Ян Гвезда из Вицемилице — гуситский военачальник, сторонник Яна Желивского и Яна Жижки, гетман Табора и просто обладатель чудесного прозвища «Бздинка» — дословно пердунчик вонючка.
Собственно, уже по этой причине разве он не заслуживает поста о себе, не правда ли?!
Ян Гвезда (в переводе с чешского — «Звезда») был родом из (ранее — Вицемилице). Ни дата его рождения, ни подробности о его детстве до нас не дошли, известно лишь то, что он происходил из мелкого рода низших дворян.
Вошел в историю как лидер повстанцев после октябрьского переворота 1421 года в Праге, инициированного Яном Желивским. По предложению вышеупомянутого господина 19 октября 1421 года Бздинка был назначен высшим пражским гетманом, но вскоре после того, как Желивский был свергнут и убит, Ян Гвезда лишился своей должности и присоединился к таборитам.
Долгое время ему не удавалось добиться хоть какого-то успеха : несколько поражений, неудачные осады и постоянные бегства. Ничего героического.
Впоследствии он стал гетманом Градца-Кралове и присоединился к Яну Жижке, лидеру таборитов и отпетому избивателю немцев. Вместе с ним Гвезда участвовал в завоевании нескольких городов и крепостей, а после того как Жижка ослеп, стал его глазами и руками, т. е. одним из самых ближайших соратников.
После смерти Жижки в 1424 году он был провозглашён вождём радикального течения таборитов — сироток(такое название обусловлено тем, что после смерти Жижки его последователи как бы осиротели и остались без предводителя) .
Проведя несколько военных компаний, герой сегодняшнего рассказа погиб в 1425 году в битве при Кромержиже, сражаясь против войск Прокопа Голого, другого лютого гусита , который был сторонником умеренных реформ и компромисса с католиками.
Несмотря на столь недолгое нахождение во власти, наш доблестный Вонючка остался в памяти чехов как стойкий защитник таборитских идей, твёрдо отстаивавший социальное равенство и борьбу со старым укладом католической церкви.
Его гибель ускорила раскол среди гуситов, которые, погружённые в междоусобицы, перебили друг друга и пошли на компромисс с императором, но это была уже совсем другая история.
Собственно, уже по этой причине разве он не заслуживает поста о себе, не правда ли?!
Ян Гвезда (в переводе с чешского — «Звезда») был родом из (ранее — Вицемилице). Ни дата его рождения, ни подробности о его детстве до нас не дошли, известно лишь то, что он происходил из мелкого рода низших дворян.
Вошел в историю как лидер повстанцев после октябрьского переворота 1421 года в Праге, инициированного Яном Желивским. По предложению вышеупомянутого господина 19 октября 1421 года Бздинка был назначен высшим пражским гетманом, но вскоре после того, как Желивский был свергнут и убит, Ян Гвезда лишился своей должности и присоединился к таборитам.
Долгое время ему не удавалось добиться хоть какого-то успеха : несколько поражений, неудачные осады и постоянные бегства. Ничего героического.
Впоследствии он стал гетманом Градца-Кралове и присоединился к Яну Жижке, лидеру таборитов и отпетому избивателю немцев. Вместе с ним Гвезда участвовал в завоевании нескольких городов и крепостей, а после того как Жижка ослеп, стал его глазами и руками, т. е. одним из самых ближайших соратников.
После смерти Жижки в 1424 году он был провозглашён вождём радикального течения таборитов — сироток
Проведя несколько военных компаний, герой сегодняшнего рассказа погиб в 1425 году в битве при Кромержиже, сражаясь против войск Прокопа Голого, другого лютого гусита , который был сторонником умеренных реформ и компромисса с католиками.
Несмотря на столь недолгое нахождение во власти, наш доблестный Вонючка остался в памяти чехов как стойкий защитник таборитских идей, твёрдо отстаивавший социальное равенство и борьбу со старым укладом католической церкви.
Его гибель ускорила раскол среди гуситов, которые, погружённые в междоусобицы, перебили друг друга и пошли на компромисс с императором, но это была уже совсем другая история.
