Говорили с Ри о том, что как бы круто (скорее в смысле резко, чем в смысле здорово, но это как посмотреть) не менялась наша жизнь, наши интересы, наши адреса, наш круг друзей, — что-то самое важное остается навсегда, не проходит, не перестает. Мы уже почти ничем не похожи на двух школьниц, писавших друг другу стихи на тетрадных листках в кафе «Билингва» десять лет назад (и слава богу), но мы все равно вместе, и все равно любим одни и те же вещи.
Последнее для меня важнее, чем могло бы показаться; я как-то прочла, что поэты из академии Фичино любили друг друга «в боге и в Платоне», и до сих пор считаю это идеальным определением дружбы: «...они любят друг друга в боге и в Платоне, потому что, чтобы действительно любить друг друга, нужно поклоняться богу, так что в каждом случае дружбы мы находим трех лиц». Ну, то есть. Недостаточно любить друг друга, нужно еще и любить вместе что-то большее, чем каждый из вас, — и это не умаляет любви двоих друг к другу, а, напротив, бесконечно ее умножает. Занимательная арифметика для гуманитариев. Кон сухо называет это «общностью эстетических переживаний». Я думаю, что стоять лицом к лицу и пялиться друг на друга, конечно, неплохо; стоять спиной к спине и воевать против всего мира тоже, — но лучше всего, лучше всего сидеть бок о бок на берегу реки и вместе смотреть в отражение на водной глади (и на стрекоз, и на рыб, и на цветы кувшинок, и на проплывающие трупы врагов). Платон, конечно, ни при чем, потому что твоей рекой может стать что угодно.
Нахожу какое-то извращенное наслаждение в том, чтобы раз за разом осознавать одни и те же избитые истины. Дружба штука изумительная и громадная, время — это круглый круг, любовь не перестает, Россия — наше отечество, смерть неизбежна (ну и хуй с ней).
Последнее для меня важнее, чем могло бы показаться; я как-то прочла, что поэты из академии Фичино любили друг друга «в боге и в Платоне», и до сих пор считаю это идеальным определением дружбы: «...они любят друг друга в боге и в Платоне, потому что, чтобы действительно любить друг друга, нужно поклоняться богу, так что в каждом случае дружбы мы находим трех лиц». Ну, то есть. Недостаточно любить друг друга, нужно еще и любить вместе что-то большее, чем каждый из вас, — и это не умаляет любви двоих друг к другу, а, напротив, бесконечно ее умножает. Занимательная арифметика для гуманитариев. Кон сухо называет это «общностью эстетических переживаний». Я думаю, что стоять лицом к лицу и пялиться друг на друга, конечно, неплохо; стоять спиной к спине и воевать против всего мира тоже, — но лучше всего, лучше всего сидеть бок о бок на берегу реки и вместе смотреть в отражение на водной глади (и на стрекоз, и на рыб, и на цветы кувшинок, и на проплывающие трупы врагов). Платон, конечно, ни при чем, потому что твоей рекой может стать что угодно.
Нахожу какое-то извращенное наслаждение в том, чтобы раз за разом осознавать одни и те же избитые истины. Дружба штука изумительная и громадная, время — это круглый круг, любовь не перестает, Россия — наше отечество, смерть неизбежна (ну и хуй с ней).
