Сегодня последний день, когда в Лондоне идёт выставка “Brainwashing Machine”, посвящённая современной российской пропаганде. Проходит всё в Crypt Gallery, и это тот случай, когда пространство идеально сообразуется с экспозицией и при этом многократно усиливает её, превращая поход на выставку в посещение комнаты ужаса. Дело в том, что галерея находится в катакомбах собора Сент-Панкрас начала XIX века. В мрачных каменных переходах, которые таят останки захороненных два века назад прихожан и которые во Вторую мировую войну оберегали лондонцев во время авианалётов, теперь можно увидеть работы художников и активистов со всего мира, осмысляющих методы современной пропаганды, постправду, войну и российскую диктатуру. В том числе в феминистской перспективе: отдельный раздел на выставке посвящен путинской биополитике и пропаганде «традиционных ценностей», а среди художниц представлены, к примеру, Саша Скочиленко и Надя Толоконникова. Много внимания уделено политзаключённым и тем, кто погиб в застенках российских тюрем. В общем, советую зайти, если вдруг вы в наших краях, в том числе ради того, чтобы увидеть само место. И пусть эта выставка и будет сегодняшним постом в рубрике #визуальныйпонедельник
PS Так как у меня кривые руки и плохая камера на телефоне, фотки в посте взяты из инстаграма выставки и из фб Тани Екимовой и группы Arts and Events in and around London. Только последняя фотка моя (кстати, это и есть графика Скочиленко, а предпоследняя — Толоконниковой). Когда-нибудь я стану настоящим блогером, который умеет в visuals, — когда-нибудь, но не сейчас…
PS Так как у меня кривые руки и плохая камера на телефоне, фотки в посте взяты из инстаграма выставки и из фб Тани Екимовой и группы Arts and Events in and around London. Только последняя фотка моя (кстати, это и есть графика Скочиленко, а предпоследняя — Толоконниковой). Когда-нибудь я стану настоящим блогером, который умеет в visuals, — когда-нибудь, но не сейчас…
Запрет «пропаганды чайлдфри»
Meduza. Что случилось
В РФ готовятся запретить еще и «пропаганду чайлдфри». Почему правые диктатуры (типа путинской) любят ограничивать репродуктивные права? И к чему это приводит?
В Госдуме рассматривают законопроект, запрещающий «пропаганду осознанного отказа от деторождения». Как автократии пытаются взять под контроль нашу личную жизнь? И почему такое давление усиливается в путинской России?
В подкасте «Что случилось» говорим с гендерной исследовательницей, активисткой Сашей Талавер (подписывайтесь на ее телеграм-канал «Бессмертный пол») и историком Эллой Россман (ее телеграм-канал — «Смех Медузы»).
———
Если хотите прослушать эпизод позже — перешлите этот пост в свою папку «Избранное» (Saved Messages).
«Что случилось» — ежедневный новостной подкаст. Слушайте его на «Медузе» | на подкаст-платформах | и на ютьюб-канале «Подкасты Медузы».
В Госдуме рассматривают законопроект, запрещающий «пропаганду осознанного отказа от деторождения». Как автократии пытаются взять под контроль нашу личную жизнь? И почему такое давление усиливается в путинской России?
В подкасте «Что случилось» говорим с гендерной исследовательницей, активисткой Сашей Талавер (подписывайтесь на ее телеграм-канал «Бессмертный пол») и историком Эллой Россман (ее телеграм-канал — «Смех Медузы»).
———
Если хотите прослушать эпизод позже — перешлите этот пост в свою папку «Избранное» (Saved Messages).
«Что случилось» — ежедневный новостной подкаст. Слушайте его на «Медузе» | на подкаст-платформах | и на ютьюб-канале «Подкасты Медузы».
Смех Медузы
Meduza. Что случилось – Запрет «пропаганды чайлдфри»
Обсудили новый репрессивный закон (а есть все основания считать его именно репрессивным, а не пронаталистским), меры (не)поддержки семей с детьми в России, предмет «Семьеведение» в российских школах, ваша покорная также пыталась травить байки (простите). Скоро про семьеведение напишу ещё отдельно, там в опубликованной рабочей программе много загадочного (и, как ни странно, полезного). Спасибо Саше и Владиславу за разговор!
Советская электрификация родов
Когда обсуждают историю советской репродуктивной политики и медицины, много говорят о доступе к абортам и законах и куда меньше об опыте реальных женщин. В частности, об опыте боли, через который прошло большинство советских матерей. Впрочем, такое молчание понятно: про боль эту очень мало говорили и в самом СССР, хотя проблема была самая насущная.
