❗️Осталось набрать в инвестиционный портфель 70 000 руб
Не упустите отличную возможность заработать🔥
Пишите в ЛС "ХОЧУ"
@AIBarinov1
Не упустите отличную возможность заработать🔥
Пишите в ЛС "ХОЧУ"
@AIBarinov1
Вера Полозкова
"Обещание"
У бабушки растет на даче виноград.
Вокруг беседки сплошь, сиреневый и кислый,
И в нем сверчки поют и птицы говорят,
И я играю в нем или лежу без мыслей.
У бабушки стоит в гостиной патефон:
В нем Марк Бернес поет и Леонид Утёсов.
Под голоса былых таинственных времен
Варенье варим мы из спелых абрикосов.
И я иду наверх: в окошко чердака
Я вижу моря край и серебристый отсвет,
И зерна парусов, и сразу облака,
И куст в цветах, под ним соседский серый кот спит.
Я выношу, когда еще роса,
В беседку жаркий чай с листочком мяты дикой,
А бабушка несет в тарелках через сад
Оладьи с яблоком и творог с голубикой.
Когда я вырасту в красавца моряка,
Я в рейс возьму компот и твой пирог с черешней
И длинный дам гудок. Услышишь с чердака?
И бабушка серьезно скажет:
- Ну конечно.
(Формат: "Современная поэзия". Жанр: ностальгия. Возраст: 14+)
"Обещание"
У бабушки растет на даче виноград.
Вокруг беседки сплошь, сиреневый и кислый,
И в нем сверчки поют и птицы говорят,
И я играю в нем или лежу без мыслей.
У бабушки стоит в гостиной патефон:
В нем Марк Бернес поет и Леонид Утёсов.
Под голоса былых таинственных времен
Варенье варим мы из спелых абрикосов.
И я иду наверх: в окошко чердака
Я вижу моря край и серебристый отсвет,
И зерна парусов, и сразу облака,
И куст в цветах, под ним соседский серый кот спит.
Я выношу, когда еще роса,
В беседку жаркий чай с листочком мяты дикой,
А бабушка несет в тарелках через сад
Оладьи с яблоком и творог с голубикой.
Когда я вырасту в красавца моряка,
Я в рейс возьму компот и твой пирог с черешней
И длинный дам гудок. Услышишь с чердака?
И бабушка серьезно скажет:
- Ну конечно.
(Формат: "Современная поэзия". Жанр: ностальгия. Возраст: 14+)
В час ночи она всё-таки решилась пойти гулять с ребятами. Когда она пришла, ей все очень сильно обрадовались. Она стояла со всеми, смотрела на салюты от петард. Им всем было весело, а особенно ЕМУ. Парни включили магнитофон, принесённый с собой, и заиграла мелодия медленного танца… Все начали танцевать, а она стояла в сторонке. Тут он подошёл и пригласил её. Она согласилась. Они кружились, ей было хорошо рядом с ним. От него очень приятно пахло, он смотрел на неё и улыбался. Она любила вот этот его взгляд и вот эту его улыбку. Падали снежинки, крупные, белые, мягкие… Она посмотрела вверх и заплакала. Она плакала смеясь. Её мечта почти сбылась, вот он рядом, вот он её нежно обнимает и смотрит на неё. Когда она снова посмотрела на него, слёзы не переставали капать на её щёки… Это были слёзы счастья. И она решилась…. Она посмотрела на него и сказала «Я люблю тебя!!!!!» И слёзы потекли по её щекам. Всё те же слёзы счастья. А он… Он округлил глаза, опустил голову и хотел что-то ответить. Счастье её куда-то ушлО. Она так и знала, что так будет! Чего же она ожидала! Конечно же, этой реакции. Она услышала тихое его «Прости….». Она всё поняла. Она освободилась от его объятий и побежала прочь… Все кинулись её догонять, кричали ей вслед, а она бежала, куда глаза глядят. В темноте она ничего не видела, бежала прямо, сквозь деревья, кусты. Она бежала и плакала. Ноги её совсем устали бежать, голосов слышно не было. Она оглянулась на бегу назад в кромешную тьму, и, не видя, выбежала на проезжую часть… Хлопок, скрежет тормозов, и полный газ...
Ирина Одоевцева
"Баллада об извозчике"
К дому по Бассейной, шестьдесят,
Подъезжает извозчик каждый день,
Чтоб везти комиссара в комиссариат —
Комиссару ходить лень.
Извозчик заснул, извозчик ждет,
И лошадь спит и жует,
И оба ждут, и оба спят:
Пора комиссару в комиссариат.
На подъезд выходит комиссар Зон,
К извозчику быстро подходит он,
Уже не молод, еще не стар,
На лице отвага, в глазах пожар —
Вот каков собой комиссар.
Он извозчика в бок и лошадь в бок
И сразу в пролетку скок.
Извозчик дернет возжей,
Лошадь дернет ногой,
Извозчик крикнет: «Ну!»
Лошадь поднимет ногу одну,
Поставит на земь опять,
Пролетка покатится вспять,
Извозчик щелкнет кнутом
И двинется в путь с трудом.
В пять часов извозчик едет домой,
Лошадь трусит усталой рысцой,
Сейчас он в чайной чаю попьет,
Лошадь сена пока пожует.
На дверях чайной — засов
И надпись: «Закрыто по случаю дров».
Извозчик вздохнул: «Ух, чертов стул!»
Почесал затылок и снова вздохнул.
Голодный извозчик едет домой,
Лошадь снова трусит усталой рысцой.
Наутро подъехал он в пасмурный день
К дому по Бассейной, шестьдесят,
Чтоб вести комиссара в комиссариат —
Комиссару ходить лень.
Извозчик уснул, извозчик ждет,
И лошадь спит и жует,
И оба ждут, и оба спят:
Пора комиссару в комиссариат.
На подъезд выходит комиссар Зон,
К извозчику быстро подходит он,
Извозчика в бок и лошадь в бок
И сразу в пролетку скок.
Но извозчик не дернул возжей,
Не дернула лошадь ногой.
Извозчик не крикнул: «Ну!»
Не подняла лошадь ногу одну,
Извозчик не щелкнул кнутом,
Не двинулись в путь с трудом.
Комиссар вскричал: «Что за черт!
Лошадь мертва, извозчик мертв!
Теперь пешком мне придется бежать,
На площадь Урицкого, пять».
Небесной дорогой голубой
Идет извозчик и лошадь ведет за собой.
Подходят они к райским дверям:
«Апостол Петр, отворите нам!»
Раздался голос святого Петра:
«А много вы сделали в жизни добра?»
— «Мы возили комиссара в комиссариат
Каждый день туда и назад,
Голодали мы тысячу триста пять дней,
Сжальтесь над лошадью бедной моей!
Хорошо и спокойно у вас в раю,
Впустите меня и лошадь мою!»
Апостол Петр отпер дверь,
На лошадь взглянул: «Ишь, тощий зверь!
Ну, так и быть, полезай!»
И вошли они в Божий рай.
(Формат: "Классическая поэзия". Жанр: философская юмореска". Возраст: 14+)
"Баллада об извозчике"
К дому по Бассейной, шестьдесят,
Подъезжает извозчик каждый день,
Чтоб везти комиссара в комиссариат —
Комиссару ходить лень.
Извозчик заснул, извозчик ждет,
И лошадь спит и жует,
И оба ждут, и оба спят:
Пора комиссару в комиссариат.
На подъезд выходит комиссар Зон,
К извозчику быстро подходит он,
Уже не молод, еще не стар,
На лице отвага, в глазах пожар —
Вот каков собой комиссар.
Он извозчика в бок и лошадь в бок
И сразу в пролетку скок.
Извозчик дернет возжей,
Лошадь дернет ногой,
Извозчик крикнет: «Ну!»
Лошадь поднимет ногу одну,
Поставит на земь опять,
Пролетка покатится вспять,
Извозчик щелкнет кнутом
И двинется в путь с трудом.
В пять часов извозчик едет домой,
Лошадь трусит усталой рысцой,
Сейчас он в чайной чаю попьет,
Лошадь сена пока пожует.
На дверях чайной — засов
И надпись: «Закрыто по случаю дров».
Извозчик вздохнул: «Ух, чертов стул!»
Почесал затылок и снова вздохнул.
Голодный извозчик едет домой,
Лошадь снова трусит усталой рысцой.
Наутро подъехал он в пасмурный день
К дому по Бассейной, шестьдесят,
Чтоб вести комиссара в комиссариат —
Комиссару ходить лень.
Извозчик уснул, извозчик ждет,
И лошадь спит и жует,
И оба ждут, и оба спят:
Пора комиссару в комиссариат.
На подъезд выходит комиссар Зон,
К извозчику быстро подходит он,
Извозчика в бок и лошадь в бок
И сразу в пролетку скок.
Но извозчик не дернул возжей,
Не дернула лошадь ногой.
Извозчик не крикнул: «Ну!»
Не подняла лошадь ногу одну,
Извозчик не щелкнул кнутом,
Не двинулись в путь с трудом.
