Мы хотели уйти от визуальных клише о любви. Здесь нет сердечек или постеров с романтическими фразами. Любовь проявляется через архетипы, рыцарскую романтику, ностальгию по детству и современные символы из цифровой культуры. Каждая работа — эмоциональный триггер, который пробуждает воспоминания и ассоциации, позволяя зрителю включиться через собственный опыт.

Если описать меня тогда, именно в 2000-х, то я был не просто, как вы сказали, дерзким. Я был наглым! А моя первая коллекция из соболя была даже не то что наглой — она была неадекватной!

Представьте: соболиный мех. В соболе ценится именно верхняя часть ворса, а я его побрил и сделал из него просто приятный бархатный велюр. Но это настолько помогало тому прекрасному итальянскому твиду, который мы использовали в коллекции, что наши давние клиенты до сих пор говорят, что хранят эти вещи.

Или — это опять же о дерзости — издательский дом Conde Nast делал проект с одной датской компанией, где дизайнерам дали возможность использовать в работе любой мех. Я взял шикарную чернобурку и сделал из меха корсеты, пропитанные стеклом, и они стали прозрачными, как витрины.