Дело в том, что в СССР очень неохотно применяли анестезию при родах, а также при других гинекологических операциях, типа аборта. Иногда необходимых лекарств просто не было (эпидуральная анестезия, которая появилась на западе в 1970-е, долго не была доступна советским женщинам, а другие препараты часто надо было доставать по блату). Некоторые врачи не считали нужным вмешиваться в «естественный» процесс. Не случайно, именно опыт переживания агонии в родах стал одной из главных тем самиздатского феминистского альманаха «Женщина и Россия» (1979). Одна из его статей, «Роды человеческие» феминистки и диссидентки Татьяны Мамоновой, полностью посвящена этому опыту, а также бесчувственности, с которой к нему относились медики и общество. «Он лучше устроит новую войну, которая истребит твоих детей. Он лучше создаст новую ракету — ракета возвысит его, утвердит его приоритет — нежели снимет с тебя тяжкие цепи», — писала авторка, осуждая врачей, учёных и политиков, которые приоретизировали военные исследования перед теми, которые были реально необходимы миллионам советских женщин.
Надо сказать, что текст Мамоновой, который я полностью понимаю на эмоциональном уровне, всё же не вполне справедлив по отношению к советским учёным. Ведь были среди них те, кого проблема боли в родах волновала и кто искал новые способы с ней бороться в ситуации дефицита лекарств. Хорошо изучена в этом плане система психопрофилактического метода обезболивания родов, придуманная в 1940-е украинским психиатром Ильёй Вельвовским. Именно на основе его метода Фернан Ламаз впоследствии придумал систему психологической подготовки к родам, которая используется во всём мире и сейчас (впрочем, подвергается и немалой критике, в том числе со стороны феминисток). Другой украинский исследователь, Константин Платонов, предлагал использовать для похожих целей гипноз.
Куда менее исследована история советского электронаркоза в родах, который активно исследовали в 1970-е годы. Одним из авторов этого метода считают доктора Леонида Персианинова, чья научная группа в Академии медицинских наук разработала аппарат «Электросон» — ленту с электродами, которая накладывалась на голову. При помощи импульсных токов, которые подавались на электроды, прибор, как утверждали создатели, погружал рожениц в расслабленную дрёму. В 1975 году Персианинов опубликовал статью об успехах своего метода в скандинавском научном журнале по акушерству и гинекологии, метод был представлен на зарубежных конференциях. Позже другая советская исследовательская группа продолжила изучать его и придумала собственную версию прибора. Однако ни в СССР, ни за рубежом метод не получил широкого применения. Имя Персианинова постепенно стёрлось из истории: мне удалось обнаружить всего несколько публикаций на русской и английском, которые бы упоминали его эксперименты (если кто-то ищет тему для магистерской или небольшого проекта по советской репродуктивной истории, присмотритесь, наверняка ведь остались и какие-то архивы). При этом, судя по выходящим публикациям, современные учёные по всему миру продолжают тестировать метод (в английском он называется TENS), а методичка британской здравоохранительной системы NHS даже предлагает его роженицам в качестве способа обезболивания, альтернативного лекарственному.
Ниже поделюсь с вами случайно обнаруженным источником, который и натолкнул меня на эту тему, — статьёй в журнале «Здоровье» за ноябрь 1976 года под названием «Роды под охраной электричества» (sic!). В статье много интересного, например, перспектива, с которой рассказывается о новом методе: о нём говорит, кажется, кто угодно, только не сами женщины, участвовавшие в эксперименте. Интересно, что вы думаете об этом документе.
Когда обсуждают историю советской репродуктивной политики и медицины, много говорят о доступе к абортам и законах и куда меньше об опыте реальных женщин. В частности, об опыте боли, через который прошло большинство советских матерей. Впрочем, такое молчание понятно: про боль эту очень мало говорили и в самом СССР, хотя проблема была самая насущная.
Дело в том, что в СССР очень неохотно применяли анестезию при родах, а также при других гинекологических операциях, типа аборта. Иногда необходимых лекарств просто не было (эпидуральная анестезия, которая появилась на западе в 1970-е, долго не была доступна советским женщинам, а другие препараты часто надо было доставать по блату). Некоторые врачи не считали нужным вмешиваться в «естественный» процесс. Не случайно, именно опыт переживания агонии в родах стал одной из главных тем самиздатского феминистского альманаха «Женщина и Россия» (1979). Одна из его статей, «Роды человеческие» феминистки и диссидентки Татьяны Мамоновой, полностью посвящена этому опыту, а также бесчувственности, с которой к нему относились медики и общество. «Он лучше устроит новую войну, которая истребит твоих детей. Он лучше создаст новую ракету — ракета возвысит его, утвердит его приоритет — нежели снимет с тебя тяжкие цепи», — писала авторка, осуждая врачей, учёных и политиков, которые приоретизировали военные исследования перед теми, которые были реально необходимы миллионам советских женщин.
Надо сказать, что текст Мамоновой, который я полностью понимаю на эмоциональном уровне, всё же не вполне справедлив по отношению к советским учёным. Ведь были среди них те, кого проблема боли в родах волновала и кто искал новые способы с ней бороться в ситуации дефицита лекарств. Хорошо изучена в этом плане система психопрофилактического метода обезболивания родов, придуманная в 1940-е украинским психиатром Ильёй Вельвовским. Именно на основе его метода Фернан Ламаз впоследствии придумал систему психологической подготовки к родам, которая используется во всём мире и сейчас (впрочем, подвергается и немалой критике, в том числе со стороны феминисток). Другой украинский исследователь, Константин Платонов, предлагал использовать для похожих целей гипноз.