Комиссар вскричал: «Что за черт!
Лошадь мертва, извозчик мертв!
Теперь пешком мне придется бежать,
На площадь Урицкого, пять».
Небесной дорогой голубой
Идет извозчик и лошадь ведет за собой.
Подходят они к райским дверям:
«Апостол Петр, отворите нам!»
Раздался голос святого Петра:
«А много вы сделали в жизни добра?»
— «Мы возили комиссара в комиссариат
Каждый день туда и назад,
Голодали мы тысячу триста пять дней,
Сжальтесь над лошадью бедной моей!
Хорошо и спокойно у вас в раю,
Впустите меня и лошадь мою!»
Апостол Петр отпер дверь,
На лошадь взглянул: «Ишь, тощий зверь!
Ну, так и быть, полезай!»
И вошли они в Божий рай.
(Формат: "Классическая поэзия". Жанр: философская юмореска". Возраст: 14+)
Осип Мандельштам
"В таверне..."
В таверне воровская шайка
Всю ночь играла в домино.
Пришла с яичницей хозяйка,
Монахи выпили вино.
На башне спорили химеры:
Которая из них урод?
А утром проповедник серый
В палатки призывал народ.
На рынке возятся собаки,
Менялы щелкает замок.
У вечности ворует всякий,
А вечность - как морской песок:
Он осыпается с телеги -
Не хватит на мешки рогож,-
И, недовольный, о ночлеге
Монах рассказывает ложь...
(Формат: "Классическая поэзия". Жанр: драма. Возраст: 14+)
"В таверне..."
В таверне воровская шайка
Всю ночь играла в домино.
Пришла с яичницей хозяйка,
Монахи выпили вино.
На башне спорили химеры:
Которая из них урод?
А утром проповедник серый
В палатки призывал народ.
На рынке возятся собаки,
Менялы щелкает замок.
У вечности ворует всякий,
А вечность - как морской песок:
Он осыпается с телеги -
Не хватит на мешки рогож,-
И, недовольный, о ночлеге
Монах рассказывает ложь...
(Формат: "Классическая поэзия". Жанр: драма. Возраст: 14+)
🔥Открываю набор на новую работу с вашими депозитами
Я буду торговать и работать точно так же, как делаю это обычно, но прибавлю к своей торговле банк подписчиков, желающих заработать.
☝️ Взаимодействовать будем следующим образом:
Собираю группу из 15 инвесторов с депозитами от 15.000руб.
Через 3-4 дня участники, вложившие от 15.000р до 50.000р получат Х2 к своему депозиту.
Участники, вложившие от 50.000р до 100.000р получат Х3 к своему депозиту. (Больше депозит - проще заработать) С депозитами более 1000.000р можем обсудить работу на индивидуальных условиях в ЛС.
В чем моя выгода?
Я буду торговать с командой и прибавлять ваши депозиты.
Естественно, за 3-4 дня я смогу заработать, к примеру, с 25.000р - 59.650р. Так вот, 9.650р - мои, а обещанные Х2 или Х3 - ваши, схема простая 👌
Какие гарантии?
Я отложил 30.000$ в банк резерва для того, чтобы в случае каких-либо проблем вернуть депозиты участникам из собственных средств.
Но я уверен в результате, с командой торгуем не первый год стабильно в плюс 👍
Кто готов уже сегодня изменить свою жизнь к лучшему и увеличить свой депозит минимум в 2 раза, пишите мне «ХОЧУ» @AIBarinov1
Я буду торговать и работать точно так же, как делаю это обычно, но прибавлю к своей торговле банк подписчиков, желающих заработать.
☝️ Взаимодействовать будем следующим образом:
Собираю группу из 15 инвесторов с депозитами от 15.000руб.
Через 3-4 дня участники, вложившие от 15.000р до 50.000р получат Х2 к своему депозиту.
Участники, вложившие от 50.000р до 100.000р получат Х3 к своему депозиту. (Больше депозит - проще заработать) С депозитами более 1000.000р можем обсудить работу на индивидуальных условиях в ЛС.
В чем моя выгода?
Я буду торговать с командой и прибавлять ваши депозиты.
Естественно, за 3-4 дня я смогу заработать, к примеру, с 25.000р - 59.650р. Так вот, 9.650р - мои, а обещанные Х2 или Х3 - ваши, схема простая 👌
Какие гарантии?
Я отложил 30.000$ в банк резерва для того, чтобы в случае каких-либо проблем вернуть депозиты участникам из собственных средств.
Но я уверен в результате, с командой торгуем не первый год стабильно в плюс 👍
Кто готов уже сегодня изменить свою жизнь к лучшему и увеличить свой депозит минимум в 2 раза, пишите мне «ХОЧУ» @AIBarinov1
⚡️Наша команда набирает всего 15 мест!
❗️Осталось 3 места в команде! Пишите в личные сообщения ХОЧУ : @AIBarinov1
❗️Осталось 3 места в команде! Пишите в личные сообщения ХОЧУ : @AIBarinov1
⚡️Наша команда набирает всего 15 мест!
❗️Осталось 1 место в команде! Пишите в личные сообщения ХОЧУ : @AIBarinov1
❗️Осталось 1 место в команде! Пишите в личные сообщения ХОЧУ : @AIBarinov1
А.И. Куприн
"Сапсан"
У нас живет в доме пушистая кошка "Катя", необыкновенно важное и дерзкое существо. Она держит себя так надменно, будто бы весь дом и все, что в доме - люди и вещи, - принадлежит ей. На чужих собак она всегда бросается первая, вцепляясь в морду. Мы с ней живем дружно, Вечером, когда мне приносят мою миску с овсянкой и костями, я охотно позволяю ей подойти и полакать со мною. Но уговор: косточек не трогать. И она это хорошо помнит после того, как однажды я на нее очень громко прикрикнул. Зато и я соблюдаю договор: кошкиного молока не трогать! Однако играть с ней я не люблю.
Непременно в игре забудется и оцарапает мне нос. А этого я терпеть не могу. Долго потом чихаю и тру нос лапами.
На днях Маленькая позвала меня к себе, в детскую и открыла шкафчик. Там на нижней полке лежала на боку наша кошка, и ее сосала целая куча смешных слепых котят. "Правда, сапсан, какие они восторгательные?" - сказала мне Маленькая.
Правда. Они мне очень понравились. Двух или трех я обнюхал, лизнул и носом перевернул с брюшка на спинку. Они пищали, точно мышата, и были теплые и мягкие, беспомощные и сердитые. Забеспокоившись, кошка приподняла голову и сказала жалобным голосом: "Ах, пожалуйста, Сапсан, поосторожнее, не наступите на них лапой, вы такой большой".
Вот глупая. Точно я сам не знаю?
После Хозяина всех ближе моему собачьему сердцу маленькая - так я зову его дочку. Никому бы, кроме нее, я не простил, если бы вздумали таскать меня за хвост и за уши, садиться на меня верхом или запрягать в повозку. Но я все терплю и, притворяясь, повизгиваю, как трехмесячный щенок. И радостно мне бывает по вечерам лежать неподвижно, когда она, набегавшись за день, вдруг задремлет на ковре, прикорнув головкой у меня на боку. И она, когда мы играем, тоже не обижается, если я иногда махну хвостом и свалю ее с ног.
Иногда мы с нею развозимся, и она начинает хохотать. Я это очень люблю, но сам не умею. Тогда я прыгаю вверх всеми четырьмя лапами и лаю громко, как только могу. И меня обыкновенно вытаскивают за ошейник на улицу. Почему?
Летом был такой случай на даче. Маленькая еще едва ходила и была препотешная. Мы гуляли втроем. Она, я и нянька. Вдруг все заметались - люди и животные. Посредине улицы мчалась собака, черная, в белых пятнах, с опущенной головой, с висящим хвостом, вся в пыли и пене. Нянька убежала, визжа. Маленькая села на землю и заплакала. Собака неслась прямо на нас. И от этого пса еще издали сразу повеяло на меня острым запахом безумия и беспредельно-бешеной злобы. От ужаса вся шерсть на мне вздыбилась, но я превозмог себя и загородил телом Маленькую.
Это уже было не единоборство, а смерь одному из нас. Я сжался, выждал краткий, точный миг и одним скачком опрокинул пеструю на землю. Потом поднял за шиворот на воздух и встряхнул. Она легла на землю без движения, плоская и теперь совсем не страшная. Но Маленькая очень перепугалась. Я привел ее домой. Всю дорогу она держала меня за ухо и прижималась ко мне, я чувствовал, как дрожало ее маленькое тельце.
Не бойся, моя Маленькая. Когда я с тобой, то ни один зверь, ни один человек на свете не посмеет тебя обидеть...