Ходила сейчас на встречу с board of governors чуваков, которые спонсируют образовательные программы вроде той, на которой я была в прошлом году; нас было четверо — я, еще одна выпускница, и двое нынешних участников. Нас заранее предупредили, что надо будет рассказать про свой бэкграунд, про то, как ты выбирал программу, про то, как тебе было на программе, про то, какие у тебя дальнейшие планы — в формате speed dating, то есть каждые 4 минуты переходя от стола к столу и рассказывая каждому из спонсоров разные части своей истории. НО КОГДА МЫ ПРИШЛИ ТУДА, ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ЭТО ПРОИСХОДИТ НЕ ОДИН НА ОДИН, А ОДИН НА ДЕСЯТЬ. ОДИН ТЫ В КРУГУ ИЗ ДЕСЯТИ ЧЛЕНОВ BOARD OF GOVERNORS. No pun intended, но под конец очень хотелось сказать организатору, что такой формат должен называться не speed dating, a speed gang bang
Когда-то давно, правда очень давно, лет десять назад, мы с Ри написали фанфик по гарри поттеру, порнографический и совершенно ужасный, выложили его на хогвартс.нет и забыли. Через несколько лет хогвартс.нет упал, куча текстов пропала, авторам было предложено их восстановить, но мы подумали: мы что, ебанутые? и восстанавливать ничего не стали. Еще несколько лет спустя мы решили перечитать свой самый первый текст, загуглили какую-то цитату, которую смогли вспомнить, и нашли его где бы вы думали? на сайте эротических рассказов СТУЛЬЧИК.НЕТ. У него там даже был вполне неплохой рейтинг. Мы посмеялись и забыли, и вот сейчас, в 2018 году, мне пишет дорогая Н. с осторожным вопросом: не выкладывали ли мы случайно свой древний как говно мамонта фанфик на фикбук? Я ей отвечаю: конечно, нет, мы что, ебанутые? (серьезно, ребята, это ОЧЕНЬ плохой текст). И она скидывает мне ссылку на фикбук… где лежит этот фанфик. Под чужим именем, выложенный не так давно — наш текст, слово в слово, только длинные тире кто-то потрудился расставить.
(я-то думала, что не смогу смеяться сильнее, когда месяц назад нашла в чужом фанфике, который читаю в онгоинге, шутку, спизженную из своего твиттера. Но нет, бывают открытия и чудеснее!)
В общем, понимаете, это как если к тебе домой забрались воры, не тронули новенькую плейстейшен, не тронули макбук и плазменную панель, но зачем-то спиздили чашку с остатками чая, которую ты месяц не мог донести до раковины, потому что в ней не просто зародилась новая жизнь — ее уже вполне можно было использовать как биологическое оружие.
Причем ведь у нас были вполне неплохие фандомные тексты, к тому же большая их часть выложена анонимно, кради — не хочу! Например, по авенджерам мы как-то написали стихотворение со свадьбой и расчлененкой. Что может быть лучше расчлененки в стихах? Или вот была у нас фудпорн-пьеса в двух действиях, тоже по мстителям. До сих пор считаю, что это наш лучший текст. Но нет, кто-то решил спиздить и выложить под своим именем самый ужасный фанфик, который мы когда-либо писали!
На самом деле я даже чувствую по этому поводу некоторое облегчение. Как будто тот факт, что какая-то девочка взяла и выложила под своим именем наш старый плохой текст, освобождает нас от ответственности за всю тавтологию, все анатомические погрешности и избыточно длинные деепричастные обороты, которыми он пестрит.
В конце концов, как писал Борхес, — само собой разумеется, что все произведения — произведения одного автора, вневременного и анонимного.
(ну то есть если тот ужасный фанфик по гарри поттеру написал вневременной и анонимный автор, то ему пусть и будет за него стыдно, а нам не будет).
(я-то думала, что не смогу смеяться сильнее, когда месяц назад нашла в чужом фанфике, который читаю в онгоинге, шутку, спизженную из своего твиттера. Но нет, бывают открытия и чудеснее!)
В общем, понимаете, это как если к тебе домой забрались воры, не тронули новенькую плейстейшен, не тронули макбук и плазменную панель, но зачем-то спиздили чашку с остатками чая, которую ты месяц не мог донести до раковины, потому что в ней не просто зародилась новая жизнь — ее уже вполне можно было использовать как биологическое оружие.
Причем ведь у нас были вполне неплохие фандомные тексты, к тому же большая их часть выложена анонимно, кради — не хочу! Например, по авенджерам мы как-то написали стихотворение со свадьбой и расчлененкой. Что может быть лучше расчлененки в стихах? Или вот была у нас фудпорн-пьеса в двух действиях, тоже по мстителям. До сих пор считаю, что это наш лучший текст. Но нет, кто-то решил спиздить и выложить под своим именем самый ужасный фанфик, который мы когда-либо писали!
