Макаренко (Часть 3)
Третий, внутренний, обжигающий и горький слой начинки всего нашего мероприятия.
Про почему мне хочется обнять Макаренко. Если быть точным, то обнять и плакать.
Это в 1986-м ЮНЕСКО его канонизирует. А в двадцатые он был новатором.
В 1928-м Крупская резко-негативно высказалась о его воспитательных методах. Да и до этого годами орлицы из наробраза терзали его печень.
— Сомневаюсь, — сказала Зоя, — для свиней место приготовлено, а для детей — обойдутся…
..
— Видите ли, колонисты здесь хозяева, а свиньи — подопечные.
— А вы кто? — спросила Брегель, глядя в сторону.
— Если хотите, я ближе к хозяевам.
— Но для вас спальня обеспечена?
— Я тоже обхожусь без спальни.
..
— Наверное, у нас разные вкусы, товарищ Макаренко. По-моему мнению, воспитание должно быть основано на науке, а по-вашему — на здравом смысле и на правилах свиноводства.
— На какой это науке? — спросил я уже не так ласково.
— Ах, вы даже не знаете, на какой науке? Да, я и забыла, что вы не читаете педагогической литературы. Вероятно, поэтому ваш идеал воспитания — свинья.
..
Товарищ Зоя так покраснела, так была некрасива и так очевидно для меня глупа, что я получил возможность снова возвратиться к ласковому тону.
— Нет, идеал у меня другой.
— Не свинья?
— Нет.
— А кто?
— Вы.
На самом деле, чтобы нарушить все существовавшие на тот момент в академической педагогике правила и создать свои, работающие в реальности, а не паркетном мирке, Макаренко сначала получил в педагогическом институте золотую медаль. То есть никакой магии вне Хогвартса. Сначала ты учишь все правила, три года пытаешься им следовать, и только потом ломаешь.
Например, в 1925-м Макаренко внедрил в колонии SCRUM.
«Сводный отряд — это временный отряд, составляющийся не больше как на неделю, получающий короткое определённое задание: выполоть картофель на таком-то поле, вспахать такой-то участок, очистить семенной материал, вывезти навоз..»
Вроде, малолетние преступники, а, вроде и сотрудники во всех IT-гигантах.
Так на тридцатом году жизни я узнала, что не только работаю по Макаренко в золотой упаковке маркетинга, но ещё по нему же и училась.
Нет, о том что мы в лицее учились по Макаренко, нам, конечно, не говорили. Но «командиры», «экипажи», звания лицеиста, значки, органы самоуправления типа «совета лицеистов», как бэ, намекают.
Конечно, нам физический труд заменяли интеллектуальным и что-то мне подсказывает, что в девяностые стеклорезную мастерскую наш директор держал в подвале не по заветам Антона Семёновича, а по заветам Бориса Николаевича.. Но и подростками мы были нетрудными. Наш же лицей и вовсе считается элитарным учебным заведением. Элитарным — это значит всего один человек на параллель в итоге сел за грабёж, распространение наркотиков или был зарезан.
Хотя зарезанного можно не считать, его отчислили после десятого. Минуса, кстати. Вы с ним уже знакомы.
То есть мне, учившейся по Макаренко, работающей по Макаренко, оставалось только одно: воспитывать по Макаренко.
Чем я и занялась в своём отделе продаж. Без всяких ярлыков, конечно, я о них тогда не знала. Оказалось, что просто уважая личность, формируя вокруг неё команду, а вокруг команды — благодатные условия для труда и творчества, можно добиться троекратно лучших показателей, чем у других отделов.
И тут же материализовалась моя Товарищ Зоя, для которой я работала не по науке.
То есть не по её любимым книгам-бестселлерам из девяностых, в которых говорится об эффективности отправки коммерческих предложений факсом. А мне не хватило тогда ума догадаться, что на моей стороне тоже есть книги, просто они не об управлении продажами, а о любви к людям.
Такую вот и я ношу в себе обиду в лучших чувствах, так вот и мне говорили, что я не то тиран со своими свиньями, не то что мне просто повезло. Такую вот и я протягиваю Антону Семёновичу руку, и крепко жму его, с полным ощущением, что имею на это право.
Осталось только написать свою Поэму, и найти своего Горького, который её оценит.
Третий, внутренний, обжигающий и горький слой начинки всего нашего мероприятия.
Про почему мне хочется обнять Макаренко. Если быть точным, то обнять и плакать.
Это в 1986-м ЮНЕСКО его канонизирует. А в двадцатые он был новатором.
В 1928-м Крупская резко-негативно высказалась о его воспитательных методах. Да и до этого годами орлицы из наробраза терзали его печень.
— Сомневаюсь, — сказала Зоя, — для свиней место приготовлено, а для детей — обойдутся…
..
— Видите ли, колонисты здесь хозяева, а свиньи — подопечные.
— А вы кто? — спросила Брегель, глядя в сторону.
— Если хотите, я ближе к хозяевам.
— Но для вас спальня обеспечена?
— Я тоже обхожусь без спальни.
..
— Наверное, у нас разные вкусы, товарищ Макаренко. По-моему мнению, воспитание должно быть основано на науке, а по-вашему — на здравом смысле и на правилах свиноводства.
— На какой это науке? — спросил я уже не так ласково.
— Ах, вы даже не знаете, на какой науке? Да, я и забыла, что вы не читаете педагогической литературы. Вероятно, поэтому ваш идеал воспитания — свинья.
..
Товарищ Зоя так покраснела, так была некрасива и так очевидно для меня глупа, что я получил возможность снова возвратиться к ласковому тону.