(Формат: "Классическая (советская) проза. Жанр: мелодрама. Возраст: 12+)
"Сапсан"
У нас живет в доме пушистая кошка "Катя", необыкновенно важное и дерзкое существо. Она держит себя так надменно, будто бы весь дом и все, что в доме - люди и вещи, - принадлежит ей. На чужих собак она всегда бросается первая, вцепляясь в морду. Мы с ней живем дружно, Вечером, когда мне приносят мою миску с овсянкой и костями, я охотно позволяю ей подойти и полакать со мною. Но уговор: косточек не трогать. И она это хорошо помнит после того, как однажды я на нее очень громко прикрикнул. Зато и я соблюдаю договор: кошкиного молока не трогать! Однако играть с ней я не люблю.
Непременно в игре забудется и оцарапает мне нос. А этого я терпеть не могу. Долго потом чихаю и тру нос лапами.
На днях Маленькая позвала меня к себе, в детскую и открыла шкафчик. Там на нижней полке лежала на боку наша кошка, и ее сосала целая куча смешных слепых котят. "Правда, сапсан, какие они восторгательные?" - сказала мне Маленькая.
Правда. Они мне очень понравились. Двух или трех я обнюхал, лизнул и носом перевернул с брюшка на спинку. Они пищали, точно мышата, и были теплые и мягкие, беспомощные и сердитые. Забеспокоившись, кошка приподняла голову и сказала жалобным голосом: "Ах, пожалуйста, Сапсан, поосторожнее, не наступите на них лапой, вы такой большой".
Вот глупая. Точно я сам не знаю?
После Хозяина всех ближе моему собачьему сердцу маленькая - так я зову его дочку. Никому бы, кроме нее, я не простил, если бы вздумали таскать меня за хвост и за уши, садиться на меня верхом или запрягать в повозку. Но я все терплю и, притворяясь, повизгиваю, как трехмесячный щенок. И радостно мне бывает по вечерам лежать неподвижно, когда она, набегавшись за день, вдруг задремлет на ковре, прикорнув головкой у меня на боку. И она, когда мы играем, тоже не обижается, если я иногда махну хвостом и свалю ее с ног.
Иногда мы с нею развозимся, и она начинает хохотать. Я это очень люблю, но сам не умею. Тогда я прыгаю вверх всеми четырьмя лапами и лаю громко, как только могу. И меня обыкновенно вытаскивают за ошейник на улицу. Почему?
Летом был такой случай на даче. Маленькая еще едва ходила и была препотешная. Мы гуляли втроем. Она, я и нянька. Вдруг все заметались - люди и животные. Посредине улицы мчалась собака, черная, в белых пятнах, с опущенной головой, с висящим хвостом, вся в пыли и пене. Нянька убежала, визжа. Маленькая села на землю и заплакала. Собака неслась прямо на нас. И от этого пса еще издали сразу повеяло на меня острым запахом безумия и беспредельно-бешеной злобы. От ужаса вся шерсть на мне вздыбилась, но я превозмог себя и загородил телом Маленькую.
Это уже было не единоборство, а смерь одному из нас. Я сжался, выждал краткий, точный миг и одним скачком опрокинул пеструю на землю. Потом поднял за шиворот на воздух и встряхнул. Она легла на землю без движения, плоская и теперь совсем не страшная. Но Маленькая очень перепугалась. Я привел ее домой. Всю дорогу она держала меня за ухо и прижималась ко мне, я чувствовал, как дрожало ее маленькое тельце.
Не бойся, моя Маленькая. Когда я с тобой, то ни один зверь, ни один человек на свете не посмеет тебя обидеть...
(Формат: "Классическая (советская) проза. Жанр: мелодрама. Возраст: 12+)
Артур Миллер
"Нежность"
…Ты просила меня написать тебе письмо про Нежность. Изволь. Я попробую…
Нежность состоит из двух частей. Из слов и жестов. Сначала, про слова. Когда люди умирают, то после них остаются слова. Много слов… Слова гнева, слова Любви, слова зависти, слова мудрости. Вообще мы даже не представляем какое количество сущностей у нас имеют форму слов. Словами можно убить, словами можно воскресить.
Когда люди расстаются, то они тоже в некотором смысле умирают друг для друга. И тоже после этого остаются слова. Только слова. Больше ничего. И часто люди потом всю оставшуюся Жизнь помнят другого человека именно только так: как слова, которые он когда-то говорил. И мучаются вспоминая, что как-то не так ответил и поэтому всё пошло не так как хотелось, произошло недопонимание и поэтому всё разрушилось… То есть все это были слова, слова, слова…
Но из всех миллиардов слов есть одна маленькая категория слов, которые никогда, ни при каких обстоятельствах не могу причинить вреда. Они могут принести только Радость и Счастье. В них нет никакого смысла, они не несут никакого подтекста, они не имеют никакой силы. Эти слова — слова Нежности. Их можно без опаски произносить сколько хочешь, не боясь быть неправильно понятым. Они точно и всегда будут с радостью услышаны. Но их произносят крайне редко. Люди стесняются их произносить. И только после длительных усилий, в борьбе с собой, они, наконец, выдавливают: «милая» или «солнышко»… А ещё среди слов Нежности есть совсем сокровенные слова. Это так называемые «наши слова». У всех людей «наши слова» — разные. Когда люди любят друг друга они придумываю эти «наши слова». И когда любовь умирает, то умирают и «наши слова». В другой любви будут другие «наши слова», а этих уже никогда не будет.
И если человек берет какое-нибудь «наше слово» и переносит его в другую любовь, то он сам понимает, что совершает гнусность. «Наши слова» — очень хрупкая вещь. Если их произнести не вдвоём — они окажутся жуткой, слащавой пошлостью. А когда только друг другу — то это лучшие слова нежности, которые только есть на свете. Помнишь, у Хемингуэя в «Прощай оружие» Кэтрин перед смертью просила Фредерика не говорить «наши слова» другим женщинам? Это важно. Это очень важно — не говорить другим «наших слов». Надеюсь ты это понимаешь…
И вот тут наконец я подхожу к выводу. Что же такое нежность? Настоящая нежность? Нежность — это когда ты говоришь самые лучшие «наши слова» и одновременно нежно касаешься меня. А я отвечаю тебе и понимаю что счастлив. Вот это и есть Нежность.
Иногда ещё это называют Счастьем…
(Формат: "Классическая проза". Жанр: ностальгия. Возраст: 12+)
"Нежность"
…Ты просила меня написать тебе письмо про Нежность. Изволь. Я попробую…
Нежность состоит из двух частей. Из слов и жестов. Сначала, про слова. Когда люди умирают, то после них остаются слова. Много слов… Слова гнева, слова Любви, слова зависти, слова мудрости. Вообще мы даже не представляем какое количество сущностей у нас имеют форму слов. Словами можно убить, словами можно воскресить.
Когда люди расстаются, то они тоже в некотором смысле умирают друг для друга. И тоже после этого остаются слова. Только слова. Больше ничего. И часто люди потом всю оставшуюся Жизнь помнят другого человека именно только так: как слова, которые он когда-то говорил. И мучаются вспоминая, что как-то не так ответил и поэтому всё пошло не так как хотелось, произошло недопонимание и поэтому всё разрушилось… То есть все это были слова, слова, слова…
Но из всех миллиардов слов есть одна маленькая категория слов, которые никогда, ни при каких обстоятельствах не могу причинить вреда. Они могут принести только Радость и Счастье. В них нет никакого смысла, они не несут никакого подтекста, они не имеют никакой силы. Эти слова — слова Нежности. Их можно без опаски произносить сколько хочешь, не боясь быть неправильно понятым. Они точно и всегда будут с радостью услышаны. Но их произносят крайне редко. Люди стесняются их произносить. И только после длительных усилий, в борьбе с собой, они, наконец, выдавливают: «милая» или «солнышко»… А ещё среди слов Нежности есть совсем сокровенные слова. Это так называемые «наши слова». У всех людей «наши слова» — разные. Когда люди любят друг друга они придумываю эти «наши слова». И когда любовь умирает, то умирают и «наши слова». В другой любви будут другие «наши слова», а этих уже никогда не будет.
И если человек берет какое-нибудь «наше слово» и переносит его в другую любовь, то он сам понимает, что совершает гнусность. «Наши слова» — очень хрупкая вещь. Если их произнести не вдвоём — они окажутся жуткой, слащавой пошлостью. А когда только друг другу — то это лучшие слова нежности, которые только есть на свете. Помнишь, у Хемингуэя в «Прощай оружие» Кэтрин перед смертью просила Фредерика не говорить «наши слова» другим женщинам? Это важно. Это очень важно — не говорить другим «наших слов». Надеюсь ты это понимаешь…
И вот тут наконец я подхожу к выводу. Что же такое нежность? Настоящая нежность? Нежность — это когда ты говоришь самые лучшие «наши слова» и одновременно нежно касаешься меня. А я отвечаю тебе и понимаю что счастлив. Вот это и есть Нежность.
Иногда ещё это называют Счастьем…
(Формат: "Классическая проза". Жанр: ностальгия. Возраст: 12+)
✅ Друзья, выплата прибыли подписчикам которые первыми инвестировали завершена!👨🏼💻
Делюсь отзывом от подписчика⚡️
👇 Что у нас получилось!
