Дорогие товарищи!

У нас стартовал #двенадцатыйдальневосточный интенсив по гештальт терапии и это означает, что тренерский состав будет читать лекции, а я постараюсь их обработать и выложить в открытый доступ.

Завтра с прекрасной Людмилой Тихоновой будем рассказывать про отношения и примерный план лекции таков. Я предлагаю рассмотреть отношения с точки зрения цикла контакта, то есть, допустить, что для организации взаимодействия необходимо пройти несколько этапов. А именно - обнаружить себя, обнаружить другого, пережить взаимодействие и ассимилировать результат. И на каждом этапе нас могут поджидать ловушки и подводные камни. Вот про все эти штуки мы и попробуем порассуждать.

Оставайтесь на связи! Всем хорошего лета и творческих каникул!

А композиция, собственно вот) группа прекрасных супервизоров

Дорогие товарищи!
Вот обещанная лекция про отношения https://youtu.be/2Dofqv4owgQ

Со своей стороны под прикрытием гештальта простыми словами изложил некоторые идеи теории объектных отношений

А Людмила Сергеевна Т. своими примерами оживила скупые июльские тезисы
так что, кажется, получилось довольно интегративненько

#двенадцатыйдальневосточный интенсив по гештальт терапии

Дорогие товарищи! Всех с первым августа!Минутка рекламы...

Если вы не хотите иметь Угрумость, Халыцивации и Эмоциональи-лабильность от того, что вы не знаете, как обращаться с Щедрым Маниаком

добро пожаловать на он-лайн курс
"Психиатрия для психологов. Клинические аспекты гештальт терапии"

там мы избавляем от Застенчивости и Лунатизма перед клинической диагностикой

курс по ссылке, ссылка в конце текста, смысл жизни в служении гуманистическим идеалам человечества

Вся информация о курсе, регистрация и оплата здесь https://2psy.online/

Недавно побывал на летней школе общества психоаналитической психотерапии, а сегодня Федор Коноров предложил сделать доклад на его новом проекте на какую нибудь волнующую тему и я решил поговорить о разочаровании - в психотерапии и вообще, в жизни. Попробую сделать несколько набросков для будующего разговора, чтобы посмотреть, куда может развернуться эта тема.

Разочарование в психотерапии связано, прежде всего, с ее статусом, который Фрейд определял как невозможная профессия. Невозможная, но все же, существующая. То есть, эта невозможность должна быть каким образом вписана в символический порядок, а не проигнорирована, что свело бы психоанализ к обычному разговору, в котором действуют правила обыденного здравого смысла.

При первом приближении невозможность может быть связана с необходимостью интегрировать радикально противоречивые феномены, которые, кажется, не могут находиться рядом друг с другом в одно и то же время. Подобно тому, как электрон одновременно не может иметь свойства волны и частицы. Сейчас я попробую обозначить некоторые из них.

Например, позиция аналитика очень похожа на горизонт - к ней важно стремиться, но ее нельзя достичь окончательно. Это присходит из-за того, что игра одновременно ведется на двух досках - сознательного и бессознательного. То есть, стремление совершать аналитические действия согласно имеющимся убеждениям, включает в себя допущение о том, что вамое важное может случится через что-то совершенно неаналитическое - но задним числом это можно расшифровать как совместное разыгрывание, в ходе которого конструируется матриал, недоступный другими способами.
То есть, в символическом измерении терапевтического сеанса неизбежно должны случаться разрывы и эмпатические промахи - переживание подобных прерываний связи и ее восстановление имеет важное значение для формирования интерсубъективного пространства.

И уж если о нем зашла речь, важной темой становится место субъективности аналитика в терапевтической ситуации. Если мы работаем в пространстве переноса, может ли оставаться в нем нечто, выходящее за пределы аналитической пары, например, нарциссическое удовольствие терапевта от своей работы или собственные потребности, которые удовлетворяются в этом статусе? Также важно не забывать о том, что аналитик, как и Карфаген, должен быть разрушен как отдельный объект и создан вновь как участник отношений - здесь содержится и требование формировать уникальную ситуацию для каждого клиента и признание неизбежности собственных изменений терапевта в ходе работы.