— Нет, идеал у меня другой.
— Не свинья?
— Нет.
— А кто?
— Вы.
На самом деле, чтобы нарушить все существовавшие на тот момент в академической педагогике правила и создать свои, работающие в реальности, а не паркетном мирке, Макаренко сначала получил в педагогическом институте золотую медаль. То есть никакой магии вне Хогвартса. Сначала ты учишь все правила, три года пытаешься им следовать, и только потом ломаешь.
Например, в 1925-м Макаренко внедрил в колонии SCRUM.
«Сводный отряд — это временный отряд, составляющийся не больше как на неделю, получающий короткое определённое задание: выполоть картофель на таком-то поле, вспахать такой-то участок, очистить семенной материал, вывезти навоз..»
Вроде, малолетние преступники, а, вроде и сотрудники во всех IT-гигантах.
Так на тридцатом году жизни я узнала, что не только работаю по Макаренко в золотой упаковке маркетинга, но ещё по нему же и училась.
Нет, о том что мы в лицее учились по Макаренко, нам, конечно, не говорили. Но «командиры», «экипажи», звания лицеиста, значки, органы самоуправления типа «совета лицеистов», как бэ, намекают.
Конечно, нам физический труд заменяли интеллектуальным и что-то мне подсказывает, что в девяностые стеклорезную мастерскую наш директор держал в подвале не по заветам Антона Семёновича, а по заветам Бориса Николаевича.. Но и подростками мы были нетрудными. Наш же лицей и вовсе считается элитарным учебным заведением. Элитарным — это значит всего один человек на параллель в итоге сел за грабёж, распространение наркотиков или был зарезан.
Хотя зарезанного можно не считать, его отчислили после десятого. Минуса, кстати. Вы с ним уже знакомы.
То есть мне, учившейся по Макаренко, работающей по Макаренко, оставалось только одно: воспитывать по Макаренко.
Чем я и занялась в своём отделе продаж. Без всяких ярлыков, конечно, я о них тогда не знала. Оказалось, что просто уважая личность, формируя вокруг неё команду, а вокруг команды — благодатные условия для труда и творчества, можно добиться троекратно лучших показателей, чем у других отделов.
И тут же материализовалась моя Товарищ Зоя, для которой я работала не по науке.
То есть не по её любимым книгам-бестселлерам из девяностых, в которых говорится об эффективности отправки коммерческих предложений факсом. А мне не хватило тогда ума догадаться, что на моей стороне тоже есть книги, просто они не об управлении продажами, а о любви к людям.
Такую вот и я ношу в себе обиду в лучших чувствах, так вот и мне говорили, что я не то тиран со своими свиньями, не то что мне просто повезло. Такую вот и я протягиваю Антону Семёновичу руку, и крепко жму его, с полным ощущением, что имею на это право.
Осталось только написать свою Поэму, и найти своего Горького, который её оценит.
👍4🔥1
Важный вопрос: есть вот «лихие» девяностые. Есть «ревущие» двадцатые. Есть «сороковые-роковые» (это по Самойлову, не уверена, что очень расхожее).
А есть ещё имена? У других десятилетий?
А есть ещё имена? У других десятилетий?
👍1
Лошадиная фамилия
— Да даже не помню, с чего началось.. Всегда его Сухарь называли. Лёх, вы ж с ним в школе ещё вместе учились, почему у него кликуха — Сухарь?
— Хер знает. Наверно, как-то от фамилии пошло..
— А какая у него фамилия?
— Прянишников.
— Да даже не помню, с чего началось.. Всегда его Сухарь называли. Лёх, вы ж с ним в школе ещё вместе учились, почему у него кликуха — Сухарь?
— Хер знает. Наверно, как-то от фамилии пошло..
— А какая у него фамилия?
— Прянишников.
❤2
Крещенские купания
Думал ли Иисус, полоская ножки в тёплом Иордане, что эти русские на Крещение..©
Эти русские в лице вашей покорной слуги, а божьей — так и вовсе — рабы, Татианы, ещё год назад хотели занырнуть на Крещение в прорубь.
Ребята тогда как раз поехали за святой водой на машине и могли подхватить, но мне стало как-то лениво возвращаться потом на метро, а на такси мы в булочную не ездим, так что не сложилось у меня. А из той святой воды ребята, кажется, борщ сварили потом. Святой борщ. И снимали этот процесс на гоупро. Язычники.
Ну, а в этом году — сам бог велел (простите за невольный каламбур, их ещё много будет).
Уже второй год хотеть — как-то даже неприлично.
Поэтому сначала я подучила матчасть. Во-первых, окунаться я собралась не в какую-то там прорубь, а в иордань. Это как Иордан. Только маленький.
Иордань была выбрана словом дня из календарика для расширения словарного запаса, и я сегодня должна была использовать его минимум 12 раз.
Во-вторых, купальник я при переезде не забыла, глупая, а специально не взяла. Ибо не православно это — в иордань, да в купальнике.
«Не будем никого осуждать, но всё же это несколько расходится с традиционной христианской благопристойностью», — отмечает священник. Нужен белый хитон, наподобие крестильной рубашки.
То есть понятно, да? Благопристойно по-христиански — это лезть в белой майке на босу грудь в ледяную воду. Патриархальная религия. Иф ю ноу вот ай мин.
Короче, я сделала ревизию гардероба на предмет крестильных рубашек, и, таковых, совершенно случайно, не обнаружив, назначила хитоном белую футболку-поло с РеФорума, сшитую специально на меня и моего сиамского близнеца.