Куда менее исследована история советского электронаркоза в родах, который активно исследовали в 1970-е годы. Одним из авторов этого метода считают доктора Леонида Персианинова, чья научная группа в Академии медицинских наук разработала аппарат «Электросон» — ленту с электродами, которая накладывалась на голову. При помощи импульсных токов, которые подавались на электроды, прибор, как утверждали создатели, погружал рожениц в расслабленную дрёму. В 1975 году Персианинов опубликовал статью об успехах своего метода в скандинавском научном журнале по акушерству и гинекологии, метод был представлен на зарубежных конференциях. Позже другая советская исследовательская группа продолжила изучать его и придумала собственную версию прибора. Однако ни в СССР, ни за рубежом метод не получил широкого применения. Имя Персианинова постепенно стёрлось из истории: мне удалось обнаружить всего несколько публикаций на русской и английском, которые бы упоминали его эксперименты (если кто-то ищет тему для магистерской или небольшого проекта по советской репродуктивной истории, присмотритесь, наверняка ведь остались и какие-то архивы). При этом, судя по выходящим публикациям, современные учёные по всему миру продолжают тестировать метод (в английском он называется TENS), а методичка британской здравоохранительной системы NHS даже предлагает его роженицам в качестве способа обезболивания, альтернативного лекарственному.
Ниже поделюсь с вами случайно обнаруженным источником, который и натолкнул меня на эту тему, — статьёй в журнале «Здоровье» за ноябрь 1976 года под названием «Роды под охраной электричества» (sic!). В статье много интересного, например, перспектива, с которой рассказывается о новом методе: о нём говорит, кажется, кто угодно, только не сами женщины, участвовавшие в эксперименте. Интересно, что вы думаете об этом документе.
Коллеги подсказывают, что, оказывается, прибор «Электросон» можно увидеть в фильме «Любовь и голуби», вот это да! Там, если помните, главные герои приезжают по путёвке в реабилитационный санаторий и тестируют разные виды советских аппаратов физиотерапии. В частности, в одной из сцен Раиса Захаровна засыпает в странной ленте с проводами, надетой на голову, а проснувшись, жалуется: «Какой-то "Электросон", я вам скажу... как каменный век, понимаете, — по сравнению с восточной медициной... не берёт» (1985). Смотрите сами.
YouTube
Любовь и голуби. Электросон. HD
Наступил новый учебный год (в университетах Англии он начинается в конце сентября - начале октября), и я возвратилась в Университетский колледж Лондона. Это мой последний академический год здесь в статусе докторантки: все главы диссертации написаны, и хотя работы ещё уйма, я медленно, но верно приближаюсь к защите.
Мне, конечно, тревожно, и не только из-за самой защиты, но и из-за того, что ждёт впереди: зарубежный рынок академической работы очень конкурентный, жёсткий, получить тут долгий контракт (и тем более постоянную позицию) непросто. Мне повезло выиграть на этот год стипендию-стажировку Института исторических исследований Лондонского университета для дописывающих диссертацию, что даёт чуть больше времени на раскачку (кстати, посигнальте, если вы хотите, чтобы я сделала отдельный пост про то, где брать стипендии на дописывание диссера, — кажется, в прошлом году я узнала о них ВСЁ). В общем, я шлифую текст и уже раскидываю заявки на постдоки, на днях ушла седьмая (про этот процесс я тоже могу написать как-нибудь отдельно, если коротко: уметь надо всё, непонятно ничего).
Конечно, мне также немного грустно от того, что скоро придётся покинуть родной университет и Школу славистики, к которым я приросла душой. Думая об этом, я поняла, что хотя много писала в этом канале про поступление, так ни разу не рассказала непосредственно про мой уник — его долгую историю, приколы, баги, как тут всё устроено.
Исправляюсь — и делюсь с вами семью самыми странными и классными фактами про UCL. Задавайте ваши вопросы в комментариях, буду рада рассказать ещё больше (и подсоветовать, если вдруг кто-то собрался к нам поступать)!
Мне, конечно, тревожно, и не только из-за самой защиты, но и из-за того, что ждёт впереди: зарубежный рынок академической работы очень конкурентный, жёсткий, получить тут долгий контракт (и тем более постоянную позицию) непросто. Мне повезло выиграть на этот год стипендию-стажировку Института исторических исследований Лондонского университета для дописывающих диссертацию, что даёт чуть больше времени на раскачку (кстати, посигнальте, если вы хотите, чтобы я сделала отдельный пост про то, где брать стипендии на дописывание диссера, — кажется, в прошлом году я узнала о них ВСЁ). В общем, я шлифую текст и уже раскидываю заявки на постдоки, на днях ушла седьмая (про этот процесс я тоже могу написать как-нибудь отдельно, если коротко: уметь надо всё, непонятно ничего).