Итак, нарциссизм терапевта должен быть сохранен, отброшен и поврежден, то есть, модифицирован и все это одновременно - но, видимо, в различных регистрах - реальном, воображаемом, символическом.

То есть, придется отказаться от собственных Эго-идеалов и представлений о том, как будет происходить то, что должно происходить. Другими словами, поддерживать процесс, а не результат. А это довольно сложно выдержать, здесь нарциссизм как воображаемый образ себя терпит крах, но вместе с тем это позволяет оказаться от идеальности и обрести достаточную хорошесть. С другой стороны - чтобы процесс вообще происходил, необходимо достаточно развить инструментарий, то есть, способность видеть сны наяву. Мы придаем слишком большое значение действительности, выдумка - вот наша страсть. И, несмотря на то, что все, что можно вообразить - существует, это существование предательски непостоянно и эфемерно.

Символический уровень - на котором происходит исследование и трансформация способа создавать смыслы - требует баланса связности и отдельности, который выстраивается заново в каждой сессии. С другой стороны, это символическое поле постоянно пульсирует - от полюса мышления, на котором можно договариваться и наблюдать проживаемое, до полюса чрезмерных требований и действий, направленных на избегание контакта со сложными чувствами. От непосредственного контакта и присутствия до опосредованности присвоенным символом. На этом уровне аналитик и вовлечен в разыгрывание и вынужден наблюдать его со стороны.

И, наконец, уровень реального очерчивает границы того, что может быть символизировано, а что останется там, где пока ничего нет. С одной стороны, у нас есть довольно разрушительная потребность больше узнать про себя, с другой - защититься от внутренней жизни и оградиться от чрезмерной тревоги. Способность переносить страдание определяет объем нашей человечности, однако, чрезмерность психической боли делает ее хронической, непереживаемой.

Отказ от проживания делает психическое страдание несубъектным и создает разрыв в идентичности. Вместе с тем, проживание опережает понимание. Чтобы обрести интегрированный опыт, необходимо пройти через период "разобранности", когда рефлексивная способность мышления дает временный сбой. И если пойду я долиной смертной тени, то не убоюсь я зла, ибо депрессивная позиция устанавливается не навсегда.

Также есть персональный способ наслаждаться, то, что принадлежит только нам и то, что становится явным только на основании следов, возникающих в последействии. В позиции аналитика это проявляется в том, что мы, наверное, никогда не сможем с абсолютной точностью сказать, что нами движет в той или иной интервенции - что-то всегда будет оставаться за кадром.

Как писал Фрейд, разочарование в принципе должно оставаться неисключаемым элементом терапевтического процесса. Я бы добавил, что в этом случае оно утверждает разницу между сознательными и бессознательными процессами. В жизни все должно происходить медленно и неправильно, как говорил Веничка Ерофеев. Кроме того, разочарование оказывается существенной частью эдипальной ситуации - с одной стороны, как признание собственных ограничений, с другой - как признак отдельности другого, который всегда дает немного ассиметричный отклик.

То есть, разочарование это цена, которую приходится платить за сепарацию. История Эдипа заставляет задуматься о необходимости признания неизбежности своей экзистенциальной ситуации, поскольку именно с этого начинаются изменения. Также разочарование сопровождает обнаружение и утверждение неисключаемого разлада в психическом мире, ведь безконфликтное удовлетворение возможно только в мире Нарцисса.

Можно сказать, что построение аналитической практики является частным случаем сепарации: нам приходится отделяться от стройных теорий, опыта старших товарищей, ясных супервизий и выстраивать собственную конструкцию - шаткую, нелепую, не имеющую иной опоры, кроме нашей страсти, вырастающей из собственного страдания.

Как вам вообще тема разочарования? Не слишком ли она уныла и безопорна?

#разочарование #междунарциссомиэдипом

Дорогие товарищи! Спешу поделиться первой лекцией с интенсива Квартирник-2025. Конечно, у меня еще не закончились лекции с интенсива дальневосточного, но уж больно материал хорош...

Резеда Попова рассказывает о важности ориентировки и прелесть ее лекций заключается в том, что даже привычные и избитые, на первый взгляд, понятия, раскрываются по новому и начинают звучать по другому! Очень рекомендую!

#квартирник2025 #видеосинтенсива #гештальтподход

https://youtu.be/IwbodwHWcQA

По мотивам процессов на интенсиве #квартирник2025 и в ходе подготовки к лекции написал короткий обзор некоторых представлений об агрессивности, сделав акцент на её проявлениях при пограничной организации опыта.

Со времён Фрейда главным движущей силой психической жизни были влечения — к жизни и к смерти, соответственно, либидинальные и деструктивные драйвы. Агрессивность была проявлением последних. Мы стремимся разрушить то, что нам дорого, для того чтобы вернуться в нирвану; или для того, чтобы желание оставалось недостижимым и психическая жизнь не схлопнулась.

Следующие исследования показали, что влечение не является элементарной частицей психической структуры, оно дробится на более мелкие составляющие — аффекты. Аффект, как пишет Кернберг, — это биологически заданные психофизиологические паттерны, имеющие в своём составе когнитивный компонент. За счёт последнего аффекты становятся освоенными, между ними организуется связь и ассоциативные цепочки, то есть то, что называется хорошей репрезентацией. Таким образом, целостный аффект состоит из телесного и когнитивного компонентов; сюда также присоединяется субъективное отношение к происходящему. Последнее очень важно — вернёмся к этому компоненту чуть позже.

Аффект может быть примитивным — нуждающимся в немедленной моторной разрядке. Или более сложным — когда внутри психофизиологического хаоса с помощью мышления дифференцируются эмоции и чувства. Подобная дифференциация происходит в рамках ранних отношений за счёт контейнирующей позиции опекающего объекта. Агрессия является аффектом — элементом аффективной системы, выполняющей функцию защиты и выживания. Она рождается в ответ на фрустрацию, когда что-то препятствует достижению цели или вызывает угрозу, другими словами, как реакция на ситуацию, в которой чего-то или слишком мало, или слишком много. Теперь попробуем это всё собрать и посмотреть, какие феномены мы можем видеть на практике.

Можно выделить два противоположных полюса — подавление агрессии или её чрезмерное проявление. Характеристика чрезмерности требует уточнения, и этому будет посвящён отдельный абзац. В целом речь будет идти о том, что так или иначе можно назвать погранично организованным опытом.

Подавление агрессии

Если агрессия как аффект недостаточно освоена и её актуализация вызывает интенсивную тревогу, для обращения с ней используются защитные манёвры. То есть аффект часто сочетается с защитой от самого себя. Можно даже сказать, что форма психопатологии может быть описана через специфические сочетания аффекта и защиты от него. Например, истерическая личность может справляться с агрессией путём идеализации и соблазнения, мазохистическая обращает агрессию на себя, нарциссическая обесценивает и отрицает нуждаемость и так далее.

Проблема подобного обращения с агрессией заключается в том, что защитный механизм действует путём нарушения целостности аффективного переживания — разделяя его телесные и когнитивные компоненты. Например, когда в опыте присутствует идея без аффективного наполнения, или телесный процесс без когнитивной рамки, или утверждение/требование без возможности выразить субъективное отношение. Или когда субъективное отношение наталкивается на растерянность и невозможность его объяснить. Это приводит к дезорганизации опыта и нарушению ориентировки во внутреннем мире.

С субъективным отношением связан важный механизм остановки проявления агрессии. Мы можем понимать агрессию как энергию для изменений, необходимую, например, для отказа от интроектов. Однако этот отказ может актуализировать плохо осознаваемую сепарационную тревогу. Очень сложно отказаться от отношений, в которых что-то не было получено. Кроме того, переход в депрессивную позицию сопровождается страхом повреждения объекта и неспособностью полностью репарировать нанесённый ему ущерб. В некоторых ситуациях неразрешённая оральная проблематика заставляет сомневаться в эффективности усилий, направленных на достижение объекта. То есть подавление агрессии может быть связано с определённой формой сепарационной тревоги: агрессия связана с отдельностью, которая переживается как катастрофа.

Итак, нам важно обнаруживать конфликт между необходимостью проявить агрессию и способами совладания с деструктивностью, а также выявлять механизмы, поддерживающие этот способ.