Что ж, друзья, наш ежемесячный рандомный тематический день подходит к концу — гуситы покидают чат 🫡
Но не спешите расстраиваться — ведь у нас есть сразу две классные новости!
Во-первых, следующий тематический день такого же формата состоится не в июле, а 31 августа. Казалось бы, баг, а не фича, но есть и огромный плюс — по инициативе Эмира, нашего главного франкофила, мы решили сделать не день, даже не неделю истории Франции, а фестиваль французских постов, который начнётся 27 июля (будет 195 лет Июльской революции) и продолжится до середины августа (больше двух недель, чёрт возьми!). Начав с эпохи короля-груши (1830-ые) и закончив второй половиной XX века, мы воссоздадим Францию позапрошлого и прошлого веков, о которой публикаций у нас сейчас не слишком много (по вечерам делая посты вне французской тематики, чтобы она вас преждевременно не задолбала ). И по завершении франкофестиваля мы кое-что объявим по поводу 5-летия нашего канала — ждите новостей, будет нечто совершенно новое;)
А во-вторых, мы выбрали лучшие посты июня! Победу одержал пост об одном практически идеальном ограблении в Аргентине — победителю мы решили предоставить право выбрать то, о чём будет темдень 31 августа. И это *барабанная дробь*Северная Америка в XIX веке! Так что в конце августа ждите Дикий Запад, индейцев и ковбоев 🤠
Второе место уверенно занял Эмир, написавший целый цикл постов под юбилей битвы при Ватерлоо!
За третье же место развернулась целая битва — одинаковые баллы набрали посты про Шляпу Пиктона, битва при Маренго, Новая Франция в Новой Гвинее и Грязевая битва Тамерлана. В таких случаях мы считаем по реакциям на пост, и по ним победила Шляпа Пктона, но тут вышел нюанс — это, как и Маренго, пост Эмира, уже и без того занявшего второе место; Новая Франция и Грязевая битва схлестнулись между собой в борьбе — мы стали считать реакции на обоих постах, и результат вышел просто потрясающий — 41/40 в пользу Грязевой битвы; таким образом, одержал верх иполучил завоевал призовую сотку Артур из Ташкента!
Авторов остальных постов очень благодарим за участие — все оказались на высоте. И напоминаем, что предложить свой контент на публикацию может любой желающий.
Такие дела — до встречи в июле, блуждающие в бреду! 27-го ваши уведомления разорвутся от бума французских постов!🇫🇷
Но не спешите расстраиваться — ведь у нас есть сразу две классные новости!
Во-первых, следующий тематический день такого же формата состоится не в июле, а 31 августа. Казалось бы, баг, а не фича, но есть и огромный плюс — по инициативе Эмира, нашего главного франкофила, мы решили сделать не день, даже не неделю истории Франции, а фестиваль французских постов, который начнётся 27 июля (будет 195 лет Июльской революции) и продолжится до середины августа (больше двух недель, чёрт возьми!). Начав с эпохи короля-груши (1830-ые) и закончив второй половиной XX века, мы воссоздадим Францию позапрошлого и прошлого веков, о которой публикаций у нас сейчас не слишком много (по вечерам делая посты вне французской тематики,
А во-вторых, мы выбрали лучшие посты июня! Победу одержал пост об одном практически идеальном ограблении в Аргентине — победителю мы решили предоставить право выбрать то, о чём будет темдень 31 августа. И это *барабанная дробь*
Второе место уверенно занял Эмир, написавший целый цикл постов под юбилей битвы при Ватерлоо!
За третье же место развернулась целая битва — одинаковые баллы набрали посты про Шляпу Пиктона, битва при Маренго, Новая Франция в Новой Гвинее и Грязевая битва Тамерлана. В таких случаях мы считаем по реакциям на пост, и по ним победила Шляпа Пктона, но тут вышел нюанс — это, как и Маренго, пост Эмира, уже и без того занявшего второе место; Новая Франция и Грязевая битва схлестнулись между собой в борьбе — мы стали считать реакции на обоих постах, и результат вышел просто потрясающий — 41/40 в пользу Грязевой битвы; таким образом, одержал верх и
Авторов остальных постов очень благодарим за участие — все оказались на высоте. И напоминаем, что предложить свой контент на публикацию может любой желающий.
