Если вам интересно, как сегодня работает девелопмент в Москве — не в формате пресс-релизов, а изнутри, с разбором решений, архитектурных референсов и смысла среды — стоит заглянуть в канал Dar места.

Это телеграм-канал девелопера Dar, который делает проекты, в которых важна не только архитектура, но и то, как человек чувствует себя в этом пространстве. Не «элитное жильё», а жилая среда, в которой учитываются ритм, масштаб, повседневность.

В канале:
— размышления о современной архитектуре и городах,
— детали проектов, которые редко попадают в публичное поле,
— фрагменты подкаста о городских пространствах Москвы,
— и аккуратные попытки переосмыслить, чем вообще сегодня занимается застройщик.

Не пафосно, без инфостиля, местами остроумно. Подписаться можно вот тут -- Dar места

Дружественный телеграм-канал "Урбанизм как смысл жизни" недавно написал о том, что крупным российским городам (особенно Москве) очень полезно было бы сделать карту распределения социальных классов: "Не исключено, что ныне мы уже имеем дело с выраженным классовым расслоением и последующей пространственной классовой сегрегацией. И как будто бы это надо учитывать при мастер-планировании".

При этом канал рассказывает о попытке социолога Владимира Вагина сделать классовую карту Москвы в конце 1990-х годов. Исследователь "взял для определения класса стандартную американскую методику - сочетание дохода и образования", но понял, что методика не работает, а нормального распределения не получается. Одно из возможных объяснений - "на тот момент в Москве еще не сложилось внятного классового общества, а формирующиеся классы еще не выкристаллизовали свои резидентские привычки".

Вот с этим тезисом хочется поспорить и показать результат одной из самых остроумных попыток создать классовую карту Москвы, причем на материале данных еще более ранней эпохи - конца 1980-х годов. Речь идет о карте, которую социальный географ Ольга Вендина опубликовала в статье "Городское планирование и городская самоорганизация: трансформация пространственных ориентиров развития Москвы" (2022).

В годы Перестройки Советский Союз переживал бум бумажной прессы, причем газеты и журналы чаще всего выписывали на дом, а не покупали в киосках "Союзпечати". И Ольга Вендина ретроспективно сделала дико остроумную штуку - нашла данные Мосгорпочтамта о том, на какие периодические издания подписывались жители Москвы через те или иные территориальные доставочные отделения в 1989-1990-х гг., а потом сделала тепловые карты о том, как часто подписывались на два издания - "Литературную газету" и "Труд".

Идея в том, что "Литературную газету" читала и выписывала преимущественно интеллигенция, а "Труд" был газетой скорее для городских пролетариев. Получившиеся карты очень ярко показывают распределение подписчиков обоих газет - "Литературку" выписывают преимущественно в центре города и на интеллигентском юго-западе города, а "Труд" больше всего популярен на юге и юго-востоке, где расположены большие промзоны, а также на севере и немного на западе, где тоже много рабочих районов. А вот центр и юго-запад - это как раз белое пятно на карте читателей "Труда", в этих районах газета совсем не пользовалась популярностью.

Наверное, это не совсем классовые карты Москвы, но любопытно, что даже 35 лет спустя это расслоение продолжает сохраняться: центр и юго-запад и поныне считаются престижными и интеллигентскими, а у юго-востока сохраняется репутация более "пролетарского" и менее престижного городского округа.

Коллеги из каналов BQ Studio и Городского словаря запустили игру в слова, и нам от УРБАНШИТ досталось слово на "т".

Территориальный социальный капитал

Дэвид Тросби выделяет четыре структуры капитала, которыми обладает любой объект в городской среде:

1. Природный капитал - экологические условия, качество воды, воздуха, грунта, биоразнообразие и всё такое прочее
2. Физический капитал - собственно физическое состояние объекта, его площадь, материалы из которых он сделан и т.д.
3. Социальный капитал - социальные связи, которыми обладает объект и уровень доверительности этих связей
4. Культурный капитал - ценности, связанные с объектом, будь то материальные или нематериальные

Вдохновившись теорией Дэвида Тросби и социологической литературой по теме социального капитала, я разработал аналитический инструмент, который мы в нашем бюро исследований периодически применяем в работе - мандалу территориального социального капитала. Горячо рекомендую к изучению - может быть и вам она пригодится. Например, мы использовали её при проектировании новой школы в городе Карабаше по заказу бюро EdArchitects. В целом, она помогает комплексно взглянуть на социальные процессы на территории и в проектном залоге их перенастроить.

Инструмент отлично конвертируется как в количественную, так и в качественную методологию. Мы предпочитаем качественную, но ничего не мешает сделать на основании мандалы анкету и провести массовый опрос. Если захотите применить эту разработку в своём проекте - пишите в личку, с удовольствием проконсультирую.