Дальше нужно было найти место. Изучив карту купелей Москвы (люблю Москву — здесь есть даже карта купелей), единогласно сошлась с собой во мнении, что ехать надо на Площадь Революции. Обожаю такие штуки. Крещенская купель на Площади Революции. Да до Ленина даже далеко идти не надо, чтобы посмотреть, как он от такого в гробу переворачивается. «Уж если плевать в лицо — то сразу всем конфессиям!» — подумала я, и устремилась.
Ну, и, конечно, всем же понятно, что у самого Кремля будет поэлитнее? Знаменитые лакшери-купели.
Конечно, в Крещение везде вода святая. Но в центре Москвы чуть-чуть святее.
Вышла из метро, смотрю — храм. А на форуме писали, что можно у любого священнослужителя спрашивать, они все в курсе, где топиться.
Зашла, подхожу к бабушке с лоточком песка.
— Добрый вечер, — говорю, — подскажите, пожалуйста, где здесь ближайшая иордань?
Бабушка пробурчала мне в ответ что-то между «иди в свой двор выпендриваться» и «проститутка» и пошла дальше по своим делам.
Может, думаю, она на «Добрый вечер» обиделась? Всё-таки мирское какое-то приветствие. А как надо было? Не «Христос Вескресе» же? А я, как бы, такая верующая, что каждый раз украдкой подсматриваю за людьми, справа налево надо креститься или слева направо.
А, может, она сюда просто приходит песочку в лоток своим сорока кошкам набрать втихаря? Мало ли иждивецев при храме божием..
Зато вот полицейский сразу ответил:
— Видите, — говорит, — храм? Вот сразу за ним повернёте налево в арку и там выйдете прямо к трём купелькам.
А я, заметьте, про иордань спрашивала.
Государство/церковь 1:0, аметисты.
Подхожу к площади. Стоят две очереди. Одна в четыре раза больше другой. Я, естественно, пошла в маленькую очередь, как самая умная. И это был тот уникальный случай, когда с таким подходом не прогадала. Оказалось, что маленькая очередь — в женскую купель. Матриархат форевер! Или мужики просто больше грешат.
Приближаюсь я к очереди, спрашиваю у крупной, бородатой (по гендерному принципу распределения очередей), очевидно, женщины, которая почему-то стоит тут с чемоданом:
— Что дают, товарищ?
Товарищ женщина улыбается, говорит, купелей дают. По одной штуке в руки.
Маленькая купель — деревянная, одноместная, с тепленькой часа три назад водичкой (грели специально для Жириновского). Большая — изо льда, совместная с другой очередью. Вот она, думаю, самая лакшери. Вот сюда я пойду. К мужикам. Глазки-то заблестели. Мужики — они весёлые.
→
Думал ли Иисус, полоская ножки в тёплом Иордане, что эти русские на Крещение..©
Эти русские в лице вашей покорной слуги, а божьей — так и вовсе — рабы, Татианы, ещё год назад хотели занырнуть на Крещение в прорубь.
Ребята тогда как раз поехали за святой водой на машине и могли подхватить, но мне стало как-то лениво возвращаться потом на метро, а на такси мы в булочную не ездим, так что не сложилось у меня. А из той святой воды ребята, кажется, борщ сварили потом. Святой борщ. И снимали этот процесс на гоупро. Язычники.
Ну, а в этом году — сам бог велел (простите за невольный каламбур, их ещё много будет).
Уже второй год хотеть — как-то даже неприлично.
Поэтому сначала я подучила матчасть. Во-первых, окунаться я собралась не в какую-то там прорубь, а в иордань. Это как Иордан. Только маленький.
Иордань была выбрана словом дня из календарика для расширения словарного запаса, и я сегодня должна была использовать его минимум 12 раз.
Во-вторых, купальник я при переезде не забыла, глупая, а специально не взяла. Ибо не православно это — в иордань, да в купальнике.
«Не будем никого осуждать, но всё же это несколько расходится с традиционной христианской благопристойностью», — отмечает священник. Нужен белый хитон, наподобие крестильной рубашки.
То есть понятно, да? Благопристойно по-христиански — это лезть в белой майке на босу грудь в ледяную воду. Патриархальная религия. Иф ю ноу вот ай мин.
Короче, я сделала ревизию гардероба на предмет крестильных рубашек, и, таковых, совершенно случайно, не обнаружив, назначила хитоном белую футболку-поло с РеФорума, сшитую специально на меня и моего сиамского близнеца.
Дальше нужно было найти место. Изучив карту купелей Москвы (люблю Москву — здесь есть даже карта купелей), единогласно сошлась с собой во мнении, что ехать надо на Площадь Революции. Обожаю такие штуки. Крещенская купель на Площади Революции. Да до Ленина даже далеко идти не надо, чтобы посмотреть, как он от такого в гробу переворачивается. «Уж если плевать в лицо — то сразу всем конфессиям!» — подумала я, и устремилась.
Ну, и, конечно, всем же понятно, что у самого Кремля будет поэлитнее? Знаменитые лакшери-купели.
Конечно, в Крещение везде вода святая. Но в центре Москвы чуть-чуть святее.
Вышла из метро, смотрю — храм. А на форуме писали, что можно у любого священнослужителя спрашивать, они все в курсе, где топиться.
Зашла, подхожу к бабушке с лоточком песка.
— Добрый вечер, — говорю, — подскажите, пожалуйста, где здесь ближайшая иордань?
Бабушка пробурчала мне в ответ что-то между «иди в свой двор выпендриваться» и «проститутка» и пошла дальше по своим делам.
