Можно, конечно, и дипломатично, типа: «лидеры стран ЕС призывают ДОПУСТИТЬ Украину на переговоры», а можно и называя вещи своими словами, пусть пока и печатными:
 
1.  Как ни верти, но ПОКА это больше выглядит как прогиб Трампа, а не Путина. Как я написал уже, вопрос о перемирии заметён под ковер, а встреча лидеров США и России, которой Путин давно добивался и от которой США долгое время уклонялись, заявлена. Если до пятницы не будет встречного «ВЕЖЛИВОГО» хода Путина, то формально саммит на Аляске начнется для Трампа в пиар-минусовой зоне. Может, и даже наверняка, он потом из нее и выйдет (если итог встречи будет противоречить всем прогнозам – с Трампом такое бывает), однако  до пятницы он будет оставаться с отрицательным публичным сальдо.
 
2. Встреча Путина и Трампа – это СЕПАРАТНЫЕ переговоры, то есть такие переговоры, которые осмысленно и по самой своей задумке направлены против собственных союзников и ведутся за их счет. Содержанием этих переговоров в любом случае является ПРЕДАТЕЛЬСТВО  интересов Украины, по крайнем мере, в том виде, как их трактовали ранее при Байдене. Масштаб в этом смысле имеет не такое уж большое значение – он может быть разным, но сути это не меняет. Разговоры о присоединении Зеленского к встрече таким образом являются оксюмороном.  С ним будут разговаривать в том случае, если сторгуются, но потом.
 
3. В той или иной форме Трамп и Путин намерены обсуждать КАПИТУЛЯЦИЮ Украины, какие бы красивые слова для прессы ни придумывали их пиарщики («обмен территориями» и тому подобное). Безусловно, имеет значение – это полная капитуляция или частичная, и если частичная, то на каких условиях. Но смысл встречи от этого не меняется: два лидера без участия Украины решили встретиться, чтобы поговорить о том, какая форма ее капитуляции и в каком объеме лично их устраивает. Компромисс в их понимании – это соглашение о том, отчуждение какой части Украины лично они считают разумным и достаточным.
 
4.  В той конфигурации, в какой это сегодня заявлено, у Украины никакой другой реакции, кроме полного ОТТОРЖЕНИЯ, это вызывать не может. В этом смысле, несмотря на мою критику Зеленского по многим другим позициям, я не могу поставить ему в вину его резкое заявление. Предложение добровольно вывести ВСУ из укрепрайонов Донбасса является настолько опасным и унизительным, что принять его можно не тогда, когда пистолет приставлен к виску, а только тогда, когда уже произведен выстрел в голову.
 
5.  Европа во всей этой истории продемонстрировала пока лишь то, что не является субъектом политического действия, потому что единственным действием, которое может предотвратить сговор Путина и Трампа, сейчас может быть лишь полное замещение Америки в качестве финансового донора и поставщика вооружений для Украины. Разговоры об этом не являются действием. Два дня Европа демонстрирует откровенную БЕСПОМОЩНОСТЬ.
 
Какой может быть прогноз? Вывод ВСУ из укрепрайонов Донбасса – политическое самоубийство для Зеленского. Пойти на этот шаг он может только при условии, что в Украину вводятся контрагенты западных армий, – а это самоубийство для Путина. Запасаемся попкорном и смотрим, кто убьется первым. И только Трамп выиграет при любом раскладе: либо Нобелевка, либо хорошо «умытые руки» (типа - я устал, я ухожу от вас, воюйте сколько хотите, я вам больше ничего не обещаю).
 

Продолжаем изучать «аляскинскую аномалию». Можно, конечно, долго и мучительно искать метафору и строить аналитические связки, а можно послушать небольшое интервью и сразу найти один-единственный точный образ, отражающий весь трагизм и одновременно комизм ситуации. Так произошло, когда я посмотрел интервью сенатора Линдси Грэма о предстоящей встрече Путина и Трампа на Аляске.
 
На пямять пришел смешной анекдот, построенный на игре слов. Монаху одного из итальянских монастырей поручили разобраться с древними рукописями религиозных книг и выявить ошибки, возникшие в результате многократного переписывания. Через несколько недель сидения в келье на воде и хлебе он выбежал во двор в страшном возбуждении, крича «Не “celebate”(обет безбрачия), а “celebrate” (радуйтесь, празднуйте!».
 
Нечто подобное вышло сейчас с гаданием на трамповско-путинской гуще, когда одновременно вышли тысячи заметок о том, что Путин и Трамп на Аляске собираются обсуждать «обмен территорий». Слушая Грэма, я схватился за голову, потому что понял: не «обмен территорий», а «раздел территорий». Трамп и Путин собираются не для того, чтобы поговорить об обменах, а для того, чтобы договориться о разделе зон влияния в Украине.
 
На первый взгляд, «раздел Украины» выглядит как абсолютная победа Кремля. Целью этой войны и был, собственно, новый передел мира. Все военные безумства, по сути, совершались ради этой одной сладостной «минуты славы», когда два «властелина мира» смогут сесть и без обиняков поговорить: это - мне, а это - тебе. «Ялта 2.0» - великая духоподъемная мечта Кремля.
 
Но и на Западе подспудно существовал этот «ялтинский нарратив». Просто  все эти три года он прятался где-то в потаенных закоулках западного общественного мнения. Он был довольно популярен в 2014-2018 годах, но потом по нему танком проехались пандемия и агрессия, и он ушел на дно. А теперь, благодаря Трампу, всплыл – он же легкий.
 
В принципе, это действительно можно считать тактической победой Путина. Но есть нюансы. Путин намеревался делить ВЕСЬ глобус, а Трамп предлагает ему пока делить только «глобус Украины». Разница довольно большая. Трамп не готов признавать за путинской Россией статус сверхдержавы. Он просто хочет минимизировать время и деньги, которые он тратит на этого назойливого выскочку.
 
Сейчас он наивно думает, что все дело в том, что выскочке никто до сих пор не сделал «хорошего предложения». Вот он сейчас отрежет от Украины подходящий кусок и заткнет Путину глотку. Боюсь, что его могут на этом пути ждать два разочарования: у Путина глубокая глотка – ее просто так не заткнешь, и в Украине придется резать по живому, а значит, она будет отчаянно сопротивляться.
 