Такие дела — до встречи в июле, блуждающие в бреду! 27-го ваши уведомления разорвутся от бума французских постов!
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
505 лет назад, в ночь с 30 июня на 1 июля 1520 года, произошли в Новом свете события, вошедшую в историю как «Ночь печали» 🇪🇸
К тому моменты испанцы уже успели обосноваться в Новом Свете, но достаточно неуверенно — силы испанцев насчитывали сотни человек против тысяч индейцев в столкновениях, их припасы были ограниченными, болезни косили чужаков повально, а заодно они совсем не стеснялись интриг и сражений между собой. В такой атмосфере, когда Новая Испания ещё была очень уязвимой, молодой и честолюбивый Эрнан Кортес приступил к завоеванию Мексики в феврале 1519 году, высадившись с отрядом численностью в 600 человек на Юкатане. Профинансировал это начинание губернатор Кубы, впоследствии разругавшийся с Кортесом и постоянно писавший в Испанию требования арестовать нарушителя покоя и изменника. Для борьбы с Кортесом даже снаряжалась эскадра в 18 кораблей, посланная в Веракрус с целью его ареста, только вот большинство моряков перешли на сторону завоевателя Нового света, а остальные испанцы — перебиты своими прежними соратниками.
Прорываясь с боем и умело играя на противоречиях индейских племён, которые при возможности он ещё и обращал в христианство, Кортес в ноябре 1519 года со своим отрядом (1300 пеших и 97 конных солдат) вступил в Теночтитлан и фактически взял в заложники ацтекского императора. От имени Монтесумы он стал распоряжаться по всей стране, заставил вождей ацтеков присягнуть испанскому королю, а затем требовал от них уплаты дани золотом. Местное население всё это, как и усиливающиеся попытки обратить их в новую веру, раздражало, и всё чаще на улицах стали слышаться обсуждения возможного отпора захватчикам, которых ещё к тому же явно мало.
Кризисная черта во взаимоотношениях испанцев, разместившихся в бывшей резиденции Ашаякатля в Теночтитлане, с местными жителями настала после массовой резни в великом храме Теночтитлана в отсутствие Кортеса — конкистадоры убили в мае 1520 года несколько сотен ацтекских аристократов. Узнав о случившемся, Кортес немедленно отправился к городу со своим отрядом в полторы тысячи испанцев и подкреплением в 2 000 тласкаланцев. Ранее его встречали восторженно, как белого бородатого бога из-за моря, Кетцалькоатля, а 24 июня 1520 года, когда он въезжал в город вместе со своим отрядом, Теночтитлан полностью обезлюдел и был погружён в страшное безмолвие. На чужаков из-за укрытий смотрели многие тысячи глаз местных жителей, решивших изгнать незваных гостей.
Улицы столицы сначала были совершенно пусты, пока испанские силы не разделились. Сразу после этого со всех сторон горожане атаковали завоевателей стрелами, дротиками и всевозможными снарядами. Вспыхнули многочисленные уличные бои — не было какого-то одного сражения, разные части Теночтитлана просто выпадали из подчинения, а его жители фактически взяли Кортеса, зажатого в центре города, в осаду. При неясных обстоятельствах был убит и пленённый правитель Монтесума, а конкистадоры решили пробиваться из города — сначала силой, попытавшись захватить главный храм для замирения ацтеков, а потом преодолевая водную преграду (Теночтитлан окружен водой, а дамбы захвачены ацтеками), наскоро сооружая временные мосты под вражеским обстрелом. И в таких условиях в ночь с 30 июня на 1 июля испанцы бежали из ранее завоёванной столицы ацтеков.