Может, думаю, она на «Добрый вечер» обиделась? Всё-таки мирское какое-то приветствие. А как надо было? Не «Христос Вескресе» же? А я, как бы, такая верующая, что каждый раз украдкой подсматриваю за людьми, справа налево надо креститься или слева направо.
А, может, она сюда просто приходит песочку в лоток своим сорока кошкам набрать втихаря? Мало ли иждивецев при храме божием..
Зато вот полицейский сразу ответил:
— Видите, — говорит, — храм? Вот сразу за ним повернёте налево в арку и там выйдете прямо к трём купелькам.
А я, заметьте, про иордань спрашивала.
Государство/церковь 1:0, аметисты.
Подхожу к площади. Стоят две очереди. Одна в четыре раза больше другой. Я, естественно, пошла в маленькую очередь, как самая умная. И это был тот уникальный случай, когда с таким подходом не прогадала. Оказалось, что маленькая очередь — в женскую купель. Матриархат форевер! Или мужики просто больше грешат.
Приближаюсь я к очереди, спрашиваю у крупной, бородатой (по гендерному принципу распределения очередей), очевидно, женщины, которая почему-то стоит тут с чемоданом:
— Что дают, товарищ?
Товарищ женщина улыбается, говорит, купелей дают. По одной штуке в руки.
Маленькая купель — деревянная, одноместная, с тепленькой часа три назад водичкой (грели специально для Жириновского). Большая — изо льда, совместная с другой очередью. Вот она, думаю, самая лакшери. Вот сюда я пойду. К мужикам. Глазки-то заблестели. Мужики — они весёлые.
→
👍1
А эти грешники, так, наверное, и подавно.
Хотя, справедливости ради, надо отметить, что это была одна из самых весёлых чисто женских очередей в моей жизни.
Может, потому, что женские очереди в наше время — явление сугубо гинекологическое, а там кто плановый, кто беременный.. Тоска.
Мы сразу подружились с милейшей тётей, которую тоже зовут Татьяна. Ей было 43 и она так сильно боялась, что я перестала совсем. Она спрашивала у всех вокруг, не моржи ли они. Видно было, как от такого вопроса пробегала тень по лицам тех женщин, что отвечали более высоким рубенсовским стандартам, но, в общей дружной атмосфере, они быстро расслаблялись и начинали делиться историями, как вот в прошлом году хотели, но пришли 19-ого, а уже ничего не было. Или что вот видели, как мужчина только ноги помочил, а дети окунались. Душераздирающе.
Ещё операторы от разных каналов бегают. На этот раз у меня интервью не брали. Видимо, шапка с пумпоном делает меня недостаточно авторитетной.
Один мужик даже пробежал полшага за репортёрами, мол, снимите меня! Но они и его проигнорировали.
Ха! Лёгкой славы захотел, ишь ты! А постараться? Придумать им информационный повод?
Я вот посмотрела на градусник: −12. На часы: 12 часов. Апостолов тоже было 12. Вот у меня уже и готов сюжет для РЕН-ТВ. Только шапка мешается. А что сделал ты? Что ты сделал, чтобы под твоим лицом в телевизоре появилась гордая надпись «Иннокентий, 43 года, топится в первый раз?»
Тем временем Татьяна, 43 года, топится в первый раз, нашла во мне духовного лидера. Вцепилась в рукав и говорит охраннику: я только с ней пойду!
А охранник весссёлый — считай, как женскую баню поставили охранять — пропускает, улыбается. Как будто что-то знает, шельмец.
Кстати, купель-то действительно элитная. Не в каждом бельевом такие коллекции кружевных пеньюаров, шелковых халатиков и батистовых сорочек босиком по морозу бегают. А батюшка стоит, смотрит на это и думает, наверняка: «Вот это я понимаю. Вот это православненько. Главное, что благопристойно и осуждать некого».
Настала и моя очередь приобщиться к лёгкому лигитимному эксгибиционизму на почве религии.
Выхожу я такая в белой футболке, назначенной на сегодня хитоном, босая, волосы распустила, чтобы поправославнее (всё по церковным документам), иностранцы из-за заборчика камеры навострили, радуются, заразы, что не их религия обрекает подобной фигней страдать.
Опускаюсь в купель. Даже не холодно. Ну, то есть, я понимаю, что холодно, конечно. Но ты знаешь, что не замёрзнешь. Это как у зимних невест, которые никогда не заболевают после свадьбы, несмотря ни на какие фотосессии, потому что адреналин хлещет.
Перекрестилась. Во имя отца, и сына, и святого духа. Кто бы ни были эти ребята, надеюсь они того стоят. Нырнула.
И всё. И нет меня. Жесть. Ад. Это даже не холод. Это смерть. От озноба, паралича и удушья сразу. Вынырнула.
Перекрестилась. А то, я видела, как одна девочка до меня крестилась и ныряла одновременно. Слабак.
Выдержала паузу. Нырнула. Ну, то есть, я, конечно, в тот момент не думала о той девочке. И «во имя отца, и сына, и святого духа» я не уверена, что думала. Хотя, по идее, надо было думать каждый раз, когда крестилась. Я вообще ни о чём не думала. Мой организм просто хотел выжить. Мозг был ему для этого не нужен. Мозг втянул его во всё это, а он теперь расхлебывай. Вынырнула. Перекрестилась.
Никогда еще в моей жизни креститься не казалось мне столь уместным занятием.
Нырнула.
Вынырнула.
Поднялась по лесенке. Перекрестилась. На выходе тоже надо.
