Доброе утро.

Структурная лингвистика

Он сказал:
— Хочешь себе стаканчик, который распипеживается?

Мы стояли в очереди за кофе в парке Галицкого, больше всего похожем на рендеры парка Галицкого, и распипеживающийся стаканчик был мне явственно необходим.

В основном потому, что он распипеживается.

— Я, — говорю, — понимаю по-русски, но откуда пришло к тебе на язык это восхитительное слово?

— Так это ж уменьшительно-ласкательная форма глагола. Грубая форма: «распидорасило».

В общем, мы выяснили, что «распипеживаться» может складной стаканчик, с которым ты приходишь в кофейню и просишь «налить в свой», чтобы бесить барист, или, например, тянущийся за вкусняшкой ёжик.

А «распидорасило» наших с вами одноклассников.

Поступил сигнал, что в зале присутствуют люди, которые не видели распипеживающегося ёжика.

Исправляем.

Лайфхак

— В Ханты-Мансийск приезжала «Каста». Мы с пацанами очень хотели попасть на их концерт, — рассказывает Вовка, — но билеты мы достать не смогли. Зато наш кореш как раз организовывал «Касте» программу и слил инфу, где они будут после концерта ужинать.

Часа за два мы приехали в ресторан, подождали.. Заходит «Каста» и приземляется буквально в паре столиков от нас! Мы, радостные, сидим, думаем, как бы к ним подойти. Не подойдёшь же, типа: «Здарова, Шым!» Несолидно. Как-то взрослые люди, всё-таки.. Мы загуглили, как их зовут.

Подкараулили, когда Шым возвращался из туалета, я подхожу к нему и говорю: «Михаил Олегович? Здравствуйте! Можно с вами сфотографироваться?»

— А-а-а.. Вот я бы от такого приветствия обосралась! Михаил Олегович.. Они, наверное, решили, что за тем столиком их КГБшники в штатском. Но сфоткались?

— А то! — заговорщицки усмехается Вовка. — Со всеми.

Такси

Когда мы с мужиком садимся в такси, я стараюсь не рассказывать ту историю, которая уже дошла до середины, пока мы гуляли. Начинаю новую. Как-то живой же человек за рулём, тоже слушает. Расскажу что-нибудь на поездку, маленькое, интересное, только что вспомненное или прочитанное. Вчера сюжет фильма пересказывала вот..

В идеале что-нибудь такое, что таксист потом вечером за ужином перескажет жене.

Но теперь у меня новая мечта: поменяться местами и хотя бы разочек попасть на поездку к таксистке Кате.

Она в своём канале рассказывает самые интересные, забавные и странные истории, которые случаются с ней на работе.

Как звучит самый провальный подкат? Кто такой «воскресный папа»? Как ведут себя фальшивомонетчики?

А ещё иногда она выкладывает смешные диалоги с пассажирами и даже комиксы!

Подписывайтесь: @taksistka

Авито

Ребята, которые исследуют пользовательские сценарии в Авито не представляют. Как Каламбия Пикчерз.

Есть целая категория людей, которая никогда не придёт пользоваться их сервисом. Эта категория называется «моя мама».

— Хочешь, — говорит мама, — отдам тебе этот сервиз? Хороший. Из богемского хрусталя. Тётя Лена дарила.

А я помню, конечно, что хороший, тётя Лена дарила. Я на всяких школьных тусовках его даже не доставала. От греха.

Брат в студенчестве пригласил на День Рождения ребят с потока, а наутро один стакан из обычного сервиза оказался надкушен. Надкушен. Ровно. Там след от двух зубов.

А это были стаканы из одного набора с той самой бронированной салатницей..

Поэтому сервиз богемского хрусталя от тёти Лены я берегла. Для меня это был сервиз когда к тебе парень приходит и вот перед первым сексом, только если, конечно, ты достаточно этому парню доверяешь, ты можешь пару богемских бокалов достать.
Девственность не уберегла, так хоть сервиз..

— Не, — говорю, — мне некуда девать эти бокалы. Ты, если они тебя напрягают, выложи их на Авито, да и вся недолга.

Так вот, Авито. Вы никогда не увидите на своих страницах мою мать, потому что:

— Ну вот ещё.. Что мы, алкаши какие, вещи свои распродавать?