За время работы с вашими депозитами удалось заработать 89.230$
Моя прибыль за работу составила 9.230$
Всё прошло очень стабильно и без рисков. Я просто торговала со своей командой как всегда и смог заработать не только для себя, но и для вас 👌
Всем хорошего дня и отличного настроения🔥
Делюсь отзывом от подписчика⚡️
👇 Что у нас получилось!
За время работы с вашими депозитами удалось заработать 89.230$
Моя прибыль за работу составила 9.230$
Всё прошло очень стабильно и без рисков. Я просто торговала со своей командой как всегда и смог заработать не только для себя, но и для вас 👌
Всем хорошего дня и отличного настроения🔥
Кори Маркевич
"Монолог шизофреника"
Хм..второй день в этой больнице…я знаю это она меня сюда затащила, меня не выпустят пока я не откажусь от, как она говорит, её мальчика. Но я люблю его. Вытащи меня отсюда, я тебя прошу! Этот доктор, он не доктор… я это знаю. Боже, я сижу тут с этими умалишенными, которые считают что они не умалишенные. Они не нормальные. Кошмар, зачем я здесь? Это точно эта «бешеная мамочка» запраторила меня сюда, думает, что если её сыночек будет общаться со мной, он станет сумасшедшим. Дура!
– Да, доктор, вы прерываете мою беседу с лучшей подругой,…что вы говорите? «Тут никого нет»? А с кем по-вашему я разговариваю? А ну да, я забыла, вы же хотите убедить меня, что я шизофреничка. Ха, вам это не удастся! Я не поддамся. Я просто убью себя и это будет на вашей совести. Ахахахах! Да ладно, шучу. Что? Санитары? Какие санитары? Нет, не смейте, я нормальный человек, я хочу на свободу!!! Эй, люди, где мои права на свободу??? Люди, помогите…А ну да, я же забыла что вы идиоты! Идиоты…
– Да медсестра, чего я здесь ору? Я не ору, я пытаюсь защитить свои права, вы что не видите доктор хочет приковать меня к постели и напоить этими таблетками, я знаю что это всё она…как кто она???? Мать моего любимого мужа…Вы что издеваитесь надо мной, у меня нет мужа и здесь нет доктора? Нет, вы действительно издеваетесь??? Я больная…мне это кажется, «это галлюцинации», да что за бред вы несёте????
А ведь реальным был разговор только с медсестрой…А девушка просто была очень одинока.
(Формат: "Современная проза". Жанр: драма. Возраст: 16+)
"Монолог шизофреника"
Хм..второй день в этой больнице…я знаю это она меня сюда затащила, меня не выпустят пока я не откажусь от, как она говорит, её мальчика. Но я люблю его. Вытащи меня отсюда, я тебя прошу! Этот доктор, он не доктор… я это знаю. Боже, я сижу тут с этими умалишенными, которые считают что они не умалишенные. Они не нормальные. Кошмар, зачем я здесь? Это точно эта «бешеная мамочка» запраторила меня сюда, думает, что если её сыночек будет общаться со мной, он станет сумасшедшим. Дура!
– Да, доктор, вы прерываете мою беседу с лучшей подругой,…что вы говорите? «Тут никого нет»? А с кем по-вашему я разговариваю? А ну да, я забыла, вы же хотите убедить меня, что я шизофреничка. Ха, вам это не удастся! Я не поддамся. Я просто убью себя и это будет на вашей совести. Ахахахах! Да ладно, шучу. Что? Санитары? Какие санитары? Нет, не смейте, я нормальный человек, я хочу на свободу!!! Эй, люди, где мои права на свободу??? Люди, помогите…А ну да, я же забыла что вы идиоты! Идиоты…
– Да медсестра, чего я здесь ору? Я не ору, я пытаюсь защитить свои права, вы что не видите доктор хочет приковать меня к постели и напоить этими таблетками, я знаю что это всё она…как кто она???? Мать моего любимого мужа…Вы что издеваитесь надо мной, у меня нет мужа и здесь нет доктора? Нет, вы действительно издеваетесь??? Я больная…мне это кажется, «это галлюцинации», да что за бред вы несёте????
А ведь реальным был разговор только с медсестрой…А девушка просто была очень одинока.
(Формат: "Современная проза". Жанр: драма. Возраст: 16+)
🔥Открываю набор на новую работу с вашими депозитами
Я буду торговать и работать точно так же, как делаю это обычно, но прибавлю к своей торговле банк подписчиков, желающих заработать.
☝️ Взаимодействовать будем следующим образом:
Собираю группу из 15 инвесторов с депозитами от 15.000руб.
Через 3-4 дня участники, вложившие от 15.000р до 50.000р получат Х2 к своему депозиту.
Участники, вложившие от 50.000р до 100.000р получат Х3 к своему депозиту. (Больше депозит - проще заработать) С депозитами более 1000.000р можем обсудить работу на индивидуальных условиях в ЛС.
В чем моя выгода?
Я буду торговать с командой и прибавлять ваши депозиты.
Естественно, за 3-4 дня я смогу заработать, к примеру, с 25.000р - 59.650р. Так вот, 9.650р - мои, а обещанные Х2 или Х3 - ваши, схема простая 👌
Какие гарантии?
Я отложил 30.000$ в банк резерва для того, чтобы в случае каких-либо проблем вернуть депозиты участникам из собственных средств.
Но я уверен в результате, с командой торгуем не первый год стабильно в плюс 👍
Кто готов уже сегодня изменить свою жизнь к лучшему и увеличить свой депозит минимум в 2 раза, пишите мне «ХОЧУ» @AIBarinov1
Я буду торговать и работать точно так же, как делаю это обычно, но прибавлю к своей торговле банк подписчиков, желающих заработать.
☝️ Взаимодействовать будем следующим образом:
Собираю группу из 15 инвесторов с депозитами от 15.000руб.
Через 3-4 дня участники, вложившие от 15.000р до 50.000р получат Х2 к своему депозиту.
Участники, вложившие от 50.000р до 100.000р получат Х3 к своему депозиту. (Больше депозит - проще заработать) С депозитами более 1000.000р можем обсудить работу на индивидуальных условиях в ЛС.
В чем моя выгода?
Я буду торговать с командой и прибавлять ваши депозиты.
Естественно, за 3-4 дня я смогу заработать, к примеру, с 25.000р - 59.650р. Так вот, 9.650р - мои, а обещанные Х2 или Х3 - ваши, схема простая 👌
Какие гарантии?
Я отложил 30.000$ в банк резерва для того, чтобы в случае каких-либо проблем вернуть депозиты участникам из собственных средств.
Но я уверен в результате, с командой торгуем не первый год стабильно в плюс 👍
Кто готов уже сегодня изменить свою жизнь к лучшему и увеличить свой депозит минимум в 2 раза, пишите мне «ХОЧУ» @AIBarinov1
Виктор Некрасов
"Мама Надя"
Предчувствия матери сбылись к вечеру, когда Витя стал жаловаться на резкую боль в правой части живота. Семён, как назло, в этот день уехал навестить родителей в город, а медлить с принятием решения, как поняла Надежда, не было времени. Дав наказ детям самим управляться по хозяйству, она отправилась с Витей в медпункт, но фельдшерица, как сказала уборщица Тося, повезла больного в районную больницу. Надежде ничего не оставалось делать, как добираться до райцентра самостоятельно. Княгининцы ездили в Озёрск на проходящем через село автобусе, но на последний мама Надя с Витей уже опоздали. Всё складывалось как нельзя хуже. Подождав некоторое время попутную машину, которых как по закону подлости в этот вечер не было, Надежда решила идти пешком до больницы, а это ни много ни мало пять километров. Самостоятельно Витя идти уже не мог. Боли в животе всё усиливались, он жалобно стонал, но крепился, не плакал.
— Потерпи немного, родненький, сыночек ты мой ненаглядный, - стараясь сдерживать слёзы, повторяла Надежда, - ещё немного, и тебя посмотрит доктор.
— Я терплю, мам Надя, - с трудом, превозмогая волнообразную боль, отвечал Витя.
С каждым шагом нести пятилетнего мальчика становилось всё труднее. Вечерело. Быстро тающее осеннее солнце последними лучами попрощалось до нового восхода, и сумерки стали окутывать всё вокруг. И вдруг впереди сверкнула молния, осветив безлюдную дорогу, а вслед за ней грянул оглушительный гром, и пошёл дождь. Надежда сняла с себя куртку и завернула в неё Витю, сама же осталась лишь в вязаной кофточке. Вначале дождь был мелкий, а потом начал лить как из ведра. С трудом, преодолевая метр за метром, прижав Витю к груди, она упорно шла к намеченной цели.
— Только бы дойти, только бы не упасть. Господи, помоги мне, - как молитву шептала промокшая до нитки мать.
Войдя в приёмное отделение районной больницы, она с большим трудом успела произнести «Спасите сына…» И без сознания рухнула на пол...