Эстафету передаю Антропологу на районе - буква "ю"

Предыдущие посты словаря:
Bq studio - компактный город
Городской словарь - Deafspace
Клизма романтизма - Стаканизм
Архитектурные излишества - Модернизм
Кто твой город - Методологический кружок
УРБАНШИТ - Я как архетип и личность

Районные магниты

Ещё один вопрос, через ответы на который пытались зафиксировать образ территории проживания, вернакулярного района, – что ценного на территории, чем район привлекателен для других горожан («С какими целями жители других частей Новосибирска, соседних районов, микрорайонов приезжают в Ваш район? Что на территории Вашего района может быть привлекательным, нужным для тех, кто здесь не живёт?»).

Ответы на него, с одной стороны, отражают наличие чего-то ценного, и чем больше районов с одинаковым ценимым благом, который «работает» как магнит, тем выше будет доля выбравших соответствующие ответы. С другой стороны, ответы показывают, а что в принципе притягивает, ради чего едут в то или иное место города.

И что же получилось? Топ-7 ответов, перешагнувших 20% по частоте выбора (множественный выбор):

в парк, лес, ради других природных объектов 58,3%
к родственникам, друзьям 54,9%
на работу, работают здесь 36,8%
учиться (в училища, колледжи, вузы) 27,5%
на спортивные площадки, в спортивные секции, на стадион, в том числе посмотреть спортивные соревнования 24,0%
в торговый центр, на рынок, ради других мест торговли 22,5%
погулять по красивым улицам города 22,5%

Относительно распространённые и ценимые, а потому притягивающие объекты, которые есть в вернакулярных районах, – это природа (в нашем опросе за «другими природными объектами», как правило, «скрываются» пляжи). А второе – это не объекты, а субъекты: люди сшивают территориальную ткань города своими родственными, дружескими, межличностными отношениями (этот вариант вставляли в анкету с мыслью, что уж если ничего физического, воплощенного в зданиях, или природного нет, чтобы у респондента была возможность выбрать какой-то вариант, например, «социальный». Но тех, кто выбрал только его и не видит ничего другого притягивающего в своём районе, 6%). Такую человеческую подоплёку территориальной мобильности мы уже фиксировали в прошлых исследованиях межрегиональных поездок – «к родственникам, друзьям» стабильно называют чаще остальных как цель поездок. А что касается природы, хотя образ «город-лес» закрепился за Академгородком (по крайней мере, в восприятии жителей Академгородка), он не один такой в Новосибирске (просто другие районы не исследуют так «вдоль и поперёк», как Академгородок).

Сегодня в диалоге с уважаемой Ириной Бриньковой вспоминал как мы работали в Дудинке и беседовали с тогдашним начальником дудинского порта.

Дудинский порт - это сердце жизни Норильска и его комбината. Через порт проходят все входящие и исходящие грузы. Практически весь ассортимент норильских магазинов и вся номенклатура продукции Норникеля. Не будет скромной Дудинки - не будет величественного Норильска.

Но речь не про агломерационный процесс, речь про то, как тогдашний начальник порта организовал работу. Закончив образование в Германии в сфере логистики он в какой-то момент оказался на своём посту и понял, что нужны перемены.

Первое что он сделал - это организовал нормальные туалеты для всех работников порта. Потому как нет ничего важнее в жизни чем комфортное отправление естественных потребностей. Это базовое условие для ощущения человеческого достоинства.

А дальше он понял, что необходимо сделать так, чтобы сотрудники порта были лояльны предприятию и городу. Нет ничего хуже ситуации, когда работники не заинтересованы в своём месте жительства и месте работы.

Поэтому он создал систему вовлечения работников в жизнь предприятия. Каждую неделю вручается награда за рационализаторское предложение. Это может быть совсем небольшое предложение - перевесить какой-нибудь крючок на более удобное место, изменить размещение ящиков с оборудованием, поменять сторону, на которую открывается дверь и так далее. И работники порта включились в это социалистическое соревнование, потому как вообще-то очень приятно получать награду при всех и знать, что получил её за то, что сделал жизнь своих коллег чуть лучше и комфортнее и они знают, что за этим улучшением стоишь лично ты.

Мне кажется, что многим директорам предприятий стоит поучиться этой социальной технологии у бывшего директора дудинского порта. Особенно на северах, где из-за климатических условий и полярной ночи многие работники задаются вопросом "А зачем я вообще здесь нахожусь?". Понятное дело, что это должно сопровождаться хорошей зарплатой и социальными гарантиями, но помимо них нужно также выстраивать мост между работником, сообществом работников и предприятием, с тем, чтобы работа была не только обменом труда на деньги, но и неким meaningful communication, которое помогает взаимной адаптации работников и предприятия.

#севера #всякаяурбанистика

Написал главу про историю городского активизма и чё-то меня накрыло прям ностальгией по началу десятых годов. Это был действительно какой-то удивительный период, когда всё просто искрилось низовыми инициативами.

Я вижу генезис этого в целой серии тектонических сдвигов в обществе, которые и породили взрывной рост активизма самого разного свойства.

Во-первых, если раньше интернет был развлечением для гиков, которые где-то там общались на тематических форумах про анимэ и трамваи, то тут внезапно интернет становится частью повседневности, к нему подключаются самые разные люди и начинают в нём жить.

Во-вторых, нас всех накрывает волна социальных медиа - вконтакте, запрещенные социальные сети компании Meta, ЖЖ, форумы и чаты - всё это в купе с массовой интернетизацией сильнейшим образом интенсифицирует и горизонтализирует производство и потребление контента. Информация начинает циркулировать по совершенно новым законам и по совершенно новым законам начинает работать общение между людьми.

В-третьих, наступает эра смартфонов. Теперь интернет это не что-то доступное только дома, на работе или в интернет-кафе, но что-то, что всегда с тобой. Каждый обладатель смартфона получает возможность в реальном времени производить и потреблять контент откуда угодно. Становится репортёром прямого включения. Кто-то использует это для того, чтобы постить еду и котиков, а кто-то чтобы сообщать об общественно значимых вещах. Это еще больше разгоняет социальное время и стимулирует горизонтальное взаимодействие.

На это еще накладывается экономическое благополучие начала 10ых годов, когда большое число людей по всей стране вышли из режима выживания и начали живо интересоваться средой за пределами своих квартир и искать общения по интересам с другими людьми. Не зря тогда же начинают набирать популярность настольные игры - одному играть в них практически невозможно, нужны друзья-товарищи. Которые и начинают у людей появляться, благодаря открытости миру и живому интересу к нему.

Ну и да, конечно на городской активизм повлияли успешные практики самоорганизации. Волонтеры, тушившие лесные пожары в 2010 году после успешной самоорганизации начали искать новые точки применения своей доброй воли и социальной сплоченности. Точно так же и волонтеры ЛизаАлерт не хотели останавливаться на одном только поиске людей и тому подобное. Начало 2010ых было богато на успешные кейсы консолидации гражданского общества. И людям хотелось ещё.

Всё это выливалось с экологические, велосипедные, транспортные, урбанистические, художественные, событийные и тому подобное инициативы. Они плодились как грибы после дождя и всех их даже не опишешь.

На картинке - картонный арт-объект с ДелайСаммита 2012 года. ДелайСаммит был конференцией всех этих бесконечных инициатив городского активизма. Со всей страны съезжались люди, которые рассказывали друг другу о своих идеях и достижениях, заряжались друг от друга и дальше разносили благословенную заразу городских активизмов разных форм в своих городах.

А потом наступили 2020-ые годы и всё это растворилось. Где-то по политическим причинам, например, из-за запрета деятельности иностранных фондов, которые поддерживали гражданскую активность, где-то из-за достижения своих целей, например распространения практики РСО, где-то из-за апроприации властью, как в случае с велоактивизмом, где-то просто потому что активисты перегорели и затаились. Но в любом случае, такого яркого и сияющего городского активизма больше нет. Есть отдельные городские активисты со своими повестками и на том спасибо. Городской активизм это уже не общестрановая идея, не всероссийское движение за отстаивание права на город во всех возможных формах, а набор не связанных между собой партикулярных феноменов в отдельно взятых городах.

А жаль. У нас была великая эпоха.

#городскойактивизм #ивановпишеткнигу

Кто о чём, а я снова о “Карте ДТП” — это мой любимый проект. Мы придумали его в 2018 году вместе с Лёшей Радченко, Сергеем Устиновым и другими волонтёрами, когда поняли, что статистика на сайте ГИБДД устроена так, что сам чёрт ногу сломит. В ней, если постараться, можно найти отдельное ДТП или абстрактные цифры (например, узнать, сколько ДТП произошло в Москве с велосипедами за прошлый год), но увидеть картину в целом не получается.

“Карта ДТП” это исправила. На ней ясно показаны очаги аварийности, а если нажимать на конкретные точки, то можно узнать, какие именно ДТП там происходят, и посмотреть панораму улицы, чтобы понять, как она устроена.

Зачем это нужно? Ну, например, чтобы выяснить, где в вашем районе самые опасные места. “Карту ДТП” используют активисты, когда лоббируют создание велоинфраструктуры у себя в городе (очевидно, что её надо делать прежде всего в самых аварийных местах), и проектировщики улиц, когда общаются со своими клиентами из городских администраций — это помогает им обосновать свои предложения.

Я сама часто беру с “Карты ДТП” информацию для некоторых постов. Например, вот тут я с её помощью разобрала, почему спешивание не поможет сделать переходы более безопасными, а здесь — разбор резонансного ДТП на Остафьевской улице.

Сейчас мы с командой волонтёров перезапустили проект и убираем последние недочёты. Чтобы процесс не останавливался, мы нашли менеджера, который следит за выполнением задач. События последних месяцев, когда “Карта ДТП” не работала из-за технических проблем, показали, что ехать на одном только энтузиазме волонтёров — нереально. Раньше «Карту ДТП» поддерживали «Городские проекты», теперь мы должны делать это сами поэтому я и мои партнёры по проекту будем благодарны за финансовую поддержку проекта.

Подписаться на регулярные пожертвования или разово закинуть денег на проект можно здесь. Заранее огромное спасибо!

К предыдущему репосту могу от себя добавить, что вот эта вот история про эксперта и 500 заявок на конкурс - очень тревожна.

Не раз писал о том, что важнейшим достижением нашего поколения урбанистов является то, что мы сделали нормой социокультурные исследования и соучастие в городских проектах.

Но дальше мы буквально теряем все свои достижения, потому как логика проектов, в которых мы работаем построена на том, что нам везде нужно находить "вау", чтобы федеральному эксперту было за что глазом зацепиться.

Но как говорил уважаемый Александр Антонов "иногда нужно просто прибрать срач" и это уже будет "вау". И такое является гораздо более вероятным сценарием, нежели реальное "вау".

А если умножить это на то, что в городах, которые активно участвуют в конкурсе малых городов с неизбежностью заканчиваются знаковые пространства, потому как в малом городе попросту не бесконечное количество знаковых пространств, то нужно скрепя сердце признать, что институциональные условия склоняют нас к подлогу.

Выдаче желаемого за действительное.

Архитекторы выучили слово "идентичность" и ждут от нас, социологов, антропологов, культурологов каких-то откровений в области идентичности изучаемых пространств и городов. Но специальное в повседневности то, что в ней как правило нет откровений, откровение - это аномалия. Обычные города и обычные пространства живут обычной жизнью. И да, им нужно благоустройство. Да, для них может быть очень важен федеральный грант. Но закидывать за спину язык ради получения оного - наверное не правильно. Но мы это делаем, чтобы хоть как-то компенсировать гиперцентрализацию фискальной политики в нашей стране.

В итоге вот и получается - либо гиперреальность работы исследователей, либо мультяшные маскоты от дизайнеров. Потому как замыленный взгляд федерального эксперта должен хоть за что-то зацепиться, чтобы поставить хоть какую-то оценку.

З.Ы.: и это мы еще не говорим про то, что некоторые заявки по дефолту заявистее других, вспомним Изборск

#малыегорода #всякаяурбанистика

Намедни Марья Алексеевна выписала с маркетплейса книгу "Микроурбанизм: город в деталях" - сборник урбанистических эссе для всей семьи.

Моё любимое эссе тут - "Железо, слюда, апатиты и россыпи судеб людских... Прошлое и настоящее в заполярном индустриальном городе" Анны Желниной. Анна на полевом материале 2009 года рассказывает о городе Ковдор в Мурманской области. И надо сказать очень высокохудожественно и увлекательно рассказывает.

Из множества мыслей этого эссе мне больше всего отзывается мысль о советском корпоративизме. Ковдор, построенный как соцгород - город, центрованный на предприятии - обладал в советское время важным качеством, которое рассыпалось с приходом 90ых. Это качество - интеграция работников предприятия в жизнь предприятия и жизнь города. До того как стать частным ковдорский ГОК служил основой жизни горожан и воспринимался как общее благо. Сейчас же он воспринимается отдельно от города, как частный инструмент извлечения прибыли из территории.

Также важно, что в советское время были развиты практики общественного благоустройства публичных пространств в городе. Субботники, добровольно-принудительные стройки детских площадок и тому подобное создавало у старых ковдорцев чувство сопричастности городу и приводило к тому, что в постсоветский период они оказались заметно менее склонны к миграции. Сложно покинуть город, который ты строил своими руками. У молодежи этого нет, потому как на смену советским коллективистским структурам не пришло ничего. Поэтому молодежь испытывает чувство грусти и с лёгкостью покидает Ковдор.

В общем, идея в том, что за свою не столь обширную историю Ковдор успел побывать коллективным телом горожан и память об этом золотом веке еще сильна у старожилов, но на данный момент он не может предложить своим горожанам этого чувства сопричастности и постепенно умирает. И не один Ковдор такой - как будто бы Анна Желнина зафиксировала важнейший вайб российских моногородов и нужно серьёзно думать как с этим работать.

#социологиягорода #малыегорода

Обожаю зины!