Бромметил

— Бромметил — это нервно-паралитический газ. Без цвета и запаха. Здесь, кстати, недалеко, в Евпатории, завод был.. Иногда японский присылали, но, в основном, из Евпатории.

— А нервно-паралитический газ нужен, чтобы крысок-мышек убивать?

— И собачек.. Нет. В основном, жучков. Крысок попутно. Я сам не видел, но тот же Степаныч рассказывал, что крыски-то как раз вумные. Те, что постарше и ещё прошлую газацию элеватора как-то помнили, те собирали свою гвардию и рабочие видели, как они всем табуном исходили.

В основном от насекомых.

Бабочки — это ещё ладно. На стадии бабочки-то они для муки уже безопасные. Но одна бабочка откладывает 800 яиц. И не куда попало, а во всякие оконные щели, трещины, сколышки. И газ лучше всего их всех достаёт. Есть другие способы элеватор протравить. Ловушки те же. Но они не такие эффективные.

И это только бабочки. А там жучков этих, — отец разворачивает в воздухе руками воображаемый папирус, — целая перепись населения.

Долгоносик вот.. Они же все стараются своё потомство сберечь. Долгоносик в зёрнышко прям яйцо отложит и прикроет вход, оно там полежит, а когда достаточно тёпло ему становится, личинка просыпается, а никуда ходить не надо — вот уже и еда. Выедает всё внутри. И от зёрнышка остаётся одна оболочка. У тебя, вроде, и полный элеватор зерна, а зерна-то и нет. Всё долгоносиком поедено.

А элеватор, ну, не у нас, а у Первого Хлебокомбината — 104 тысячи тонн. Самый большой за Уралом. Ну, я его тоже газировал. Он наполняется газом, потом аэрируется..

— Аэрируется?

— Продувается. Типа промышленными вентиляторами. Но не вентиляторами — трубы такие прокидываются..

— Типа вытяжки?

— Ну да. И потом уже засыпается мука. Или зерно. Иногда их тоже газом проходят. Бромметил в три раза тяжелее воздуха. Поэтому его по трубам пускают в зерно и газ проходит его насквозь, убивая всю живность.

А их надо пройти и включить, все эти вытяжки. А мы же на Первом Хлебокомбинате не знаем, где какой щиток, поэтому идёт их электрик. Обычно со мной или я кого из наших снаряжу. Нагоняли 20 человек из Первого и мы ещё 20 человек привозили к ним. Плюс ещё кого-нибудь поруководить.

А сумки для противогазов было очень удобно приспосабливать под их инструмент. Если где противогаз оставишь — электрики его уже свистнули себе, в этой сумке носить отвёртки всякие, плоскогубцы..

И я вижу, там, в колодце элеватора, пушки заработали: «Кто, — говорю, — пошёл?», «Электрик», «Почему один? В противогазе?» Посчитал противогазы — все лежат. Мы схватили два противогаза, побежали его вытаскивать. Ну, вытащили.

— И он живой? — всплёскивает руками мама.

— Ну, я давно не проверял.

→

— Я на газацию за неделю приезжал. Надо ж всё согласовать, все бумаги подписать, чтобы там сварочных работ никаких не было на элеваторе во время газации.. И ведёт меня на осмотр помещения директор мини-мельницы.

Это сейчас «Вектор» — о-о-о, «Вектор», вакцина! А тогда там все площади в запустении были, и они сдавали под мельницу помещение. И я подкалымливать приезжал.

«Ой, — говорит, — навоняли тут своим газом!»
Я отвечаю: «Так газ ещё в двадцати километрах отсюда едет».
«А у меня голова уже болит!»

Один раз загазировали, проветрили, но с горелкой пройтись не успели. А там при электриках собака жила, Катька. Ну, она, как открыли дверь, и побежала на своё место — в электрощитовую. И всё.

— А почему с горелкой проверяют? Бромметил горит?

— Нет. Там специальное устройство: медная проволока, она накаляется до красна и поджигает спирт. И вблизи газа огонёк из обычного, спиртового, становится зелёным. А если зашкаливающе высокая концентрация, то даже таким ярко-синим.