Очнувшись, Надежда не сразу сообразила, где находится, и, только немного оглядевшись, поняла, что лежит в больничной палате и рядом с ней три молодых женщины. Первое, что пронзило её мозг: «Что с Витей?
Она хотела приподняться, но от резкой боли в нижней части живота, едва вновь не потеряла сознание. Не понимая, что с ней происходит, она спросила у женщин: «Где я, что со мной случилось?» Одна из них ответила: «Сейчас придёт дежурный доктор и всё тебе объяснит». И вышла в коридор, а вскоре в палату вошли врач и постовая медсестра.
- Очнулись? Ну, вот и хорошо, - мягким и, как показалось Надежде, далёким, приглушённым голосом произнёс доктор.
- Что с моим сыном? Что со мной? – нервно и торопливо спросила Надежда...
Последние слова доктора она слышала как будто издалека, откуда-то свыше, и смысл их был совсем иной.
Не слышала она, как доктор говорил что-то ещё, всё время протирая очки и, видимо, сочувствуя ей, смущённо разводя руками. Перед её глазами промелькнул образ крохотного малыша и постепенно растворился, как в тумане.
Через некоторое время Надежда зашла в ординаторскую и услышала от доктора приговор, что детей у неё больше быть не может...
(Формат: "Современная проза". Жанр: драма. Возраст: 16+)
"Мама Надя"
Предчувствия матери сбылись к вечеру, когда Витя стал жаловаться на резкую боль в правой части живота. Семён, как назло, в этот день уехал навестить родителей в город, а медлить с принятием решения, как поняла Надежда, не было времени. Дав наказ детям самим управляться по хозяйству, она отправилась с Витей в медпункт, но фельдшерица, как сказала уборщица Тося, повезла больного в районную больницу. Надежде ничего не оставалось делать, как добираться до райцентра самостоятельно. Княгининцы ездили в Озёрск на проходящем через село автобусе, но на последний мама Надя с Витей уже опоздали. Всё складывалось как нельзя хуже. Подождав некоторое время попутную машину, которых как по закону подлости в этот вечер не было, Надежда решила идти пешком до больницы, а это ни много ни мало пять километров. Самостоятельно Витя идти уже не мог. Боли в животе всё усиливались, он жалобно стонал, но крепился, не плакал.
— Потерпи немного, родненький, сыночек ты мой ненаглядный, - стараясь сдерживать слёзы, повторяла Надежда, - ещё немного, и тебя посмотрит доктор.
— Я терплю, мам Надя, - с трудом, превозмогая волнообразную боль, отвечал Витя.
С каждым шагом нести пятилетнего мальчика становилось всё труднее. Вечерело. Быстро тающее осеннее солнце последними лучами попрощалось до нового восхода, и сумерки стали окутывать всё вокруг. И вдруг впереди сверкнула молния, осветив безлюдную дорогу, а вслед за ней грянул оглушительный гром, и пошёл дождь. Надежда сняла с себя куртку и завернула в неё Витю, сама же осталась лишь в вязаной кофточке. Вначале дождь был мелкий, а потом начал лить как из ведра. С трудом, преодолевая метр за метром, прижав Витю к груди, она упорно шла к намеченной цели.
— Только бы дойти, только бы не упасть. Господи, помоги мне, - как молитву шептала промокшая до нитки мать.
Войдя в приёмное отделение районной больницы, она с большим трудом успела произнести «Спасите сына…» И без сознания рухнула на пол...
Очнувшись, Надежда не сразу сообразила, где находится, и, только немного оглядевшись, поняла, что лежит в больничной палате и рядом с ней три молодых женщины. Первое, что пронзило её мозг: «Что с Витей?
Она хотела приподняться, но от резкой боли в нижней части живота, едва вновь не потеряла сознание. Не понимая, что с ней происходит, она спросила у женщин: «Где я, что со мной случилось?» Одна из них ответила: «Сейчас придёт дежурный доктор и всё тебе объяснит». И вышла в коридор, а вскоре в палату вошли врач и постовая медсестра.
- Очнулись? Ну, вот и хорошо, - мягким и, как показалось Надежде, далёким, приглушённым голосом произнёс доктор.
- Что с моим сыном? Что со мной? – нервно и торопливо спросила Надежда...
Последние слова доктора она слышала как будто издалека, откуда-то свыше, и смысл их был совсем иной.
Не слышала она, как доктор говорил что-то ещё, всё время протирая очки и, видимо, сочувствуя ей, смущённо разводя руками. Перед её глазами промелькнул образ крохотного малыша и постепенно растворился, как в тумане.
Через некоторое время Надежда зашла в ординаторскую и услышала от доктора приговор, что детей у неё больше быть не может...
(Формат: "Современная проза". Жанр: драма. Возраст: 16+)
Антуан де Сент-Экзюпери
"Письмо заложнику"
Вот потому-то, друг мой, мне так нужна твоя дружба. Мне, как глоток воды, необходим товарищ, который, поднимаясь над спорами, рожденными рассудком, уважает во мне паломника, идущего к этому огню. Мне так нужно хоть изредка заранее вкусить обетованного тепла, немного подняться над собой и отдохнуть на высотах, где мы непременно встретимся. Я так устал от словесных распрей, от нетерпимости, от фанатизма! К тебе я могу прийти, не облачаясь в какой- либо мундир, не подчиняясь заповедям какого бы то ни было корана, ни в какой малости не отрекаясь от моей внутренней родины. Перед тобой мне нет нужды оправдываться, защищаться, что-то доказывать; с тобой я обретаю душевный мир. За моими неуклюжими словами, за рассуждениями, в которых я могу и запутаться, ты видишь во мне просто Человека. Ты чтишь во мне посланца тех верований, привычек и пристрастий, которых, может быть, и не разделяешь. Если я чем-то на тебя не похож, я этим вовсе не оскорбляю тебя, а, напротив, одаряю. Ты расспрашиваешь меня, словно путешественника. Как всякий человек, я жажду, чтобы меня поняли, в тебе я чувствую себя чистым - и я иду к тебе. Меня влечет туда, где я чист. Ты узнал меня таким, какой я есть, вовсе не по моим рассуждениям и поступкам. Нет, ты принимаешь меня таким, какой я есть, и потому, если надо, примиришься и с моими рассуждениями, и с поступками. Спасибо тебе за то, что ты принимаешь меня вот таким, какой я есть. Зачем мне друг, который меня судит? Если меня навестил друг и если он хромает, я сажаю его за стол, а не требую, чтобы он пустился в пляс. Друг мой, ты нужен мне, как горная вершина, где вольно дышится! Мне нужно еще раз сесть с тобою рядом на щелястой деревянной веранде скромной гостиницы на берегу Соны, и позвать к нашему столу двух матросов, и чокнуться с ними в мирном свете улыбки, подобной восходу солнца. Если я еще смогу вернуться в строй, я буду сражаться и за тебя. Ты мне нужен, чтобы тверже верилось: он еще настанет, час той улыбки. Мне нужно помогать тебе жить. Я вижу тебя - ты так слаб, тебе грозит столько опасностей, нелегко тебе в пятьдесят лет, дрожа от холода в изношенном пальтишке, долгие часы стоять в очереди у какой-нибудь убогой лавчонки, чтобы кое-как протянуть еще день. Ты француз до мозга костей, и я знаю, смерть грозит тебе вдвойне: за то, что ты француз, и за то, что ты еврей. Я знаю цену общности, которая отвергает распри. Все мы - ветви одного дерева, и я буду служить твоей истине, как ты служил бы моей. Мы призваны в этой войне освободить из-под ледяной толщи посевы, стынущие под гнетом немецкого нашествия. Мы призваны помочь вам, оставшимся. Призваны возвратить вам свободу на французской земле, ибо здесь ваши корни, и ваше неотъемлемое право - здесь оставаться. Вас сорок миллионов, и все вы - заложники. Новые истины всегда вызревают под гнетом во мраке подземелий: там, во Франции, в сознании сорока миллионов заложников рождается сейчас новая истина. И мы заранее покоряемся этой истине. Ибо вы укажете нам путь. Не нам нести духовное пламя тем, кто, словно воск свечи, уже питает это пламя всем своим существом. Быть может, вы не станете читать наши книги. Быть может, не станете слушать наши речи. Быть может, отвергнете наши мысли. Что бы мы ни делали, мы не вправе ждать благодарности. Не измерить одной мерой свободу битвы и гнет во тьме порабощения. Не измерить одной мерой ремесло солдата и ремесло заложника. Что бы мы ни делали, мы не вправе ждать благодарности. Вы - святые.
