Даже много лет спустя, когда читателю будет совсем не очевидно, почему героиня не может вдоволь покопаться в саду и почему чтение для немецкой аристократки XIX века было таким ужасным преступлением, он все равно сможет насладиться иронией, благодаря которой рассказчица то и дело притворяется глупенькой и снова всех обыгрывает. «Элизабет и ее немецкий сад» кажется книгой виртуозно незамысловатой. Сюжета почти нет: рассказчица, жена мрачного немецкого аристократа, которого называет в романе Разгневанный, уезжает в деревню обустраивать семейный дом. Это старинная усадьба, которая за триста лет до этого была католическим монастырем и повидала многое, а теперь здесь оазис из черемухи. С первой до последней страницы книги Элизабет чувствует себя в ней совершенно счастливой, о чем не забывает напомнить в каждой главе. Постепенно дом наполняется детьми, мужем, слугами, по-разному назойливыми гостями. То есть ничего особенно не происходит — и при этом что-то увлекательное случается почти на каждой странице.

Элизабет фон Арним, пожалуй, не совсем мой автор, однако это никак не влияет на тот факт, что у книг ее множество поклонников, и что это совершенно заслуженная слава. Собственно, о том, почему фон Арним - классная, рассказывает в нашем блоге Лиза Биргер. Как всегда советую прочитать)

Читаю прекрасный сборник рассказов «Опасности курения в постели» аргентинской писательницы Марианы Энрикес, который недавно вышел в Inspiria. Каждый текст в книжке хорош по-своему, я подробнее о ней напишу чуть позже, а пока просто хочу пересказать одну из историй. Она, на мой взгляд, отлично отражает мрачную сторону жизни всей Латинской Америки (и Аргентины в частности) и, скажем так, передает некоторую макабрическую и иррациональную версию истории региона. Ну и помимо прочего, текст очень ловко сделан.

Итак, рассказ называется «Тележка» и он совсем короткий. В один из довольно благополучных уголков города однажды приходит бедняк из трущоб. Ему лет 60, он одет в сплошные заплатки и толкает перед собой тележку с пожитками и горой картонных коробок (сам таких бедняков видел не раз). Он очень пьян и, проходя мимо дома, где живет семья нашей рассказчицы, спускает штаны и делает все свои дела, большие и маленькие, прямо на тротуаре.

Это видит другой бедняк, рангом повыше – он бедняк местный, ему регулярно дают подаяния, он не такой грязный и не такой худой. Бездомный мужик так возмущен поведением гостя из трущоб, что подбегает к старику и начинает его избивать. Тот падает на асфальт, кричит, люди из домов смотрят на происходящее, но никто ничего не делает. Только мать рассказчицы выходит на улицу и просит прекратить все это немедленно. И мужик ее слушает, потому как она мать уважаемого семейства, которая, к тому же, регулярно дает ему немного денег.

Пока суд да дело, избитый старик поднимается и бежит прочь из района, попутно сыпля ругательствами – в какой-то момент он оборачивается, подмигивает матери семейства, и только затем скрывается за углом. А вот тележку свою с пожитками он оставил – ее местные откатили на угол квартала, рассчитывая, что старик все же за ней вернется, ведь там все его немногочисленные вещи…

С этого начинаются проблемы во всех близлежащих домах. В одной семье отца увольняют с работы, в другой старшие сыновья погибают из-за несчастного случая, в третьей прогорает маленький частный бизнес, и так далее, и тому подобное. В общем, через пару месяцев зажиточный уголок города превращается не в трущобы, конечно, но в такое место, куда полиция лишний раз не пойдет. Бедность, преступность, голод – полный набор.

И только семейство рассказчицы неплохо себя чувствует. Никто не лишился работы, никто не умер. Однако для того, чтобы не злить окружающих и не провоцировать их на грабеж, семья живет очень замкнуто. Окна всегда занавешены, дети не выходят из дома, еду готовят при плотно закрытых дверях. Долго так продолжаться не может, конечно, про район уже снимают репортажи для телевидения, а семья наша все сильнее боится, что их дом обнесут.

И вот, тот самый мужик, который напал на старика, как-то напился, и стал кричать, что все дело в проклятой тележке, за которой никто так и не вернулся. В общем, он поджигает ее, и… ну, возможно (хотя вряд ли), это как-то помогло району, но мы этого не узнаем.

Потому что на следующей странице финал рассказа. Дети нашего благополучного семейства чувствуют сильный запах горелого мяса, бегут на кухню, чтобы выяснить, не сошла ли с ума их мать – готовить стейки вот так, в открытую! Но это не она. Мясо готовили в соседнем доме, где все давно голодны и точно не имеют денег, чтобы купить еду. Так что это был явно не говяжий стейк.