Проявления агрессии

Для описания этого варианта обращения нам важно вспомнить фрустрационную теорию агрессии. Агрессия в этом случае оказывается способом защиты от фрустрации. Теперь нам надо установить, что является фрустрацией во внутреннем мире. Зайдём немного издалека и обоснуем понятие «плохой объект» — это нам пригодится для понимания логики деструктивности. Когда ребёнок ожидает отклика матери и не находит его, работа мышления помещает отсутствующий внешний объект во внутреннее психическое пространство. Если разочарование от отсутствия оказывается слишком интенсивным, работа мышления останавливается. В этом случае дискомфорт становится «плохим объектом», и между внутренним и внешним нарушается граница. То есть моё «плохо» начинает переживаться не как отсутствие хорошего, а как присутствие плохого, от которого необходимо избавиться.

В этом случае агрессия направлена на разрыв отношений, внутри которых появляется дискомфорт. То есть она стремится устранить источник фрустрации и восстановить привычный способ удовлетворения. Кроме того, уничтожение плохого объекта позволяет восстановить безопасное состояние автономии и защититься от угрожающего вторжения реальности.

Подобный способ обращения с аффектом попадает под описание пограничного опыта. Мы можем описать условия, способствующие его поддержанию. Так, мы будем наблюдать следующие феномены:

* захваченность переживанием и потеря рефлексивного мышления;
* нарушение связи между аффективной и когнитивной сферами — аффект перестаёт выполнять ориентирующую функцию и из стрелки компаса превращается в мощный импульс к отыгрыванию вовне;
* непосредственное выражение деструктивных аффектов без обдумывания и работы по ментализации, когда пропадает пауза между стимулом — переживанием фрустрации — и реакцией в виде моторной разрядки и эвакуации;
* хрупкость и ранимость, за которыми следует защитное поведение — нападение или отстранение;
* доступность только одного аспекта опыта, как правило, отрицательного, и невозможность дотянуться до другого полюса;
* нарушение тестирования реальности как осведомлённости о себе и дифференциации внутреннего и внешнего: плохое внутреннее состояние за счёт интенсивной проекции становится «объективным» качеством объекта;
* нарушение способности думать о психическом состоянии другого и переживать эмпатию к его переживаниям.

Эти феномены могут разворачиваться в специфическое поведение в терапевтических отношениях. Например, мы можем наблюдать следующие проявления:

* запрос формулируется как требование что-нибудь сделать, рассказать теорию или выдать конкретную рекомендацию для изменений;
* сомнение в наличии отношений, психотерапевтический процесс рассматривается как одностороннее предоставление услуги;
* требование конкретного участия в жизни, поддержка в рамках текущего опыта вместо исследования;
* требование полной доступности терапевта, в том числе за пределами сеттинга;
* ярость в ответ на то, что терапевт делает что-то не так;
* переживание нападения и обесценивание в ответ на приглашение исследовать текущий опыт;
* тотальное переживание брошенности;
* сложность задавать вопросы себе, вместо этого желание говорить про объект, вызывающий страдания;
* сложность выдерживать амбивалентность, которая держится в различных зонах опыта — нет переживания истинности получаемого опыта, отсюда навязчивое воспроизведение травмирующей ситуации.

Итак, мы немного рассмотрели проявления агрессивности при пограничном уровне организации опыта. Надеюсь, этот короткий обзор был вам полезен. Буду признателен за дополнения и комментарии.

#агрессия #пограничнаядинамика

Уважаемые коллеги! В этом небольшом видео я рассказываю об онлайн курсе "Психиатрия для психологов. Клинические аспекты гештальт терапии" - о программе, преимуществах и о том, что вы получите в ходе его прохождения. Старт нового сезона не за горами! 
Вся информация текстом здесь https://2psy.online

Дорогие товарищи! Поздравляю с днем знаний! И в этот символический день хотел бы рассказать о прекрасном проекте Федора Конорова и Евгении Андреевой. Федор не просто мой коллега, но и один из первых наставников в гештальт подходе и я с огромным любопытством продолжаю следить за его творчеством. Уверен, будет очень полезно и интересно!