Конечно, мне также немного грустно от того, что скоро придётся покинуть родной университет и Школу славистики, к которым я приросла душой. Думая об этом, я поняла, что хотя много писала в этом канале про поступление, так ни разу не рассказала непосредственно про мой уник — его долгую историю, приколы, баги, как тут всё устроено.
Исправляюсь — и делюсь с вами семью самыми странными и классными фактами про UCL. Задавайте ваши вопросы в комментариях, буду рада рассказать ещё больше (и подсоветовать, если вдруг кто-то собрался к нам поступать)!
7 странных и (не!)классных фактов про мой университет (часть 2)
Продолжаю рассказывать про Университетский колледж Лондона (UCL), где пишу диссер.
Начало ⬆️
3️⃣ В подвале студенческого центра сидит англиканский священник
Как я писала, центральным принципом нашего университета стало разграничение между наукой, образованием — и религией. Поэтому, в отличие от многих других английских вузов, у нас нет университетской церкви. Отрицание религии создателями UCL было таким радикальным, что когда университет открылся, в народе его тут же прозвали «безбожным колледжем на Гауэр-стрит». И лично меня такая репутация вуза более чем устраивала (я не большая фанатка организованной религии), пока я не обнаружила, что всё-таки в некотором виде церковь в жизни нашего заведения сегодня присутствует. А именно, что в подвале студенческого центра сидит англиканский священник, преподобный Рид Хамбл, ОФИЦИАЛЬНО трудоустронный тут как «межконфессиональный советник», к которому студенты могут обратиться по вопросам веры.
Почему именно англиканский пастор стал «межконфессиональным» советником? Зачем нам вообще нужен такой советник? Какого чёрта? У меня много вопросов к этой ситуации, и как-нибудь я задам их лично преподобному. Рядом с его офисом, кстати, расположены комнаты для молитв, омовения и медитации, и против них я ничего не имею: опять же, меня волнует вмешательство церкви в дела университета, а не личная вера и практика. То, что для последних выделено специальное пространство на кампусе, мне кажется заботой по отношению к студент:кам и сотрудни:цам.
4️⃣ Наш университет когда-то был центром развития евгеники (и теперь всем очень стыдно)
А это уже не «классный» или «странный», а прямо скажем, ужасный факт из истории UCL. Но из песни слов не выкинешь. Если вы немного интересовались утилитаризмом, на основаниях которого был построен UCL, то вы знаете, что его неплохие, в общем-то, идеи, к сожалению, не всегда развивались в нужном русле. Упомянутый выше Бентам, например, придумал довольно жуткую модель «идеальной тюрьмы» — паноптикум, — который приводил Фуко в качестве иллюстрации модерной системы надзора. Многие поклонники утилитаристских идей впоследствии поучаствовали в создании евгеники, которая, как известно, зародилась в Англии. И UCL стал одним из центров её развития. Как мы знаем сейчас, учение это принесло много непоправимого вреда представителям миноритарных этнических групп и людям с инвалидностью, которые оказались жертвами программ принудительной стерилизации, дискриминационных законов и были подвергнуты массовому физическому уничтожению, как в нацистской Германии.
Долгое время евгеническое прошлое в UCL не особенно обсуждалась. Пока в 2018 году не выяснилось, что один из местных исследователей три года организовывал в университете тайные конференции современных сторонников евгеники! Начался страшный скандал, протесты, британская пресса стояла на ушах. Университет начал расследование инцидента. Стало понятно, что пора говорить о тёмной истории вслух, ведь она по-прежнему влияет на сообщество. Были запущены научные проекты по истории евгеники в UCL, инициативы по публичной истории. В 2021 администрация опубликовала официальное извинение с признанием роли университета в развитии учения.
Сейчас у нас работает научный центр по исследованию расизма и расиализации, а также Центр обучения последствиям евгеники. Второй больше сфокусирован на педагогических проблемах — в Центре проходят воркшопы о том, как преподавать историю евгеники и вообще любую историю насилия и дискриминации и то, что называется supercharged histories (ходила на их мероприятия, было вполне полезно). На сайте университета также можно найти подкаст “Bricks + Mortals”, рассказывающий историю евгеники в UCL через архитектуру — семь зданий университета, названных в честь влиятельных евгенистов или связанных с их работой. В общем, что-то происходит, тема не канула в небытие. Но хотелось бы более активных действий сообщества, прямо скажем.
А как вы считаете, что университетам нужно делать с таким отрицательным наследием?
Окончание ⬇️
Продолжаю рассказывать про Университетский колледж Лондона (UCL), где пишу диссер.
Начало ⬆️
3️⃣ В подвале студенческого центра сидит англиканский священник
Как я писала, центральным принципом нашего университета стало разграничение между наукой, образованием — и религией. Поэтому, в отличие от многих других английских вузов, у нас нет университетской церкви. Отрицание религии создателями UCL было таким радикальным, что когда университет открылся, в народе его тут же прозвали «безбожным колледжем на Гауэр-стрит». И лично меня такая репутация вуза более чем устраивала (я не большая фанатка организованной религии), пока я не обнаружила, что всё-таки в некотором виде церковь в жизни нашего заведения сегодня присутствует. А именно, что в подвале студенческого центра сидит англиканский священник, преподобный Рид Хамбл, ОФИЦИАЛЬНО трудоустронный тут как «межконфессиональный советник», к которому студенты могут обратиться по вопросам веры.