Дальше у нас два неизвестных: насколько сильно блефует Путин и как долго он может продолжать войну в колониальном стиле. Если Путин очень сильно блефует и никаких года-двух у него в запасе на ведение «неизвестной (народу) войны» нет, то он повыёживается и согласится на раздел по линии фронта плюс-минус еще что-то совершенно неожиданное. В этом случае нас ждут большие сюрпризы на Аляске. Если у него остались еще силы повоевать, то сюрпризов не будет, и он упрется рогом в вывод ВСУ из Донбасса, что заводит переговоры в тупик. Зеленский, на мой взгляд, лишен возможности при любых обстоятельствах принять такой компромисс.
 
В некотором смысле встреча – преждевременная, своего рода фальстарт. Стороны еще не довоевались до тех мышей, после которых населению уже все равно, на каких условиях будет заключен мир (как это было в России в 1917 и в Германии в 1918). Но зачем-то этот фальстарт нужен Трампу из внутриполитических соображений. Может быть, ему просто не терпится выйти из этой игры. Судя по его последним комментариям,сам он иллюзий в отношении результатов не испытывает. Но продолжаем верить в чудо. В конце концов, и Аляску никто не мог предвидеть еще пару дней назад….
 
 
 

С учетом положения дел на земле, где российская армия перемалывает оборону ВСУ, а контрнаступательные действия Украины скорее приводят к рассредоточению сил, чем к game changing результату, наиболее разумной стратегией Путина-Трампа, которые оба нацелились на раздел сфер влияния в Европе, включая Украину, было бы «потянуть резину» и дать русской армии «дожать» ВСУ в Донецкой области. Для этого Путину нужно только время и отказ Трампа от каких-то резких телодвижений. Если Трамп под прикрытием переговоров такую возможность Путину даст, то российская армия естественным образом займет то, что Путин хочет получить до начала осенней распутицы, и можно будет  с «легким сердцем» договариваться о разделе по линии фронта. Проблемы будут только в том случае, если Герасимов совсем опростоволосится и не сможет справиться с этой задачей, но на это не похоже. В таком случае встреча на Аляске должна быть дружелюбной, но ни о чем. Следующий раз они встретятся уже втроем в случае захвата российской армией всей территории Донбасса. Ну, если Путин не передумает. Но на это тоже не похоже, потому что он знает, что и Трамп может передумать в любую минуту.

Вот читаю в новостной ленте: «Встреча Трампа и Путина на Аляске будет иметь значение только для двусторонних отношений США и РФ, но никаких решений там по Украине без Украины принято не будет, заявил Зеленский». Ну да, конечно.
 
Действительно, о чем бы Путин и Трамп не договорились друг с другом, Украина должна будет это еще принять. Даже жестче – Зеленский должен это принять, пока он находится на своем месте. Раздел Украины по линии фронта он еще как-то с грехом пополам принять может, хотя объясняться ему будет непросто. Добровольную сдачу еще не завоеванных Россией территорий он позволить себе принять не сможет.

Пока не сможет. Мой старший товарищ, много чему научивший меня в этой жизни, выдающийся финский дипломат, как-то сказал мне, что то пресловутое соглашение со Сталиным, по которому Финляндия потеряла значительную часть своих территорий и с которого началась знаменитая «финляндизация», было одобрено Маннергеймом буквально за считанные часы до полного коллапса финской армии. В общем, никто от хорошей жизни, добровольно ничего врагу не отдает.
 
То есть формула раздела Украины пока элементарно не вызрела. Дальше развилка. Во-первых, она может не вызреть никогда. Зеленский жестко решит проблему мобилизации, а ВСУ нанесут ВС РФ на Донбассе поражение или хотя бы заткнут образовавшуюся дыру. Это вдохновит европейских союзников, и они обеспечат «второе дыхание» войне, но уже без участия Америки. Во-вторых, контрудар не получится, и тогда Зеленский повторит маневр Маннергейма, согласившись в последнюю минуту на все то, на что не соглашался до этого. И, в-третьих, чуда не произойдет, Зеленский на все согласится, но это никому уже будет не надо, потому что к этому моменту у Путина будут уже другие аппетиты и другие требования (отдать Херсон и Запорожье, например).
 
Проблема в том, что для успеха такого рода разворотов надо быть Маннергеймом. То есть надо понять, что вчера было рано, завтра поздно, а сейчас – самое оно. Нет уверенности в том, что Зеленский сумеет отличить минуты от часов, а часы от суток, чтобы принять вовремя адекватное решение. Для этого он выглядит чересчур эмоциональным. К тому же у Маннергейма было очевидное преимущество – он мог в значительной степени меньше опасаться за свою власть. Проиграл – не проиграл, а памятники и по сей день стоят, вместе с одним из самых интересных музеев, в которых я побывал. Зеленскому, к сожалению, этого понимания со стороны нации, боюсь, достичь не удастся. Украина – не Финляндия.
 
Таким образом, Трамп и Путин осознанно едут на «стрелку» приглядеться друг к другу и поговорить о том, что они будут делать, когда формула раздела Украины окончательно сложится – если она вообще сложится когда-либо. Это пока не столько «стрелка», сколько «пристрелка». Я думаю, что они, конечно, не договорятся сейчас (ну, разве только российской армии за оставшиеся два дня удастся сделать больше, чем за весь прошедший год – но это вряд ли). При этом они прорисуют пунктиром все контурные карты Молотова-Риббентропа, чтобы при изменившихся обстоятельствах не тратить время на черчение.

Зеленский, выступая на молодёжном форуме, предложил разрешить выезд за пределы Украины молодым людям в возрасте до 22-х лет. Сегодня мужчины старше 18-ти могут это сделать только по специальному разрешению в предусмотренных законом случаях. Такой гуманизм, честно говоря, несколько неожиданен, особенно если учесть, что сделано заявление в критический момент «проникновения» российской армии внутрь основного рубежа украинской обороны на Донбассе (мои украинские читатели просят меня именно так это называть, я не против – хоть горшком, лишь бы оно по итогу не оказалось прорывом). Объяснить «в моменте» такую инициативу непросто. У меня есть только два объяснения (гипотезы), и они оба мне самому не нравятся.
 