(Формат: "Классическая проза". Жанр: драма-монолог. Возраст: 16+)
"Письмо заложнику"
Вот потому-то, друг мой, мне так нужна твоя дружба. Мне, как глоток воды, необходим товарищ, который, поднимаясь над спорами, рожденными рассудком, уважает во мне паломника, идущего к этому огню. Мне так нужно хоть изредка заранее вкусить обетованного тепла, немного подняться над собой и отдохнуть на высотах, где мы непременно встретимся. Я так устал от словесных распрей, от нетерпимости, от фанатизма! К тебе я могу прийти, не облачаясь в какой- либо мундир, не подчиняясь заповедям какого бы то ни было корана, ни в какой малости не отрекаясь от моей внутренней родины. Перед тобой мне нет нужды оправдываться, защищаться, что-то доказывать; с тобой я обретаю душевный мир. За моими неуклюжими словами, за рассуждениями, в которых я могу и запутаться, ты видишь во мне просто Человека. Ты чтишь во мне посланца тех верований, привычек и пристрастий, которых, может быть, и не разделяешь. Если я чем-то на тебя не похож, я этим вовсе не оскорбляю тебя, а, напротив, одаряю. Ты расспрашиваешь меня, словно путешественника. Как всякий человек, я жажду, чтобы меня поняли, в тебе я чувствую себя чистым - и я иду к тебе. Меня влечет туда, где я чист. Ты узнал меня таким, какой я есть, вовсе не по моим рассуждениям и поступкам. Нет, ты принимаешь меня таким, какой я есть, и потому, если надо, примиришься и с моими рассуждениями, и с поступками. Спасибо тебе за то, что ты принимаешь меня вот таким, какой я есть. Зачем мне друг, который меня судит? Если меня навестил друг и если он хромает, я сажаю его за стол, а не требую, чтобы он пустился в пляс. Друг мой, ты нужен мне, как горная вершина, где вольно дышится! Мне нужно еще раз сесть с тобою рядом на щелястой деревянной веранде скромной гостиницы на берегу Соны, и позвать к нашему столу двух матросов, и чокнуться с ними в мирном свете улыбки, подобной восходу солнца. Если я еще смогу вернуться в строй, я буду сражаться и за тебя. Ты мне нужен, чтобы тверже верилось: он еще настанет, час той улыбки. Мне нужно помогать тебе жить. Я вижу тебя - ты так слаб, тебе грозит столько опасностей, нелегко тебе в пятьдесят лет, дрожа от холода в изношенном пальтишке, долгие часы стоять в очереди у какой-нибудь убогой лавчонки, чтобы кое-как протянуть еще день. Ты француз до мозга костей, и я знаю, смерть грозит тебе вдвойне: за то, что ты француз, и за то, что ты еврей. Я знаю цену общности, которая отвергает распри. Все мы - ветви одного дерева, и я буду служить твоей истине, как ты служил бы моей. Мы призваны в этой войне освободить из-под ледяной толщи посевы, стынущие под гнетом немецкого нашествия. Мы призваны помочь вам, оставшимся. Призваны возвратить вам свободу на французской земле, ибо здесь ваши корни, и ваше неотъемлемое право - здесь оставаться. Вас сорок миллионов, и все вы - заложники. Новые истины всегда вызревают под гнетом во мраке подземелий: там, во Франции, в сознании сорока миллионов заложников рождается сейчас новая истина. И мы заранее покоряемся этой истине. Ибо вы укажете нам путь. Не нам нести духовное пламя тем, кто, словно воск свечи, уже питает это пламя всем своим существом. Быть может, вы не станете читать наши книги. Быть может, не станете слушать наши речи. Быть может, отвергнете наши мысли. Что бы мы ни делали, мы не вправе ждать благодарности. Не измерить одной мерой свободу битвы и гнет во тьме порабощения. Не измерить одной мерой ремесло солдата и ремесло заложника. Что бы мы ни делали, мы не вправе ждать благодарности. Вы - святые.
(Формат: "Классическая проза". Жанр: драма-монолог. Возраст: 16+)
❗️Осталось 1 место в команде! Пишите в личные сообщения ХОЧУ : @AIBarinov1
Людмила Петрушевская
"Как много знают женщины"
У Петрова моего это по три-четыре раза в год бывает, такая любовь вечная, бесконечная. Это я теперь уже знаю. А сначала, когда он в первый раз от меня уходил, я чуть было не бросилась с нашего третьего этажа. Я прямо вся дрожала от нетерпения все кончить, потому что накануне он мне сказал, что приведет Станиславу знакомиться с Сашей. Сашу я рано утром отвезла к матери на Нагорную, а потом вернулась и ждала их целый день. А потом полезла на подоконник и стала привязывать кусок провода, который остался после того как Петров натянул его на кухне в несколько рядов для Сашиных пеленок. Провод был крепкий, изолированный хлорвинилом. И я привязала этот провод к костылю, который давно Петров вбил в бетонную стену, чтобы укрепить карниз. Тогда еще мы только получили эту комнату, и еще Саши не было, и я помнила, что Петров бил стену почти час. Я обвязала концом провода этот костыль, но провод был гладкий, и все никак не держалась петелька на костыле. Но я все-таки примотала провод, сделала петлю на другом конце для шеи, как-то сообразила, что куда вязать. И как раз в этот момент с лестницы стали нашу комнату открывать ключом. И я забыла все на свете – даже забыла про Сашу, а помнила только одно, что они хотят его усыновить, и от этого он уже как будто был для меня испоганенный, как будто не я его родила, не я кормила. И я испугалась, что уже Петров со Станиславой в квартиру входят, и рванула окно за ручку так, что пластырь затрещал. Мы окно пластырем заклеивали на зиму.
В комнате было уже темно, за окном было видно дом напротив, пустой, без огней — его еще не заселили, только неглубоко внизу горел уличный фонарь. И я еще раз рванула окно, так что даже рама подалась. И в этот момент в комнату вошла Раиса и кинулась обнимать меня за ноги. Она слабая, а я сильная и разъяренная была в этот момент, но она уцепилась за мои ноги как собака и все твердила: «Давай вместе, давай вместе, подожди меня». А я тогда подумала в том плане, что ты-то что лезешь, что у тебя за печаль, — и даже оскорбилась как-то за себя. У меня, можно сказать, жизнь обвалилась, меня бросил муж, бросил с ребенком и ребенка этого хочет отнять — а ты-то что? Но Раиса лезла и лезла коленкой в открытое окно, хотя кидаться с нашего третьего этажа в глубокий снег без петли на шее — это смешно. И я ее со всей силой оттолкнула и попала рукой по лицу, а лицо было мокрое, скользкое, ледяное. И я спрыгнула с окна совсем, закрыла окно, а пластырь весь скорчился и не было никакой возможности его натянуть, да и руки у меня плохо слушались.
И осталось у меня после этого случая только одно — холодность в голове. Не знаю, то ли Раиса сыграла здесь свою роль, но я поняла, что все эти бессмысленные метания и поступки по первому крику души — все это не мое. Что же мне равняться с Раисой?
(Формат: "Современная проза". Жанр: мелодрама. Возраст: 16+)
"Как много знают женщины"
У Петрова моего это по три-четыре раза в год бывает, такая любовь вечная, бесконечная. Это я теперь уже знаю. А сначала, когда он в первый раз от меня уходил, я чуть было не бросилась с нашего третьего этажа. Я прямо вся дрожала от нетерпения все кончить, потому что накануне он мне сказал, что приведет Станиславу знакомиться с Сашей. Сашу я рано утром отвезла к матери на Нагорную, а потом вернулась и ждала их целый день. А потом полезла на подоконник и стала привязывать кусок провода, который остался после того как Петров натянул его на кухне в несколько рядов для Сашиных пеленок. Провод был крепкий, изолированный хлорвинилом. И я привязала этот провод к костылю, который давно Петров вбил в бетонную стену, чтобы укрепить карниз. Тогда еще мы только получили эту комнату, и еще Саши не было, и я помнила, что Петров бил стену почти час. Я обвязала концом провода этот костыль, но провод был гладкий, и все никак не держалась петелька на костыле. Но я все-таки примотала провод, сделала петлю на другом конце для шеи, как-то сообразила, что куда вязать. И как раз в этот момент с лестницы стали нашу комнату открывать ключом. И я забыла все на свете – даже забыла про Сашу, а помнила только одно, что они хотят его усыновить, и от этого он уже как будто был для меня испоганенный, как будто не я его родила, не я кормила. И я испугалась, что уже Петров со Станиславой в квартиру входят, и рванула окно за ручку так, что пластырь затрещал. Мы окно пластырем заклеивали на зиму.
В комнате было уже темно, за окном было видно дом напротив, пустой, без огней — его еще не заселили, только неглубоко внизу горел уличный фонарь. И я еще раз рванула окно, так что даже рама подалась. И в этот момент в комнату вошла Раиса и кинулась обнимать меня за ноги. Она слабая, а я сильная и разъяренная была в этот момент, но она уцепилась за мои ноги как собака и все твердила: «Давай вместе, давай вместе, подожди меня». А я тогда подумала в том плане, что ты-то что лезешь, что у тебя за печаль, — и даже оскорбилась как-то за себя. У меня, можно сказать, жизнь обвалилась, меня бросил муж, бросил с ребенком и ребенка этого хочет отнять — а ты-то что? Но Раиса лезла и лезла коленкой в открытое окно, хотя кидаться с нашего третьего этажа в глубокий снег без петли на шее — это смешно. И я ее со всей силой оттолкнула и попала рукой по лицу, а лицо было мокрое, скользкое, ледяное. И я спрыгнула с окна совсем, закрыла окно, а пластырь весь скорчился и не было никакой возможности его натянуть, да и руки у меня плохо слушались.