На самом деле я даже чувствую по этому поводу некоторое облегчение. Как будто тот факт, что какая-то девочка взяла и выложила под своим именем наш старый плохой текст, освобождает нас от ответственности за всю тавтологию, все анатомические погрешности и избыточно длинные деепричастные обороты, которыми он пестрит.
В конце концов, как писал Борхес, — само собой разумеется, что все произведения — произведения одного автора, вневременного и анонимного.
(ну то есть если тот ужасный фанфик по гарри поттеру написал вневременной и анонимный автор, то ему пусть и будет за него стыдно, а нам не будет).
"Kim (2007) traced the increasing occurrence and the changing nature of the word ‘love’ in Korea. He reported that in old Korea the word ‘sarang’ (love) was not so popular. Because of Confucianism, public usage of the word was controlled, and there was basically no talk of love among young people. In traditional poetry ‘sarang’ was used only 0.02% per 1,000 words, and only as affection for ordinary days or for the king. In the 1960s, 7 out of 20 dramas used ‘sarang’ but still without the object ‘I love you’. In the 1980s the usage of ‘sarang’ increased four times and included the objective form. This was due to the increase in the standard of living and westernization."
C. Bruce Lawrence (2010) The Verbal Art of Borrowing: Analysis of English Borrowing in Korean Pop Songs, Asian Englishes, 13:2
C. Bruce Lawrence (2010) The Verbal Art of Borrowing: Analysis of English Borrowing in Korean Pop Songs, Asian Englishes, 13:2
Недавно, вернувшись из чудесного путешествия на природе, я отправилась в душ, чтобы смыть грязь и запах костра, и почувствовала себя девушкой из рекламы вит, потому что одну ногу я побрила обычным станком… ладно, тут сравнение заканчивается, потому что вторую я не побрила вообще, поскольку обнаружила на первой КЛЕЩА. Моего самообладания хватило на то, чтобы смыть с волос кондиционер, но после этого-то я выскочила из душа в одном полотенце, чтобы поскорее рассказать всем, что я скоро умру.
Клеща из моей ноги мы вытащили, следуя советам из интернета, с помощью пинцета и масла, — и положили в стопку с остатками масла. В это время из душа в одном полотенце выскочила Оля, которая, как и я, обнаружила, что она там не одна. Тут уже запаниковали все; мы начали осматривать друг друга и обнаружили еще двух клещей — на Гае и ни одного — на Роме. Последнее было особенно удивительно, потому что сутки мы путешествовали вчетвером: в одной машине, в одной палатке, нигде особо не разлучаясь.
Рома, надо сказать, изначально был у меня записан в списке контактов как «Рома», но, послушав несколько дней подряд его кулстори, я переименовала его в «ебарь-террорист» (не спрашивайте); посреди путешествия он общим решением был переименован в crop shitter (не спрашивайте), а с того памятного вечера Рома записан у меня в телефоне как ТРОЯНСКИЙ КОНЬ, потому что если покусавшие нас клещи выползли не из него — ну я не знаю, как еще объяснить их избирательность.
Рома, впрочем, сам не мог поверить в свою удачу, — трижды попросил каждого из нас его полностью осмотреть, потом сказал, что никому не доверяет, и пойдет посмотрит на свои яйца сам; maybe he’s hypochondriac, too, мягко сказал Гай. Maybe he just likes looking at his balls, ответила я.
Не хочу, чтобы вы составили неверное впечатление о Роме, потому что хотя у землевладельцев северного Израиля могут быть к нему претензии (или, наоборот, благодарности, не знаю), — все, за что он ни берется, он делает отлично. Печет пироги, сооружает барные стойки, поет, крутит косяки, танцует в трусах и халате посреди одной из самых хипстерских улиц города, — и еще, как выяснилось, вытаскивает клещей. Олин тоже закончил свои дни в рюмке с маслом, так что мы с ней взяли эти рюмки, взяли Гая с его двумя клещами (один из них был за ухом, так что мы решили оставить это профессионалам) и отправились к врачу.