Судя по всему, ни один испанский воин не ушёл из Теночтитлана без ранения, мёртвыми же Кортес потерял от 150 до 300 соотечественников и от одной до двух тысяч тласкаланцев. Уже 7 июля ацтеки, собрав многотысячное войско, настигнут отряд Кортеса, состоящий всего из 450 солдат, на равнине Отумба. И ацтеки этот бой с совершенно измотанным и малочисленным отрядом...проиграют .
К тому моменты испанцы уже успели обосноваться в Новом Свете, но достаточно неуверенно — силы испанцев насчитывали сотни человек против тысяч индейцев в столкновениях, их припасы были ограниченными, болезни косили чужаков повально, а заодно они совсем не стеснялись интриг и сражений между собой. В такой атмосфере, когда Новая Испания ещё была очень уязвимой, молодой и честолюбивый Эрнан Кортес приступил к завоеванию Мексики в феврале 1519 году, высадившись с отрядом численностью в 600 человек на Юкатане. Профинансировал это начинание губернатор Кубы, впоследствии разругавшийся с Кортесом и постоянно писавший в Испанию требования арестовать нарушителя покоя и изменника. Для борьбы с Кортесом даже снаряжалась эскадра в 18 кораблей, посланная в Веракрус с целью его ареста, только вот большинство моряков перешли на сторону завоевателя Нового света, а остальные испанцы — перебиты своими прежними соратниками.
Прорываясь с боем и умело играя на противоречиях индейских племён, которые при возможности он ещё и обращал в христианство, Кортес в ноябре 1519 года со своим отрядом (1300 пеших и 97 конных солдат) вступил в Теночтитлан и фактически взял в заложники ацтекского императора. От имени Монтесумы он стал распоряжаться по всей стране, заставил вождей ацтеков присягнуть испанскому королю, а затем требовал от них уплаты дани золотом. Местное население всё это, как и усиливающиеся попытки обратить их в новую веру, раздражало, и всё чаще на улицах стали слышаться обсуждения возможного отпора захватчикам, которых ещё к тому же явно мало.
Кризисная черта во взаимоотношениях испанцев, разместившихся в бывшей резиденции Ашаякатля в Теночтитлане, с местными жителями настала после массовой резни в великом храме Теночтитлана в отсутствие Кортеса — конкистадоры убили в мае 1520 года несколько сотен ацтекских аристократов. Узнав о случившемся, Кортес немедленно отправился к городу со своим отрядом в полторы тысячи испанцев и подкреплением в 2 000 тласкаланцев. Ранее его встречали восторженно, как белого бородатого бога из-за моря, Кетцалькоатля, а 24 июня 1520 года, когда он въезжал в город вместе со своим отрядом, Теночтитлан полностью обезлюдел и был погружён в страшное безмолвие. На чужаков из-за укрытий смотрели многие тысячи глаз местных жителей, решивших изгнать незваных гостей.
Улицы столицы сначала были совершенно пусты, пока испанские силы не разделились. Сразу после этого со всех сторон горожане атаковали завоевателей стрелами, дротиками и всевозможными снарядами. Вспыхнули многочисленные уличные бои — не было какого-то одного сражения, разные части Теночтитлана просто выпадали из подчинения, а его жители фактически взяли Кортеса, зажатого в центре города, в осаду. При неясных обстоятельствах был убит и пленённый правитель Монтесума, а конкистадоры решили пробиваться из города — сначала силой, попытавшись захватить главный храм для замирения ацтеков, а потом преодолевая водную преграду (Теночтитлан окружен водой, а дамбы захвачены ацтеками), наскоро сооружая временные мосты под вражеским обстрелом. И в таких условиях в ночь с 30 июня на 1 июля испанцы бежали из ранее завоёванной столицы ацтеков.
Судя по всему, ни один испанский воин не ушёл из Теночтитлана без ранения, мёртвыми же Кортес потерял от 150 до 300 соотечественников и от одной до двух тысяч тласкаланцев. Уже 7 июля ацтеки, собрав многотысячное войско, настигнут отряд Кортеса, состоящий всего из 450 солдат, на равнине Отумба. И ацтеки этот бой с совершенно измотанным и малочисленным отрядом...