— Старый трущобник, сукин сын, — заплакала мама.

В этом рассказе хорошо все.

И то, как в нем отражается темная версия Аргентины, где благополучные районы могут плотно прилегать к районам неблагополучным, и то, что у некоторых богачей есть ужасная брезгливость по отношению к нищим, как будто это и не люди вовсе, а прокаженные животные. И то, что сочувствовать хочется одновременно всем – и почти никому (старика очень жаль, но не слишком ли суровая месть?). Правда и то, что люди, у которых есть деньги, предпочитают их лишний раз здесь не показывать, чтобы не навлечь на себя беду (и бедность).

Но лучше всего в рассказе схвачена вот эта вера в понятно устроенные проклятье и чудо – все несчастья, конечно, должны быть связаны с тележкой, а спасение должно точно прийти с ее сожжением (кстати, замечательный обман читательских ожиданий в финале). И не надо здесь про социальную политику, борьбу с бедностью и прочее – нет, только решительное чудо может нас всех спасти, или все – или ничего.

Это делает саму проблему (наличие трущоб, в данном случае), по сути, не решаемой. Потому как чуда, в итоге, скорее всего не произойдет, ведь чудес не бывает – а вот проклятье в виде бедности вполне может остаться. И корни ее не имеют ничего общего с магией.

Короче, если вам нечем заняться в пятницу вечером, можете развлечься просмотром сочинских особняков на авито.
Вот, например, есть роскошный лот прямо рядом с резиденцией Самого Короля.
И продают особняк срочно (кажется, кто-то в опале).
Всего 125 миллионов рублей за все, вместе с мебелью и цветочками. Не так уж дорого, если есть деньги.
В общем, будете покупать, скажите, от кого получили информацию - надеюсь на процент от сделки!

«Великая», конечно, сериал не для интеллектуалов, ну да я и не претендую, но в нем бывают удивительно смешные эпизоды - к истории они не имеют никакого отношения, а вот к идеям вполне.

Например, сцена обсуждения насилия - кто и кого может убивать, вот, например, может ли барин убивать крестьян? А государство может убивать? - совершенно прекрасна.

Как и этот момент:

- Свободу от тирана! - кричит распаленная речами императрицы придворная дама.
- Но я же не тиран! - отвечает просвещенная Екатерина.
- Фигура речи, императрица, я вас поддерживаю, просто увлеклась, простите.

Так вот, всем привет из моего 33-летия - можно меня поздравлять и заваливать деньгами. На самом деле, деньгами можно заваливать даже без всяких поздравлений, я не обижусь.

(Все компании, от аптеки 36,6 до утконоса, меня уже поздравили, очень мило, и только альфа-банк вместе с праздничным сообщением написал: ах да, и не забудьте оплатить счет за квартиру! Приятно, что сказать, пусть даже я к этой квартире и к счету за жкх уже и не имею никакого отношения).

Хочется стать, наконец, не только умным, но и богатым, потому что в детстве я мечтал именно о богатстве, а не об уме, но, видимо, кто-то меня не расслышал))

Да я эстет!

Мотиваторы: ничего-ничего, в 40 лет жизнь только начинается!

Минздрав: не хотелось бы вас огорчать, но…

Хотя я могу выглядеть как модель, на самом деле я независимый журналист из России

И все-таки жизнь придумывает удивительные сюжеты. На просторах экстремистского и запрещенного Фейсбука наткнулся на страницу некой Дианы Макеевой, у которой один американский журнал взял интервью, как у независимой российской журналистки, видной оппозиционерки и (цитата) Russian Dissident. На основании всех этих титулов, кстати, девушка просит политическое убежище в США (и я искренне желаю ей его получить, как бы там ни было).

Однако мне все равно стало интересно, кто в заштатном американском журнале на проходной вопрос «Какие трудности тебе пришлось пережить в жизни?», отвечает «Я работала на MTV, а потом MTV показало мой ролик с критикой Путина, и MTV закрыли».

Как я понял, Диана Макеева была в России не то чтобы журналисткой, а участницей «Каникул в Мексике», и даже победила в первом сезоне. Вот StarHit пишет о ней:

Дочь индианки и осетина по праву могла назвать себя девушкой с горячей кровью. Диана сразу заявила, что будет биться за любовь и победу как львица, а ее мама выразила опасение, что наследница опозорит семью: брюнетка нецензурно ругалась в кадре, дралась с Орханом Маммадовым и своей главной конкуренткой Анастасией Смирновой. <…> Часть выигранных средств девушка сразу потратила на пластику носа, о которой давно грезила. Ну а потом бросилась исполнять другую свою мечту — о карьере на ТВ. В итоге бунтарку позвали вести второй сезон реалити-шоу, но вскоре уволили.