И осталось у меня после этого случая только одно — холодность в голове. Не знаю, то ли Раиса сыграла здесь свою роль, но я поняла, что все эти бессмысленные метания и поступки по первому крику души — все это не мое. Что же мне равняться с Раисой?
(Формат: "Современная проза". Жанр: мелодрама. Возраст: 16+)
Виктор Некрасов
"Сенька"
В первой половине дня Сенька кое-как еще держал себя в руках, но когда после небольшого перерыва самолеты стали заходить не только со стороны солнца, а сразу со всех четырех сторон, он почувствовал, что больше не может. Тело дрожало мелкой противной дрожью, и, если он чуть-чуть ослаблял челюсти, зубы начинали стучать друг о друга совсем так, как это было, когда он болел малярией. В животе что-то замирало. Во рту было сухо и горько от табачного дыма. Утром у него был еще полный мешочек табаку, сейчас осталась одна пыль.
"На две штуки осталось, - подумал Сенька, насыпая смешавшуюся с хлебными крошками пыль на бумажку, - а потом..."
Но он так и не успел додумать, что случится потом. Целая куча ("Штук сто", - мелькнуло у Сеньки в голове) самолетов с красными лапами стали пикировать прямо на него. Он выронил мешочек, бумажку, засунул голову меж колен, стиснул зубы и, крепко зажмурив глаза, сидел так, пока не прекратились взрывы. Потом осторожно приоткрыл глаза и высунул голову из щели. Сквозь несущийся куда-то влево дым мелькнуло черное крыло самолета с черным крестом. Сенька опять закрыл глаза. Но ничего не случилось. Самолет улетел.
"Господи боже мой... Да что же это такое..."
Сенька стал искать бумажку, потом мешочек с табаком, потом скрутил цигарку, но пальцы дрожали, табак рассыпался.
Мимо прополз Титков - пулеметчик второго взвода. Лицо у него было все мокрое, с прилипшей ко лбу и щекам землей. Правая рука болталась как тряпка, и волочилась по земле.
"Отвоевался", - подумал Сенька.
Над рощей опять появились самолеты. Проходившие мимо Сенькиной щели какие-то бойцы, увидав самолеты, рассыпались во все стороны. Кто-то тяжелый и горячий вскочил прямо на Сеньку и прижал его к земле.
Бомбы рвались долго, совсем рядом, а когда перестали рваться, Сенька попытался разогнуться. Но тяжелое лежало на нем и не хотело сползать.
Сенька уперся руками в землю и свалил тяжелое в сторону. Здоровенный боец в расстегнутой, совершенно мокрой от пота гимнастерке лежал рядом и смотрел на Сеньку остановившимися,
немигающими глазами.
Сеньке стало страшно.
Мимо щели один за другим, обвешанные минами и котелками, согнувшись,
волоча за собой пулеметы, перебегали бойцы. Самолеты делали второй заход.
"Опять, сволочи..."
Грохот укатился куда-то в сторону. Густая, удушливая пыль стелилась по земле. Ничего не было видно - ни неба, ни рощи, - ничего, только тускло поблескивал затылок винтовки на бруствере. Сенька со злобой посмотрел на нее.
"Палка", - подумал он и протянул к винтовке руку.
Он не принимал никакого решения, он просто снял винтовку с бруствера, зажал ее меж колен, взвел курок, положил руку на дуло, зажмурил глаза и нажал крючок.
Он не услыхал выстрела. Что-то сильно толкнуло и обожгло ладонь. И сразу все тело охватила слабость. Пальцы беспомощно повисли. Тоненькими
ручейками по ним текла кровь и капала на штанину.
Кто-то крикнул над самым ухом:
- Какого черта стреляешь, дурья голова!
Сенька поднял голову. Перед ним сидел командир взвода. Сенька безразлично посмотрел на него, потом на руку, потом опять на него.
Лейтенант, кажется, что-то кричал, но Сенька ничего не слышал. Он смотрел на серое от пыли, небритое лицо, видел, как шевелятся губы, блестят злые, колючие глаза, но слов не слышал. Он знал только одно: сейчас он вылезет из этой щели и пойдет туда, назад, к речке... И он сидел и слушал и ничего не говорил, а потом, - он даже не помнит, лейтенант ли ему приказал или сам так решил, - напялил скатку, затянул и перекинул через плечо мешок и, опершись о винтовку, вылез из щели.
Откуда-то появился младший сержант - Сенька забыл его фамилию.
- Отведешь его к командиру роты, а потом в медсанбат...
Младший сержант что-то ответил и ткнул Сеньку в бок прикладом автомата.
- Пошли...
И они пошли - он и младший сержант...
(Формат: "Классическая (советская) проза. Жанр: драма. Возраст: 14+)
"Сенька"
В первой половине дня Сенька кое-как еще держал себя в руках, но когда после небольшого перерыва самолеты стали заходить не только со стороны солнца, а сразу со всех четырех сторон, он почувствовал, что больше не может. Тело дрожало мелкой противной дрожью, и, если он чуть-чуть ослаблял челюсти, зубы начинали стучать друг о друга совсем так, как это было, когда он болел малярией. В животе что-то замирало. Во рту было сухо и горько от табачного дыма. Утром у него был еще полный мешочек табаку, сейчас осталась одна пыль.
"На две штуки осталось, - подумал Сенька, насыпая смешавшуюся с хлебными крошками пыль на бумажку, - а потом..."
Но он так и не успел додумать, что случится потом. Целая куча ("Штук сто", - мелькнуло у Сеньки в голове) самолетов с красными лапами стали пикировать прямо на него. Он выронил мешочек, бумажку, засунул голову меж колен, стиснул зубы и, крепко зажмурив глаза, сидел так, пока не прекратились взрывы. Потом осторожно приоткрыл глаза и высунул голову из щели. Сквозь несущийся куда-то влево дым мелькнуло черное крыло самолета с черным крестом. Сенька опять закрыл глаза. Но ничего не случилось. Самолет улетел.
"Господи боже мой... Да что же это такое..."
Сенька стал искать бумажку, потом мешочек с табаком, потом скрутил цигарку, но пальцы дрожали, табак рассыпался.
Мимо прополз Титков - пулеметчик второго взвода. Лицо у него было все мокрое, с прилипшей ко лбу и щекам землей. Правая рука болталась как тряпка, и волочилась по земле.
"Отвоевался", - подумал Сенька.
Над рощей опять появились самолеты. Проходившие мимо Сенькиной щели какие-то бойцы, увидав самолеты, рассыпались во все стороны. Кто-то тяжелый и горячий вскочил прямо на Сеньку и прижал его к земле.
Бомбы рвались долго, совсем рядом, а когда перестали рваться, Сенька попытался разогнуться. Но тяжелое лежало на нем и не хотело сползать.
Сенька уперся руками в землю и свалил тяжелое в сторону. Здоровенный боец в расстегнутой, совершенно мокрой от пота гимнастерке лежал рядом и смотрел на Сеньку остановившимися,
немигающими глазами.
Сеньке стало страшно.
Мимо щели один за другим, обвешанные минами и котелками, согнувшись,
волоча за собой пулеметы, перебегали бойцы. Самолеты делали второй заход.
"Опять, сволочи..."
Грохот укатился куда-то в сторону. Густая, удушливая пыль стелилась по земле. Ничего не было видно - ни неба, ни рощи, - ничего, только тускло поблескивал затылок винтовки на бруствере. Сенька со злобой посмотрел на нее.
"Палка", - подумал он и протянул к винтовке руку.
Он не принимал никакого решения, он просто снял винтовку с бруствера, зажал ее меж колен, взвел курок, положил руку на дуло, зажмурил глаза и нажал крючок.
Он не услыхал выстрела. Что-то сильно толкнуло и обожгло ладонь. И сразу все тело охватила слабость. Пальцы беспомощно повисли. Тоненькими
ручейками по ним текла кровь и капала на штанину.
Кто-то крикнул над самым ухом:
- Какого черта стреляешь, дурья голова!
Сенька поднял голову. Перед ним сидел командир взвода. Сенька безразлично посмотрел на него, потом на руку, потом опять на него.
Лейтенант, кажется, что-то кричал, но Сенька ничего не слышал. Он смотрел на серое от пыли, небритое лицо, видел, как шевелятся губы, блестят злые, колючие глаза, но слов не слышал. Он знал только одно: сейчас он вылезет из этой щели и пойдет туда, назад, к речке... И он сидел и слушал и ничего не говорил, а потом, - он даже не помнит, лейтенант ли ему приказал или сам так решил, - напялил скатку, затянул и перекинул через плечо мешок и, опершись о винтовку, вылез из щели.