Первое лежит на поверхности. Предчувствие возможной мобилизации призывников младших возрастов настолько будоражит общество, что требуется его успокоить мерами, которые создадут уверенность в том, что «этого не может быть, потому что не может быть никогда». Хотя лично меня такая постановка вопроса  скорее убеждает в обратном, и должна лишь добавить нервозности и ажиотажа. Сейчас все, что способно двигаться, получит дополнительное ускорение. Это, пожалуй, скорее провокация психоза, чем инъекция успокоительного.
 
Второе я бы предпочел считать конспирологией, но оно напрашивается в данной ситуации как наиболее логичное, хотя и более примитивное и циничное, но больше похожее на правду объяснение. В преддверии возможных и действительно очень трудных решений (о непопулярности я вообще не говорю) элите и городскому обеспеченному среднему классу дают возможность вывезти своих отпрысков. Убирается протест в самом взрывоопасном сегменте, да и о себе надо позаботиться. Начать массово вывозить своих детей сейчас по специальным разрешениям - значит привлечь к процессу адски ненужное внимание. Нет, воевать по-прежнему будут «крестьянские дети», - те, кому некуда ехать и нечем откупиться. В общем, как и в России. В целом, они, конечно, такие разные, но в отдельных вопросах иногда очень похожи...

За полгода пребывания Трампа у власти постановка вопроса о том, какую позицию он занимает, существенно изменилась. Теперь вместо того, чтобы спрашивать: «Во что Трамп и его администрация ставят Украину?», надо спрашивать: «Во что Америка ставит Европу?». Ответ достаточно очевиден: «Ни во что».
 
Трамп разговаривает с европейскими лидерами, как родители разговаривают с детьми, когда внимание капризного ребенка надо переключить на что-то другое – вон, смотри, птичка полетела… Ну, конечно, Трамп не будет говорить с Путиным о территориальном разделе Украины без Европы и самой Украины (а с ними и подавно не будет, так как они об этом говорить не хотят). И вообще они с Путиным собрались поговорить исключительно о «бедных детях». Новый «союз меча и орала».
 
Но ведь работает. Все активно ищут «птичку», выражают полное удовлетворение итогами телефонного разговора с президентом Трампом, докладывают о продолжении поисков урегулирования на платформе «мир с позиции силы». Ну прямо как дети…
 
Идеологически Трамп давно разошелся с Европой. Ему Путин ближе, чем Мерц, Макрон и Стармер оптом. Его друзья и советчики в Европе – Орбан, АДГ, в крайнем случае Мелони. Это та Европа, с которой он хочет и будет говорить. Остальную Европу он презирает так же, как и Путин.
 
А пока во всей этой истории Европа, представленная ее левым мейнстримом, выглядит беспомощно. Это кризис последней «левой волны» из 80-х годов прошлого века, которая с грехом пополам доковыляла до первой четверти века нынешнего, чтобы вяло разбиться о волнорез Путина-Трампа. Даже брызг нет. Нет ни свежих идей, ни воли, ни сил. Только вялое шуршание слов…

Обратный отсчет пошел. За сутки до встречи Трампа с Путиным на американской авиабазе на Аляске (как романтично! было бы красиво, если бы Путин прилетел как в том рекламном рейсе, в кабине бомбардировщика) ее можно считать практически неотвратимой. По крайней мере, на два вопроса в течение этой недели мы получили ответ.
 
Во-первых, Трамп легко и непринужденно «заболтал» обвинения в том, что он прогнулся под Путина, дав ему авансом многое из того, что Путину не удавалось получить в течение нескольких лет. Это дало возможность Путину приехать на встречу практически «без подарков». Никакого тебе перемирия и даже намеков на отход от позиции, озвученной на коллегии МИД РФ еще в 2024 году. По крайней мере, пока.
 
Во-вторых, усилия Украины и Европы сорвать встречу или хотя бы «просунуть» на нее свою повестку провалились. Трамп и Путин будут говорить о том и так, как посчитают для себя нужным, не считаясь ни с кем.
 
От этого разговора можно ожидать чего угодно, так как он насквозь пропитан субъективизмом, и нельзя ничего сверхъестественного ожидать, так как он загнан в очень жесткие объективные рамки реалий, которые никто не может поменять.
 
Любые заявления причастных и непричастных сторон в преддверии встречи ничего не могут нам дать для прогноза ее результата. Дело в том, что все сегодняшние заявления мировых лидеров сориентированы на свои целевые аудитории и сделаны лишь для того, чтобы эти аудитории успокоить («спите, жители Багдада! все спокойно»). То, что говорит Зеленский, так же нерелевантно, как то, что говорит Трамп, Мерц или Стармер. И только Путин, который почти не говорит, выглядит предпочтительно: промолчи – сойдешь за умного.
 
Единственный способ, позволяющий с очень большими погрешностями рассчитать результат, - это попытаться смоделировать цели сторон.
 
Путин в принципе сориентирован на договоренность. Это его стратегическая цель, но при условии капитуляции Запада. Сейчас он готов на очень скромную, частичную, но все-таки капитуляцию. Сильная сторона его позиции в том, что земля под его ногами теплая, но еще не горит. Поэтому у него есть мотивация потянуть какое-то время, чтобы выторговать лучшие условия капитуляции. Контрмотивацией является даже не столько страх, что земля начнет нагреваться быстрее, чем прогнозируют кремлевские метеорологи, сколько опасения, что Трамп махнет ручкой и улетит как Карлсон (вместе с Карлсоном?), унеся с собой уникальный шанс.
 
Трамп в принципе готов капитулировать, в первую очередь потому, что не считает капитуляцию капитуляцией. Он ведь честно говорит, что это не его война, а Байдена, вот Байден и проиграет ее. Трамп сильно мотивирован решить вопрос за счет территории Украины и выиграть взамен Россию как гораздо более «ценный мех». Но у него тоже есть свои контрмотивации: его паства не готова идти так далеко, как готов он. Отдать всю Украину ему будет тяжело.
 
Перед нами пара влюбленных, которые очень хотят подписать брачный контракт, но обстоятельства против них. Завтра они будут продираться сквозь эти обстоятельства навстречу друг другу, но, скорее всего, им элементарно пока не хватит времени.

К завтрашней встрече на Аляске Трамп включил настолько убаюкивающий тон заниженных ожиданий, что некоторые интерпретируют его как «подкладывание соломки» на случай провала. Мне слышится в нем уверенность в итоге - больше не нужно забалтывать Кремль, можно организовывать паузу для лучшего эффекта в субботу.

Тем не менее, какой бы ни был текст договоренностей (на этой неделе или следующей), если они случатся, есть несколько выводов, которые можно сделать заранее. Я бы даже сказал - нужно сделать заранее, чтобы азарт и эмоции обсуждения подробностей не затмили главного.

1. Как бы не хотел Трамп представить замирение в Европе как окно возможностей для укрепления позиции США в противостоянии с Китаем, это не так. Китай усвоит один урок, озвученный Медведевым в феврале 2022 года: Запад можно пересидеть, переждать, замотать. Любую угрозу стоит воспринимать как временную и гнуть свою линию. Тайвань должен с ужасом смотреть на происходящее.

2. Россия находится в ситуативно выигрышной позиции и на фронте, и в тылу. Если внутренняя оценка своих сил (экономических и политических) в Кремле совпадала бы с транслируемой картинкой, то Москва бы не согласилась ни на нынешние «реалии на фронте», ни на границы даже четырех областей, заявленных как российские. Любая позиция Москвы, где предложено что-то иное, чем полная оккупация Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожской областей в комплексе со сменой власти в Киеве и ослаблением ВСУ, - это признание того, что картинка внутри принципиально хуже, чем можно подумать.

3. Европа упустила свой шанс разыграть эту войну в свою пользу три года назад, не решив внутренних противоречий и не вложившись в оборонку. Из-за этого окно возможностей уже превратилось в кризис (разной степени управляемости). Кардинальное изменение европейской политики не на словах, а на деле теперь более не вопрос судьбы Украины, а вопрос судьбы Европы еще через пару лет, когда Россия оправится от потери в технике и накопит негатив, который надо выплеснуть наружу.

4. Китай начал тренд на неоколониализм (настоящий, а не тот, о котором кричат левые спикеры в Европе). Россия решила включиться в этот процесс примерно с теми же успехом и грацией, с которыми Италия пыталась поучаствовать в колонизации Африки. Интересно следить за тем, включатся ли страны Запада обратно в этот процесс, или их ход окончательно упущен.

Если «мысль изреченная есть ложь»,  то «аналогия привлеченная есть обман». Кто только не вспомнил про Мюнхен за последние дни. Вроде все так, но только если не уходить с поверхности и не углубляться в детали.
 
Начну с того, что на один неудачный «мюнхен», не остановивший мировую войну, приходятся несколько десятков примеров «умиротворения агрессора», которые таки эту самую войну предотвратили. Перечислю первое, что приходит  на ум: перемирие в корейской войне, перемирие во вьетнамской войне, предательство восставших Берлина, Будапешта, Праги, Варшавы. И уж вспомнить неприлично про Потсдам и Ялту, без которых не потребовались бы все эти восстания. Все эти «умиротворения» позволили советской империи стабильно существовать целых четыре десятилетия после Второй мировой войны, оставаясь тюрьмой для множества европейских народов, но это таки предотвратило Третью мировую и, скорее всего, также и Первую атомную войну. Так почему же мы начинаем и заканчиваем Мюнхеном?
 
Но можно копнуть и на две лопаты вглубь. Нынешняя ситуация совсем не похожа на ту, в контексте которой события развивались после Мюнхена. Самым интересным рассуждением в воспоминаниях Шпеера – одного из самых крутых интеллектуалов в окружении Гитлера, - является мысль о том, что именно спровоцировало Гитлера на столь масштабную агрессию. Шпеер считает, что изначально планы Гитлера были весьма скромными и ограничивались реваншистскими стремлениями. Но его провоцировала легкость завоеваний и легкомысленность, с которой страны Запада делали ему «подарки». Молниеносный аншлюс Австрии, бессловесная покорность Чехословакии, падение Польши за какие-то пару месяцев, - все это искажало представления нацистов о реальности и создавало иллюзию, что так будет вечно, так будет везде.  И даже при этом у Гитлера и в мыслях не было воевать на два фронта. То, что он вляпался одновременно в войну и со Сталиным, и с Черчиллем, – это «баг», а не «фича».
 
Если всмотреться внимательней в обстановку вокруг нас, то мы не увидим ничего общего с обстановкой «вокруг Мюнхена». России эта война не далась легко, и она ни на что Путина не вдохновляет, кроме поиска выхода из крайне сложного положения, в которое он себя и Россию впридачу загнал. Вот если бы он действительно доехал на танке до Киева за четыре дня, то был бы предмет для разговора. Но он застрял на почти четыре года в грязи и крови – Трампа надо понимать аллегорически. Эти годы стали не столько временем создания иллюзий, сколько временем их разрушения. На мой взгляд, украинцы своим героическим сопротивлением с «минусового уровня» не дали «Мюнхену» состояться. Байден, при всех своих ошибках, не дал «Мюнхену» состояться, решив оказать военно-техническую и финансовую помощь Украине в самый сложный момент. Джонсон - не то чтобы Черчилль, но тоже еще тот «англосакс», - не дал «Мюнхену» состояться, сформулировав идеологию «антипутинского альянса». Все это вместе взятое сформировало ситуацию, далекую от вдохновляющей на подвиги.
 