Спустилась по лесенке. На вопрос Татьяны: «Ну как?», помню, что ответила что-то совершенно не смешное, настолько сильный был шок.
Полотенце больше всего хотелось, почему-то, накинуть на голову. План по запусканию под футболку воздуха, чтобы не казаться слишком благопристойной, провалился. Просто не до него было.
→
Хотя, справедливости ради, надо отметить, что это была одна из самых весёлых чисто женских очередей в моей жизни.
Может, потому, что женские очереди в наше время — явление сугубо гинекологическое, а там кто плановый, кто беременный.. Тоска.
Мы сразу подружились с милейшей тётей, которую тоже зовут Татьяна. Ей было 43 и она так сильно боялась, что я перестала совсем. Она спрашивала у всех вокруг, не моржи ли они. Видно было, как от такого вопроса пробегала тень по лицам тех женщин, что отвечали более высоким рубенсовским стандартам, но, в общей дружной атмосфере, они быстро расслаблялись и начинали делиться историями, как вот в прошлом году хотели, но пришли 19-ого, а уже ничего не было. Или что вот видели, как мужчина только ноги помочил, а дети окунались. Душераздирающе.
Ещё операторы от разных каналов бегают. На этот раз у меня интервью не брали. Видимо, шапка с пумпоном делает меня недостаточно авторитетной.
Один мужик даже пробежал полшага за репортёрами, мол, снимите меня! Но они и его проигнорировали.
Ха! Лёгкой славы захотел, ишь ты! А постараться? Придумать им информационный повод?
Я вот посмотрела на градусник: −12. На часы: 12 часов. Апостолов тоже было 12. Вот у меня уже и готов сюжет для РЕН-ТВ. Только шапка мешается. А что сделал ты? Что ты сделал, чтобы под твоим лицом в телевизоре появилась гордая надпись «Иннокентий, 43 года, топится в первый раз?»
Тем временем Татьяна, 43 года, топится в первый раз, нашла во мне духовного лидера. Вцепилась в рукав и говорит охраннику: я только с ней пойду!
А охранник весссёлый — считай, как женскую баню поставили охранять — пропускает, улыбается. Как будто что-то знает, шельмец.
Кстати, купель-то действительно элитная. Не в каждом бельевом такие коллекции кружевных пеньюаров, шелковых халатиков и батистовых сорочек босиком по морозу бегают. А батюшка стоит, смотрит на это и думает, наверняка: «Вот это я понимаю. Вот это православненько. Главное, что благопристойно и осуждать некого».
Настала и моя очередь приобщиться к лёгкому лигитимному эксгибиционизму на почве религии.
Выхожу я такая в белой футболке, назначенной на сегодня хитоном, босая, волосы распустила, чтобы поправославнее (всё по церковным документам), иностранцы из-за заборчика камеры навострили, радуются, заразы, что не их религия обрекает подобной фигней страдать.
Опускаюсь в купель. Даже не холодно. Ну, то есть, я понимаю, что холодно, конечно. Но ты знаешь, что не замёрзнешь. Это как у зимних невест, которые никогда не заболевают после свадьбы, несмотря ни на какие фотосессии, потому что адреналин хлещет.
Перекрестилась. Во имя отца, и сына, и святого духа. Кто бы ни были эти ребята, надеюсь они того стоят. Нырнула.
И всё. И нет меня. Жесть. Ад. Это даже не холод. Это смерть. От озноба, паралича и удушья сразу. Вынырнула.
Перекрестилась. А то, я видела, как одна девочка до меня крестилась и ныряла одновременно. Слабак.
Выдержала паузу. Нырнула. Ну, то есть, я, конечно, в тот момент не думала о той девочке. И «во имя отца, и сына, и святого духа» я не уверена, что думала. Хотя, по идее, надо было думать каждый раз, когда крестилась. Я вообще ни о чём не думала. Мой организм просто хотел выжить. Мозг был ему для этого не нужен. Мозг втянул его во всё это, а он теперь расхлебывай. Вынырнула. Перекрестилась.
Никогда еще в моей жизни креститься не казалось мне столь уместным занятием.
Нырнула.
Вынырнула.
Поднялась по лесенке. Перекрестилась. На выходе тоже надо.
Спустилась по лесенке. На вопрос Татьяны: «Ну как?», помню, что ответила что-то совершенно не смешное, настолько сильный был шок.
Полотенце больше всего хотелось, почему-то, накинуть на голову. План по запусканию под футболку воздуха, чтобы не казаться слишком благопристойной, провалился. Просто не до него было.
→
❤1👍1
Ох, наверное, кадры были достойные официального календаря для головного офиса РПЦ «Благопристойное Православие - 2016». Чур, я — мисс Апрель.
Уверена, что мы с ещё парочкой молоденьких праведниц из последней коллекции Intimissimi, легко сделали бы тираж, и уделали даже таких мастодонтов жанра, как ежегодник «Обнаженные модели и карпы». Потому что они — не православные.
К тому же у нас и целевая аудитория одна — зимние рыбаки.
Собственно, на этом я и ушла в раздевалку называть всех девочками и поздравлять с Крещением.
Чего и вам желаю.
Уверена, что мы с ещё парочкой молоденьких праведниц из последней коллекции Intimissimi, легко сделали бы тираж, и уделали даже таких мастодонтов жанра, как ежегодник «Обнаженные модели и карпы». Потому что они — не православные.
К тому же у нас и целевая аудитория одна — зимние рыбаки.
Собственно, на этом я и ушла в раздевалку называть всех девочками и поздравлять с Крещением.
