«Наум. Предчувствия», реж. Андрей Натоцинский
Кино как солнечный луч, что пробивается сквозь облака идеологического смога. Документальная элегия Натоцинского не просто дышит оптимизмом — фильм агитирует за право культуры жить и развиваться на фоне грохота бомб; напролом, вопреки.
В кадре Клейман — сдержанный дирижёр музейной киногении. Монологи Наума Ихильевича звучат как референдум партии добра за право на самоопределение. Когда он вспоминает Эйзенштейна, кажется, что дух нежной притчи смывает агитплакаты со стен Кремля, открывая вид на Красную площадь прекрасной России будущего.
Натоцинский снимает так мягко и располагающе, что даже тяжеловесные архивы порхают как лепестки надежды. Выходит медитативная прогулка по культурным руинам в компании тончайшего интеллигента. И весело (уровень преподавания во ВГИКе, показ Сокурова в Сан-Франциско), и грустно (Музей кино и цитаты Алена Рене).
Особое наслаждение — монтаж бесед о Пушкине с вкраплениями Эйзенштейна и Годара. Идеальный коалиционный список, где левый авангард дружелюбно подмигивает царскому блоку. Никакая цензура не способна перекрыть этот мост через вечность — он строится из цитат героя, а не из сметы бюджета.
Камера задерживается на лице Наума как на знаке «Вход свободен». Прекрасный портрет последнего хранителя культурных святынь во время, когда слово «культура» сопряжено с риском, книги сжигают, а в сегодняшнем Музее кино проводят документальный фестиваль Russia Today.
Оценка: ⭐️⭐️⭐️⭐️ (4/5)
Фильм открытия #Voices2025
Кино как солнечный луч, что пробивается сквозь облака идеологического смога. Документальная элегия Натоцинского не просто дышит оптимизмом — фильм агитирует за право культуры жить и развиваться на фоне грохота бомб; напролом, вопреки.
В кадре Клейман — сдержанный дирижёр музейной киногении. Монологи Наума Ихильевича звучат как референдум партии добра за право на самоопределение. Когда он вспоминает Эйзенштейна, кажется, что дух нежной притчи смывает агитплакаты со стен Кремля, открывая вид на Красную площадь прекрасной России будущего.
Натоцинский снимает так мягко и располагающе, что даже тяжеловесные архивы порхают как лепестки надежды. Выходит медитативная прогулка по культурным руинам в компании тончайшего интеллигента. И весело (уровень преподавания во ВГИКе, показ Сокурова в Сан-Франциско), и грустно (Музей кино и цитаты Алена Рене).
Особое наслаждение — монтаж бесед о Пушкине с вкраплениями Эйзенштейна и Годара. Идеальный коалиционный список, где левый авангард дружелюбно подмигивает царскому блоку. Никакая цензура не способна перекрыть этот мост через вечность — он строится из цитат героя, а не из сметы бюджета.
Камера задерживается на лице Наума как на знаке «Вход свободен». Прекрасный портрет последнего хранителя культурных святынь во время, когда слово «культура» сопряжено с риском, книги сжигают, а в сегодняшнем Музее кино проводят документальный фестиваль Russia Today.
Оценка: ⭐️⭐️⭐️⭐️ (4/5)
Фильм открытия #Voices2025
Forwarded from Парни из Читальни (Евгений Ткачёв)
Продолжаем подводить сериальные итоги полугодия. Вася @KinoGover, Тимур @textortexel и воссоединившиеся «Парни из Читальни» рассказывают про лучшие российские тайтлы первой половины 2025 года.
Афиша
10 лучших российских сериалов первой половины 2025 года
Вслед за материалом про ожидаемые российские сериалы «Афиша Daily» рассказывает про лучшие отечественные тайтлы этого полугодия: большой хит «Аутсорс», опус магнум Романа Михайлова «Путешествие на солнце и обратно», сразу два бэнгера с Тимофеем Трибунцевым…
Поясняю за Хон Сан-су и румынскую революцию в подборке Кинопоиска.
Рад, что голоса критиков и жюри на прошедшем в Иваново фестивале совпали (ну, практически).
https://www.kinopoisk.ru/media/news/4011427/
#Зеркало2025
Рад, что голоса критиков и жюри на прошедшем в Иваново фестивале совпали (ну, практически).
https://www.kinopoisk.ru/media/news/4011427/
#Зеркало2025
Кинопоиск
6 хороших фильмов из конкурсной программы фестиваля «Зеркало»
Обзор Кинопоиска на конкурсные фильмы фестиваля «Зеркало»: румынский «Новый год, который так и не наступил» Богдана Мурешану, «Что эта природа говорит тебе» Хон Сан-су, индийская драма «Сантош» Сандхии Сури, картина Алирезы Хатами «То, что ты убиваешь», сербский…
«Святая корова» / Vingt Dieux, реж. Луиз Курвуазье
Полнометражный дебют Курвуазье — настоящая алхимия, недоступная армии голливудских пустозвонов. Это coming-of-age без приторности и фальши. 18-летний Тотон учитчя варить сыр как собственную душу в адском котле — медленно, болезненно, с риском получить несъедобную дрянь.