А главный инженер наш.. Нет, он сначала на Первом Хлебокомбинате работал, потом перешёл к нам, на Второй, главным инженером. Он всё не верил: как так у газа совсем нет ни цвета, ни запаха? Я ему объясняю, что не способны человеческие органы его уловить. А он всё своё.. Смотри, говорю: вот чайник. Напускаем газа в чайник и горелку в него. А она как раз аккурат под чайник. И смотришь в окошечко для воды, как огонёк спиртовой зеленеет.

Я за спиртом с канистрочкой два децилитра сам в Куйбышев ездил. На ликёро-водочный. А там железка не до самого Куйбышева, там до Барабинска, а дальше на перекладных. И ты канистрочку в какой-нибудь мешок или дерюгу, главное, чтобы не догадался никто, что ты хороший спирт везёшь.

Спирта там двести миллилитров в горелке. Стакан.

И, помню, было 18-е июня. И сразу совпало: День Молодёжи, День города и.. ещё какой-то день.

Черкеса одного дежурить оставили. Черкасенко Вову.

Он пробовал заартачиться, ему Шурик, директор, говорит: «Ты, Вова, — говорит, — не молодёжь. И живёшь в Шелковичихе. Какой тебе День города? Сиди».

Тогда тот всех сторожей собрал и они давай там квасить.

А сторожка — она метрах в трёхстах от главного корпуса. Туда газ ну никак не дойдёт. Но одному из сторожей поплохело. То ли грибочки подвели, то ли водка палёная.. Черкес схватился: газом! Они его в медпункт потащили, мы на следующий день приходим: главный корпус закрыт, у проходной четыреста человек стоит, возмущается..

А всем же так особенно работать сразу захотелось, когда нельзя..

И вот мне надо все помещения с горелкой пройти, что всё чисто.

А горелку надолго тоже оставлять было нельзя. Ну, не прям уж из рук не выпускать, но если её поставишь где..

А 18-е июня. Самая жара. И в ёмкости этой со спиртом в горелке горлышко как.. ну, как вот у одеколона. Я хватаюсь за горелку..

«Ванька! Ты, что ли, выпил?», «Ну, я».

Да как же это он выпил?! Горячий спирт, да ещё через такое горлышко накапал..

—

Едем от родителей.

Я молчу.

Мне как раз сегодня мужик скинул книжку почитать про эффективный менеджмент. Сказал, ему интересно моё мнение.

— А мнение моё, — говорю, — такое: ты можешь представить, как ты, эффективный менеджер, приходишь такой со своим уортонским MBA на проходную хлебокомбината, там стоят четыреста человек, требуют начала рабочего дня, тебе надо пройти весь элеватор вместимостью 104 тысячи тонн и проверить, нет ли утечки смертельного нервно-паралитического газа, а из единственного измерительного прибора выжрали весь спирт? А, да. Тебе ещё регулярно нужно доказывать людям, что этот газ вообще существует.

— Да-а.. Я даже не могу себе представить, как начать собеседовать человека, который хотя бы в теории может уметь улаживать подобные вещи.

— А они так работали.. Представляешь?

Чтобы у нас был хлеб.

Правым или счастливым

В комментах периодически задаются вопросом, как мне хватает хладнокровия вежливо отвечать на откровенные выпады. Я честно говорю, что упала в чан с персеном ещё когда работала в салоне связи. Просто представьте масштаб катастрофы: мой салон был на одной из самых проходимых площадей города, дверь в нём не закрывалась ни на секунду. И не раз и не два в день на меня шли реанимированные ненавистью бабки с криками, что «это ты, вот лично ты, сучка пергидрольная, у меня со счёта 50 рублей украла!»

На профессиональном жаргоне это называется «работать с улицей».

И на каждую старуху у меня было готово решение её прорухи.

— Да, — соглашаешься, — пергидрольная — это про меня, давайте, бабушка, разбираться, кто тут у нас с вами посмел вас обидеть.

Старость надо уважать. Ты и в системе её боль посмотришь, и заявление на отмену платных услуг написать поможешь, и всячески пообещаешь, что разберёшься. На этом, правда, твои полномочия всё. Если жадный МТС решил слить у бабки деньжат, то тут уж дальше только воля его. Но возмущённой бабке же не важно, решили её проблему или нет. Ей важно, что в её проблему вов-лек-лись.