Чего и вам желаю.
Кстати, повесила себе в актуальные инстаграма гид по Стамбулу. Такой, каким я бы хотела его видеть — успеть всё важное за 3 дня и чтоб сразу знать где халяльно поесть возле каждой достопримечательности.
Enjoy😉
Enjoy😉
Возможности
9 лет назад выдалась отвратительная весна.
Всё как-то не ладилось. Неприятности — они такие. Лезут обычно косяками и атакуют сразу по всем фронтам.
Сессия не хотела сдаваться без боя, с работы, сулившей золотые горы и погашение амбиций кислотой перспектив, пришлось уйти. Личная жизнь предлагала обменяться шрамами на сердце и полюбовно разойтись.
И я даже не могу сказать точно, что побудило меня на очередной над собой эксперимент. Может, постное голодание в том году в голову ударило, может, вспышка какая на Солнце отбликовала мне прямо в мозжечок. Совершенно точно причиной стал не фильм с Джимом Керри.
Я просто стала всегда говорить «да».
Это очень удобно — отдаться на волю судьбы и позволить неслучайным случайностям самим вести тебя за руку. Позволить жизни вколоть тебе в вену инъекцию здорового фатализма. Мне, как человеку, которому «всегда больше всех надо», это было странно.
На улице мне вручили листовку с рекламой автошколы. Я подумала: «Отлично! Как раз хотела отучиться. Почему бы не сейчас?» Правда, перепутала названия и пришла в другую автошколу.. Знать, такая была судьба.
Написала ВК девочка: «Здравствуйте, у вас очень интересная внешность, хотите поучиться у нас в модельной школе?» Подумала: «Отлично! Из этого тоже чему-нибудь, да научусь».
Наткнулась на акцию на татуировки — пошла и сделала. Почему нет?
Переписывалась с лицейским другом: «Блин, — говорит, Танька, сто лет не виделись!» Да не вопрос. Закрыла сессию и рванула к нему в гости в Пермь.
А когда бы я ещё Пермь посмотрела? И как бы я без Перми-то жила? Ума не приложу.
Увидела конкурс от одной крупной компании на рассылке — поучаствовала. Выиграла. Слетала в Москву на экскурсию по их офису, после которой предложили подаваться к ним. Подалась. Прошла. Было круто.
Может быть, я делала так всегда, но с той весны стала делать это осознанно.
Понятно, что следовать плану, стремиться к цели, бороться и искать, чтобы найти и перепрятать — чертовски привлекательное времяпрепровождение. Я до сих пор не научилась отказывать себе в удовольствии побиться лбом об закрытую дверь. А, набив шишек, радостно устремиться в окно и побиться ещё и туда.
Но очень полезно иногда оглядеться и увидеть, что вокруг нас ежесекундно пролетают мириады возможностей. Каждая из которых, как ниточка, обязательно приведёт к чему-то новому. Как максимум — хорошему, как минимум — интересному. И от нас не требуется совершенно никаких усилий, чтобы просто согласиться за эту ниточку потянуть.
Самое примечательное, что, если вы пропустите какой-то поворот судьбы — вы никогда об этом не пожалеете. Вы просто не узнаете, что упустили. А вот если рискнёте, то по прошествии времени, обернувшись назад, содрогнётесь от ужаса, представив, что всего этого могло бы не произойти.
Если спросить меня, пожалела ли я хоть раз в своей жизни о том, что отозвалась на какое-то предложение или познакомилась с новым человеком, то моим ответом будет решительное «ни разу».
И если вы сейчас не знаете, что сделать со своей жизнью, просто выключите на денёк тотальный контроль и возьмите какую-нибудь листовку у промоутера.
Может, пиццу поедите со скидкой. Может, в фитнес-клуб запишетесь. Может, двери входные металлические вставите. Но какие-то новые двери точно откроются. С гарантией.
9 лет назад выдалась отвратительная весна.
Всё как-то не ладилось. Неприятности — они такие. Лезут обычно косяками и атакуют сразу по всем фронтам.
Сессия не хотела сдаваться без боя, с работы, сулившей золотые горы и погашение амбиций кислотой перспектив, пришлось уйти. Личная жизнь предлагала обменяться шрамами на сердце и полюбовно разойтись.
И я даже не могу сказать точно, что побудило меня на очередной над собой эксперимент. Может, постное голодание в том году в голову ударило, может, вспышка какая на Солнце отбликовала мне прямо в мозжечок. Совершенно точно причиной стал не фильм с Джимом Керри.
Я просто стала всегда говорить «да».
Это очень удобно — отдаться на волю судьбы и позволить неслучайным случайностям самим вести тебя за руку. Позволить жизни вколоть тебе в вену инъекцию здорового фатализма. Мне, как человеку, которому «всегда больше всех надо», это было странно.
На улице мне вручили листовку с рекламой автошколы. Я подумала: «Отлично! Как раз хотела отучиться. Почему бы не сейчас?» Правда, перепутала названия и пришла в другую автошколу.. Знать, такая была судьба.
Написала ВК девочка: «Здравствуйте, у вас очень интересная внешность, хотите поучиться у нас в модельной школе?» Подумала: «Отлично! Из этого тоже чему-нибудь, да научусь».
Наткнулась на акцию на татуировки — пошла и сделала. Почему нет?
Переписывалась с лицейским другом: «Блин, — говорит, Танька, сто лет не виделись!» Да не вопрос. Закрыла сессию и рванула к нему в гости в Пермь.