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Forwarded from Old Russia With Masha
Видели когда-нибудь таких карманных красавчиков? Знаете, что они отечественные и выпускались до революции? Вот вам мини-шок-контент. Ничто не радует меня, как вестники прогресса прошлого made in Russia. А тут, спасибо, автору канала Кенигсберг в руках @konigsberg_gid (да, Саша, пришло их время). Прислал он мне как-то фото «Гнома», и я влюбилась.
Вообще, тема электричества одна из самых интересных! Как мы знаем, уже в конце XIX века в мире уже есть электромобили и омнибусы (привет, Ипполит Романов), уже строятся заводы, производящие аккумуляторы (привет, питерским аккумуляторам АО Русских Аккумуляторных заводов "Тюдор" (про них как-нибудь отдельно). Ну а сегодня у нас крошки – сухие батарейки, которые в основном (кажется) применялись для карманных фонариков.
Первые карманные фонарики с сухими батареями появились в США в 1899 году, и быстро распространились по миру. Батарейка же сама по себе вообще была изобретена в 1886 году в Германии. В России в 1910-х было несколько заводов (судя по множеству представленных марок), но самым известным был завод Н.К. Власова, который подарил нам того самого «Гнома». Они появились в продаже в 1916 году. После революции фабрика была национализирована и стала Радио-Электро-Аккумуляторным Заводом №1.
Батарейки эти один в один по размеру и внешнему виду как советские в голубой и желтой оболочке, которые еще я застала в детстве. Дореволюционные батарейки стоили не так дорого, 5 коп. за штуку, работали до 3 часов. Самый дешевый карманный фонарик обходился в 1.5 руб.
Если не хотелось платить, всегда на помощь приходили справочники народных умельцев. Так, инструкцию по созданию не только фонаря, но и батарейки к нему можно найти в справочнике «Карманный фонари, телефон и дешевое освещение». Можете к слову попробовать спаять корпуса батарейки из цинка, добавить медную проволоку, засыпать мелкопросеянным углем, марганцевой массой и таинственной студенистой массой, которая и вызывает электрическую энергию. Интересно, что получится?
По этой теме масса ссылок, просто выложу их тут:
Picabu
VK
DZEN
CHARMING RUSSIA
Southklad
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Я всё больше прихожу к убеждению, что о Боге нельзя судить по созданному им миру: это лишь неудачный этюд.
Согласись: любя художника, не станешь очень критиковать его неудачные вещи, а просто промолчишь. Но зато имеешь право ожидать от него чего-то лучшего. Нам следовало бы посмотреть и другие произведения Творца, поскольку наш мир, совершенно очевидно, был сотворён им на скорую руку и в неудачную минуту, когда он сам не понимал, что делает, или просто потерял голову.
Правда, легенда утверждает, что этот этюд мира стоил Господу Богу бесконечного труда.
Склонен думать, что легенда не лжёт, но этюд, тем не менее, плох во многих отношениях. Разумеется, такие ошибки совершают лишь мастера — и это, пожалуй, самое лучшее утешение, так как оно даёт основание надеяться, что Творец ещё сумеет взять реванш. Следовательно, нужно принимать нашу земную, столь сильно и столь заслуженно критикуемую жизнь такой, как она есть, и утешаться надеждой на то, что мы увидим нечто лучшее в ином мире.
— Винсент Ван Гог, из переписки художника с братом, Тео Ван Гогом
Согласись: любя художника, не станешь очень критиковать его неудачные вещи, а просто промолчишь. Но зато имеешь право ожидать от него чего-то лучшего. Нам следовало бы посмотреть и другие произведения Творца, поскольку наш мир, совершенно очевидно, был сотворён им на скорую руку и в неудачную минуту, когда он сам не понимал, что делает, или просто потерял голову.
Правда, легенда утверждает, что этот этюд мира стоил Господу Богу бесконечного труда.