Сервисные компании на всяких там конференциях уже чирий на языке заработали, вещая, как важен к клиенту личностный подход. Как будто есть корпоративный мир, а есть человеческий и они пересекаются только в гарнитуре специалистов их техподдержки.

Но мир-то один! И в любых отношениях человек ценит, прежде всего, что в него вовлеклись.

Я вот что думаю про бранящихся милых..

В воскресенье мой мужик предложил сходить на ВДНХ, выставку машинок посмотреть. Я же вспомнила, что чёт мы незаслуженно забиваем на Парк Горького, сто лет уже не были. И не на машине, а на каршере, чтобы кинуть его и взять другой в конце парка. Он посмотрел, там как раз в «Сыроварне» на входе в парк гастро-фест.. На том и порешили.

Идея оказалась провальной с самого начала. Каршер попался — страх божий. Весь пропёрженный, пластиковый какой-то, с отломанным козырьком.

Парковались минут сорок, — оно и понятно, — весь город приехал постить в инсту себя в ворохе кленовых листьев.

В «Сыроварне» тоже очередь аж на улицу вываливается.

А есть уже охота.. Зашли в какой-то рестик на входе, официантка предупредила, что кухня тупит из-за полной посадки, но вышло за гранью добра и зла. Мне мои бутеры принесли через час, мужику его — через полтора. Он уже злой, готов был деньги оставить и уйти. Гори он, этот бутерброд, этот счёт, этот парк и этот сентябрь.

Вышли из ресторана и поехали на таксо домой. Молча. Выходной испорчен.

Тогда я взяла и извинилась.

— Ты что?! Ты же вообще ни при чём, — смягчился мой злой мужик.

На всякий случай: я знаю, что я не виновата. И он знает. И вы знаете. Но это я предложила этот Парк Горького дурацкий, и каршер, и дождаться заказ. Так что моя доля ответственности тут есть.

И я не умею говорить словами через рот (и мне кажется глупым и многословным): «Я понимаю твоё негодование и разделяю его, давай обсудим твоё эмоциональное состояние и придумаем, что мы вместе можем сделать, чтобы такая ситуация больше не повторилась». Живые люди так не говорят.

Но живым людям не плевать на близких.

Главное же что? Правильно. Чтобы человек почувствовал, что вы вов-лек-лись.

А счастье — это и вовсе «когда тебя понимают»🤍

Восстание машин откладывается.

Срочно! Всем постам!

2 ноября, послезавтра, в Москве будет спектакль, ради которого я до сих пор не улетела зимовать.

«Концерт у моря» — ходила на него, вы не поверите, три раза. И иду в четвёртый. Пропустить такое.. просто нельзя!

Можете плюнуть мне в глаз — это будет лучший спектакль в вашей жизни. Пишут, что во вторник играет сам Певцов, но, не в обиду господину Адвокату, спектакль уже был идеален.. Поглядим.

👉Купить билеты по этой ссылке.

*про ковидное: спектакль covid-free, т.е. вход по QR-кодам.

Красный день календаря.

Жесты

Думаю про жесты. Невербалики же очень много в жизни.. Допустим, «фак» в нашей культуре прижился не до конца. Не родной он какой-то. Зато для выражения презрения чему-то можно картинно сплюнуть. И все верно считают твою позицию по данному вопросу.

Когда учитель входит в помещение (раньше, по этикету, — женщина) дети встают. Стало быть, все понимают под этим «уважение к вошедшему».

Аплодисменты — «одобрение». Стоячие овации — «одобрение и уважение».

Встать и поднести прямую ладонь к козырьку — «отдать честь».

Не очень ясно, как можно добровольно находиться в ситуации, где ты вынужден вставать на колени, целовать предметы и непрерывно кланяться. У всех же должно быть одинаковое ощущение, что никакого достоинства от такого поведения не остаётся. А человек — это, всё-таки, звучит гордо.

Так вот. Как попрать что-то — плюнуть. Тут понятно. А как почтить? Памятник, например. Только цветы возложить?

Опять же, вы когда последний раз видели в цветочных красные гвоздики? Мне Гагарину на 12-е пришлось красные розы класть.

Ощущение приятное, кстати. Как выражение своего отношения. Но мне чего-то не хватает. Вот положила я цветы, встала и.. Хочется что-то ещё сделать. Честь отдать не имею права — я же не военный. Перекреститься — тупо.

Есть чё по жестам? Как, подходя к памятнику, который нравится, продемонстрировать это?

Давайте думать вместе.

История по Дудю

Слушайте, ну мы-то с вами люди образованные, Генри Миллера читаем, Джойса, Кафку, как говорится. Нас на пропагандистской мякине не проведёшь. Кто-то должен собрать честную хронологию двадцатого века, чтобы уже наконец-то поставить точку сразу во всех вопросах.

Пусть это буду я.

Погнали.

Сначала Ленин на немецкие деньги устроил Революцию и убил царя.

Потом Красный террор изощрённо убил остальных. Например, сжёг батюшек с церквями и вытянул предпринимательскую жилу из села.

Потом «Философский пароход» увёз из страны всех умных. Особенно увёз любимого философа Путина — господина Ильина, ведь тот не скрывал сермяжную правду, что одни богом созданы быть богатыми, а другие бедными.

Потом Горький приехал на Соловки, где расстрелянный мальчик рассказал, что «хорошее дело губите, братцы».

Потом Голодомор убил всех и украинцев.

Потом в тридцать седьмом Сталин переубил всех нормально.

Потом одна половина страны сидела, другая охраняла, третью насиловал Берия, а трупы растворял в ванне с кислотой.

Потом Сталин подружился с Гитлером, потому что разница у них только в форме усов.

Потом Сталин закидал Гитлера трупами, потому что управлять армией не умел и у Берии ещё оставались.

Потом Королёв сломаной челюстью нарисовал на стене барака (Обамы) чертежи ракет и Гагарин пытался свалить из страны в космос.

Потом Хрущёв строил из кукурузы самые уродливые здания на планете.

Потом ввели танки в Чехословакию, но не смогли убить население, ведь оно ушло в минус ещё в гражданскую войну, поэтому убили свободу.

Потом везде были пустые полки, потому что Брежнев читал с бумажки.

Потом были гонки на катафалках.

Потом Горбачёв запретил алкоголь и все гнали самогон, потому что есть всё равно нечего.

Потом пришёл благословенный Ельцин, убил совок и наконец-то всё стало хорошо. Капитализм, счастье, заебись. Но он пил.

Потом пришёл Путин и он нам тоже не нравится.

В стране бардак! Оно и понятно, ведь всех умных выслали ещё сто лет назад, всех честных расстреляли в ГУЛАГе, а всех оставшихся четыре раза убили.

А, чуть не забыла: прямо сейчас всех убивают вакциной в пятый раз.

Не допустим! Мы же почему имеем, знаете ли, то, что имеем? Потому что у нас капитализм неправильный. А когда будет правильный капитализм, потому что будут честные суды, тогда и заживём. Осталось только выпустить Навального.

Интересная беседа

Сажусь в такси. Еду, смотрю в окошко. Вдруг водитель говорит:
— Опять кровь по Москве потекла.

Я сижу и напряжённо пытаюсь найти достойный ответ в диапазоне между «куда вы меня везёте» и «шкаф продан, могу предложить никелированную кровать».

Смогла выдавить из себя только звук выключаемого в туалете света.

— Машин, в смысле, снова много на улицах.
— Ага..

Дальше ехали молча.

Поставила ему в конце поездки ачивку «Интересная беседа». Очень интересная беседа.

Смол-токи, которые мы заслужили.

Вы находитесь здесь📍Кишинёв

Сходила к монументу жертвам советской оккупации у Дома правительства. Не впечатлил.

Камень полметра на метр. Это как-то несерьёзно и даже обидно. Как будто не пятьдесят лет оккупировали, а, знаете, вошли и вышли.

Так что вам покажу настоящий памятник советской оккупации — Кишинёвский цирк. Самый большой в Союзе, четвёртый в мире. С раздвижной крышей, ветклиникой, залом на 2000 мест, дававший в месяц в 5 раз больше представлений, чем другие цирки.

Последние 17 лет представлений не даёт. Находится в аварийном состоянии.

Цирк, как говорится, уехал, жертвы оккупации остались.