Россия упала в позиционную войну, весьма похожую на ту, что сто лет назад привела ее к революции и катастрофе. Она теряет не только сотни тысяч солдат на фронтах, ее экономика деградирует, она теряет влияние в своих бывших колониях. Только что ее провели «мордой по столу» в Закавказье, и ей даже ответить нечем. Китай – тот еще друг. Индия – и не друг, и не враг, а так. Турция – очевидный враг, прикидывающийся другом. На кого опереться «великому собирателю земель русских»? Все – предатели. Поймите меня, я не то чтобы против аналогий – сам их очень люблю. Но примерять их надо осторожно, с внимательным вчитыванием в детали. Обстановочка сейчас для Путина не «мюнхенская», ох, не «мюнхенская». Больше все-таки похоже на «Московский мирный договор». Недаром Трамп оговаривается по Фрейду…

Алексей Венедиктов уверен, что Трамп будет пробивать Путина на перемирие. Как говорил Станиславский, «Не верю!». Конечно, у ААВ может быть есть какой-то инсайд. У меня только Youtube. Слушаю новости из Америки. Бесконечный Трамп – самый обаятельный и привлекательный, повелитель шести войн, гигант правой мысли и отец американской демократии. Что все-таки можно расслышать в прорехах доносящегося из всех «магафонов»?
 
1. Вопрос о перемирии как условии начала мирного процесса с повестки дня снят. Никаких вариаций на тему «минских соглашений» больше не будет. Трамп Путина услышал: утром деньги (договоренности) – вечером стулья (прекращение огня). Спорить с монтером Мечниковым бесполезно.
 
2.  Никакого НАТО для Украины не будет. Тут надо прямо сказать, что и самому НАТО было не особо надо. Это все-таки локальная украинская история – фрагмент большого революционного мифа. Эта война показала, что НАТО – это политическая условность. Эффективно оно только в одном случае – если «таможня» (Америка) дает добро. А с «таможней» (Америкой) и так всегда договориться можно.
 
Что в «серой зоне»?
 
1. Донбасские страдания Путина. Тут реальный затырк. Путин не может отступить от своих космических требований по двум регионам (отдать ему незавоеванные части Донецкой и Луганской областей), а Зеленский (объективно -  и тут я с ним) не может их принять.
 
2. Статус ВСУ, ограничение по численности и вооружениям, иностранная помощь и прочая хрень, укладывающаяся в рамки того, что в Кремле называют «демилитаризацией». Если Путин в это упрется, то они могут сидеть до полного обморожения на Аляске, но из этой затеи ничего не выйдет. Но здесь есть шанс, что он с этой темы съедет, как раз таки прикрывшись НАТО.
 
3. Идеологический хлам, проходящий под грифом «психопатик унд психоаналитик» и определяемый ёмким словом «денацификация». Сейчас Кремль вроде чуть-чуть сдал назад в этом вопросе, но паровоз этот всегда на запасном пути, и, как показало поведение Мединского в Стамбуле, чуть что - его подтягивают к переговорному перрону.
 
То есть грязные танцы, как всегда, вокруг самого мелкого вопроса из тех, что на столе, – судьбы Донбасса. Он же самый нерешаемый. Что здесь может быть чисто технически предложено (если по всем другим вопросам сольются в экстазе)?
 
1.  Пауза, чтобы обе стороны еще раз попытались решить проблему «на земле»: либо возьми сам, либо отвали.
 
2. Действительно обмен, но какой-то очень сущностный, чтобы это в Украине «прокатило». Я тут не хочу гадать, но когда бывший риэлтор говорит о том, что прибрежные земли стоят обычно дороже всего, типа сильно дороже, чем кусок степи между терриконами, то что-то у него в голове застряло по этому поводу. Я бы отнесся к этим словам внимательнее. Ну и Путин не зря такой напряженный. Думаю, может всех удивить. Если захочет, конечно.
 
Может ли быть перемирие? В принципе, конечно, да. Но только вместе с «понятийкой», под которой распишется Трамп как гарант, а не вместо нее.

Пока все ждут. Надо же расслабиться. Бог знает, что мы еще услышим – эмоции надо поберечь. Я никогда не смотрел столько Трампа, как в эту неделю. В профиль, в анфас, стоя, сидя, в движении, на земле, в воздухе, соло и с политическим оркестром. И вот в какой-то момент я почувствовал себя «попаданцем». Я вдруг понял, что я внутри кино про альтернативную историю. Точнее, про Москву 1993 года, в которой победил Жириновский и стал Президентом. Тогда нам казалось, что это будет ужасно. Сегодня мне кажется, что это было бы прекрасно. И это не ирония. Сегодня, параллельно слушая мистические пророчества Жириновского, я понимаю, насколько талантливым человеком он был на самом деле. И также понимаю, что Трамп – это американский Жириновский. Так что нас ждут великие дела и приблизительно такие же потрясения.

Пресс-выход Путина и Трампа. Можно было и поспать. Публично ни о чем.
 
Оба страшно довольны друг другом, однако Путин выглядит довольнее.
 
Но Трамп прямолинейнее – сделки нет. Какой сюрприз!
 
Зато есть один маленький большой вопрос. Зуб даю – мы все его знаем: Путин хочет целиком Донбасс и не хочет прекращать огонь, пока не получит свое.
 
Из озвученных мною вариантов развития  событий пока лидирует самый первый: отложат на пару-тройку недель, может, чуть на подольше, чтобы ситуация «на земле» качнулась в ту или иную сторону.
 
Ну, в общем, судьба войны решается под Покровском. Все смотрят на «Азов» и ждут, чем закончится история с так пока и не случившимся прорывом.
 
Из неожиданного: украинский и русский народы все-таки - не один народ, а разные, хоть и братские (это надо запомнить, чтобы потом не перепутать), и Путин выразил готовность подумать о безопасности Украины (что это с ним?).

Как легко можно было предсказать, после встречи Путина с Трампом случился страшный вой на болотах. И только Зеленский сохранил спокойствие и выдержку. Надо отдать ему должное: умение держать лицо - важное качество, которое не раз ему еще пригодится в ближайшее время.
 
Формально встреча закончилась самым предсказуемым результатом – то есть ничем сенсационным. Это не значит, что нет результата вовсе. Взята пауза, в течение которой война будет продолжаться, и стороны будут лихорадочно пытаться улучшить свои позиции «на земле». После паузы - «трёхсторонка». Она может никогда не состояться, но формат обозначен, и согласие сторон есть.
 