Склонен думать, что легенда не лжёт, но этюд, тем не менее, плох во многих отношениях. Разумеется, такие ошибки совершают лишь мастера — и это, пожалуй, самое лучшее утешение, так как оно даёт основание надеяться, что Творец ещё сумеет взять реванш. Следовательно, нужно принимать нашу земную, столь сильно и столь заслуженно критикуемую жизнь такой, как она есть, и утешаться надеждой на то, что мы увидим нечто лучшее в ином мире.
— Винсент Ван Гог, из переписки художника с братом, Тео Ван Гогом
Forwarded from Исторические сражения
104 год. Мост Траяна через Дунай
Художник: Enrico Marini.
Источник: https://www.tg-me.com/isbattlez
В 103-105 годах н.э. на границах Римской империи произошло событие, потрясшее современников — по приказу императора Траяна через бурные воды Дуная был перекинут самый длинный мост античного мира. Это грандиозное сооружение протяженностью 1135 метров, шириной 20 метров и высотой 45 метров стало не просто инженерным чудом, но и мощным политическим заявлением.
За проектирование взялся гениальный Аполлодор Дамасский — "главный архитектор" империи, создатель форума Траяна и других знаменитых сооружений. Мост возводился в стратегически важном месте — около современного города Дробета-Турну-Северин на румынско-сербской границе — и должен был обеспечить надежное сообщение с только что завоеванной Дакией.
Уникальность Траянова моста заключалась в его гибридной конструкции: каменные опоры (всего их было 20) поддерживали деревянную арочную конструкцию проезжей части. Современные исследования показывают, что каждая опора представляла собой сложное гидротехническое сооружение — для их возведения римским инженерам пришлось впервые в истории применить кессонный метод строительства в таких масштабах. Легионеры VII Клавдиева легиона, выполнявшие основные строительные работы, создали временные перемычки, осушили участки речного дна и возвели массивные каменные пилоны, способные выдерживать не только вес конструкции, но и мощное течение Дуная. Деревянные арки, соединявшие опоры, представляли собой шедевр инженерной мысли — их расчет требовал точных математических выкладок, которыми в совершенстве владел Аполлодор.
Интересно, что военная необходимость этого колоссального проекта вызывает споры среди историков до сих пор. Некоторые исследователи утверждают, что мост был стратегически бесполезен — римляне прекрасно справлялись с переправой через Дунай и без него, используя понтонные мосты, как это было во время первой Дакийской кампании 101-102 годов. Действительно, осадные орудия можно было строить на месте из богатых дакийских лесов, а снабжение армии осуществлялось традиционными методами. Однако более глубокий анализ показывает, что Траян мыслил масштабно — мост должен был стать постоянной "дверью" в новую провинцию, символом необратимости римского завоевания и демонстрацией мощи империи перед соседними народами.
Летом 105 года, когда строительство было завершено, Траян лично осмотрел мост. Церемония открытия превратилась в грандиозное политическое шоу — на ней присутствовали посольства от даков (включая представителей царя Децебала), германских племен, греческих городов и даже далекой Индии. Современники отмечали, что вид этого сооружения производил ошеломляющее впечатление на "варварские" народы. Римский историк Дион Кассий, видевший мост уже после частичного демонтажа, писал, что он был построен "чтобы доказать, что не существует ничего, чего не дано совершить человеческой природе".
Но судьба этого инженерного чуда оказалась трагичной и загадочной. Вопреки распространенному мнению, что мост простоял до эвакуации Дакии при Аврелиане в 270 году, тогда он и был разрушен. Официальной причиной называлась "защита провинции Мезия от варварских вторжений" — оставленный мост действительно мог стать удобным путем для набегов.
Остатки моста продолжали впечатлять даже после его разрушения. В 1856 году, когда Дунай пережил небывалое обмеление, обнажились все 20 опор, позволив ученым впервые детально изучить конструкцию. К сожалению, в XX веке две опоры были взорваны как помеха судоходству, а до наших дней сохранились лишь восемь. Рядом можно увидеть высеченную в скале "Таблицу Траяна" — памятную надпись длиной 4 метра, сообщающую о завершении строительства военной дороги и моста.
