Выложила на ютуб видео [1] по давно обещанной теме про дискомфорт. А именно о том, как он делает нашу жизнь лучше в самых разных аспектах, от здоровья до ментального состояния. Если вам кажется, что это видео не про вас, так как вы в Челябинске/Нижнекамске/Манаусе/вставьте нужное, то вы ошибаетесь. Потому что сегодня даже в самых неблагополучных местах планеты люди живут несопоставимо лучше, чем мы, Homo sapiens, жили на протяжении большей части нашей эволюционной истории.

Постоянный голод, холод, жара, болезни, боль, которую нельзя унять, колоссальный риск умереть прямо сегодня, необходимость все время напрягаться просто чтобы найти, что поесть – и все это на протяжении всей жизни, а не в качестве кратковременного челленджа в риалити-шоу. Кажется, что жизнь наших предков была ужасна, и сейчас нам гораздо лучше.

Отчасти, разумеется, это так. Но всепроникающий комфорт, который, на первый взгляд, представляется абсолютным благом – ну что плохого в том, что вы, голодный, не мерзнете сутками под дождем, а сидите в чистом, сухом кондиционированном помещении с таблетками от аллергии и головной боли в сумке и полным холодильником в шаговой доступности? – в действительности очень пагубно влияет на нас.

Потому что наши тела и наш разум эволюционировали и приспосабливались совсем к другим условиям. И как часто бывает в таких случаях, помещение организма, приспособленного к одним условиям, в резко отличающиеся условия, приводит к весьма печальным последствиям.

Жесткие условия и постоянный дискомфорт заставляли наши тела и наш мозг адаптироваться – кто не адаптировался, тот не выживал. Как итог, наши предки были намного выносливее, здоровее и – парадокс – во многом счастливее нас. Мы это знаем не только гипотетически, но и из данных, собранных при изучении сохранившихся племен охотников-собирателей. Несмотря на тяжелую жизнь, которая, кажется, должна сломить кого угодно, ментально и физически они зачастую намного устойчивее жителей комфортных западных стран.

Когда внешних стимулов, побуждающих адаптироваться, нет – мы и не адаптируемся. Живые системы не тратят энергию просто так, просто потому что было бы неплохо развить в себе какое-нибудь полезное качество. Нет давления того или иного рода – нет адаптации.

В видео я рассказываю, как именно те или иные виды дискомфорта, как физического вроде голода и холода, так и ментального, например (да-да) наличие опасностей и челленджей, способствуют тому, что мы становимся устойчивее, выносливее, креативнее и счастливее.

Видео относительно недлинное, 35 минут. Более подробно о благотворном влиянии дискомфорта и о том, как такой дискомфорт можно организовать себе самостоятельно без необходимости переезжать жить в африканскую саванну, я рассказываю на своей лекции «Жизнь в дискомфорте», которую вы можете заказать для своего мероприятия или площадки.

Ссылки:

[1] - https://youtu.be/EAsawyqXQu4?si=5wkxLN0X61rcgkuL

Совсем забыла написать. Через 20 минут, то есть в 18:30 по Берлину, 19:30 мск, начнется мой стрим [1] про Стэнфордский тюремный эксперимент и его критику. Действительно ли эксперимент был подтасован и его результаты ничего не доказывают, или все же ситуаци сложнее. Разберемся!

Стрим:

[1] - https://youtube.com/live/5dTA6X2HITU?feature=share

Нашла очень милую работу, которая показывает, как любовь к кошкам и наличие поблизости котокафе помогают не только написать статью [1] в рецензируемый журнал, но ещё и немного расширить наши знания о живой природе.

Работа написана год назад, но на её ценность это не влияет, так как она посвящена вечной теме – кошкам. Как известно, люди делятся на два типа: любителей чая, собак и Пастернака и тех, кто предпочитает кофе, кошек и Мандельштама. Про собак мы тоже как-нибудь поговорим, но сегодня речь о кошках. Даже поклонники кошек зачастую уверены, что это одиночные, плохо коммуницирующие друг с другом и с хозяевами создания. В конце концов, все дикие родственники домашних кошек ведут себя именно так.

