У Шейна и Джун медовый месяц. Шейн уверяет себя: «Я счастлив». Коре заманивает парней для секса. У обоих «Что ни день, то неприятности». Моё знакомство с кино Клер Дени.
Мы бесконечно одиноки. Наша рутина служит временной пломбой на страх вечного одиночества и смерти. Мы смотрим, слушаем, читаем, ищем работу, гуляем, едим, трахаемся, покупаем — оттягиваем время отчаяния, заполняя лакуны: я один, я нелюбим, я не люблю, всего и всегда мало.
Герои Дени выбирают секс и насилие. Шейн кусает Джун в шею — подавляет своё животное, — но кончить не может. А вот Коре не сдерживается: она рывками, по-волчьи, целует и вгрызается в кожу, пьёт кровь. Шейн и Коре будто хотят догрызть до глубины Другого, достичь своего максимума — близости тел. Секс кончается разрядкой, акт каннибализма — сытостью. Что ни день, то всё та же неутолимая тяга к большему.
Тени и тишина, трава в крови как лезвия, долгие статичные планы, клавиши и струнные Tindersticks, нежная, тёплая сдержанность. (3-й кадр!..) Рад знакомству, Клер Дени.
Мы бесконечно одиноки. Наша рутина служит временной пломбой на страх вечного одиночества и смерти. Мы смотрим, слушаем, читаем, ищем работу, гуляем, едим, трахаемся, покупаем — оттягиваем время отчаяния, заполняя лакуны: я один, я нелюбим, я не люблю, всего и всегда мало.
Герои Дени выбирают секс и насилие. Шейн кусает Джун в шею — подавляет своё животное, — но кончить не может. А вот Коре не сдерживается: она рывками, по-волчьи, целует и вгрызается в кожу, пьёт кровь. Шейн и Коре будто хотят догрызть до глубины Другого, достичь своего максимума — близости тел. Секс кончается разрядкой, акт каннибализма — сытостью. Что ни день, то всё та же неутолимая тяга к большему.
Тени и тишина, трава в крови как лезвия, долгие статичные планы, клавиши и струнные Tindersticks, нежная, тёплая сдержанность. (3-й кадр!..) Рад знакомству, Клер Дени.
Trouble Every Day
Tindersticks
«Посмотри мне в глаза. Видишь?
У меня что ни день, то неприятности.
Они глубоко внутри, так что
Не пытайся понять меня».
Струнные на 1:01… нет слов.
Интервьюер: Вы сняли «Триумф воли» ради Гитлера?
Лени Рифеншталь: Нет-нет, я бы так не сказала! Мне поступил заказ, и я выполнила его настолько хорошо, насколько могла. Был бы заказ от Рузвельта, скажем, снять фильм о самолётах, я бы и там постаралась. Заказ от Сталина — то же самое.
«Рифеншталь» (2024)
реж. Андрес Файель
Гитлеру повезло с талантами. Режиссёр Лени Рифеншталь подарила Рейху «Триумф воли» и «Олимпию». После войны полились вопросы и обвинения. Лени видела расстрел польских евреев, что она яро отрицала; всплыли фото с Гитлером.
Док-фильм «Рифеншталь» — портрет из материалов, которые Лени копила годами, чтобы сколотить для будущих поколений свой величественный образ.
Фильм справедливо отделяет личность от творчества. Лени гениальна, но она — конформист. Она хотела быть лучшей. Пусть друзья бежали заграницу, но её-то звезда взойдёт! Лени бесили обвинения в содействии нацистам, и в 70-х она бежала к африканским племенам, «не докучавшим ей вопросами о прошлом». «Они назвали гору в мою честь!», — по-детски радовалась она.
Фильм разъедает изнутри. Особенно вырезанные из разных интервью вспышки ярости Лени. Да как они смеют?! Она же художник! Она выполняла заказы! Никакой политики! В 102 года Лени дала последнее интервью. Осветителям пришлось попотеть, чтобы успокоить её, так боявшуюся показать нам старческие морщины.
Док-фильм «Рифеншталь» — портрет из материалов, которые Лени копила годами, чтобы сколотить для будущих поколений свой величественный образ.
Фильм справедливо отделяет личность от творчества. Лени гениальна, но она — конформист. Она хотела быть лучшей. Пусть друзья бежали заграницу, но её-то звезда взойдёт! Лени бесили обвинения в содействии нацистам, и в 70-х она бежала к африканским племенам, «не докучавшим ей вопросами о прошлом». «Они назвали гору в мою честь!», — по-детски радовалась она.
Фильм разъедает изнутри. Особенно вырезанные из разных интервью вспышки ярости Лени. Да как они смеют?! Она же художник! Она выполняла заказы! Никакой политики! В 102 года Лени дала последнее интервью. Осветителям пришлось попотеть, чтобы успокоить её, так боявшуюся показать нам старческие морщины.