Путеводители для тех, кто едет в дальние неизведанные страны, — не недавнее изобретение. Первые письменные рекомендации с маршрутами, ценными советами и предостережениями появились в Средневековье, и их целевой аудиторией были в первую очередь паломники и торговцы — то есть те люди, которые тогда в основном и путешествовали. Почти во всех таких путеводителях были сведения об алфавитах языков, на которых говорят в соответствующих странах, и полезные в странствии фразы.

В книге Энтони Бейла «Путеводитель по Средневековью: Мир глазами ученых, шпионов, купцов и паломников» нашла пример замечательных разговорников, пользуйтесь!

Греческий для путешественников (около 1462 года):

Доброе утро! — Calomare!
Я тебя не понимаю. — Apopon kystys.
Садись! — Catase!
Укажи мне дорогу. — Dixiximo strata.
Дай мне это. — Doys me tutt.
Уходи. — Ame.
Принеси мне. — Fer me.
Бог с тобой. — These metasana.
Где таверна? — Elle canawte?
Женщина, у тебя есть хорошее вино? — Geneca, esse colocrasse?
Мужчина, у тебя есть хорошее вино? — Antropos, esse colocrasse?

Албанский для путешественников (1496 год):

Хлеб — бойке
Вино — вене
Вода — ойе
Мясо — мише
Таверна — таверне
Бог — Кристе
Дьявол — дрек
Постирай мне сорочку! — Лафф не камийс!

Арабский для путешественников (1496 год):

Красивый — кайеш
Спать — нем
Жениться — нико
Да, пожалуйста — марка беба 
Да пошлет вам Господь попутного ветра — Хибат олла
Как это называется? — А цизмо эде?
Женщина, я лягу с тобой? — Маррат нико?

Провела вчера первую в этом семестре пару по научной журналистике у магистров ИТМО. Встреча была вводная, так что поговорили и про этику, и про вакцинацию, и про фактчекинг, и про то, как устроиться на работу по специальности.

Вопрос насчет работы по специальности и профильного образования мне задают примерно на каждом потоке этого курса, да и не только на нем. Проблема в том, что я могу говорить только про научную журналистику, которая довольно сильно отличается от других ее разновидностей, а никакого профильного образования я вообще не получала.

Так что для всех, кто задается этими вопросами, — небольшое интервью с Денисом Рамзаевым, тем самым человеком, который учился на журналиста и работал по специальности, а сейчас продвигает онлайн-курсы для школьников и рассказывает классные истории в канале «Денис в тексте завис».

— Давай начнем с провокационного вопроса. Я работаю в журналистике (правда, исключительно научной) с 2013 года, и, по моему опыту, очень часто лучшими журналистами становятся люди, получившие не-журналистское образование. Как ты думаешь, стоит все-таки поступать на журфак и почему?

— Если вы хотите расширить кругозор, прочитать много книг, начиная со «Слова о полку Игореве», и в принципе освоить умение учиться — то почему нет. Это крепкое гуманитарное образование. Другое дело, что преподы журфаков могут оказаться теоретиками, которые дружат с известными в городе редакторами, но сами редко публикуют свои материалы в СМИ. И секреты профессии юным журналистам все равно придется постигать на практике, независимо от образования и полученных в вузе знаний.

— А почему ты сам решил стать журналистом? Что тебе нравилось и не нравилось в профессии?

— Я поступал на волгоградский журфак в начале 2000-х и мечтал быть спортивным журналистом. Хотелось бесплатно посещать матчи, здороваться за руку с футболистами и тренерами, стать широко известным в узких кругах. Что происходило в то время в журналистике в целом, я представлял слабо. Мне просто нравился спорт, а еще у меня получалось неплохо складывать слова в предложения.

Мечта в целом сбылась. Я не стал известным, но вел текстовые трансляции, а еще раньше — упускал игроков из раздевалок и придумывал за них интервью. А из журналистики я ушел 8 лет назад и совсем не жалею.

— О чем бы ты предупредил сегодняшних школьников, которые мечтают об этой профессии? К чему им надо быть готовыми?

— Я бы предложил им задуматься, о чем сегодня можно писать в нашей стране, а о чем нет. И сделать собственные выводы, жива ли древнейшая профессия в России. Если заниматься журналистикой серьезно, то, возможно, придется уезжать, иначе работа превратится в бесконечный поиск компромиссов.

— Поделись топ-3 самых-самых историй из твоей рабочей жизни — таких, которыми можно поразить собеседника наповал при первом знакомстве.

— Однажды я придумал жену ради текста. Ещё в разные дни я обидел Яну Рудковскую и Лолиту Милявскую. Наконец, как-то пропустил в печать слово «шняга» (и меня даже не уволили).

— Зачем людям, которые не связаны с журналистикой, читать твой канал?