Но за последние годы у нас накапливается всё больше данных, что в предыдущем предложении ключевое слово вовсе не «кошек», а «дикие». Потому что изначально, да, дикие кошки нелюдимы и плохо коммуницируют даже друг с другом, но кошкам, выбравшим жизнь с человеком, пришлось изменить свои привычки, чтобы лучше адаптироваться к новым условиям. Проживание вместе или поблизости от людей требует коммуникации с ними, от которой критически зависит выживание. Кроме того, домашние кошки нередко живут большими группами, причём не обязательно у одного хозяина. Иногда они возвращаются в дикую природу и захватывают целые острова [2]. Но при этом они не превращаются немедленно в диких кошек, а сохраняют более сложную коммуникативную структуру и живут колониями до нескольких тысяч особей.

А так как полноценно говорить кошки не умеют (мяуканье не в счет), главным способом коммуникации является язык тела, и, в частности лица, то есть морды. Мы точно знаем, что этот способ коммуникации очень важен для собак: учёные зарегистрировали у них 27 отдельных движений различных частей морды. У людей таких отдельных движений 44, точное количество комбинаций у тех и других неизвестно, но очевидно огромно.

В знаниях о количестве выражений лиц кошек имелся очевидный пробел – до прошлого года, когда две молодые исследовательницы и по совместительству большие любительницы кошек, частично закрыли его. Для этого девушки на протяжении многих дней записывали на камеру взаимодействие обитателей котокафе неподалёку от университета, где они работали. Проанализировав видео, они насчитали 26 отдельных движений, таких как поднятие бровей, сужение зрачков, облизывание губ и так далее, которые в общей сложности складывались в 276 различных выражений морды. 45% были очевидно дружелюбными, 37% – очевидно недружелюбными, остальные исследовательницы затруднились однозначно интерпретировать.

Но даже имеющиеся данные указывают, что, в отличие от диких кошек, домашние гораздо чаще проявляют по отношению друг к другу дружелюбное поведение, потому что, как мы уже сказали, от этого зависело их выживание. Кошки не только взаимодействуют друг с другом во время охоты и в принципе в течение дня. Показано, что домашние кошки, живущие большими группами, практикуют так называемое аллопарентальное поведение, когда о детёнышах заботятся не только биологические родители, но родственные и даже неродственные представители того же вида.

Увы, несмотря на очевидную общечеловеческую значимость темы, исследование довольно слабенькое. Потому что девушки не провели большого количества наблюдений, которые бы позволили однозначно утверждать, что именно одомашнивание способствовало развитию у исходно не слишком социальных кошек таких неплохих коммуникативных способностей. Для этого нужно было бы сравнить выражения морд домашних и диких кошек, а также посчитать количество выражений при взаимодействии с другими кошками и с людьми.

Наверное, когда-нибудь кто-нибудь проведёт такие исследования. Пока же можно сказать, что мимика кошек намного богаче, чем мы думали. Не удивлюсь, если в обозримом будущем мы увидим приложение для кошковладельцев, которое при помощи ИИ анализирует выражения их лиц и переводит для хозяев, что они означают. Была бы я инвестором, обязательно бы вложилась в такой стартап. И не ради выгоды, а из безграничной любви к кошкам.

Ссылки:

[1] - https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0376635723001419?via%3Dihub#preview-section-abstract
[2] - https://www.publish.csiro.au/wr/WR17155

Через каких-то три часа начнем традиционный пятничный стрим [1]. Сегодня поговорим про Хеллоуин, он же День Всех Святых, странный, на взгляд многих, праздник, когда люди одеваются в костюмы мертвецов и всякой нечисти, развешивают отталкивающий декор, пугают друг друга – и при этом веселятся. И именно этот момент мы и обсудим: почему мы любим страшное? Не только Хеллоуин, но и фильмы ужасов, комнаты страха и прочее. Как водится, у такой иррациональной любви имеется биологическое объяснение. Так что приходите, будем обсуждаь страшное вместе.

Ссылки:

[1] - https://youtube.com/live/ohW8NKjuEvw?feature=share

Происходящее в Испании – наглядная иллюстрация для тех, кто считает, что глобальное потепление – если оно вообще есть – надуманная проблема, а для России так и вовсе благо, потому что наконец-то на бОльшей части территории страны условия станут получше. 150 погибших and counting, колоссальные разрушения, многомиллионные убытки для экономики.