Вой же связан с завышенными ожиданиями. Трамп должен был либо сломить Путина (программа максимум), либо унизить его (программа минимум). Он же не сделал ни того, ни другого. Реакция поэтому идет в первую очередь на картинку: Путин и Трамп разговаривают «на равных» - нонсенс, абсурд, предательство. К сути происходящего все эти эмоции отношения не имеют.
 
С неформальной точки зрения встреча прошла успешно, в первую очередь – для американской администрации, которая имеет возможность продвигать свою повестку неспешно. Трамп без особого сожаления сдал позиции, навязанные ему «извне»: мир с позиции силы и перемирие как условие диалога. Скажем так, не очень старался на эту тему. Вместо этого сосредоточился на том, что ему ближе – на торге. В этом торге они, судя по всему, выходят на рамочную сделку. То, как эта сделка воспринимается акционерами, не обладающими блокирующим пакетом, этим двоим не очень интересно.
 
Каковы же рамки?
 
1. Прекращение огня после согласования основных параметров мирного договора (с этого Путин не слезет).
2. Прекращение войны на платформе раздела зон влияния в Украине. Это взаимный компромисс. Здесь не только Трамп соглашается с легитимизацией оккупации, но и Путин соглашается с тем, что оставшаяся часть Украины будет ему неподконтрольна (по крайней мере, сейчас).
3. Переход одновременно с прекращением войны  к деэскалации в двусторонних отношениях на основе принципов, напоминающих Хельсинские соглашения минус права человека. Это можо назвать разрядкой, перезагрузкой, нормализацией.
4.  В рамках «нормализации» Трамп выписывает Путину индульгенцию и возвращает его в легальный политический оборот. Частью этого процесса является существенное ослабление санкций. Как только подобие мира будет установлено, вовсю заработает не только money laundering machine, но и political laundering machine.
 
Что в «серой зоне»? Прежде всего, два вопроса: о границах раздела (Путину нужен весь Донбасс) и о гарантиях безопасности для всего оставшегося (Путину хотелось бы, чтобы их не было). Эти вопросы они и будут утрамбовывать в течение ближайшего времени. За месяц должны, в принципе, справиться, чтобы встретиться где-нибудь в Ватикане в середине сентября и сообразить мир на троих.
 
Что здесь не так? Все так, кроме того, что Америка нарушила заповедь Экзюпери – она больше не хочет нести ответственность за тех, кого приручила...

В чем причина столь страшного разочарования, которое сторонники Украины испытали по результатам встречи Путина и Трампа? По всей видимости, в том, что единственно приемлемым результатом для них является военно-политическое поражение России.
 
То, что на данном этапе истории это невозможно практически, никого не волновало до самого последнего момента, так как мы вот уже почти как сорок лет живем в мире, где рулит моральный императив: что правильно (то есть справедливо, например), то и должно победить.  
 
И вдруг выяснилось, что моральный императив сам по себе не побеждает. Чтобы победить в войне, надо, как минимум, быть готовым воевать. Причем самому, а не поддерживать кого-то, кто готов. Среди сторонников Украины во всем мире тех, кто готов предложить ей что-то большее, чем свое доброе и веское слово, оказалось критически мало. Вот, собственно, и вся история без глянца.
 
Америка, которая вдохновляла Украину на «побег в Европу», как выяснилось, не только не готова воевать, но не готова даже платить за войну. И не стоит кивать на Трампа – он лишь выразитель мнения своего электората. При других общественных настроениях он исполнял бы другую арию.
 
Почему Трамп честнее Байдена, а его «эффективные менеджеры» лучше «экспертов по России» демократов, съевших собаку американской советологии, если повар нам не врет? Потому что они не обещают сейчас того, что не собираются исполнять.
 
Представим себе, как развивалась бы ситуация, если бы некий условный Обама-Байден в разговоре с не менее условным Порошенко-Зеленским, а пусть даже и с Ющенко-Януковичем, с самого начала прямо сказал: «Ребята, мы с вами, но строго до того момента, пока Путин (неважно кто, на самом деле, - Россия) не начнет настоящую войну и не вломит со всей силой. Здесь мы вас, конечно, поддержим, но вписываться за вас не будем. А если проиграете, то мы выберем Россию как более значимый для нас актив»?
 
Повлияло бы это «знание» на политику украинского руководства? Оставалась бы она такой же бескомпромиссной, как мы ее видели в 2013-2022 годах, или Украина выбрала бы сценарий, характерный для большинства постсоветских стран (лавирования и плавного дистанцирования)? И, конечно, была бы в этом случае война неизбежной или нет?
 
В этом смысле дурацкая фраза Трампа о том, что это «война, которой не должно было быть» выглядит не такой уж дурацкой. Логично поэтому, что войну заканчивает тот, кто ее спровоцировал. Проблема в том, что делается это за счет обманутой и поруганной Украины, обескровленной той самой войной, которой могло не быть.
 
Хотя есть и другая сторона: платой за отсутствие войны стало бы процветание в Украине коррумпированной автократии – чего-то среднего между режимами Лукашенко и Иванишвили. Главное - не получить нечто подобное и после войны, потому что это обессмыслит все исторические жертвы украинского народа.

Более или менее понятно, что все уперлось в две позиции. Первая – Путину нужен весь Донбасс. Вторая – как обезопасить Украину от Путина, чтобы сам Путин не боялся Украины.
 
Если второе кажется мне вполне реальной проблемой, особенно в свете того, что произошло в Нагорном Карабахе, где, казалось, навеки «пришитое» при первой возможности не только оторвали, но и хватили лишку, то первое стремление выглядит абсолютно иррациональным.
 
Донбасс никакой экономической ценности для России не представляет, особенно после того, как русская армия стёрла его с лица земли. Миллиарды расходов на восстановление и озлобленное, неприкаянное население с массовым ПТСР, которое расползается по всей России. Если Спитак и Чернобыль подорвали силы СССР, то Луганск с Донецком способны на большее, особенно учитывая, что современная Россия – не СССР. Тогда зачем?
 
