в кулуарах c Таней из Карательной библиотерапии @megagingerbread обсуждаем "Смех лисы" и "Сороку на виселице" (а также их авторов)

Это был просто сок персидской земляники

С днем рождения, дорогой М.А.

"Борьба с цензурой, какая бы она ни была и при какой бы власти она ни существовала, мой писательский долг, так же как и призывы к свободе печати. Я горячий поклонник этой свободы и полагаю, что, если кто-нибудь из писателей задумал бы доказывать, что она ему не нужна, он уподобился бы рыбе, публично уверяющей, что ей не нужна вода."

Михаил Булгаков, письмо правительству СССР, 28.03.1930

Недочитали

Суд в Петербурге вернул в УМВД дело против «Подписных изданий»

Суд в Петербурге изучил материалы административного дела в отношении ООО «Комплект — Подписные издания» и направил их обратно в УМВД. Об этом в своем Telegram-канале сообщила глава объединенной пресс-службы судов Дарья Лебедева. Ранее в одном из магазинов сети книжных магазинов «Подписные издания» в Петербурге прошли обыски, в ходе которых было изъято более 40 книг. В литературе усмотрели " признаки ЛГБТ-идеологии" (движение ЛГБТ признано в России экстремистским и запрещено).

Как пояснила госпожа Лебедева, мировой судья направил дело по подсудности в Куйбышевский райсуд, который, в свою очередь, счел, что в поступивших из УМВД материалах есть недочеты.

«Фабула изложена неполно. В протоколе указано о свидетелях и потерпевших, однако данных о них нет. Некоторые копии представленных документов не заверены. Печатных изданий нет. Таким образом, протокол с недостатками»,— пояснила решение о возврате материалов полиции Дарья Лебедева.

@kommersant_spb

Чо издевается-то сразу. И чо над подростками-то только. (подумав) Они первые начали.

Я сдавалась в ночи, в полубессознательном состоянии, поэтому не прикрутила к статье про «Убыр» давно заготовленный ехидный эпиграф. Но что мне мешает прикрутить его здесь.
В 2012 году я была на год старше Наиля, то есть как раз ЦА, но в нашей деревне были только классики без современников, из которых я и вытащила цитату, которая выбесила меня (в том числе своей полной правдивостью) настолько, что я её запомнила дословно на всю жизнь.

Сердце у Шасты упало – он знал, что бежать не может, и подивился жестокости старика, ибо ещё не ведал, что стоит нам сделать что-нибудь хорошее, как мы должны в награду сделать то, что ещё лучше и ещё труднее.
(К.С.Льюис, Конь и его мальчик)

Как Шамиль издевается над подростками и зачем он это делает, читать полностью...

#прокнижное, написанное три года назад к выходу нового издания романа Шамиля Идиатуллина "Город Брежнев"

Вместо эпиграфа: «Мы что-нибудь придумаем, всегда». (Из авторской подписи на одной книге)

Каждый видит в прочитанной книге что-то свое. Так уж мы устроены. Для кого-то на первый план выходит время, для кого-то — события, для кого-то — люди.
Я буду сейчас писать о людях из романа Шамиля Идиатуллина «Город Брежнев». Писать, наверное, не так, как видели их другие читатели или автор, но так, как увидела их я. Честно. Со своей точки зрения. Опираясь, на свой личный жизненный опыт, свое понимание и видение. Иначе зачем?
Их там много — людей. Разного возраста, с разными характерами, привычками, взглядами. Сначала, оказавшись на страницах романа, думаешь, что попала на улицу чужого города, где ходит незнакомый транспорт, спешат уставшие от не слишком простой жизни прохожие и нет ни одного знакомого лица. А раз все чужие, значит, никто не встретит твой взгляд, не улыбнется в ответ, не шагнет навстречу. Когда понимаешь это, хочется спрятаться. А где можно спрятаться в книжке? Только между страниц, перелистывая, читая, то медленно, то быстрее, перемещаясь из главы в главу, из одной квартиры в другую, из женской консультации на завод, из школы в подъезд дома, где собирается местная молодежь, потому что там тепло, настоящий Ташкент. Из общества одних персонажей - в общество других. От родителей к пионервожатым, от пионервожатых к подросткам, которым, пожалуй, и проще, и труднее всего. Да нет, про «проще» показалось.
Но уже в очередной главе начинает казаться, что люди-то в городе вовсе тебе не чужие. И если ни в ком не увидишь себя или хоть чего-то именно твоего, то наверняка заметишь в героях романа черты брата, сестры, любимой учительницы или мальчика, жизнь и школа без которого казались пустыми и серыми.
Пожалуй, за что я больше всего люблю этот роман — это за то, что в него проваливаешься и начинаешь жить в его реальности. Переживая за персонажей, как за живых, настоящих людей. А причин для переживаний хватает. И боли хватает. И непонимания между людьми. И ошибок, роковых, в том числе. И внезапных озарений. И любви. И даже есть надежда на то, что все закончится не совсем так, как можно подумать. Вернее, проблеск надежды.
А еще у романа практически детективный сюжет, с элементами шпионского триллера, истории взросления, психологического романа, очень честного, кстати и точного, и еще много чего. Сами увидите. Так-то он непредсказуем.
Но как по мне, главное, ради чего я читаю и буду читать «Город Брежнев» - это герои. Его абсолютно живые герои, которых можно ненавидеть, можно любить, можно стесняться, можно жалеть. Вот только оставаться равнодушной нельзя. Потому что не получится. Они не дадут.

Томин — ленинградский без малого классик, позабытость которого лично для меня особенно обидна. Он, как это было принято у детских писателей последнего советского периода, менял тематику, тональность и вообще вырабатываемый пласт каждые 10 лет. Сперва он был вполне такой Хэм для детей, потом писал ироничные школьные повести (наиболее известна «Борька, я и невидимка», остальные не хуже), потом — юмористическую фантастику. К последней относится дилогия «Карусели над городом» — не слишком оцененный публикой, но вполне однозначный шедевр про инопланетного подкидыша, ставящего на уши мирного учителя физики и его мрачного приятеля-школьника.

Оказывается, забыл я поплакаться, что меня в очередной раз — теперь в связи с выходом "Смеха лисы" — заставили пополнить личную полочку на "Яндекс. Книгах". Теперь там 24 книги — и каждый год будет, видимо, становиться все больше, пока кто-нибудь не остановит этот стремительный домкрат. Памагитя. А пока пользуйтесь.

Максимыч знал: запоминается последняя фреза.

Глубоко законспирированные источники в издательстве сообщили, что сигнальный экземпляр (два) "Смеха лисы" отпечатан. Тираж подъедет недельки через полторы-две.
А дальше — сами понимаете:
Жалко первого слова, жалко плачущих глаз,
Жалко снова и снова, жалко слова "приказ",
Жалко в ядерном небе потайную звезду,
Жалко первого снега, даже если в аду.
Лисий смех гуляет по стране.

Прилет здорового человека