Кажется, что это, как пишут в договорах, обстоятельства непреодолимой силы, удар стихии, но нет, климатологи и существующие модели вполне однозначно говорят, что рост температур на планете будет способствовать тому, что а) подобные экстремальные события будут происходить чаще и б) их мощь будет увеличиваться. Потому что по мере потепления в атмосфере становится больше влаги – а значит осадков будет больше, наводнения будут более разрушительными, снегопады – более мощными и так далее. Кроме того, из-за нарушения существующего баланса температур будут чаще происходить события вроде прорыва холодного арктического воздуха в более низкие широты или столкновения атмосферных фронтов, приводящие к экстремальной погоде. С другой стороны, в определенных регионах планеты, главным образом расположенных ближе к экватору, климат станет (еще) более засушливым.

Например, то, что происходит в Испании связано с явлением под названием изолированная депрессия на высоких широтах (DANA). Оно часто происходит осенью, когда остаточное тепло от нагретой за лето поверхности сталкивается с внезапным вторжением холодного воздуха из полярных регионов. Образуется особая система с пониженным давлением. Теплый воздух у поверхности, подпитываемый избытком влаги из все еще теплого Средиземного моря, сталкивается с холодным воздухом в верхней атмосфере, что приводит к нестабильности и образованию крупных конвективных облаков, которые проливаются мощными ливнями. Из-за потепления все эти процессы интенсифицируются, так как более теплая вода Средиземного моря будет испаряться сильнее, насыщая атмосферу влагой.

Расчеты показывают, что на каждый дополнительный градус потепления содержание водяного пара в насыщенном воздухе возрастает в среднем на 7%, что, в свою очередь, увеличивает риск экстремальных осадков. Испания – не первый пример. В 2023 году по той же схеме, что описана выше (образование системы с пониженным давлением), шторм Даниэль вызвал огромные разрушения в Греции (примерная оценка ущерба – 2 млрд евро), а затем переместился в Ливию, где все было еще хуже: там прорвало несколько дамб, погибло не менее 6 тысяч человек, еще 8 тысяч числятся пропавшими без вести. Такие себе положительные последствия.

Кажется, что победа Трампа не имеет никакого отношения к теме нашего блога, но это не так. Судя по всему, Трамп всерьёз намерен изменить текущую политику США – собственно, именно потому, что многих она не удовлетворяет, он и смог победить с таким отрывом. Американская наука, безусловно, зависит от того, какова будет глобальная политика Соединённых Штатов. В продемократических научных и околонаучных кругах уже несколько месяцев царит мрачное уныние, разные авторы публикуют статьи, как именно станет плохо в науке после прихода Трампа: мол, он мракобес, популист, ничего не понимает в научном подходе и разрушит всю сложившуюся систему.

Рискую высказать непопулярное мнение, но мне кажется, что авторы подобных статей смотрят не совсем туда. И не потому, что Трамп принесёт исключительно добро для научных институтов и для науки в целом. А потому, что то, как всё это развивалось при многолетней власти демократов – это совсем не сияющий путь к звёздам. Наука – то, что дало человечеству все те плюшки, которыми мы наслаждаемся каждый день, то, что обеспечило нам невероятную для наших предков продолжительность жизни, и что самое главное – продолжительность здоровой жизни, даже если вы не следите за здоровьем или глубоко больны. Медицина, фармакология, технологический прогресс, наш ежедневный комфорт – всё это достижения науки, а не медитации, майндфулнес или безоценочного принятия либеральных ценностей (или любых других).

Но несмотря на неоспоримую важность, сама наука уже давно находится в глубоком кризисе. У этого кризиса много ипостасей, здесь я коснусь лишь некоторых. Например, хотя наука дала нам всё лучшее, что у нас есть, сегодня происходит настоящий отрицательный отбор уже на входе в науку. Потому что, с одной стороны, это сверхконкурентная среда, требующая всего вашего времени, а вовсе не 8 рабочих часов. С другой стороны, это страшно ненадёжный карьерный путь, и абсолютное большинство тех, кто вступает на него, к 35 годам оказываются у разбитого корыта. Это происходит, если им не повезло попасть в сверхкрутую лабораторию или наткнуться на сверхкрутую тему, у них нет достаточно высокорейтинговых статей, и теперь никто не хочет брать их на постдок. Возможные варианты: уходить в индустрию, всеми силами договариваться и работать техническим сотрудником – что, ещё попробуй, сделай, никто не хочет брать оверквалифай персонал, – или бросать науку и начинать новую карьеру с нуля. В 35-40 лет. Что уж говорить, если вы женщина и хотите иметь семью: с такими перспективами особо не разбежишься.

С третьей стороны, в западной, и в том числе американской науке, и особенно в образовании, принцип меритократии всё больше замещается чем-то ещё. В итоге академическое образование получают не только те, кто получает удовольствие от новых знаний и мотивирован продолжать увеличивать их количество для человечества, а самые разные люди, которые просто смогли попасть в престижные университеты по тем или иным квотам. То же самое касается многих позиций в образовании и академии. Не то чтобы это было плохо, но в итоге на многих управленческих позициях в этой сфере оказываются совсем не те, кто занимал бы их при главенстве меритократии.
Продолжение в следующем посте

Продолжение поста про Трампа и науку
А ведь изначальная Америка, какой её создавали отцы-основатели и продолжали потомки первых колонистов, – это как раз страна меритократии, страна упорного труда и жёсткой конкуренции. Это не равно идеалу справедливости, но, как и в живой природе, только жёсткий отбор позволяет создавать что-то принципиально новое. Если вы уверены, что что бы вы ни делали, с вами ничего не случится, у вас не будет мотивации что-то делать. Хотелось бы, чтобы она была, но это не так. Наш мозг устроен иначе, так как миллионы лет он отбирался на другие способы мотивации.

И как мне кажется, Трамп куда больше исповедует эту изначальную американскую идеологию, чем многие другие. Не факт, что это приведёт к положительным результатам: возможно, его идея разрушить институты зайдёт слишком далеко, особенно учитывая, что и американский конгресс после этих выборов будет республиканским. Но если нет, то некоторое обновление в системе науки и образования, как мне кажется, может пойти им на пользу.

P.S. Я понимаю все недостатки системы жёсткой конкуренции и не придерживаюсь идеи, что выживать должны только сильные, а слабые должны исчезнуть и туда им и дорога. Есть множество причин, по которым не все, кто мог бы достичь высот, действительно их достигают, и над устранением этих причин нужно работать. Однако то, как эта работа ведётся сейчас, часто приводит к ухудшению общей ситуации: номинально отдельным группам становится лучше, но если ситуация в целом ухудшается, рано или поздно это почувствуют и те, кто получил привилегии, ломающие меритократию. Дилемма общественного блага. На эту тему можно как-нибудь поговорить подробнее, но пост – это относительно короткий жанр, поэтому остановлюсь здесь.

Ну что, время очередного поста про то, как на нас влияет изучение иностранных языков. Все мы знаем, что учить язык в детстве намного легче, чем во взрослом возрасте. У этой закономерности много ситуативных причин: у детей больше времени на занятия языком, их можно с меньшим ущербом поместить в языковую среду, так как детям не надо работать и кормить семью, а значит, у них есть роскошь довольно долго ничего не понимать, и так далее. Кроме того, детство – это особый период, когда мозг максимально нацелен на обучение, поэтому новое усваивается быстрее.

Это известно давно, но ученым не хватает более четкого понимания нейробиологических механизмов, определяющих, почему разница в способности усваивать новые языки у детей и взрослых настолько велика. Это знание может помочь в разработке новых более эффективных методов обучения, каким-либо образом имитирующих процессы, которые происходят в детстве.

Работа [1], опубликованная в январе этого года, немного расширила представления о том, какие адаптации происходят в мозгу при изучении новых языков. Кроме того, она добавила фактов к нашему пониманию, почему одни люди прогрессируют в освоении языков быстрее других.

Авторы изучали сирийских беженцев в Германии, которые посещали полугодовые интенсивные курсы немецкого языка, а затем подтверждали свой прогресс, сдавая экзамен на уровень В1. Интенсивные курсы – это занятия 5 раз в неделю по 5-6 часов плюс домашнее задание. К слову, весьма эффективный способ учить язык, но требующий полной самоотдачи, поэтому без специальной необходимости его редко кто использует.

Авторы работы смотрели, как изменяются связи в мозгу студентов до начала курсов, в середине и после сдачи экзамена. В первые три месяца структурные изменения в мозгу были не слишком заметны, но вот дальше – да, и прежде всего в правом полушарии. При этом за родной язык у нас в значительной мере отвечают структуры левого. Задействование правого полушария связано как раз с тем, как взрослые учат новый язык.

В отличие от детей, которые просто запоминают, как звучит язык, и буквально слышат, если говорят неправильно, взрослые вынуждены сознательно распознавать синтаксические конструкции и новые слова. Обработка новых синтаксических и грамматических конструкций в реальном времени – когнитивно очень затратная задача, чтобы с ней справляться, мозгу приходится задействовать дополнительные вычислительные мощности правого полушария. Чем больше новых связей в зонах правого полушария, связанных с обработкой языка, образовывалось у учащихся, тем лучше они сдавали экзамен.

Но это не единственное изменение. К удивлению авторов, они обнаружили, что по мере прогрессирования в немецком у студентов уменьшалось количество связей между правым и левым полушариями. Они соединяются структурой под названием мозолистое тело, и до публикации этой работы было неясно, как именно в нем работают связи между двумя полушариями при использовании второго языка – подавляют ли они правое полушарие, давая больше свободы левому, или наоборот, усиливают вовлеченность правого.
Продолжение в следующем посте

Продолжение поста про нейропластичность при изучении второго языка
Новые данные указывают, что, скорее, верна первая гипотеза. То есть, когда мы говорим на родном языке, мозг через мозолистое тело подавляет участие правого полушария, так как сознательное обдумывание ухудшает скорость обработки языковых конструкций. Но когда мы учим новый язык, одного левого полушария недостаточно, нам требуется помощь вычислительного центра из правого. Поэтому количество связей между полушариями в мозолистом теле уменьшается.

Более того, чем сильнее редуцировались связи между правым и левым полушариями при освоении немецкого, тем лучше были результаты экзамена. И здесь мы подходим к самому интересному: структурные изменения мозга у студентов, которые показывали лучшие результаты, – это результат их врожденных особенностей или приложенных усилий? Результаты этого исследования не дают ответа, но очевидно, что если вы настойчиво заставляете мозг работать с новым языком, то тем самым стимулируете нужные структурные изменения. Однако для того, чтобы они происходили, недостаточно просто учить новые слова. Важно усложнять уровень языковых конструкций, с которыми вы работаете, потому что, если мозг может справиться с заданием без вовлечения правого полушария, он и не будет его вовлекать.

Авторы предполагают, что по мере того, как мы все лучше осваиваем второй язык, необходимость в дополнительных когнитивных ресурсах для обработки речевых конструкций отпадает. И использование второго языка перестает быть таким мучительным и трудозатратным. Но для того чтобы перейти на эту стадию, необходимо какое-то время напрягаться, изучая язык на достаточно системно. Особенно если у вас нет возможности погрузиться в языковую среду, где все то же самое происходит резче и больнее, но зато быстрее.

Ссылки:

[1] - https://www.pnas.org/doi/10.1073/pnas.2306286121#abstract

Готовлю для вас следующее видео и в числе прочих материалов смотрю один обзор [1]. Вот вам два абзаца оттуда, без всяких моих комментариев, просто цифры.

«Большинство исследований (39 из 50 включённых в анализ) оценивали ежегодные расходы, связанные с краткосрочными больничными, сравнивая количество дней на больничном у сотрудников с нормальным весом с числом больничных дней у сотрудников с избыточным весом и ожирением. Избыточные расходы, связанные с лишним весом, оценивались в диапазоне от 54 до 161 долларов, а расходы, вызванные ожирением, – от 89 до 1586 долларов. Предположения, сделанные <в еще одной работе>, были значительно выше для обоих случаев: 1738 долларов для избыточного веса и 1857 долларов для ожирения.

… <Еще> одно исследование оценило совокупные затраты, связанные с абсентеизмом и презентеизмом. Эти затраты составили 5515 долларов <в год> для людей с избыточным весом и от 6402 до 9104 долларов для людей с ожирением ожирения I-III степени».

Абсентеизм – это отсутствие сотрудника на рабочем месте, презентеизм – когда на работе человек присутствует, но работает хуже из-за пониженной по разным причинам производительности.

Ссылки:

[1] - https://bmjopen.bmj.com/content/bmjopen/7/10/e014632.full.pdf

Кажется, мировая наука следит за моим ютуб-каналом! Не успела я записать видео [1] про то, как будет выглядеть мир оземпика, как в журнале The Lancet вышла статья [2], авторы которой собрали статистику по лишнему весу в США, показывающую, что примерно три четверти американцев сегодня имеют лишний вес или ожирение. Авторы прогнозируют, что, если текущие тренды набора веса продолжатся, то к 2050 году двое из трех взрослых и один из трех детей будут не просто полными: у них будет ожирение той или иной стадии.

При этом никаких намеков, что тренды сменятся, так сказать, естественным путем, то есть за счет того, что люди массово поменяют свои привычки в питании и образе жизни, нет. Во всех работах, изучающих те или иные методы похудения, есть контрольная группа, которая сбрасывает вес при помощи старого-доброго «меньше есть, больше двигаться». И процент тех, кому удается таким способом похудеть, колеблется от 1 до 2. И из них больше 80% набирают вес обратно в течение пяти лет, и чаще всего с перехлестом.

При этом никаких особых трюков или лайфхаков в похудении нет: приход энергии должен быть меньше расхода, всё. Если вы держите дефицит калорий, вы худеете, если у вас профицит – набираете. Почему же тогда все больше людей полнеют, а худеют единицы? Нет, дело не в поломанном метаболизме или гормонах в курице. Дело в том, что есть приятно, а голодать – неприятно. И наш мозг, строго в соответствии с тем, на что что он отбирался многие миллионы лет, побуждает нас делать то, что приятно, и избегать того, что приносит неприятные ощущения.

Семаглутид делает еду непривлекательной, и в итоге люди легко воздерживаются от переедания. Результат — не только снижение веса, но и значительное уменьшение рисков множества заболеваний, которые являются следствием лишних килограммов. Прямо сейчас идут десятки клинических испытаний семаглутида уже не как средства для борьбы с диабетом или лишним весом, а как средства терапии именно этих болезней. Более того, рассматривается идея использовать семаглутид как препарат для борьбы с бесплодием, потому что у принимающих его женщин, которые годами не могли забеременеть, внезапно это получилось. Для некоторых из них это было полной неожиданностью. Таких детей, зачатых благодаря тому, что из-за снижения веса у женщин восстановились гормональные механизмы, и они вновь обрели фертильность, называют Ozempic babies.

Но семаглутид улучшает не только здоровье принимающих его людей. Эксперты предсказывают влияние этого препарата на общество в целом, причем на самые различные аспекты, от финансового состояния до экологии. Но величина этого влияния и его знак нередко совсем не так очевидны, как может показаться. И именно разбору нюансов того, как массовый прием семаглутида скажется на нашей жизни, и посвящено мое новое видео [1]. В качестве спойлера скажу, что вовсе необязательно широкое распространение препарата приведет к массовому похудению – но вовсе не потому, что семаглутид неэффективен. Он очень эффективен: принимающие его люди сбрасывают до 20% собственного веса, а с помощью следующего поколения препаратов, использующих тот же принцип, – до 25%.

И тем не менее, долгосрочные последствия распространения этого препарата вовсе неочевидны – кстати, не в последнюю очередь потому, что он настолько эффективен. Точнее, из-за того, за счет чего он такой эффективный – а именно, повторюсь, за счет того, что семаглутид делает еду и процесс употребления пищи непривлекательными. И против этого бунтует вся наша природа, которую подкрепляет нынешний образ жизни людей. И против этого сопротивления может оказаться бессилен даже самый волшебный препарат.


Ссылки:

[1] - https://youtu.be/TEiL9bhpDPg?si=SkmKUpPtu6MCRSgC
[2] - https://www.thelancet.com/journals/lancet/article/PIIS0140-6736(24)01548-4/fulltext

Дорогие читатели канала, на всякий случай: сегодняшний пятничный стрим [1] будет, но раньше, чем обычно: 18:00 мск или 16:00 по Берлину. Говорить будем про то, как масштабные травматичные события – войны, геноцид, репрессии – влияют на развитие обществ в целом. Кажется, что такие темы – удел историков или социологов, но на самом деле, в них очень много биологии. И исследований путей развития после масштабных травм тоже немало – вот о них и поговорим. Превентивно, так сказать.

Ссылки:

[1] - https://www.youtube.com/live/CxrflrsXmWs?si=4ZAoeF6mM5zipVCs

Не знаю, заметили вы или нет, но в конце прошлой недели австралийский парламент принял закон [1], запрещающий пользоваться социальными сетями детям младше 16 лет. Запрет вступает в силу с конца 2025 года, и в случае нарушений парламентарии предусмотрели штрафы до 33 миллионов долларов (50 миллионов австралийских долларов). Под регуляцию попали Facebook, Instagram и Snapchat.

Оставим в стороне момент, что технически закон не проработан, например, непонятно, как именно социальные сети должны проверять личность человека, который регистрируется, учитывая, что показывать официальные документы многие австралийцы не хотят, опасаясь нецелевого использования персональной информации. Законопроект предполагает, что социальные сети должны предлагать альтернативные способы проверки личности, но какой она могла бы быть, пока непонятно. Меня скорее интересует принципиальная сторона вопроса, а именно, окажется этот закон скорее полезным или скорее вредным?

Социальные сети – очень мощная штуковина, которая идеально попадает в механизмы работы нашей лимбической системы: её создатели много лет работали над тем, чтобы мэтч был идеальным. В результате социальные сети затягивают нас так, как мало что другое. Исходя из этого, многие считают социальные сети абсолютным злом и рады запрету, например, так думают 77% опрошенных австралийцев.

Но, как обычно в мире, всё сложнее. Помимо негативных последствий у социальных сетей есть и положительные. Например, они дают поддержку и спасают от одиночества многих подростков, особенно из уязвимых групп. Кроме того, нравится нам это или нет, но социальные сети стали неотъемлемой частью нашей жизни. Многие родители сами сидят в том же фейсбуке или инстаграме с утра до ночи, в том числе во время совместных ужинов с детьми, поездок и так далее. Дети видят, что там, в телефоне, родителям куда интереснее, чем с ними, и тоже хотят туда. Если что-то так очевидно привлекательно и при этом запрещено, поверьте, дети найдут способ до этого добраться.

Как я уже неоднократно говорила, на мой взгляд, проблема не столько в существовании социальных сетей, сколько в том, что в нашей жизни нет ничего сравнимого с ними по лёгкости получения эмоций и социального подкрепления. Я уже прямо вижу возмущённые комментарии, что вот лично у вас всё есть: вы невероятно активный и увлеченный, ходите в театр и походы, занимаетесь спортом и так далее. Это замечательно, я за вас очень рада, но у большинства людей ничего сравнимого в жизни нет. То, что они каждый день видят в инстаграме, никогда не произойдёт с ними в их обычной жизни, где есть не слишком интересная работа, поднадоевшие супруги, заевшая рутина и так далее. И эту проблему бан социальных сетей до 16 лет не решит.

Скорее всего, я посвящу новости про австралийский запрет мой пятничный стрим. Расскажу вам про данные о реальном влиянии социальных сетей на развитие и благополучие, которые сегодня у нас есть. Но мне интересно ваше мнение: что вы думаете по поводу этого запрета? Нужен он или нет? А поможет? А если не запрет, то что? И когда будете писать, укажите, пожалуйста, сколько вам лет. Мне кажется, что в отношении к этой инициативе имеется весьма выраженный возрастной разлом.

Ссылки:

[1] - https://www.reuters.com/technology/australia-passes-social-media-ban-children-under-16-2024-11-28/