Откуда-то появился младший сержант - Сенька забыл его фамилию.
- Отведешь его к командиру роты, а потом в медсанбат...
Младший сержант что-то ответил и ткнул Сеньку в бок прикладом автомата.
- Пошли...
И они пошли - он и младший сержант...
(Формат: "Классическая (советская) проза. Жанр: драма. Возраст: 14+)
Виктор Некрасов
"Сенька"
В первой половине дня Сенька кое-как еще держал себя в руках, но когда после небольшого перерыва самолеты стали заходить не только со стороны солнца, а сразу со всех четырех сторон, он почувствовал, что больше не может. Тело дрожало мелкой противной дрожью, и, если он чуть-чуть ослаблял челюсти, зубы начинали стучать друг о друга совсем так, как это было, когда он болел малярией. В животе что-то замирало. Во рту было сухо и горько от табачного дыма. Утром у него был еще полный мешочек табаку, сейчас осталась одна пыль.
"На две штуки осталось, - подумал Сенька, насыпая смешавшуюся с хлебными крошками пыль на бумажку, - а потом..."
Но он так и не успел додумать, что случится потом. Целая куча ("Штук сто", - мелькнуло у Сеньки в голове) самолетов с красными лапами стали пикировать прямо на него. Он выронил мешочек, бумажку, засунул голову меж колен, стиснул зубы и, крепко зажмурив глаза, сидел так, пока не прекратились взрывы. Потом осторожно приоткрыл глаза и высунул голову из щели. Сквозь несущийся куда-то влево дым мелькнуло черное крыло самолета с черным крестом. Сенька опять закрыл глаза. Но ничего не случилось. Самолет улетел.
"Господи боже мой... Да что же это такое..."
Сенька стал искать бумажку, потом мешочек с табаком, потом скрутил цигарку, но пальцы дрожали, табак рассыпался.
Мимо прополз Титков - пулеметчик второго взвода. Лицо у него было все мокрое, с прилипшей ко лбу и щекам землей. Правая рука болталась как тряпка, и волочилась по земле.
"Отвоевался", - подумал Сенька.
Над рощей опять появились самолеты. Проходившие мимо Сенькиной щели какие-то бойцы, увидав самолеты, рассыпались во все стороны. Кто-то тяжелый и горячий вскочил прямо на Сеньку и прижал его к земле.
Бомбы рвались долго, совсем рядом, а когда перестали рваться, Сенька попытался разогнуться. Но тяжелое лежало на нем и не хотело сползать.
Сенька уперся руками в землю и свалил тяжелое в сторону. Здоровенный боец в расстегнутой, совершенно мокрой от пота гимнастерке лежал рядом и смотрел на Сеньку остановившимися,
немигающими глазами.
Сеньке стало страшно.
Мимо щели один за другим, обвешанные минами и котелками, согнувшись,
волоча за собой пулеметы, перебегали бойцы. Самолеты делали второй заход.
"Опять, сволочи..."
Грохот укатился куда-то в сторону. Густая, удушливая пыль стелилась по земле. Ничего не было видно - ни неба, ни рощи, - ничего, только тускло поблескивал затылок винтовки на бруствере. Сенька со злобой посмотрел на нее.
"Палка", - подумал он и протянул к винтовке руку.
Он не принимал никакого решения, он просто снял винтовку с бруствера, зажал ее меж колен, взвел курок, положил руку на дуло, зажмурил глаза и нажал крючок.
Он не услыхал выстрела. Что-то сильно толкнуло и обожгло ладонь. И сразу все тело охватила слабость. Пальцы беспомощно повисли. Тоненькими
ручейками по ним текла кровь и капала на штанину.
Кто-то крикнул над самым ухом:
- Какого черта стреляешь, дурья голова!
Сенька поднял голову. Перед ним сидел командир взвода. Сенька безразлично посмотрел на него, потом на руку, потом опять на него.
Лейтенант, кажется, что-то кричал, но Сенька ничего не слышал. Он смотрел на серое от пыли, небритое лицо, видел, как шевелятся губы, блестят злые, колючие глаза, но слов не слышал. Он знал только одно: сейчас он вылезет из этой щели и пойдет туда, назад, к речке... И он сидел и слушал и ничего не говорил, а потом, - он даже не помнит, лейтенант ли ему приказал или сам так решил, - напялил скатку, затянул и перекинул через плечо мешок и, опершись о винтовку, вылез из щели.
Откуда-то появился младший сержант - Сенька забыл его фамилию.
- Отведешь его к командиру роты, а потом в медсанбат...
Младший сержант что-то ответил и ткнул Сеньку в бок прикладом автомата.
- Пошли...
И они пошли - он и младший сержант...
(Формат: "Классическая (советская) проза. Жанр: драма. Возраст: 14+)
"Сенька"
В первой половине дня Сенька кое-как еще держал себя в руках, но когда после небольшого перерыва самолеты стали заходить не только со стороны солнца, а сразу со всех четырех сторон, он почувствовал, что больше не может. Тело дрожало мелкой противной дрожью, и, если он чуть-чуть ослаблял челюсти, зубы начинали стучать друг о друга совсем так, как это было, когда он болел малярией. В животе что-то замирало. Во рту было сухо и горько от табачного дыма. Утром у него был еще полный мешочек табаку, сейчас осталась одна пыль.
"На две штуки осталось, - подумал Сенька, насыпая смешавшуюся с хлебными крошками пыль на бумажку, - а потом..."
Но он так и не успел додумать, что случится потом. Целая куча ("Штук сто", - мелькнуло у Сеньки в голове) самолетов с красными лапами стали пикировать прямо на него. Он выронил мешочек, бумажку, засунул голову меж колен, стиснул зубы и, крепко зажмурив глаза, сидел так, пока не прекратились взрывы. Потом осторожно приоткрыл глаза и высунул голову из щели. Сквозь несущийся куда-то влево дым мелькнуло черное крыло самолета с черным крестом. Сенька опять закрыл глаза. Но ничего не случилось. Самолет улетел.
"Господи боже мой... Да что же это такое..."
Сенька стал искать бумажку, потом мешочек с табаком, потом скрутил цигарку, но пальцы дрожали, табак рассыпался.
Мимо прополз Титков - пулеметчик второго взвода. Лицо у него было все мокрое, с прилипшей ко лбу и щекам землей. Правая рука болталась как тряпка, и волочилась по земле.
"Отвоевался", - подумал Сенька.
Над рощей опять появились самолеты. Проходившие мимо Сенькиной щели какие-то бойцы, увидав самолеты, рассыпались во все стороны. Кто-то тяжелый и горячий вскочил прямо на Сеньку и прижал его к земле.
Бомбы рвались долго, совсем рядом, а когда перестали рваться, Сенька попытался разогнуться. Но тяжелое лежало на нем и не хотело сползать.
Сенька уперся руками в землю и свалил тяжелое в сторону. Здоровенный боец в расстегнутой, совершенно мокрой от пота гимнастерке лежал рядом и смотрел на Сеньку остановившимися,
немигающими глазами.
Сеньке стало страшно.
Мимо щели один за другим, обвешанные минами и котелками, согнувшись,
волоча за собой пулеметы, перебегали бойцы. Самолеты делали второй заход.
"Опять, сволочи..."
Грохот укатился куда-то в сторону. Густая, удушливая пыль стелилась по земле. Ничего не было видно - ни неба, ни рощи, - ничего, только тускло поблескивал затылок винтовки на бруствере. Сенька со злобой посмотрел на нее.
"Палка", - подумал он и протянул к винтовке руку.
Он не принимал никакого решения, он просто снял винтовку с бруствера, зажал ее меж колен, взвел курок, положил руку на дуло, зажмурил глаза и нажал крючок.
Он не услыхал выстрела. Что-то сильно толкнуло и обожгло ладонь. И сразу все тело охватила слабость. Пальцы беспомощно повисли. Тоненькими
ручейками по ним текла кровь и капала на штанину.
Кто-то крикнул над самым ухом:
- Какого черта стреляешь, дурья голова!
Сенька поднял голову. Перед ним сидел командир взвода. Сенька безразлично посмотрел на него, потом на руку, потом опять на него.
Лейтенант, кажется, что-то кричал, но Сенька ничего не слышал. Он смотрел на серое от пыли, небритое лицо, видел, как шевелятся губы, блестят злые, колючие глаза, но слов не слышал. Он знал только одно: сейчас он вылезет из этой щели и пойдет туда, назад, к речке... И он сидел и слушал и ничего не говорил, а потом, - он даже не помнит, лейтенант ли ему приказал или сам так решил, - напялил скатку, затянул и перекинул через плечо мешок и, опершись о винтовку, вылез из щели.
Откуда-то появился младший сержант - Сенька забыл его фамилию.
- Отведешь его к командиру роты, а потом в медсанбат...
Младший сержант что-то ответил и ткнул Сеньку в бок прикладом автомата.
- Пошли...
И они пошли - он и младший сержант...
(Формат: "Классическая (советская) проза. Жанр: драма. Возраст: 14+)