В этом увольнении, видимо, и берет свое начало история о политических преследованиях. В новой версии собственной жизни Макеева рассказывает, что уволили ее не просто так, и вовсе не из-за склочного характера, а из-за участия в митинге на Болотной. Как говорится, не знаю, не проверял, но последующая жизнь звезды никак не подтверждает эту версию. Впрочем – все может быть.

После ухода из мира звезд Макееву стали совершенно ужасно терзать родители. В это я могу поверить - по крайней мере, историю о том, что родители ее ненавидят и мучают, она рассказывает во множестве интервью, и делает это довольно искренне. Она попыталась совершить самоубийство, попала в психиатрическую больницу, и все это время желтая пресса смаковала все ее неудачи. (Видимо, это и будет потом названо политической травлей для кейса беженца).

Так или иначе, Макеева уезжает в Украину (не до конца понятно, почему именно туда), ей с чего-то дают ВНЖ, она устраивается работать пресс-секретарем к какому-то чиновнику, сочиняет статьи в духе «Вся правда о сексуальной жизни Путина» для мертвых сайтов, и так далее, и тому подобное. И вот, наконец, 24 февраля 2022 года. Макеева навещает семью в России (ту самую, ужасную – представим, что это очень токсичные детско-родительские отношения, такое тоже бывает). В ходе визита на нее выходит ФСБ, ей угрожают, говорят, что хотят «обсудить статьи, которые ты пишешь», и для этого «тебе стоит прийти в наш главный офис на Лубянской площади».

Неудивительно, что она решает уехать из России, вернее, бежать – через Турцию и Германию она добирается до Мексики (?), где совершает нелегальный переход границы США, и потом, наконец, подается на беженство. «Сейчас я работаю как модель ювелирных изделий, но хочу быть американской журналисткой», заключает девушка в одном из интервью.

Про нее, кстати, даже рассказывают какие-то разные непонятные СМИ – южнокорейское радио, The Australian, кто-то еще.

Как итог – девушкой я искренне впечатлен, сочувствую ей (от хорошей жизни не переходят нелегалом границу Мексики с США), но над стилем письма все же советую немного поработать. Хотя несколько гениальных пассажей в ее статьях можно найти:

- СМИ - как средство разрушения. Лоботомия сердца. Трихинеллез души. Ничего более. Это убило принцессу Диану и чуть не погубило меня.

- В течение нескольких лет у меня не было никаких отношений с мужчинами, в том числе и половых.

- Мама (выражаясь литературным языком) убежденная "Сталинистка". А проще говоря - жертва советской пропаганды.

Мариана Энрикес – аргентинская интеллектуалка, заместитель главного редактора Página 12 (влиятельная левая газета), и писательница, чей сборник «Опасности курения в постели» в 2021 году попал в короткий список Международного Букера. Кадзуо Исигуро считает книгу совершенно выдающейся, а многие критики в один голос сравнивают ее то с текстами Лавкрафта, то Кинга. В России сборник вышел в Inspiria, он небольшой и, правда, очень хороший.

Пожалуй, главная особенность «Опасностей курения…» в том, как умело автор сочетает полную беспристрастность (и безжалостность) интонации с описанием парадоксальных, мистических событий. Ужас в ее текстах имеет фольклорные, национальные корни: помните, еще в 19 веке многие критики утверждали, что для того, чтобы стать важным писателем, автору нужно быть глубоко «национальным», то есть понимать пространство, в котором он живет, и как бы из него расти. Вот Энрикес как раз такая – ее книга могла быть написана только в Аргентине, и Аргентина в ней безошибочно угадывается. Сама страна и главный город, Буэнос-Айрес, из географических понятий превращаются в странное, почти магическое пространство, где возможно вообще все и где этому мало кто удивляется, ну если только сперва. Собственно, и спасение от ужаса поэтому возможно только одно – надо просто уехать, пересечь границу Аргентины, сбежать в другую страну, и никак иначе.

Герой одного из рассказов, кстати, так и делает. Когда неожиданно в столицу начинают толпами возвращаться пропавшие дети – те, кого похитили, замучили, убили – все сперва рады, а потом как-то не очень, потому что родители понимают, что это кто угодно, но явно не их близкие. Странные дети наводят ужас на город, они оккупируют парк Чакобуко, и тогда журналист, который писал об этой истории, берет и уезжает в Бразилию, переждать там какое-то время, пока в родной Аргентине, где возможно все, особенно самое плохое, жизнь не успокоится, и он не сможет вернуться. Он говорит подруге – поедем со мной, ты же знаешь, Буэнос-Айрес такое место, где способна твориться любая чертовщина. Но его подруга из куда менее богатой семьи, и поэтому она просто остается в доме родителей, и все, она не может сбежать от ужаса.