Почему именно англиканский пастор стал «межконфессиональным» советником? Зачем нам вообще нужен такой советник? Какого чёрта? У меня много вопросов к этой ситуации, и как-нибудь я задам их лично преподобному. Рядом с его офисом, кстати, расположены комнаты для молитв, омовения и медитации, и против них я ничего не имею: опять же, меня волнует вмешательство церкви в дела университета, а не личная вера и практика. То, что для последних выделено специальное пространство на кампусе, мне кажется заботой по отношению к студент:кам и сотрудни:цам.
4️⃣ Наш университет когда-то был центром развития евгеники (и теперь всем очень стыдно)
А это уже не «классный» или «странный», а прямо скажем, ужасный факт из истории UCL. Но из песни слов не выкинешь. Если вы немного интересовались утилитаризмом, на основаниях которого был построен UCL, то вы знаете, что его неплохие, в общем-то, идеи, к сожалению, не всегда развивались в нужном русле. Упомянутый выше Бентам, например, придумал довольно жуткую модель «идеальной тюрьмы» — паноптикум, — который приводил Фуко в качестве иллюстрации модерной системы надзора. Многие поклонники утилитаристских идей впоследствии поучаствовали в создании евгеники, которая, как известно, зародилась в Англии. И UCL стал одним из центров её развития. Как мы знаем сейчас, учение это принесло много непоправимого вреда представителям миноритарных этнических групп и людям с инвалидностью, которые оказались жертвами программ принудительной стерилизации, дискриминационных законов и были подвергнуты массовому физическому уничтожению, как в нацистской Германии.
Долгое время евгеническое прошлое в UCL не особенно обсуждалась. Пока в 2018 году не выяснилось, что один из местных исследователей три года организовывал в университете тайные конференции современных сторонников евгеники! Начался страшный скандал, протесты, британская пресса стояла на ушах. Университет начал расследование инцидента. Стало понятно, что пора говорить о тёмной истории вслух, ведь она по-прежнему влияет на сообщество. Были запущены научные проекты по истории евгеники в UCL, инициативы по публичной истории. В 2021 администрация опубликовала официальное извинение с признанием роли университета в развитии учения.
Сейчас у нас работает научный центр по исследованию расизма и расиализации, а также Центр обучения последствиям евгеники. Второй больше сфокусирован на педагогических проблемах — в Центре проходят воркшопы о том, как преподавать историю евгеники и вообще любую историю насилия и дискриминации и то, что называется supercharged histories (ходила на их мероприятия, было вполне полезно). На сайте университета также можно найти подкаст “Bricks + Mortals”, рассказывающий историю евгеники в UCL через архитектуру — семь зданий университета, названных в честь влиятельных евгенистов или связанных с их работой. В общем, что-то происходит, тема не канула в небытие. Но хотелось бы более активных действий сообщества, прямо скажем.
А как вы считаете, что университетам нужно делать с таким отрицательным наследием?
Окончание ⬇️
7 странных и классных фактов про мой университет (часть 3)
Продолжаю рассказывать про Университетский колледж Лондона. Первые посты — выше ⬆️
5️⃣ У университета 4 собственных музея и 19 библиотек
Что я особенно ценю в выпавшей мне возможности учиться в UCL, — это огромное количество ресурсов, доступных здешним студентам и учёным. И в том числе разнообразных материальных артефактов, столь милых сердцу историка.
У университета есть свои музеи (зоологии, египтологии, искусств…), общая и специализированные библиотеки. Плюс несметное количество разных коллекций, например, по геологии (камни!), патологии (своя мини-кунсткамера, короче) или коллекция манускриптов, где кроме всего прочего, хранится кастильская Агада XIV века, итальянские ренессансные пособия по этикету и личные записи Джорджа Оруэлла. Многие материалы оцифрованы и доступны широкой публике. А ещё у университета есть свой действующий госпиталь, где студенты-медики могут проходить клиническую практику и ординатуру (как-то раз я туда даже попала в качестве пациентки, но это уже совсем другая история).
Мне, конечно, особенно дорога библиотека славистики, где можно найти много редких источников и кое-что из архивов по советской истории, а также библиотека Института образования с их коллекцией книг по альтернативным педагогикам. Из музеев я люблю художественный, в первую очередь потому что они проводят воркшопы по объектно-ориентированному обучению (открыли для этого отдельную лабораторию). Ну и у них симпатичная, хотя и несколько сумбурная коллекция, кое-что из неё можно найти здесь.