Вообще не знаю, как Оля и Гай, а я успела мысленно написать и трижды переписать завещание и (слава богу, тоже мысленно) попрощаться со всеми друзьями и родными, прежде чем узнала, что энцефалитных клещей в Израиле нет. Не думала, что когда-нибудь смогу обрадоваться тому, что в Израиле чего-то опять нет, но смотри-ка!
…И, собственно, к чему я рассказываю всю эту длинную историю с множеством отступлений: выйдя от врача, избавившийся от клещей Гай предложил завернуть в бар и взять по шоту, на что мы с Олей ответили СПАСИБО У НАС ЕСТЬ, продемонстрировав ему свои рюмки. Причем not just an ordinary shot — a bug shot!
Так вот, если за фамилией Батильды Багшот не стоит такая же или похожая история — я разочаруюсь в книжках про Гарри Поттера
(ладно, не разочаруюсь, если это намек на то, что to make October ale, bugs you must have falling into it and all other matters of great uncleanliness or the flavor you will miss).
NOTHING BUT STINK BUGS. CAN YOU IMAGINE THAT? AND THEY HAD US SCARED!
Клеща из моей ноги мы вытащили, следуя советам из интернета, с помощью пинцета и масла, — и положили в стопку с остатками масла. В это время из душа в одном полотенце выскочила Оля, которая, как и я, обнаружила, что она там не одна. Тут уже запаниковали все; мы начали осматривать друг друга и обнаружили еще двух клещей — на Гае и ни одного — на Роме. Последнее было особенно удивительно, потому что сутки мы путешествовали вчетвером: в одной машине, в одной палатке, нигде особо не разлучаясь.
Рома, надо сказать, изначально был у меня записан в списке контактов как «Рома», но, послушав несколько дней подряд его кулстори, я переименовала его в «ебарь-террорист» (не спрашивайте); посреди путешествия он общим решением был переименован в crop shitter (не спрашивайте), а с того памятного вечера Рома записан у меня в телефоне как ТРОЯНСКИЙ КОНЬ, потому что если покусавшие нас клещи выползли не из него — ну я не знаю, как еще объяснить их избирательность.
Рома, впрочем, сам не мог поверить в свою удачу, — трижды попросил каждого из нас его полностью осмотреть, потом сказал, что никому не доверяет, и пойдет посмотрит на свои яйца сам; maybe he’s hypochondriac, too, мягко сказал Гай. Maybe he just likes looking at his balls, ответила я.
Не хочу, чтобы вы составили неверное впечатление о Роме, потому что хотя у землевладельцев северного Израиля могут быть к нему претензии (или, наоборот, благодарности, не знаю), — все, за что он ни берется, он делает отлично. Печет пироги, сооружает барные стойки, поет, крутит косяки, танцует в трусах и халате посреди одной из самых хипстерских улиц города, — и еще, как выяснилось, вытаскивает клещей. Олин тоже закончил свои дни в рюмке с маслом, так что мы с ней взяли эти рюмки, взяли Гая с его двумя клещами (один из них был за ухом, так что мы решили оставить это профессионалам) и отправились к врачу.
Вообще не знаю, как Оля и Гай, а я успела мысленно написать и трижды переписать завещание и (слава богу, тоже мысленно) попрощаться со всеми друзьями и родными, прежде чем узнала, что энцефалитных клещей в Израиле нет. Не думала, что когда-нибудь смогу обрадоваться тому, что в Израиле чего-то опять нет, но смотри-ка!
…И, собственно, к чему я рассказываю всю эту длинную историю с множеством отступлений: выйдя от врача, избавившийся от клещей Гай предложил завернуть в бар и взять по шоту, на что мы с Олей ответили СПАСИБО У НАС ЕСТЬ, продемонстрировав ему свои рюмки. Причем not just an ordinary shot — a bug shot!
Так вот, если за фамилией Батильды Багшот не стоит такая же или похожая история — я разочаруюсь в книжках про Гарри Поттера
(ладно, не разочаруюсь, если это намек на то, что to make October ale, bugs you must have falling into it and all other matters of great uncleanliness or the flavor you will miss).