Единственное объяснение – это требование является не рациональным, а иррациональным и идеологически детерминированным. Это та программа-минимум, выполнение которой необходимо для поддержания мифа об освободительной войне. Все реальные цели и причины войны сразу после ее завершения будут не просто забыты, а станут засекречены. Нельзя будет и словом обмолвиться о войне с Западом или денацификации или тем более десатанизации Украины. Речь будет идти только об освобождении двух «героических русских анклавов». Положив эти регионы на алтарь, Путин как бы оправдает все понесенные жертвы – реально сотни тысяч убитых. Сложность для него в том, что на алтарь победы не кладут «обрубок». Так что он, как Остап Бендер, может быть, и взял бы по частям, но ему нужно целиком.
 
Я думаю, Путин объяснил это Трампу, и тот его понял. Осталось только, чтобы его поняли Зеленский и Украина.
 
 

Первый экспресс-анализ итогов саммита, конечно, на «Пастуховской кухне». Завтра будет, само собой, подведение итогов в ЧКП, но пока хотелось отфиксировать главное:
 
1)  Лед тронулся. Эта дорога ведет к концу войны. По ней, конечно, можно так до конца и не дойти. Но шанс есть.
 
2)  Это бенефис Трампа. При всем уважении к Путину – это не его день. Его хорошо угостили за этим столом, но «поляну» накрывал другой.
 
3)   Украина – не в проигрыше, а в выигрыше, если считать правильно. Надо считать не от мечты, а по дистанции между целью войны и полученным результатом. У России эта дистанция в разы длиннее, чем у Украины.
 
4)  Восприятие итогов саммита как поражения Украины – следствие психологической деформации в восприятии реальности на войне. История все расставит по местам.
 
5)   Поражение потерпел не Трамп от Путина, а «старый мир» от «нового мира», представленного совместно Трампом и Путиным.
 
Как это все связано между собой и что я думаю об итогах спора с Венедиктовым, можно узнать, посмотрев специальный выпуск «Пастуховской кухни»:

https://youtu.be/gNowIYXpnSs?si=xppRBgNEeZtY-4Lb

 
 
 
 

Зеленский придет на сеновал к Трампу "искать большой и чистой любви" не один. Он придет с кузнецом. Если быть точным – с целым кузнечным цехом.
 
Мерц, Стармер, Макрон, Стубб, фон дер Ляйен – это только те, кого я на слух выхватил. Всей кузнечной командой они будут «ломать» Трампа, внушая ему мысль о необходимости срочно вернуться в отношениях с Путиным к формату «мир с позиции силы».
 
Можно предположить, как он будет защищаться на этом страшном европейском суде:
1. Предъявите свою силу.
2. Заплатите за мою силу.
3.  Заплатите мне больше, чем Путин.
 
Также можно представить, что они будут говорить в ответ:
1.  Путин – это зло.
2.  Зло должно быть наказано.
3.  Если зло не наказано, его становится больше.
 
Он выслушает, подумает и спросит: «Почему за мой счет?»
 
На этом и разойдутся…
 

Несколько слов о фарисеях, которые «связывают бремена тяжёлые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их»…

Много лет назад,  перебегая по площади Маяковского из здания Минэкономики в Дом кино, я купил по неоъяснимым для себя причинам книгу со странным названием, что-то типа «Деловая этика евреев в Торе». Учитывая, что Тору как таковую я не видел в глаза как до, так и после этого события, а каким-либо бизнесом, где важна деловая этика, отродясь не занимался, мой выбор нельзя назвать очевидным. Конечно, дело все и кончилось тем, что я прочел вступительную статью какого-то очень уважаемого раввина, а сама книга, не являясь предметом первой необходимости, осталась где-то в Москве, пылясь на полке моей замечательной квартиры в Хамовниках рядом с «законами мафии» и иными столь же полезными продуктами издательской деятельности, на которые падал мой жадный взгляд.
 
Однако из этого вступления я успел выудить одну интересную мысль. Уважаемый раввин объяснял, что деловая этика евреев имеет существенное различие в сравнении с аналогичными этиками других конфессий. В частности, одним из ее постулатов является правило, согласно которому «еврей обязан помогать другому еврею, если ему это ничего не стоит». Трактовалось это следующим образом: если помощь чего-то стоит, то оказывать ее или нет - свободный моральный выбор человека. Но если она ничего не стоит, то выбора нет – тут не право, а обязанность, некое не обсуждаемое долженствование: если помощь тебе ничего не стоит, то ты обязан ее оказать.
 
Почему я об этом вспомнил? Наблюдая за перипетиями дискуссии о поддержке Украины, я вдруг понял, что большинство европейцев, несмотря на распространяющийся по Европе антисемитизм, в отношении помощи Украине руководствуется деловой этикой Торы. Они готовы бесконечно поддерживать Украину на словах, пока это им ничего не стоит, но впадают в тяжелые раздумья, когда выясняется, что у этой войны есть довольно приличная цена.
 
В Европе меня окружают в основном высокоморальные люди. Они готовы давать многочисленные советы Трампу, которые им ничего не стоят. Они готовы объяснить ему, почему он должен добиваться справедливого мира для Украины, почему он должен пригласить их и Зеленского на встречу с Путиным, почему он должен говорить с Путиным исключительно в духе концепции «мир с позиции силы» и так далее. Единственное, что они не могут объяснить, - почему Трамп им все это должен?
 
Вы хотите разговаривать с Путиным с позиций силы? Это прекрасная идея; так сформируйте силу, откройте «второй фронт», создайте европейский экспедиционный корпус, отдайте украинцам «Таурусы», в конце концов. Но вы пока с трудом договариваетесь о том, чтобы послать декоративные полицейские силы в Украину «в случае достижения мира и для его поддержания».
 
Вы хотите места за столом переговоров – оплатите обед. Отдайте свои «Patriot» Украине немедленно – они ей нужнее. Тратьте деньги онлайн, здесь и сейчас, а не планируйте финансовый рай в 2026-2027 году – до него Украина может просто не дожить. Я могу продолжать бесконечно.
 