6️⃣ Наш студенческий союз — один из самых старых в Англии
Старше только у Ливерпульского университета (оба появились в 1890-е). Студенческий союз в UCL — большая серьёзная организация с выборами, представителями и сотней разных обществ, от клубов по теннису, выпечке и пчеловодству — до инициатив тех, кто отстаивает права животных, переживает за гендерное равноправие или исследует альтернативные протеины. У студсоюза есть свои помещения, кафе, бары, театр и спортзал, доход с которых идёт на развитие организации. Тут можно получить финансовую и психологическую поддержку в сложной ситуации, также союз организует программы волонтёрства, отстаивает права студентов, поддерживает преподавателей, когда те бастуют, и мутит всякий фан (как же без него).
7️⃣ Книжки издательства UCL можно читать бесплатно онлайн
А это факт, который может быть действительно полезен подписчикам этого канала. Академическое издательство UCL Press основано на принципах open access и отстаивает важность свободного распространения знания, что значит: многие их книги и журналы доступны бесплатно из любой точки мира.
На сайте издательства можно найти много важного и интересного, в том числе по гендерной тематике, — например, сборник первоисточников по истории женщин в науке, монографию по истории коммерциализации продуктов для менструации или книгу квир-исследователя Александра Кондакова “Violent Affections” о преследовании ЛГБТ в России.
Кстати, издательство Лондонского университета (University of London Press) работает по той же системе (да, это два разных издательства!). Рекомендую заглянуть и к ним.
Вот такое у нас заведение — со своей неоднозначной историей, странностями и приколами. Задавайте свои вопросы о UCL в комментариях, буду рада рассказать больше непосредственно о процессе учёбы тут, Школе славистики, в общем, обо всём, что вам может быть интересно и не уместилось в посты.
Продолжаю рассказывать про Университетский колледж Лондона. Первые посты — выше ⬆️
5️⃣ У университета 4 собственных музея и 19 библиотек
Что я особенно ценю в выпавшей мне возможности учиться в UCL, — это огромное количество ресурсов, доступных здешним студентам и учёным. И в том числе разнообразных материальных артефактов, столь милых сердцу историка.
У университета есть свои музеи (зоологии, египтологии, искусств…), общая и специализированные библиотеки. Плюс несметное количество разных коллекций, например, по геологии (камни!), патологии (своя мини-кунсткамера, короче) или коллекция манускриптов, где кроме всего прочего, хранится кастильская Агада XIV века, итальянские ренессансные пособия по этикету и личные записи Джорджа Оруэлла. Многие материалы оцифрованы и доступны широкой публике. А ещё у университета есть свой действующий госпиталь, где студенты-медики могут проходить клиническую практику и ординатуру (как-то раз я туда даже попала в качестве пациентки, но это уже совсем другая история).
Мне, конечно, особенно дорога библиотека славистики, где можно найти много редких источников и кое-что из архивов по советской истории, а также библиотека Института образования с их коллекцией книг по альтернативным педагогикам. Из музеев я люблю художественный, в первую очередь потому что они проводят воркшопы по объектно-ориентированному обучению (открыли для этого отдельную лабораторию). Ну и у них симпатичная, хотя и несколько сумбурная коллекция, кое-что из неё можно найти здесь.
6️⃣ Наш студенческий союз — один из самых старых в Англии
Старше только у Ливерпульского университета (оба появились в 1890-е). Студенческий союз в UCL — большая серьёзная организация с выборами, представителями и сотней разных обществ, от клубов по теннису, выпечке и пчеловодству — до инициатив тех, кто отстаивает права животных, переживает за гендерное равноправие или исследует альтернативные протеины. У студсоюза есть свои помещения, кафе, бары, театр и спортзал, доход с которых идёт на развитие организации. Тут можно получить финансовую и психологическую поддержку в сложной ситуации, также союз организует программы волонтёрства, отстаивает права студентов, поддерживает преподавателей, когда те бастуют, и мутит всякий фан (как же без него).
7️⃣ Книжки издательства UCL можно читать бесплатно онлайн
А это факт, который может быть действительно полезен подписчикам этого канала. Академическое издательство UCL Press основано на принципах open access и отстаивает важность свободного распространения знания, что значит: многие их книги и журналы доступны бесплатно из любой точки мира.
На сайте издательства можно найти много важного и интересного, в том числе по гендерной тематике, — например, сборник первоисточников по истории женщин в науке, монографию по истории коммерциализации продуктов для менструации или книгу квир-исследователя Александра Кондакова “Violent Affections” о преследовании ЛГБТ в России.
Кстати, издательство Лондонского университета (University of London Press) работает по той же системе (да, это два разных издательства!). Рекомендую заглянуть и к ним.
Вот такое у нас заведение — со своей неоднозначной историей, странностями и приколами. Задавайте свои вопросы о UCL в комментариях, буду рада рассказать больше непосредственно о процессе учёбы тут, Школе славистики, в общем, обо всём, что вам может быть интересно и не уместилось в посты.
Написала про новый предмет «Семьеведение» в российских школах — для блога по исследованиям России Университета Джорджа Вашингтона (здесь могла быть ваша теория заговора).