А когда бы я ещё Пермь посмотрела? И как бы я без Перми-то жила? Ума не приложу.
Увидела конкурс от одной крупной компании на рассылке — поучаствовала. Выиграла. Слетала в Москву на экскурсию по их офису, после которой предложили подаваться к ним. Подалась. Прошла. Было круто.
Может быть, я делала так всегда, но с той весны стала делать это осознанно.
Понятно, что следовать плану, стремиться к цели, бороться и искать, чтобы найти и перепрятать — чертовски привлекательное времяпрепровождение. Я до сих пор не научилась отказывать себе в удовольствии побиться лбом об закрытую дверь. А, набив шишек, радостно устремиться в окно и побиться ещё и туда.
Но очень полезно иногда оглядеться и увидеть, что вокруг нас ежесекундно пролетают мириады возможностей. Каждая из которых, как ниточка, обязательно приведёт к чему-то новому. Как максимум — хорошему, как минимум — интересному. И от нас не требуется совершенно никаких усилий, чтобы просто согласиться за эту ниточку потянуть.
Самое примечательное, что, если вы пропустите какой-то поворот судьбы — вы никогда об этом не пожалеете. Вы просто не узнаете, что упустили. А вот если рискнёте, то по прошествии времени, обернувшись назад, содрогнётесь от ужаса, представив, что всего этого могло бы не произойти.
Если спросить меня, пожалела ли я хоть раз в своей жизни о том, что отозвалась на какое-то предложение или познакомилась с новым человеком, то моим ответом будет решительное «ни разу».
И если вы сейчас не знаете, что сделать со своей жизнью, просто выключите на денёк тотальный контроль и возьмите какую-нибудь листовку у промоутера.
Может, пиццу поедите со скидкой. Может, в фитнес-клуб запишетесь. Может, двери входные металлические вставите. Но какие-то новые двери точно откроются. С гарантией.
Чёрное и белое
Когда-то настолько давно, что по ощущениям аж в газете я прочитала статью девушки, которая подарила своей матери на юбилей белую кофточку. Как положено: воланы, рюши, кружева. Предположительны так же балы, красавицы, лакеи, юнкера. Всё то, что старшее поколение привыкло называть «парадным».
Мама её о такой кофточке давно мечтала, горячо благодарила и даже немного прослезилась от счастья.
Прошло столько-то лет, мать умерла. В завещании оказалась приписка с просьбой похоронить её в той самой парадной белой блузке. Дочь достала блузу из шкафа и долго плакала над даже не сорванным ценником. Подарок мать так ни разу и не надела — берегла для выхода в тот свет.
Дочь потому статью и написала. Носи лучшее, живи быстро, умри молодым.
Этот слоган уже точно был в моей голове, когда я устроилась работать в салон связи, продавать мобильники.
И пришла ко мне однажды женщина. Искала себе новый телефон. Вот эта, говорю, раскладушка самсунговская лимитированной серии с цветочным орнаментом. Есть розовая, а есть золотая. Или вот этот, смотрите, какой хороший, у него экран сенсорный. Причём, что очень удобно, реагирует и на стилус и на палец. Или есть, например, филипс, у него батарея до сорока дней заряда держит.
Сенсорный ей больше всего понравился. Ещё бы! Там и стилус так изящно в уголок утапливается, и шнурок чтобы на шее носить мы сразу вам подберём.
— Ох, — говорит она, — вот только не могу решить, какого цвета мне брать эту модель? Очень уж белый нравится, но чёрный — это так практично.. А по цене они одинаковые?
— Да, белый только у айфона дороже.
— А у вас какого цвета телефон?
Достаю свой HTC Desire, на который только вот недавно вот этим самым горбом заработала пятнадцать тысяч. Он чёрный, потому что другого цвета нетути.
— А вы себе специально такой, эм.. мужской выбрали?
«Нет, — думаю, — это я ношу траур по истраченной на таких как вы молодости».
— Конечно, — говорю.
— Ну-да, ну-да, чёрный немаркий. Но белый такой симпатичный. Какой же выбрать?.
— А вы знаете, — отвечаю, — я однажды прочитала в газете историю про блузку..
—..так что почему бы и не разрешить себе в жизни немного праздника? Вы каждый день будете доставать телефон из чехла, которых у нас очень большой выбор, вот этот например, смотрите, с язычком, вот так вынимается, оп, и радоваться тому, что взяли именно тот аппарат, который вам понравился, а не тот, который повседневный.
— Вы правы! — решилась дама. — Только вот какой чехол мне взять, белый или чёрный?.
Я вставила ей симку, помогла перенести контакты, проводила даму с белым телефоном и вернулась к другим покупателям. Но ненадолго. Через пару часов женщина вернулась.
— Ой, девушка, вы знаете.. Я тут подумала, ну куда мне белый телефон? Он жеменя полнит такой маркий.. Давайте поменяем на чёрный.
— Я — фейспалмлю, — не могу его поменять. Мобильный телефон — это сложное техническое устройство, он не подлежит обмену и возврату. Понимаете, если вы повредили, например, майку, то продавец может оценить это невооружённым глазом, а повреждения электроники мы не сможем оценить без экспертизы. Вы можете отдать его на проверку, которая займёт сорок дней (на самом деле сорок лет, потому что эти евреи из мтс будут носить ваш аппарат по пустыне, пока не умрёт последний, кто видел его целым), и вынесет вердикт, что разрешено обменять телефон. Но это только в случае, если там обнаружится заводской брак.
— С какой стати, вы меня извините! Позовите руководителя!
— Я уже здесь.