NOTHING BUT STINK BUGS. CAN YOU IMAGINE THAT? AND THEY HAD US SCARED!
сформулировала наконец вещи, о которых думала всю зиму (я не очень быстрая), то есть, в общем, написала о том, как я перестала бояться и полюбила осмыслять Замая
http://telegra.ph/Pro-Holokost-iskusstvo-i-russkij-rehp-04-07
http://telegra.ph/Pro-Holokost-iskusstvo-i-russkij-rehp-04-07
Telegraph
Про Холокост, искусство и русский рэп
Начала писать этот текст, когда читала статью про попытки вырезать или заменить на что-нибудь все 213 случаев употребления слова nigger в изданиях «Гекльберри Финна» для американских школьников, чтобы не подвергать бедняжек пагубному воздействию hate speech.…
ну и про поэзию немного
http://telegra.ph/we-did-it-04-07
http://telegra.ph/we-did-it-04-07
Telegraph
we did it
Наткнулась тут на чудесное стихотворение, перечитала несколько раз, и все в нем здорово: лаконичность, накал, нарратив. Если читать вслух и делать паузы в правильных местах, получается особенно пронзительно. Прямо чувствуешь, что стоит за этим какая-то история.…
Помню, мы как-то хотели уточнить в одном треке пару слов, которые не могли разобрать на слух, и в результате случайно открыли для себя чудесный мир misheard lyrics русского репа. После чего еще полдня сидели, читали слова на сайтах со словами и хохотали до слез, потому что оказалось, что те, кто их там публикует, понимают еще меньше, чем мы (но постить в интернете записанные на слух тексты им это не мешает).
С тех пор в том треке, с которого все и началось, у меня есть две любимых строчки. Первая — это «мы представляем Питер, как ампиры — барокко» (знаете, как в WoD есть дампиры — потомки вампиров и людей, так вполне могут быть и ампиры! потомки вампиров и электрических стульев! или потомки вампиров и амфибий! или вампиры на амфетаминах!); а вторая звучит так: «это крысиная гонка, ведь, ожидая лес, мы все сидим на иголках». И вот это, я считаю, абсолютно, надчеловечески гениально. Нет, серьезно. Превратить метафору про наркоту в изящную отсылку к Макбету, заменив всего одну букву
С тех пор в том треке, с которого все и началось, у меня есть две любимых строчки. Первая — это «мы представляем Питер, как ампиры — барокко» (знаете, как в WoD есть дампиры — потомки вампиров и людей, так вполне могут быть и ампиры! потомки вампиров и электрических стульев! или потомки вампиров и амфибий! или вампиры на амфетаминах!); а вторая звучит так: «это крысиная гонка, ведь, ожидая лес, мы все сидим на иголках». И вот это, я считаю, абсолютно, надчеловечески гениально. Нет, серьезно. Превратить метафору про наркоту в изящную отсылку к Макбету, заменив всего одну букву
Пожилая преподавательница факультета английского, которой я помогала провести экзамен, в перерыве между двумя студентками повернулась ко мне и сказала: ну, Мария, давайте наконец познакомимся. Расскажите мне о себе.
— Я получила первую степень в Москве, — немного растерянно сказала я. — Переехала в Израиль этой осенью…
— Нет, — перебила она. — Скажите, что вы любите больше: литературу или лингвистику?
— Я получила первую степень в Москве, — немного растерянно сказала я. — Переехала в Израиль этой осенью…
— Нет, — перебила она. — Скажите, что вы любите больше: литературу или лингвистику?
Тут-то я, конечно, замолчала на минуту, потому что как ответить на такой вопрос? Это как сказать, слон сильнее или кит. Маму ты любишь больше или папу. Пробьет ли всепробивающий камень непробиваемую стену? Литература или лингвистика. Лингвистика или литература? Потом я вспомнила, сколько знаков содержит международный фонетический алфавит, и уверенно ответила: ЛИТЕРАТУРУ.