В основном анализировала рабочую программу предмета, опубликованную Институтом стратегии развития образования в августе этого года (полюбоваться на неё может каждый).
Основные тейки:
🚩По идее курс должен продвигать путинскую идеологию «традиционных ценностей», но от последних в программе одно название. По содержанию это куда больше похоже на позднесоветский секс-просвет (про него немного рассказывала тут) и на предмет «Этика и психология семейной жизни», который поставили в школьную программу в середине 1980-х и который из этого секс-просвета вырос. Тот же фокус на морали, то же отсутствие какой-либо телесности, местами похожий язык. Такие же неожиданные профеминистские тейки про равенство мужчин и женщин в семье, смешанные с неоконсевативными идеями про роли и мужественность-женственность. Почти ничего нового я не увидела. Хотя кое-что всё-таки есть — и об этом второй пункт.
💵 Неожиданно много места в программе занимает блок по финансовой стороне семейной жизни, — и (не думала, что скажу это) он выглядит реально полезным! Программа предлагает рассказывать подросткам про планирование бюджета, вклады и инвестиции, права наследования. Кажется, какие-то экономисты вмешались и добавили смысла в новый предмет (скажем им за это спасибо). С другой стороны, если я правильно понимаю, часть этих вопросов уже покрывает школьное обществознание.
⚰️ С идеологической точки зрения (даже на первый взгляд) предприятие это абсолютно нежизнеспособное, — индоктринировать кого-то по-настоящему вряд ли получится. Программа выглядит очень размыто, написана языком из прошлого века, учебник к началу учебного года выпустить не успели, преподавателей специально не переучивали, и они и без того перегружены, чтобы во что-то такое сильно вовлекаться. Плюс это всё-таки не обязательный предмет, а «внеучебная деятельность». Судя по всему, учить будут кто во что горазд. В некоторых школах администрации уже отказались от этого предмета, хотя, конечно, во всех отчётностях он стоит. Советский опыт показывает, что школьники вряд ли будут относиться к занятиям серьёзно: в куда более закрытом советском обществе, где альтернативной информации было на порядок меньше, похожий предмет, судя по оставшимся свидетельствам, не смог заидеологизировать подростков и вызывал преимущественно насмешки и скуку. В общем, перспектив никаких. Жалко бюджетных денег и нервов учителей — у них и без «Семьеведения» проблем хватает.
В основном анализировала рабочую программу предмета, опубликованную Институтом стратегии развития образования в августе этого года (полюбоваться на неё может каждый).
Основные тейки:
🚩По идее курс должен продвигать путинскую идеологию «традиционных ценностей», но от последних в программе одно название. По содержанию это куда больше похоже на позднесоветский секс-просвет (про него немного рассказывала тут) и на предмет «Этика и психология семейной жизни», который поставили в школьную программу в середине 1980-х и который из этого секс-просвета вырос. Тот же фокус на морали, то же отсутствие какой-либо телесности, местами похожий язык. Такие же неожиданные профеминистские тейки про равенство мужчин и женщин в семье, смешанные с неоконсевативными идеями про роли и мужественность-женственность. Почти ничего нового я не увидела. Хотя кое-что всё-таки есть — и об этом второй пункт.
💵 Неожиданно много места в программе занимает блок по финансовой стороне семейной жизни, — и (не думала, что скажу это) он выглядит реально полезным! Программа предлагает рассказывать подросткам про планирование бюджета, вклады и инвестиции, права наследования. Кажется, какие-то экономисты вмешались и добавили смысла в новый предмет (скажем им за это спасибо). С другой стороны, если я правильно понимаю, часть этих вопросов уже покрывает школьное обществознание.
⚰️ С идеологической точки зрения (даже на первый взгляд) предприятие это абсолютно нежизнеспособное, — индоктринировать кого-то по-настоящему вряд ли получится. Программа выглядит очень размыто, написана языком из прошлого века, учебник к началу учебного года выпустить не успели, преподавателей специально не переучивали, и они и без того перегружены, чтобы во что-то такое сильно вовлекаться. Плюс это всё-таки не обязательный предмет, а «внеучебная деятельность». Судя по всему, учить будут кто во что горазд. В некоторых школах администрации уже отказались от этого предмета, хотя, конечно, во всех отчётностях он стоит. Советский опыт показывает, что школьники вряд ли будут относиться к занятиям серьёзно: в куда более закрытом советском обществе, где альтернативной информации было на порядок меньше, похожий предмет, судя по оставшимся свидетельствам, не смог заидеологизировать подростков и вызывал преимущественно насмешки и скуку. В общем, перспектив никаких. Жалко бюджетных денег и нервов учителей — у них и без «Семьеведения» проблем хватает.
В канале много новоприбывших, всех приветствую, всем рада! Мы здесь обсуждаем самые разные вещи, от гендерной истории СССР и современной российской политики до поступления за рубеж и сложностей академической карьеры. А ещё преподавание, приколы эмиграции, феминистский активизм... Что вам из всего этого наиболее интересно? Какие темы вас волнуют? Расскажите об этом в комментариях или поучаствуйте в опросе, чтобы я больше делилась именно тем, что вам будет действительно важно!