Мы погрязли в пустых красивых словах о моральном долженствовании, которые несутся со всех сторон от людей, которым эти слова ничего не стоят. Вот уважаемый человек пишет: «доколе мы будем давать последний шанс злу?». Создается впечатление, что вот у нас есть возможность победить зло, но мы из каких-то гуманистических соображений не хотим это делать, и все даем и даем ему шанс. Да все наоборот: зло побеждает, никого не спрашивая, и никакой возможности остановить его, не вкладываясь не только деньгами, но и кровью своей, жизнями своих граждан и подданных, нет. Зло готово платить свою цену кровью, а добро – нет. Вот и вся правда об этой войне. Трамп честно говорит: «я и американцы эту цену платить не готовы», а Европа говорит, «мы тоже не готовы, но вы сделайте же что-нибудь для добра и справедливости! Вы же просто обязаны!». А вы?
 
По мне, так уж лучше Трамп. Он честнее…
 

Наверное, последний на сегодня пост, но он логичен как завершение выходного дня. Вышло мое большое интервью с Михаилом Козыревым. Если честно, я по этому поводу переживал. Интервью снималось 9 июня, то есть два с половиной месяца назад. С учетом темпов жизни на войне – это все равно, что в прошлом веке. Мне казалось, что большая часть того, о чем я говорил, успело утратить всякую актуальность. Но, убрав значительную часть информационного «мусора», Михаил проделал фантастическую работу. Я прямо почувствовал себя коньяком, который со временем только набирает в цене. Я даже с перепугу прослушал себя в фоновом режиме, чего обычно никогда не делаю, и должен сказать, что и с высоты сегодняшнего дня я не стал бы ни выбрасывать, ни добавлять ни одного слова к сказанному. Могу лишь обозначить точки, где моя позиция стала только жестче:
 
- Войну России и Украины надо заканчивать компромиссом, если это еще получится, потому что сохранение жизней украинцев (и русских тоже, конечно, – но уравнивать их в этой войне нельзя) и независимости Украины – главное, и залог того, что, пусть не сразу, но справедливость будет восстановлена. Мертвым справедливость не нужна, им нужен покой. Военную операцию в Газе надо сворачивать, ее глобальные отрицательные последствия уже многократно превышают ее локальные достижения;
 
- Россия не закончится при Путине и с Путиным, она больше, чем Путин и его режим, поэтому важно сохранить человеческий капитал для решающей схватки за будущее, даже если ждать придется долго.
 
Приятного просмотра:
 
https://youtu.be/0fOMq2X8JTQ?si=KfN6zxMOt-3MjND6
 
 

Когда мне было лет четырнадцать, наши крымские друзья, в ливадийском сарае которых я коротал жаркие месяцы летних каникул, дали мне на ночь почитать «Один день Ивана Денисовича» и письмо Фёдора Раскольникова. С этого момента двадцать лет я жадно и непрерывно читал все, что мог найти про культ личности, большой террор и преступления сталинского режима.
 
В середине 90-х страна догнала меня, погрузившись с головой в «тюремную прозу». Но ровно в этот момент я перестал думать о Сталине. Не потому, что полюбил его, - отнюдь.  Я просто классифицировал его в своей голове, отвел ему соответствующее место и потерял к нему интерес.
 
Точно так же с определенного момента я перестал читать обличительные статьи о Путине. Поток морализующих статей по итогам встречи Путина с Трампом вызывает у меня лишь раздражение и желание побыстрее продраться через бурлящие воды пролива имени «Капитана Очевидность», несущие нас из моря Ярости в океан Апатии. Я уже хочу поскорее воспарить над тихой гладью бытия, чтобы ничей визг не мешал мне думать.
 
По итогам бессонной ночи я окончательно пришел к выводу: морально приемлемого выхода из ситуации нет. Либо мы предаем принципы, которые проповедовали последние сто лет, либо влезаем в игру с открытым финалом, где ненулевой опцией является ядерная катастрофа. При этом не факт, что даже ценой предательства принципов эту катастрофу можно предотвратить.
 
У нас есть шанс сохранить какое-то количество жизней «в моменте» , но есть опасения, что именно поэтому мы впоследствии заплатим за компромисс еще большими жертвами, и нет такого ИИ, который бы более-менее достоверно рассчитал для нас риски.
 
Мы можем отдать часть территорий Украины в надежде спасти целое, но это может оказаться лишь прелюдией к захвату целого иным, уже не военным, а хоть даже и военным, но более изощренным способом, потому что вдруг обнаружится, что целое без этой части было нежизнеспособным, а территориальная ампутация неминуемо ведет к политическому сепсису всего организма.
 
Мы думаем, что можно изобрести какие-то «священные гарантии» для оставшейся Украины в случае ее частичной капитуляции, но прекрасно понимаем, что в мире, где не осталось ничего святого, никаких гарантий ни для кого быть по определению не может. Единственная гарантия для Украины – это способность ВСУ держать фронт: ныне, присно и вовеки веков.
 
Я никогда не  был в фан-клубе Зеленского, ни разу не видел ни одной передачи 95-го квартала, с трудом посмотрел несколько серий «Слуги народа», сомневался как в целесообразности его президентства, так и в его эффективности в качестве президента. Но я выражаю ему сегодня глубокое сочувствие и поддержку.
 
В конечном счете, он оказался человеком, которому придется принять сегодня окончательное решение за всех - Путин и Трамп сгрузили это на него. Я не считаю его святым, но уверен, что в этот момент он не будет уже думать о сохранении власти и даже о сохранении жизни. Под таким давлением человек перерождается.  
 
В течение суток Зеленскому предстоит либо принять то, что он не в состоянии изменить, либо отвергнуть то, что он считает возможным изменить, и лишь он один в ответе за то, чтобы правильно определить, где проходит граница между первым и вторым. Никакая разведка, никакая аналитика, ничей мудрый совет ему в этом уже не помогут.
 
За оставшиеся несколько часов его интуиция должна подсказать ему, является ли помощь европейцев чем-то реальным, на что можно опереться для продолжения войны, есть ли у него собственный ресурс, чтобы сдвинуть Путина с его «мертвой позиции» по Донбассу, готов ли Трамп просто отойти или он начнет оказывать давление на Украину и лично на Зеленского не только «по понятиям», но и «по беспределу».
 
Что бы он ни выбрал, я не брошу в него камень. Сегодня он один снова на сцене, а все мы снова в партере, но нам больше не смешно.