(ну, вы-то, впрочем, знаете, что на самом деле я люблю только редупликацию и книжки с шутками про жопы)
(ну, вы-то, впрочем, знаете, что на самом деле я люблю только редупликацию и книжки с шутками про жопы)
Очень удобно читать книжки жанра mystery / horror на английском, потому что чем более захватывающим становится текст, тем быстрее начинаешь читать; чем быстрее читаешь — тем больше пропускаешь подробностей, чем больше пропускаешь подробностей — тем более загадочным становится сюжет. Под конец вообще уже нихуя не понимаешь, сидишь и думаешь: КАКАЯ ПИСАТЕЛЬНИЦА МОЛОДЕЦ, НИХУЯ ЖЕ СЕБЕ ЗАКРУТИЛА.
Шучу, конечно, но вообще изрядно раздражает, что читать-то на втором языке с той же скоростью, что и на первом, вполне возможно, но информации при этом теряется несоизмеримо больше. С одной стороны, я с годами вижу, как разрыв между моим русским и моим английским становится все меньше, с другой — не могу представить, что когда-нибудь он полностью исчезнет.
Еще я очень отвыкла читать книги медленно. Переворачиваю первую страницу и — каким бы интересным ни был текст — чуть ли не сразу начинаю проверять, сколько там осталось до конца. То есть технически я читаю книжки ОЧЕНЬ медленно, вон у меня «Котлован» лежит у кровати уже три месяца, а список currently reading на гудридс — вообще какое-то проклятое место, стоит добавить туда книгу, как можно с уверенностью сказать, что я ее не дочитаю НИКОГДА. Но именно медленное чтение, при котором никуда не торопишься и наслаждаешься каждой строчкой — это отдельное удовольствие и отдельный навык, и я его почти растеряла.
Короче, немного обидно, что сквозь We Have Always Lived in a Castle я пронеслась каким-то бестолковым галопом, потому что книжка тягучая, тревожная и зачаровывающая, текст невероятно объемный, со звуками, запахами, картинками и иногда почти физически ощущаемой жутью, — такое, знаете, вино из одуванчиков по рецепту Говарда Лавкрафта. Лето поймано и закупорено в банку, банка надежно спрятана в подвале полуразрушенного дома среди сотен других столетней давности банок с ботулиновыми джемами и соленьями; дом стоит, защищенный не то силой волшебства, не то силой чужого стыда и страха, а банка спрятана, закрыта, зарыта, и никто не найдет ее никогда, никогда, никогда
Шучу, конечно, но вообще изрядно раздражает, что читать-то на втором языке с той же скоростью, что и на первом, вполне возможно, но информации при этом теряется несоизмеримо больше. С одной стороны, я с годами вижу, как разрыв между моим русским и моим английским становится все меньше, с другой — не могу представить, что когда-нибудь он полностью исчезнет.
Еще я очень отвыкла читать книги медленно. Переворачиваю первую страницу и — каким бы интересным ни был текст — чуть ли не сразу начинаю проверять, сколько там осталось до конца. То есть технически я читаю книжки ОЧЕНЬ медленно, вон у меня «Котлован» лежит у кровати уже три месяца, а список currently reading на гудридс — вообще какое-то проклятое место, стоит добавить туда книгу, как можно с уверенностью сказать, что я ее не дочитаю НИКОГДА. Но именно медленное чтение, при котором никуда не торопишься и наслаждаешься каждой строчкой — это отдельное удовольствие и отдельный навык, и я его почти растеряла.