О чём вам интереснее всего читать в этом канале?
Anonymous Poll
61%
Женская и гендерная история
35%
История СССР (не только в гендерной перспективе)
35%
Современная российская гендерная политика
50%
Гендерная теория
33%
Феминистский активизм
44%
Поступление за рубеж и академическая эмиграция
59%
Академическая карьера, жизнь в академии
40%
Преподавание в высшей школе, педагогика
1%
Что-то другое (в комментариях)
Культуролог Илья Кукулин (которого я считаю одним из своих главных учителей) вместе с Радио Сахаров записал лекцию «Ресентимент и удар ножом в спину: генеалогия российской политической культуры». И мне кажется, её стоит послушать всем, кто имеет хоть какое-то отношение к современной России. По ощущениям, на наших глазах те особенности политической культуры, которые описывает Кукулин, входят в стадию невозврата (знала ли я, когда в бакалавриате читала Макса Шелера, насколько всё это актуально станет в моей жизни всего несколькими годами позже...?). Лекция позволяет немного остраниться от информационного шума и малоосмысленного обсасывания одних и тех же тем, увидеть происходящее новыми глазами и подумать об источниках и причинах нынешней ситуации (что для меня лично возимело терапевтический эффект). Жаль, конечно, что рассказ очень набросочный: описываемые явления требуют куда более подробного анализа и полноценного публичного обсуждения. Состоится ли оно когда-то? Или потонет в очередном обсессивном споре, который призван заглушить тревогу, отвлечь от того, что реально болит? Я уже ни в чём не уверена.
В Tate Britain завершилась выставка "Now You See Us: Women Artists in Britain 1520-1920" — масштабное исследование, проливающее свет историю активного участия женщин в художественной жизни Великобритании на протяжении нескольких веков. Выставка переоткрывает множество художниц, которые оказались незаслуженно забыты, а также повествует о малоизвестной роли женщин в развитии британского фотоискусства и об истории женского художественного образования.
На выставке можно было увидеть много замечательных произведений, (преимущественно живописных полотен). Мне особенно захотелось поделиться с вами картиной Эмили Мэри Осборн “Nameless and Friendless”, оконченной в 1857 году. Во многом это полотно суммирует основной посыл выставки, ведь в центре его сюжета — молодая художница, которая пытается продать одну из своих картин (судя по неуверенному выражению торговца, не вполне удачно). Чёрное платье, а также то, что художница явилась в сопровождении маленького мальчика, намекают, что она одинока — либо вдова, либо сирота. Картинка с полуголой танцовщицей, которую разглядывают двое джентельменов в левом углу, указывает на небольшой набор жизненных траекторий, доступных одиноким бедным женщинам в викторианской Англии.
Картина, конечно, была радикальным политическим высказыванием, и абсолютно осознанным: Осборн участвовала в движении за права женщин. При этом полотно впечатляет и своими художественными качествами: композицией (обратите внимание на эти разрезающие пространство квадраты и ромбы, кружащиеся вокруг мягкого силуэта героини, буквально вторгающиеся в её пространство), ритмом, колоритом. Сам факт, что такая картина могла быть написана женщиной в середине XIX века, несмотря на все ограничения и отсутствие доступа к полноценному художественному образованию, меняет смысл сюжета: погружённый в контекст, он становится историей победы достоинства и таланта над обстоятельствами.
Другие произведения с выставки можно увидеть, например, здесь.
#визуальныйпонедельник
На выставке можно было увидеть много замечательных произведений, (преимущественно живописных полотен). Мне особенно захотелось поделиться с вами картиной Эмили Мэри Осборн “Nameless and Friendless”, оконченной в 1857 году. Во многом это полотно суммирует основной посыл выставки, ведь в центре его сюжета — молодая художница, которая пытается продать одну из своих картин (судя по неуверенному выражению торговца, не вполне удачно). Чёрное платье, а также то, что художница явилась в сопровождении маленького мальчика, намекают, что она одинока — либо вдова, либо сирота. Картинка с полуголой танцовщицей, которую разглядывают двое джентельменов в левом углу, указывает на небольшой набор жизненных траекторий, доступных одиноким бедным женщинам в викторианской Англии.
Картина, конечно, была радикальным политическим высказыванием, и абсолютно осознанным: Осборн участвовала в движении за права женщин. При этом полотно впечатляет и своими художественными качествами: композицией (обратите внимание на эти разрезающие пространство квадраты и ромбы, кружащиеся вокруг мягкого силуэта героини, буквально вторгающиеся в её пространство), ритмом, колоритом. Сам факт, что такая картина могла быть написана женщиной в середине XIX века, несмотря на все ограничения и отсутствие доступа к полноценному художественному образованию, меняет смысл сюжета: погружённый в контекст, он становится историей победы достоинства и таланта над обстоятельствами.
Другие произведения с выставки можно увидеть, например, здесь.
#визуальныйпонедельник