Здесь нет слёз над мёртвым отцом под раздражающую скрипку. Есть трактор, три деревенских раздолбая, первый куннилингус и упрямство доказать всем, что ты не лузер. В глубинке геройство измеряется не подвигами, а способностью не сдохнуть от тоски между дойкой коров.
Актёры играют так естественно, будто съёмочная группа — назойливые туристы в их реальной жизни. Клеман Фаво играет Тотона изящно, без пафоса, с той редкой искренностью, что заставляет забыть о кино и поверить в чудеса.
Если «Четыреста ударов» — гимн парижским подворотням, а «Отрочество» — бесконечное американское путешествие, то «Святая корова» — фермерский эпос о взрослении. Каждый кадр как плевок в лицо глянцевым подростковым драмам — здесь только грязь под ногтями, потные футболки и суровые лица.
Перед нами молодая французская волна для поколения TikTok. Светлая нефильтрованная свобода без интеллектуального снобизма. Курвуазье доказывает — настоящее кино рождается не в парижских бутиках, а там, где воняет навозом и зреет настоящий комте.
Оценка: ⭐️⭐️⭐️⭐️ (4/5)
Конкурс #Voices2025
Полнометражный дебют Курвуазье — настоящая алхимия, недоступная армии голливудских пустозвонов. Это coming-of-age без приторности и фальши. 18-летний Тотон учитчя варить сыр как собственную душу в адском котле — медленно, болезненно, с риском получить несъедобную дрянь.
Здесь нет слёз над мёртвым отцом под раздражающую скрипку. Есть трактор, три деревенских раздолбая, первый куннилингус и упрямство доказать всем, что ты не лузер. В глубинке геройство измеряется не подвигами, а способностью не сдохнуть от тоски между дойкой коров.
Актёры играют так естественно, будто съёмочная группа — назойливые туристы в их реальной жизни. Клеман Фаво играет Тотона изящно, без пафоса, с той редкой искренностью, что заставляет забыть о кино и поверить в чудеса.
Если «Четыреста ударов» — гимн парижским подворотням, а «Отрочество» — бесконечное американское путешествие, то «Святая корова» — фермерский эпос о взрослении. Каждый кадр как плевок в лицо глянцевым подростковым драмам — здесь только грязь под ногтями, потные футболки и суровые лица.
Перед нами молодая французская волна для поколения TikTok. Светлая нефильтрованная свобода без интеллектуального снобизма. Курвуазье доказывает — настоящее кино рождается не в парижских бутиках, а там, где воняет навозом и зреет настоящий комте.
Оценка: ⭐️⭐️⭐️⭐️ (4/5)
Конкурс #Voices2025
«80+» / Eight Plus, реж. Желимир Жилник
У нас есть сербский «Амаркорд», только место феллиниевской ностальгии занимает ирония пожилого циника. «80+» — история о постсоциалистической реституции, рассказанная через призму личной драмы. 80-летний джазовый музыкант Стеван возвращается в Сербию, чтобы унаследовать родовое поместье.
Режиссёр выстраивает повествование прозаично: вот документальная основа, погрузим в неё актёров, добавим социальный контекст. Жилник избегает сентиментальности, характерной для фильмов о людях третьего возраста. Вместо неё трогательные наблюдения за бытом и психологией.
Семейные разборки вокруг наследства превращаются в метафору всех балканских войн сразу. Внуки грызутся за землю, забыв, что она сотни раз меняла хозяев. История — не музей, а незаживающая рана.
Автор говорит о сложных социальных процессах языком простых человеческих историй. Фильм работает как убедительная притча о том, что реальное наследство — не дом, а живые люди. Правда осознание этого приходит поздновато.
Оценка: ⭐️⭐️⭐️ (3/5)
Программа «Независимые» #Voices2025
У нас есть сербский «Амаркорд», только место феллиниевской ностальгии занимает ирония пожилого циника. «80+» — история о постсоциалистической реституции, рассказанная через призму личной драмы. 80-летний джазовый музыкант Стеван возвращается в Сербию, чтобы унаследовать родовое поместье.
Режиссёр выстраивает повествование прозаично: вот документальная основа, погрузим в неё актёров, добавим социальный контекст. Жилник избегает сентиментальности, характерной для фильмов о людях третьего возраста. Вместо неё трогательные наблюдения за бытом и психологией.
Семейные разборки вокруг наследства превращаются в метафору всех балканских войн сразу. Внуки грызутся за землю, забыв, что она сотни раз меняла хозяев. История — не музей, а незаживающая рана.
Автор говорит о сложных социальных процессах языком простых человеческих историй. Фильм работает как убедительная притча о том, что реальное наследство — не дом, а живые люди. Правда осознание этого приходит поздновато.
Оценка: ⭐️⭐️⭐️ (3/5)
Программа «Независимые» #Voices2025