Короче, немного обидно, что сквозь We Have Always Lived in a Castle я пронеслась каким-то бестолковым галопом, потому что книжка тягучая, тревожная и зачаровывающая, текст невероятно объемный, со звуками, запахами, картинками и иногда почти физически ощущаемой жутью, — такое, знаете, вино из одуванчиков по рецепту Говарда Лавкрафта. Лето поймано и закупорено в банку, банка надежно спрятана в подвале полуразрушенного дома среди сотен других столетней давности банок с ботулиновыми джемами и соленьями; дом стоит, защищенный не то силой волшебства, не то силой чужого стыда и страха, а банка спрятана, закрыта, зарыта, и никто не найдет ее никогда, никогда, никогда
Словарь с названием «Абевега русских суеверий, идолопоклоннических жертвоприношений, свадебных простонародных обрядов, колдовства, шаманства и прочего» 1786 года начинается знаете с какой статьи? Знаете? Ни за что не догадаетесь. СО СТАТЬИ ПРО ШКОЛЬНОГО УЧИТЕЛЯ.
Больше всего в игре хогвартс мистери мне нравится, что когда моя героиня перестает заниматься на уроках всякой ерундой вроде болтовни с однокурсницами и разглядывания потолка и ей удается сосредоточиться на происходящем, учителя так радуются ее успехам, словно она только что голыми руками завалила василиска, параллельно цитируя по памяти «Историю Хогвартса». Понимаете, да? Все — а сильнее всех она сама — в восторге от того, что ей просто удалось перестать заниматься херней и сосредоточиться на минутку.
Ну что сказать, very relatable
Ну что сказать, very relatable
мария-энтропия
ну и про поэзию немного http://telegra.ph/we-did-it-04-07
Вообще корпусная лингвистика — мой новый любимый жанр поэзии. Нет, серьезно, смотрите:
I don’t know a lot of —
You know what I know? What I mean:
You know what I mean at the end of the —
Do you know what I mean at the end of the day?
I don’t know a lot of —
You know what I know? What I mean:
You know what I mean at the end of the —
Do you know what I mean at the end of the day?
поясняю коллегам, что исправила в тексте статьи слова «представитель Новой школы» на «представитель университета Новая школа», потому что иначе это было похоже на название интеллектуального движения, а не академического учреждения, — но на самом-то деле я внесла правку, потому что иначе это было похоже на рецензию в каком-нибудь телеграм-канале про русский реп
«Этот восклицательный знак, составленный из множества восклицательных знаков, писатель не поленился изобразить для Стасюлевича только потому, что редакция “Вестника Европы”, публикуя его статью о спектакле по пьесе Грибоедова “Горе от ума“, поставила в конце заглавия “Мильон терзаний“ восклицательный знак, не согласовав это с автором. Редакция, вероятно, считала, что раз реплика Чацкого кончается восклицательным знаком, то и в заглавии после этих слов должен стоять восклицательный знак.
Гончарову же в гневе от такого самоуправства достает терпения рисовать этот восклицательный знак, сопроводив его такой отповедью издателю и главному редактору журнала М. М. Стасюлевичу:
“Примите, не-любезнейший Михайло Матвеевич, эти мильон восклицательных знаков за один таковой, напрасно поставленный при мильоне терзаний в заглавии.
Чацкий восклицает, а не я. Я только привожу в заглавии его слова, как мотив, как главный звук, выражение его горя, составляющего содержание пиесы. Мне не от чего восклицать, поэтому у меня и стояла точка. Вы бы в следующей книжке между опечатками пояснили так: это, мол, восклицает не — автор статьи, а редактор, а сей последний — потому что испытывает при составлении каждой книжки мильон терзаний”»
(Мильчин, «Методика редактирования текста»)
Гончарову же в гневе от такого самоуправства достает терпения рисовать этот восклицательный знак, сопроводив его такой отповедью издателю и главному редактору журнала М. М. Стасюлевичу:
“Примите, не-любезнейший Михайло Матвеевич, эти мильон восклицательных знаков за один таковой, напрасно поставленный при мильоне терзаний в заглавии.
Чацкий восклицает, а не я. Я только привожу в заглавии его слова, как мотив, как главный звук, выражение его горя, составляющего содержание пиесы. Мне не от чего восклицать, поэтому у меня и стояла точка. Вы бы в следующей книжке между опечатками пояснили так: это, мол, восклицает не — автор статьи, а редактор, а сей последний — потому что испытывает при составлении каждой книжки мильон терзаний”»
(Мильчин, «Методика редактирования текста»)