— Девушка, вы мне впарили этот белый, хотя я хотела чёрный! Вы должны мне его обменять!
«Чтоб я ещё раз, — думаю, — кому-нибудь помогла..»
Помогла ей. Поменяла на чёрный.
«В инвентаризацию, — решила, — пересорт проведу, один чёрт цена одинаковая..
А ты, неблагодарная, иди домой со своим чёрным и живи дальше свою серую жизнь».
Когда-то настолько давно, что по ощущениям аж в газете я прочитала статью девушки, которая подарила своей матери на юбилей белую кофточку. Как положено: воланы, рюши, кружева. Предположительны так же балы, красавицы, лакеи, юнкера. Всё то, что старшее поколение привыкло называть «парадным».
Мама её о такой кофточке давно мечтала, горячо благодарила и даже немного прослезилась от счастья.
Прошло столько-то лет, мать умерла. В завещании оказалась приписка с просьбой похоронить её в той самой парадной белой блузке. Дочь достала блузу из шкафа и долго плакала над даже не сорванным ценником. Подарок мать так ни разу и не надела — берегла для выхода в тот свет.
Дочь потому статью и написала. Носи лучшее, живи быстро, умри молодым.
Этот слоган уже точно был в моей голове, когда я устроилась работать в салон связи, продавать мобильники.
И пришла ко мне однажды женщина. Искала себе новый телефон. Вот эта, говорю, раскладушка самсунговская лимитированной серии с цветочным орнаментом. Есть розовая, а есть золотая. Или вот этот, смотрите, какой хороший, у него экран сенсорный. Причём, что очень удобно, реагирует и на стилус и на палец. Или есть, например, филипс, у него батарея до сорока дней заряда держит.
Сенсорный ей больше всего понравился. Ещё бы! Там и стилус так изящно в уголок утапливается, и шнурок чтобы на шее носить мы сразу вам подберём.
— Ох, — говорит она, — вот только не могу решить, какого цвета мне брать эту модель? Очень уж белый нравится, но чёрный — это так практично.. А по цене они одинаковые?
— Да, белый только у айфона дороже.
— А у вас какого цвета телефон?
Достаю свой HTC Desire, на который только вот недавно вот этим самым горбом заработала пятнадцать тысяч. Он чёрный, потому что другого цвета нетути.
— А вы себе специально такой, эм.. мужской выбрали?
«Нет, — думаю, — это я ношу траур по истраченной на таких как вы молодости».
— Конечно, — говорю.
— Ну-да, ну-да, чёрный немаркий. Но белый такой симпатичный. Какой же выбрать?.
— А вы знаете, — отвечаю, — я однажды прочитала в газете историю про блузку..
—..так что почему бы и не разрешить себе в жизни немного праздника? Вы каждый день будете доставать телефон из чехла, которых у нас очень большой выбор, вот этот например, смотрите, с язычком, вот так вынимается, оп, и радоваться тому, что взяли именно тот аппарат, который вам понравился, а не тот, который повседневный.
— Вы правы! — решилась дама. — Только вот какой чехол мне взять, белый или чёрный?.
Я вставила ей симку, помогла перенести контакты, проводила даму с белым телефоном и вернулась к другим покупателям. Но ненадолго. Через пару часов женщина вернулась.
— Ой, девушка, вы знаете.. Я тут подумала, ну куда мне белый телефон? Он же
— Я — фейспалмлю, — не могу его поменять. Мобильный телефон — это сложное техническое устройство, он не подлежит обмену и возврату. Понимаете, если вы повредили, например, майку, то продавец может оценить это невооружённым глазом, а повреждения электроники мы не сможем оценить без экспертизы. Вы можете отдать его на проверку, которая займёт сорок дней (на самом деле сорок лет, потому что эти евреи из мтс будут носить ваш аппарат по пустыне, пока не умрёт последний, кто видел его целым), и вынесет вердикт, что разрешено обменять телефон. Но это только в случае, если там обнаружится заводской брак.
— С какой стати, вы меня извините! Позовите руководителя!
— Я уже здесь.
— Девушка, вы мне впарили этот белый, хотя я хотела чёрный! Вы должны мне его обменять!
«Чтоб я ещё раз, — думаю, — кому-нибудь помогла..»
Помогла ей. Поменяла на чёрный.
«В инвентаризацию, — решила, — пересорт проведу, один чёрт цена одинаковая..
А ты, неблагодарная, иди домой со своим чёрным и живи дальше свою серую жизнь».
👍4
Татьяна
Сидим мы как-то в офисе. Девочка-сейлз за соседним столом обзванивает клиентов.
— Да, хорошо. Татьяна Владимировна, а можно.. Да, я поняла. Просто мы.. Извините. Спасибо.
Бросает трубку и на весь офис:
— Какая же бесячая! Блин, вот есть женщины, а есть Татьяны!
— Продолжай, — разворачиваю я к ней кресло.
Так и не узнала я, что там с Татьянами. Увы.
Но по личным наблюдениям — дурацкое имя, конечно.
Не рекомендую.
Сидим мы как-то в офисе. Девочка-сейлз за соседним столом обзванивает клиентов.
— Да, хорошо. Татьяна Владимировна, а можно.. Да, я поняла. Просто мы.. Извините. Спасибо.
Бросает трубку и на весь офис:
— Какая же бесячая! Блин, вот есть женщины, а есть Татьяны!
— Продолжай, — разворачиваю я к ней кресло.
Так и не узнала я, что там с Татьянами. Увы.
Но по личным наблюдениям — дурацкое имя, конечно.
Не рекомендую.