— Мой канал не о журналистике! Здесь рефлексия, чувство юмора и карьерный опыт редактора. А еще активная аудитория, которая делится в комментариях своими историями, помогает придумывать шутки и лепить текст-Франкенштейн.

@denywrites
@kak_skzt

Извините, но я не закончила про фильм «Интерстеллар».

Как я уже сказала, его научным консультантом выступил астрофизик Кип Торн, один из главных мировых экспертов по общей теории относительности и лауреат Нобелевской премии по физике за экспериментальную регистрацию гравитационных волн. Благодаря этому человеку (и, очевидно, работе съемочной команды) науки в этом фильме столько, что в голове с трудом укладывается: про это даже есть отдельный документальный фильм и книга, написанная Торном. Да боже мой, там спецэффекты работают по уравнениям Эйнштейна — эпизод с черной дырой и текущим веществом рендерили 2400 часов.

Но я вам расскажу не об этом, а об эпизоде в конце фильма, где героиня Джессики Честейн пишет на доске уравнения. Уравнения с точки зрения физики правильные — Кип Торн знал, что делает. Там выписаны тензоры — математические величины, которые фигурируют в Общей теории относительности.

Обычно большие буквы — название тензора — латинские, а индекс пишется греческими. Но тут, если нажать на «стоп» и присмотреться, индексы написаны кириллицей — можно увидеть, например, буквы ЯБ и АБ.

Это сокращение имен известных советских физиков, которые в то время были как бы «засекреченными» — никто не называл их по фамилиям. И среди их коллег и учеников было принято называть их по первым буквам имени и отчества. ЯБ — это Яков Борисович Зельдович, АД — Андрей Дмитриевич Сахаров.

Кип Торн работал в нашей стране (и, кстати, неплохо знает русский язык) — был и на семинарах Зельдовича, над гравитационными волнами работал с исследовательской группой Владимира Брагинского. И вот индексы — это тонкий привет советской и российской физике от Торна.

#ну_как_не_рассказать

Из книги «Земля ковбоев. Настоящая история Дикого запада» узнала факт, которым не могу не поделиться, — про колючую проволоку, а точнее, про ее маркетинговую кампанию.

До изобретения колючей проволоки фермеры, разводившие крупный рогатый скот, пытались по-разному решить проблему побега животных (деревянные заборы они сносили, между проволочными ограждениями протискивались, а живую изгородь из колючих кустарников невозможно вырастить быстро, да и хлопот с ней много).

В начале 1870-х годов было запатентовано изобретение под гордым названием «Деревянная планка с металлическими остриями» — это была короткая дощечка, утыканная, собственно, металлическими зубцами, которая подвешивалась на лоб коровы (иглами внутрь) и колола животное при попытке снести лбом забор. Потом эту идею немного доработали: доска с гвоздями вешалась уже на ограждение, чтобы визуально и физически пугать пытающийся выйти в чистое поле скот.

А потом в голову сразу нескольких людям пришла мысль: а почему бы не приделать колючки к проволоке, а не доске, и не намотать ее на забор? История поиска оптимальной формы колючек и способов их крепления к основе — это отдельная песня. Один из изобретателей дошел до того, что пропускал обычную проволоку через ручную кофемолку, в результате у него получались скрученные в два витка колючки — потом он вручную нанизывал их на основу и пытался там закрепить.

В конце 1873 года было подано сразу несколько заявок на патенты колючей проволоки, и к 1884 году ее производили уже около 100 компаний (патентные споры будут кипеть еще не один год, некоторые даже дойдут до Верховного суда США). Но все это было довольно кустарным производством: скотоводы по большей части про новое изобретение не знали, а из тех, кто знал, многие не доверяли. И вот тут, в 1876 году, в дело вступает предприниматель Джон Уорн Гейтс.

Он занимался продажей проволоки в Техасе и понимал, что надо как-то убедить мир ее покупать. Каким-то образом Гейтс уговорил власти города Сан-Антонио (мекка техасского скотоводческого бизнеса) дать ему разрешение на пиар-акцию. В центре города Гейтс построил загон из колючей проволоки — такого еще никто не видел, и люди проявляли определенный интерес. В день демонстрации туда пришла огромная толпа, и в один прекрасный момент в загон запустили несколько десятков быков-лонгхорнов (на картинке).

Быки и так были недовольны, а вокруг еще толпа людей. Они, предсказуемо, начали кидаться на ограждение, но пройти сквозь него не могли — даже тогда, когда специально обученные люди начали дразнить животных горящими факелами. Быки в итоге устали и столпились в центре загона, а Гейтс в тот вечер продал несколько сотен миль проволоки — а всего в 1876 году его компания произвела около 1270 тонн нового ограждения, ну и дальше масштабы только росли.

#ну_как_не_рассказать