был еще и условный расстрел). И если было призвано хотя бы 70% бывших дезертиров, то их доля составит почти треть от общего числа красноармейцев. Реальная цифра, скорее всего, еще выше - около 40-45%.

Конечно, не все из тех, кого в Гражданскую войну называли дезертирами, были ими на самом деле. В число дезертиров включали и уклонившихся от призыва (их было 75% или около 2.100 тыс. чел.). Кто-то из них в суматохе войны попал в списки дезертиров по ошибке, не успев явиться в военкомат, кто-то вообще не знал о начале призыва. Тем не менее, это важный факт: из каждых десяти три-четыре красноармейца в свое время проголосовали против войны ногами. Отсюда и низкая боеспособность красных войск (правда, и воевали они большей частью ровно с такими же призывными армиями). Кроме того, именно широко распространенное дезертирство породило "зеленое" движение, охватившее в 1919-20 гг. почти все губернии Советской России. Для того времени "зеленый" и "дезертир" - это синонимы.

Огромное количество уклонившихся от призыва - явный признак административной слабости советского государства, и неудивительно, что боролись с дезертирством, широко применяя коллективную ответственность. В июне 1919 г. власти разрешили конфисковывать у семей дезертиров земельные наделы и другое имущество и передавать его семьям "честных красноармейцев", а за укрывательство штрафовать целые селения и даже волости поголовно. Угроза такого наказания оказалась более пугающей, чем угроза расстрела: если самого дезертира еще надо найти, то отобрать у его семьи зерно или корову власти могли хоть завтра. Неудивительно, что больше половины зарегистрированных дезертиров сдались добровольно. Борьба с дезертирством в 1919-20 гг. была более легкой версией борьбы с крестьянским повстанчеством в 1920-1 гг.: те же коллективные наказания, только теперь, чтобы выкурить повстанцев из леса, вместо штрафов и конфискаций чаще применяли заложничество.


* 6.708 тыс. чел. (общее число привлеченных в РККА) минус 375 тыс. чел. (численность РККА на 1 июля 1918 г., т.е. до начала общенациональных призывов).

У историка Б.Н. Миронова интересный рассказ о дореволюционном суде присяжных. Сделал небольшой конспект:

- Хотя в компетенцию присяжных попадало 20% статей тогдашнего уголовного кодекса, они рассматривали почти 76% всех уголовных дел. Решение присяжных было окончательным и могло быть обжаловано только в кассационном порядке.

- Сословных ограничений для присяжных не было, но имущественный ценз был высоким. Однако две трети присяжных составляли крестьяне, но не простые, а старосты и волостные старшины (на них ценз не распространялся). Суммарно крестьяне и мещане составляли три четверти присяжных. Представители привилегированных сословий и просто состоятельные люди манкировали обременительными обязанностями присяжных.

- В 1873-8 гг. присяжные оправдали 36% обвиняемых, в то время как коронные суды - 27%. По статистике, присяжные более снисходительно, чем коронные суды, относились к политическим, служебным преступлениям и преступлениям против порядка управления (сопротивление властям, нарушение паспортного режима, оскорбление полицейских и т.д.), а также к мелким кражам; зато строже наказывали за крупные кражи, убийства, грабежи и религиозные преступления. Процент оправдательных приговоров на первой, четвертой и последней неделях Великого поста увеличивался; обвиняемые мечтали, чтобы их дело рассматривалось в пост или накануне большого православного праздника, потому что тогда шанс оправдания был выше всего.

- Властям не нравилась снисходительность присяжных к преступникам, особенно из чиновников, а также к революционерам. При этом продавить нужное решение было сложно. В 1874 г. присяжные осудили за подлог игуменью Митрофанию (в миру баронессу Розен, любимицу императрицы), а в 1885 г. оправдали участников знаменитой Морозовской стачки. Самое громкое дело такого рода - это оправдание в 1878 г. Веры Засулич после покушения на Ф. Трепова.

- Власти постепенно сужали компетенцию суда присяжных. У них отняли должностные и государственные преступления (последние стали рассматриваться особыми судами, причем наиболее опасные преступления отдавали военным судам, чаще других приговаривавшим к смертной казни). Был введен ценз грамотности (до этого около половины присяжных было неграмотными) и повышен имущественный ценз. Но в 1897 г. присяжные все равно оправдали 30% обвиняемых.

- При этом независимый суд присяжных в России уживался с правом властей учинять всевозможные пакости во внесудебном порядке. Самым жестоким административным наказанием была ссылка на срок от года до пяти лет по решению Особого совещания при МВД. Она могла применяться в т.ч. и к лицам, оправданным судом присяжных.

(Миронов Б.Н. Российская империя: от традиции к модерну. Т. 3. СПб., 2015.)

Ув. Дмитрий Прокофьев рекомендует недавнее исследование о том, как низкий IQ мешает людям правильно реагировать на монетарные и фискальные стимулы, которые создает правительство - люди просто не понимают, чего от них хотят (само исследование и его краткое изложение). Меня это, правда, навело на другие мысли, далекие от кредитно-фискальной политики. Историкам часто приходится смотреть на людей, чью деятельность они изучают, чужими глазами (например, о жизни и быте российских крестьян конца XIX - начала XX вв., чьей историей я занимаюсь, гораздо чаще писали не сами крестьяне, а их современники, образованные горожане - разумеется, обильно снабжая все написанное собственными интерпретациями). И иногда возникает проблема: трудно понять, почему люди ведут себя именно таким образом (например, сохраняют или отвергают тот или иной социальный институт или хозяйственную практику, почему бунтуют и т.д.) - только ли из-за того, что они нерациональны и не понимают потенциальной выгоды от появления нового или ущерба от сохранения старого? Или, может быть, это современный исследователь (конечно же, умный и рациональный), сам не понимает, как в реальности работал тот или иной институт, и не видит их настоящей пользы? Общего ответа нет, в каждом случае надо разбираться отдельно.

"В Мелитополе на городской площади около собора Каретников, Осипенко и Емельяненко были расстреляны ротой московских курсантов из дивизии т. Павлова. Как мне передавали, особенно т. Шитов, расстрел был обставлен очень торжественно. Сначала был зачитан приказ с благодарностью махновцам за борьбу против белых (причём курсанты отдали честь, держа винтовки «на кра-ул!»), а потом — за выступление против Советов — именем РСФСР, расстрелять (причём винтовки были уже к ноге).

Каретников сказал: «Товарищи! За что вы нас расстреливаете? Виноваты не мы, а революция...» Однако командир роты сказал: «Нечего даром тратить своё время и отнимать время у других. Мы не пойдём просить об отмене приговора, а будем его исполнять. Поэтому поворачивайтесь кругом, чтобы мы вас расстреляли». Осипенко и Емельяненко повернулись, а Каретников нет. Они были расстреляны. Остальных махновцев судили и расстреляли около половины."

Эпизод с объявлением благодарности, вероятно, придуман (хотя в Гражданскую войну чего только не бывало).

Население ФРГ и ГДР с 1950 года. Видно, что на Западе население растет, а на Востоке - уменьшается: хотя естественный прирост там был положительным, эмиграция съедала его полностью. Поэтому пресечь бегство на Запад для властей ГДР было не столько делом престижа, сколько насущной необходимостью, в первую очередь, экономической. Уже в начале 60-х Ульбрихт предлагал присылать из СССР людей, чтобы восполнить недостаток рабочей силы, однако Хрущев, у которого тут же возникли неприятные ассоциации с остарбайтерами времен последней войны, эмоционально отказал ("наши рабочие не станут у вас нужники чистить"). Поэтому жестокие меры по пресечению миграции властями ГДР вполне объяснимы, хотя, разумеется, это их ничуть не оправдывает.

Не думал, что немецкий язык в позднесоветское время был настолько популярен - учили в каждой третьей школе, причем чаще всего учили в Казахстане (понятно) и почему-то в Грузии.

Кстати, небольшой тест на сообразительность (и некоторые познания в лингвистике): попробуйте догадаться, в какой союзной республике (одной-единственной) французский язык был популярней английского с немецким и почему.

Буду потихоньку пересказывать самое интересное из последнего обзора литературы по российской экономической истории (Zhuravskaya, Guriev and Markevich, 2021).

Обычно считается, что меры по повышению рождаемости, которые предпринимает государство, в лучшем случае имеют краткосрочный эффект. Однако позднесоветская демографическая политика, по-видимому, была более успешной (Malkova 2018). Впервые с резким падением рождаемости советское государство столкнулось еще в 30-е годы. Разумеется, снижение рождаемости при росте доли городского населения и включении женщин в рынок труда - процесс естественный, однако в СССР он пошел слишком уж быстро. Как легко догадаться, это было спровоцировано сталинской политикой "большого скачка" и вызванным ею снижением уровня жизни. Война еще более усугубила ситуацию. Проблему с рождаемостью* сталинское руководство начало решать в своем фирменном стиле: в 1936 г. были запрещены аборты, а в 1941 г. - введен налог на холостых, бездетных и "малодетных" (он просуществовал до распада СССР**).

Конечно, несправедливо было бы сводить всю тогдашнюю демографическую политику к запретам и наказаниям. Несколько полезных вещей все же было сделано. Во-первых, отпуск по беременности и родам, законодательно установленный в фабрично-заводской промышленности еще в 1912 г. (и задумывавшийся отнюдь не как пронаталистская мера), был распространен на колхозниц - большую часть женщин страны. Отпуск составлял 60 дней (против 84 дней для женщин-служащих и 112 дней для работниц). Однако он оплачивался трудоднями, да и то в половинном размере, то есть де факто не оплачивался никак. Во-вторых, появились небольшие пособия для одиноких (с 1944 г.) и многодетных*** матерей (с 1936 г.).

В 1955 г. аборты вновь были легализованы, однако в целом сформировавшаяся при Сталине система поддержки материнства изменилась мало. Пособия были копеечными: так, выплата для малообеспеченных семей, введенная в 1974 г., составляла всего 12 руб. в месяц, а выплата для многодетных семей - только 4 руб. (Правда, с каждым последующим рождением она повышалась и к одиннадцатому ребенку доходила до 15 руб.****). Матери имели право взять неоплачиваемый годовой отпуск по уходу за ребенком. Усугубляла положение нехватка мест в детских садах, приводившая к росту абортов (с 1955 по 1965 гг. их число в СССР увеличилось c 2.2 до 6.8 млн в год).

В РСФСР к концу 1960-х годов число рождений на одну женщину упало до двух. Грядущие демографические проблемы беспокоили советское руководство все сильнее, и в 1981 г. оно решилось на серьезную реформу. Для работающих и учащихся женщин в дополнение к полностью оплачиваемому отпуску по беременности и родам вводился частично оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком до достижения им годовалового возраста, а также неоплачивамый отпуск - до полутора лет. Ежемесячная выплата была фиксированной и составляла 35 руб. в месяц (чуть более четверти средней зарплаты), а для Сибири, Дальнего Востока и европейского Севера - 50 руб. Для матерей с тяжело больными детьми заработная плата сохранялась полностью. Кроме того, были установлены единовременные выплаты в 50 руб. после рождения первого ребенка и 100 - за второго и третьего. Предприятия обязывались обеспечивать женщинам с детьми до 14-ти лет гибкий график. В 1989 г. частично оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком увеличился до полутора лет, а неоплачиваемый - до трех

Эффект этих мер оказался устойчивым, однако небольшим. В первый год действия программы рождаемость выросла приблизительно на 8%. Обратить вспять долгосрочную тенденцию к снижению рождаемости семейная политика 80-х гг. не могла (это невозможно), но немного замедлить ее удалось (что тоже успех). И разумеется, рост социальной поддержки уязвимых групп населения был и сам по себе важен.

* Во много надуманную: в 1939 г. на одну женщину все еще приходилось 4.7 рождения (против 6.7 в 1927 г.). В этой ситуации уместнее было бы сосредоточить усилия на борьбе с младенческой смертностью, которая к концу 30-х составляла 21-22% (данные по РСФСР).

** Налог с "малодетных" перестал взиматься в 1957 г. "Малодетными" считались семьи менее чем с тремя детьми.

*** До 1944 г. многодетными считались семьи с семью и более детьми, после - с тремя.

**** Средняя зарплата в 1970 г. составляла 120 руб.

Вспомнилась одна история. В конце XIX в. в Петербурге тихо-мирно доживала свой век старейшая общественная организация России - Вольное экономическое общество. Никакого особого интереса скучные обсуждения, которые вели там между собой почтенные экономисты и публицисты, у общественности не вызывали. Внезапно в середине 90-х гг. ситуация резко меняется: ВЭО вдруг становится рупором оппозиционной общественности. Что случилось? Дело в том, что, как оказалось, в общество было относительно просто вступить. Дальше закономерно произошел "рейдерский захват" ВЭО оппозицией (ниже длинная цитата из мемуаров известного кадета В.А. Оболенского, кои всячески рекомендую к прочтению):

"По уставу, новые члены выбирались на общих собраниях и притом должны были быть рекомендованы двумя старыми членами и обладать некоторым цензом - принадлежать либо к практическим деятелям в экономической, финансовой и сельскохозяйственной областях, либо иметь в тех же областях научные труды. Я лично, как редактор (хотя и младший) отдела сельскохозяйственной статистики, таким цензом обладал, но многие из молодых людей, "завоевывавших" вместе со мной Вольное экономическое общество, мало подходили под указанные в уставе правила. Но мы их толковали весьма распространительно: землевладелец, никогда своей земли не видавший, превращался в сельского хозяина, публицист - в экономиста и т. д.

Старые члены почтенного общества не особенно вникали в эти мелочи и, т. к. по традициям общества было принято забаллотировать лишь лиц с заведомо запятнанной репутацией,они спокойно избирали в члены всех этих им неведомых молодых людей, по 10-12 в каждом заседании, лишь удивляясь внезапному интересу, который появился
к их научному обществу в кругах петербургской интеллигенции. А когда они поняли наш маневр и повели борьбу против "вторжения улицы" - было уже поздно: мы, вновь избранные члены, являлись на общие собрания сплоченной группой и все-таки проводили "наших" большинством голосов. Наконец, когда мы почувствовали себя в силах, мы свергли старого президента общества гр. Бобринского и избрали на его место известного либерального земского деятеля гр. П. А. Гейдена, введя также "своих людей" в председатели отделений и в совет. И сразу изменился характер заседаний общества: прежде их посещало 20-30 членов и 2-3 гостя, интересовавшихся предметом заседания. Теперь число членов возросло в 2-3 раза, а публика густой толпой заполняла все свободные места в зале, громоздилась на хорах и даже теснилась в прихожей. Изменились и темы докладов. Они затрагивали самые животрепещущие вопросы государственной и экономической жизни".

Успех, правда, был кратким: публичные выступления в ВЭО запретили. Но побороть зловредную "политику" оказалось невозможно: она просто переходила в другие доступные легальные сферы: бизнес, образование, науку, филантропию. Бунин писал в "Окаянных днях": "Даже знаменитая “помощь голодающим” происходила у нас как-то литературно, только из жажды лишний раз лягнуть правительство, подвести под него лишний подкоп". Все так, и иначе и быть не могло (в скобках заметим, что и ВК Помгол в 1921 г. создавался с той же целью - создать политическое под видом неполитического, что советская власть моментально поняла и инициативу прикрыла). В итоге к 1905 г. перемен требовали не только оппозиционные земства, университеты, толстые журналы, но и союзы маслоделов, общества приказчиков и акушерок и т.д. Перемены, как известно, случились.

«Пермь надо сделать русской, а тут есть много татар, евреев» - как вы думаете, кто бы мог так сказать? Какой-нибудь черносотенец или современный ультраправый? А вот и нет, это начальник Пермского горотдела УНКВД по Свердловской области Левоцкий (а сказано это было в 1938 г., так что методы представить несложно).