(Очень верная деталь, кстати: в октябре в Аргентине выборы, вероятна победа безумного правого политика Хавьера Милея, и мне несколько знакомых рассказывали, что аргентинцы из среднего класса как раз на чемоданах – планируют уехать в Уругвай или Бразилию на пару месяцев, потому как ну мало ли что может случиться в стране, протесты, стычки, разборки).

При этом особого эффекта Энрикес удается добиться не благодаря тому, что она придумывает какие-то запредельные ужасы, или так ловко нагнетает саспенс – больше всего впечатляет то, что истории она рассказывает совершенно спокойным голосом, пусть даже речь идет о воскресших уродливых младенцах или страшных семейных проклятиях. Еще одна важная деталь здесь (и что особенно мне нравится): в рассказах Энрикес часто показывает, как нечто потустороннее проникает в наш мир, но почти никогда не упоминает, как это нечто из него уходит. То есть, попросту говоря, в ее текстах как правило открытая концовка. И не потому, что она не знает, что делать с сюжетом, а потому, что это позиция: не только у жизни нет сюжета (это не новость, с этим мы смирились), но даже и потустороннее вмешательство, вопреки традициям, его не имеет. А где нет сюжета, там нет и смысла, так что просто невозможно поставить точку хоть в каком-то месте – а вернее, ее можно поставить где угодно.

Пожалуй, именно это может стать некомфортным для многих читателей, куда более некомфортным, чем разлагающиеся трупы или сцена, где юные девочки поедают тело своего мертвого кумира, рок-звезды. Но мне это нравится в текстах Энрикес больше всего, это как будто полное нежелание нравиться читателю – как говорится, если захотят, и так прочтут.

К слову, еще один любопытный фан-факт: это благодаря Мариане Энрикес «Кузины» Авроры Вентурини, о которых я не так давно писал, имели огромный успех в стране - она написала отличное предисловие к книге и обратила на нее внимание критиков.

P.S. Если вам всего этого мало – почитайте у Димы обзор большого, 600-страничного романа Энрикес Our Share of Night. Книжка ему не понравилась (впрочем, у нас с Димой очень разные вкусы, хотя я и очень его уважаю), но все равно узнать о ней было интересно: там и странный культ, и какая-то древняя магия, и аргентинская мыльная опера – все в одном флаконе.

Минутка непрошеной политинформации из аргентинской жизни. Перед октябрьскими выборами президента три главных кандидата сходят с ума как умеют, каждый по-своему.

Министр экономики, идущий от партии власти, раздает деньги направо и налево и отменяет налоги для половины аргентинцев, либертарианец обещает уничтожить Центральный банк и отменить песо. Кандидат же от правых либералов, главной оппозиционной партии, Патрисия Буллрич работает в стиле «я здесь железная леди, разойдитесь». Главный ее лозунг - я пришла, чтобы навести порядок.

И порядок, это, конечно, хорошо, но предвыборный ролик, где в течение минуты показывают проект тюрьмы для «наркоторговцев и убийц», где у заключенных «не будет телефонной связи», будет индивидуальное наблюдение и охрана «с нулевой толерантностью» - это прям кринж чистой воды, спасибо.

Странно идти в президенты, обещая построить тюрьму «навсегда». Впрочем, из трех кандидатов у этой госпожи наименьшие шансы на победу, так что порядка нам не видать.

Западные звезды: люди добрые, простите бога ради за токсичную атмосферу, которую я создаю вокруг себя на работе, и за глупые шутки тоже простите, этого больше не повторится 👀

Публика: мало извинений, с глаз долой из сердца вон.

Российские звезды: а я схватила какую-то вазу, меня держал мой водитель, и я ему (монтажеру) говорила, что разрежу его на куски и выброшу нахуй отсюда, и одно у меня несчастье, что я его не ударила.

Публика: боже, Рената, вы так молодо выглядите и вообще творите искусство. Скажите что-нибудь еще такое же!

Я как-то пропустил, а тем временем в октябре в прокат выйдет экранизация самого знаменитого рассказа Кристен Рупеньян "Кошатник" (фильм будет называться "Кошки-мышки"). В 2017-м рассказ о неудачном свидании, приведшем к неудачному сексу и прочим неприятностям, наделал много шума, а в 2019-м сборник короткой прозы Рупеньян вышел в России, в Эксмо ("Ты знаешь, что хочешь этого").

Это была хорошая книжка, помню, прочитал ее с удовольствием: в каждом рассказе Рупеньян находила способ удивить читателя, это интриговало, держало в тонусе. Так что - ждем, ждем. Тем более, роль "кошатника" сыграл актер из "Наследников" - тот, который был незадачливым помощником Тома.

Ох уж эти трудности перевода, конечно.

Сегодня моя коллекция любимых цитат пополнилась настоящим бриллиантом))