Художник: Enrico Marini.
Источник: https://www.tg-me.com/isbattlez
В 103-105 годах н.э. на границах Римской империи произошло событие, потрясшее современников — по приказу императора Траяна через бурные воды Дуная был перекинут самый длинный мост античного мира. Это грандиозное сооружение протяженностью 1135 метров, шириной 20 метров и высотой 45 метров стало не просто инженерным чудом, но и мощным политическим заявлением.
За проектирование взялся гениальный Аполлодор Дамасский — "главный архитектор" империи, создатель форума Траяна и других знаменитых сооружений. Мост возводился в стратегически важном месте — около современного города Дробета-Турну-Северин на румынско-сербской границе — и должен был обеспечить надежное сообщение с только что завоеванной Дакией.
Уникальность Траянова моста заключалась в его гибридной конструкции: каменные опоры (всего их было 20) поддерживали деревянную арочную конструкцию проезжей части. Современные исследования показывают, что каждая опора представляла собой сложное гидротехническое сооружение — для их возведения римским инженерам пришлось впервые в истории применить кессонный метод строительства в таких масштабах. Легионеры VII Клавдиева легиона, выполнявшие основные строительные работы, создали временные перемычки, осушили участки речного дна и возвели массивные каменные пилоны, способные выдерживать не только вес конструкции, но и мощное течение Дуная. Деревянные арки, соединявшие опоры, представляли собой шедевр инженерной мысли — их расчет требовал точных математических выкладок, которыми в совершенстве владел Аполлодор.
Интересно, что военная необходимость этого колоссального проекта вызывает споры среди историков до сих пор. Некоторые исследователи утверждают, что мост был стратегически бесполезен — римляне прекрасно справлялись с переправой через Дунай и без него, используя понтонные мосты, как это было во время первой Дакийской кампании 101-102 годов. Действительно, осадные орудия можно было строить на месте из богатых дакийских лесов, а снабжение армии осуществлялось традиционными методами. Однако более глубокий анализ показывает, что Траян мыслил масштабно — мост должен был стать постоянной "дверью" в новую провинцию, символом необратимости римского завоевания и демонстрацией мощи империи перед соседними народами.
Летом 105 года, когда строительство было завершено, Траян лично осмотрел мост. Церемония открытия превратилась в грандиозное политическое шоу — на ней присутствовали посольства от даков (включая представителей царя Децебала), германских племен, греческих городов и даже далекой Индии. Современники отмечали, что вид этого сооружения производил ошеломляющее впечатление на "варварские" народы. Римский историк Дион Кассий, видевший мост уже после частичного демонтажа, писал, что он был построен "чтобы доказать, что не существует ничего, чего не дано совершить человеческой природе".
Но судьба этого инженерного чуда оказалась трагичной и загадочной. Вопреки распространенному мнению, что мост простоял до эвакуации Дакии при Аврелиане в 270 году, тогда он и был разрушен. Официальной причиной называлась "защита провинции Мезия от варварских вторжений" — оставленный мост действительно мог стать удобным путем для набегов.
Остатки моста продолжали впечатлять даже после его разрушения. В 1856 году, когда Дунай пережил небывалое обмеление, обнажились все 20 опор, позволив ученым впервые детально изучить конструкцию. К сожалению, в XX веке две опоры были взорваны как помеха судоходству, а до наших дней сохранились лишь восемь. Рядом можно увидеть высеченную в скале "Таблицу Траяна" — памятную надпись длиной 4 метра, сообщающую о завершении строительства военной дороги и моста.
Настоящая новость:
#неновость
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Тем временем новости из Петербурга: по плацу Военно-морского инженерного института в Пушкине на церемонии выпуска молодых офицеров прошлись маршем выпускники при полном параде — будущий командный состав ВС Мали и Гвинейской Республики 🇬🇳 🇲🇱
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM